Он сдвинулся вправо, отойдя от двери на тот случай, если в квартире есть еще кто-то.
– Очень медленно положите руки за голову, – сказал Рубен. – Сделайте один шаг назад, потом повернитесь ко мне лицом. Если я увижу в вашей руке что-нибудь напоминающее оружие, ваши мозги разлетятся по всей комнате. – Он говорил спокойно, употребляя те же слова, которые употреблял и раньше, действуя по инструкции, внимательно следя за каждым движением своего пленника. Но рука его дрожала, а в голове стоял несмолкающий рев, как от ветра. «Не Дэнни», - слышалось в этом реве. Дэнни не может быть мертв! Но Дэнни неподвижно лежал на полу, а человек, стоявший к Рубену спиной, убил его, и Рубен надеялся, что это даст ему повод разнести ему башку.
Человек замолчал и опустил руки.
– Положите руки за голову и повернитесь ко мне, как я сказал. Я предпочел бы пристрелить вас, чем оставить в живых, поэтому будьте очень, очень осторожны.
Медленно, осторожно мужчина повернулся. Его лицо было бледным. На лбу и на шее были видны следы крови. Одна щека была залеплена большим куском пластыря.
– Кто бы вы ни были, мистер, вы совершаете самую большую ошибку в своей жизни, – проговорил он. – А теперь послушайтесь моего совета. Уберите револьвер, выйдите отсюда и возвращайтесь туда, откуда вас принесло.
– Снимите ремни, чтобы она могла встать.
– Вы совершаете...
Рубен выстрелил один раз поверх его головы. Очень близко к волосам.
– О'кей, о'кей. Не надо горячиться.
Мужчина повернулся и шагнул за кресло. Нагнувшись, он расстегнул пряжки ремней. Ремни упали на пол. Человек начал выпрямляться, при этом движении его рука нырнула за пазуху, он бросился вперед и выстрелил с разворота.
Он был хорош, но недостаточно хорош. Первый выстрел Рубена угодил в его правое плечо.
Незнакомец пошатнулся, потеряв равновесие от удара пули. Револьвер вылетел из руки и закувыркался по полу. На долю мгновения на его лице отразилась боль, потом оно опять стало спокойным. Он продолжал наступать.
Рубен выстрелил еще раз. Вторая пуля попала в живот, ближе к низу. Человек снова пошатнулся. Глубоко в его горле заклокотал низкий рычащий звук. Внезапно он ожил, застав Рубена совершенно врасплох, и бросился на своего противника. Рубен отшатнулся, выстрелив дважды и промахнувшись оба раза.
Прежде чем он смог восстановить равновесие, его противник с размаху достал его рукой, отбросив в сторону. Пытаясь прийти в себя, он отступил к кофейному столику. Неловко поскользнувшись, он напоролся ногой в носке на осколок разбитой бутылки. Рубен вскрикнул и упал, револьвер вылетел из его руки, ударился о стену и упал на пол. Второй осколок вонзился ему в спину рядом с правой почкой. Он снова вскрикнул, перекатился на живот, пытаясь убраться подальше от стекла.
Изогнувшись, чтобы дотянуться рукой до осколка бутылки, торчавшего у него в спине, Рубен увидел, что незнакомец остановился и повернулся. Он потянул за острый стеклянный край, пытаясь одновременно встать на колени, но незнакомец обрушился на него и повалил навзничь, используя свой вес, чтобы пригвоздить его к полу. Комната поплыла у него перед глазами. Боль в спине раздирала его, вкручивая в темноту, заставляя терять сознание, наполнив его собой, словно тысячью крошечных стеклянных осколков.
Из внутреннего кармана незнакомец вытащил длинный острый нож. Он занес правую руку, нацелив нож в голову Рубена. В отчаянии Рубен нашел силы, чтобы увернуться. Нож задел висок, скользнув по касательной, срезал клок волос и кусок кожи. Человек занес нож во второй раз.
Рубен ударил его коленом в пах. Тот охнул и согнулся пополам, выронив свое оружие. Рубен повторил удар, потом круто повернулся, сбросив с себя противника. Напрягая все силы, он отполз в сторону.
Великан уже приходил в себя. Рубен нащупал осколок и выдернул его. Острое стекло проткнуло плащ и проникло глубоко в тело. Он чувствовал, как его одежда быстро пропитывается кровью.
Рубен, пошатываясь, поднялся и начал искать свой револьвер. Незнакомец вновь стоял на ногах, с ножом в руке. Острая боль пронзила правую ступню Рубена, когда он ступил на нее. Он споткнулся, дав своему противнику возможность дотянуться до него и снова повалить.
