После смерти Аркуса и прихода к власти Эррита всем народам Нара разрешили поднимать только один флаг. Это был тот флаг, под которым сейчас сновали люди Форто: яркое золотое поле с восходящим солнцем. Этот флаг придумал сам Эррит. И епископ очень разумно назвал его и благословил, как знак укоризны Черному Ренессансу.
Флаг назывался «Свет Бога».
И всякий раз при виде этого флага у Форто перехватывало горло. И теперь, когда его войска окружили огромный город-крепость, его знаменосцы высоко поднимали Свет Бога, и свет ракет падал на него, словно прикосновение небес, и все заблудшие души Гота могли его видеть. Сегодня они подняли свой Черный флаг, сегодня они демонстрировали свою верность мертвому императору и его столь же мертвым идеалам, но завтра, если ветра будут благоприятствовать, Свет Бога навсегда взовьется над Готом.
— Проверьте азимут, — приказал Форто расчету кислотомета. — Я хочу, чтобы при выстреле не было ошибок.
Начальник расчета вопросительно посмотрел на своего командира:
— Мы начинаем стрельбу, сэр?
— Начнем, — ответил Форто.
Он прошел к кислотомету и сам проверил установки наведения. Это было для него незнакомым делом, но в простых циферблатах и шкалах разобраться было легко. Небольшой указатель давал оценку расстояния в отрезках по сорок ярдов. Расчет установил его на максимум и поднял дуло вверх, достаточно высоко, чтобы емкости перелетели стены и упали внутри крепости. Форто с любопытством посмотрел на солдат:
— Ваша оценка, сержант. Сила ветра не слишком велика? Кислотометчик наморщил нос и устремил взгляд в ночь. Снежные заряды летели очень наискось.
— Трудно сказать, сэр. Емкости тяжелые и должны бы лететь прямо. Но стена чертовски высокая. Лучше бы отвести кислотометы подальше, чтобы было спокойней.
Форто кивнул:
— Согласен. Будьте готовы.
Генерал повернулся и направился к своему боевому коню. Мощное животное, серое в яблоках, было одето в кованую броню. Когда генерал сел в седло, конь недовольно фыркнул. Форто был гигантом, и ему приходилось ездить на гигантских конях. Этот был из Арамура, с мощными ногами. На спине у Форто был боевой топор — единственное оружие, которое он признавал с тех пор, как потерял два пальца. Хотя топор не так точен, как меч, в битве он как минимум столь же действен, а двустороннее лезвие придавало оружию устрашающий вид. Он не надевал шлема, потому что любил слушать звуки битвы и не боялся стрел. По традиции генерал носил черные доспехи, но он знал, что его главная защита — Небеса. Он брил голову и щеки и украшал руки серебряными перчатками, отполированными до зеркального блеска. В его огромном теле не было ни капли жира: оно было заковано в мышцы, словно тело быка. Когда генерал снимал рубашку, его дельтовидные мышцы делали его похожим на расправившего крылья ястреба — или на капюшон кобры. Если не считать самого Эррита, в новом Наре не было человека, который превосходил его властью — и никто не внушал окружающим такого страха.
Все в Форто казалось нечеловеческим, особенно глаза. Они были тускло-голубыми, словно два помутневших драгоценных камня, без жизни и блеска. Когда он был ребенком, глаза у него были карие, но снадобья военной лаборатории это изменили. Те же снадобья, сделавшие его почти что бессмертным, странно повлияли и на его тело. Как Аркус и остальные члены Железного круга покойного императора, Форто приобрел болезненную зависимость от снадобья, не мог обходиться без мощного зелья Бовейдина. Но после бегства ученого карлика снадобья не стало. Это был еще один секрет, который Бовейдин увез с собой на Кроут, так что Форто и другим, кто был верен Эрриту, пришлось научиться жить без него — несмотря на жуткую боль ломки. Иногда, когда вокруг было тихо и Форто оставался один, он по-прежнему испытывал тягу к зелью, но с Божьей помощью ему удавалось победить своих демонов. Не все могли этим похвастаться. Некоторые нарские щеголи не смогли вынести боль и погибли. Несколько человек даже бросились вниз с башен Нара, чтобы прекратить мучения.
Но Форто был крепче этих жалких людишек. Он разбил оковы зелья и планы Бьяджио занять трон и считал это своей самой главной победой. Теперь они с Эрритом преодолели почти все трудности и были готовы разрушить остальные козни Бьяджио. В Наре было много важной работы. Люди вроде Локкена по-прежнему держались за идеалы Черного Ренессанса, безбожной чумы Аркуса. Черный флаг все еще развевался над четырьмя государствами, а те, кто не поднимал флаг, символизирующий прошлое, зачастую отказывались поднимать флаг будущего. Очень мало кто добровольно пришел к Свету Бога. Архиепископ Эррит мог считать своими верными союзниками только горстку доминионов Нара. Но его поддерживал Форто, а у Форто были все легионы Нара. Со временем Локкен и ему подобные покорятся неизбежности.
«Божья воля, — думал Форто, глядя на город. — Бог хочет, чтобы они погибли именно так. Как коровы на бойне».
В дни Аркуса и Черного Ренессанса Форто жил как принц. Он калечил и убивал во имя ложных идеалов императора, он продал свою душу за мягкие постели и развращенных друзей. Но теперь он стал другим человеком. Он услышал призыв Господа и очистился. Эррит и Бог спасли его.
Форто не испытывал раскаяния. Черный Ренессанс был опухолью, бороться с которой можно было только одним способом — полным уничтожением. Идеи живучи, их трудно убить. Оставить хоть малый их след значило звать смерть. Те, кто призван вершить волю Небес, должны иметь железную волю и порой железные нервы. Гот будет много месяцев распространять вонь, и стервятники попируют, но герцог Локкен умрет. У Бьяджио на земле Нара станет одним союзником меньше, Свет Бога будет поднят над городом — символ Бога и его милосердия.
Форто пришпорил коня и пустил его вниз по склону. Когда все кончится, он не будет мучиться бессонницей. Полковник Кай тоже сел в седло и поехал за своим командующим. Поравнявшись с Форто, он посмотрел на него с подозрением.
— Мы будем стрелять? — спросил он. — Когда?
— Когда я отдам команду, Кай.
— Но ветра…
— Я проделал долгий путь, чтобы наказать герцога Локкена и его мятежников, — огрызнулся Форто. — Я не намерен сдаваться и отступать.
Кай поморщился.
— Прошу прощения, генерал, но вам просто хочется проверить смесь в действии.
Форто пожал плечами. Кай был ему почти другом и порой позволял себе излишнюю фамильярность.
— Такова Божья воля, — просто ответил он. — Когда другие страны увидят, что здесь произошло, они не будут так спешить становиться на сторону Бьяджио. У них у всех есть армии, Кай. У Фоска, Драконьего Клюва, Дории. Нам всюду не успеть. Бьяджио это знает. И память об Аркусе сильна. — Он бросил на своего помощника мрачный взгляд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203