На этот раз Рубен успел перехватить его руку. Лицо незнакомца было прижато к его собственному, его дыхание заполняло его ноздри, глаза были широко открыты, полны ярости. Ярости и чего-то еще. Ликования? Экстаза? Одиночества? Долга? Он сжимал нож сильными пальцами, опуская его все ниже и ниже к горлу Рубена.
Они откатились к креслу, в котором Анжелина все так же сидела, не в силах пошевелиться. Нож был теперь от него в нескольких дюймах. Левая рука Рубена коснулась чего-то твердого и холодного. Взяв предмет в руку, он поднял его. Это оказался шприц. Видимо, во время борьбы, они сбросили его со стола.
Рубен выгнул спину, пытаясь вытащить левую руку наверх. Кончик ножа уже касался его горла, правая рука слабела. В голове расцветали яркие вспышки, глухой частый стук сотрясал ее, как эхо громовых раскатов.
Он отодвинулся еще на пару дюймов и изо всех сил ткнул шприцем снизу вверх. Острие иглы вонзилось незнакомцу прямо в правый глаз. Раздался чуть слышный влажный хлопок; игла вошла целиком. Рубен отпустил шприц. Он криво повис, оставшись торчать в глазном яблоке. Незнакомец громко закричал; оба его глаза были широко раскрыты от удивления и ужаса. Он схватился обеими руками за правую сторону лица, выронив нож.
Рубен откатился в сторону. Голова у него кружилась, револьвер был все еще далеко, ему казалось, что его сейчас вырвет. Незнакомец корчился от боли, его залитые кровью пальцы шарили по лицу. Шприц к этому времени уже упал на пол.
Рубен на четвереньках пополз к тому месту, где он в последний раз видел свой револьвер. Проползти нужно было всего несколько футов, но ему они показались милями. Наконец он добрался до него, и в этот момент тошнота волнами подкатила к горлу. Его вырвало, он почувствовал, как комната качнулась, ноздри заполнил едкий запах рвоты, спину и стопу раздирала дикая боль. Он нырнул вперед, пытаясь рукой нащупать револьвер. Пол поднялся ему навстречу, надвигаясь стремительно, как мчащийся поезд, врезался ему в лицо. Больше он ничего не чувствовал.
30
Ночь застыла неподвижно. После долгих часов неистовства ветер утих. Как нож мясника, прошедшийся по кости, он отскреб небо дочиста, оставив после себя рваную паутину спутанных звезд, сияющих голо и лихорадочно ярко в непроницаемо черном зимнем небе. Так же неожиданно, как возникла, буря вдруг растеряла всю свою силу. Теперь заряженная, клокочущая неподвижность объяла весь город. Ветер прошелся своим ножом и по нему тоже, но город остался все таким же грязным и жалким.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
– Очень медленно положите руки за голову, – сказал Рубен. – Сделайте один шаг назад, потом повернитесь ко мне лицом. Если я увижу в вашей руке что-нибудь напоминающее оружие, ваши мозги разлетятся по всей комнате. – Он говорил спокойно, употребляя те же слова, которые употреблял и раньше, действуя по инструкции, внимательно следя за каждым движением своего пленника. Но рука его дрожала, а в голове стоял несмолкающий рев, как от ветра. «Не Дэнни», - слышалось в этом реве. Дэнни не может быть мертв! Но Дэнни неподвижно лежал на полу, а человек, стоявший к Рубену спиной, убил его, и Рубен надеялся, что это даст ему повод разнести ему башку.
Человек замолчал и опустил руки.
– Положите руки за голову и повернитесь ко мне, как я сказал. Я предпочел бы пристрелить вас, чем оставить в живых, поэтому будьте очень, очень осторожны.
Медленно, осторожно мужчина повернулся. Его лицо было бледным. На лбу и на шее были видны следы крови. Одна щека была залеплена большим куском пластыря.
– Кто бы вы ни были, мистер, вы совершаете самую большую ошибку в своей жизни, – проговорил он. – А теперь послушайтесь моего совета. Уберите револьвер, выйдите отсюда и возвращайтесь туда, откуда вас принесло.
– Снимите ремни, чтобы она могла встать.
– Вы совершаете...
Рубен выстрелил один раз поверх его головы. Очень близко к волосам.
– О'кей, о'кей. Не надо горячиться.
Мужчина повернулся и шагнул за кресло. Нагнувшись, он расстегнул пряжки ремней. Ремни упали на пол. Человек начал выпрямляться, при этом движении его рука нырнула за пазуху, он бросился вперед и выстрелил с разворота.
Он был хорош, но недостаточно хорош. Первый выстрел Рубена угодил в его правое плечо.
Незнакомец пошатнулся, потеряв равновесие от удара пули. Револьвер вылетел из руки и закувыркался по полу. На долю мгновения на его лице отразилась боль, потом оно опять стало спокойным. Он продолжал наступать.
Рубен выстрелил еще раз. Вторая пуля попала в живот, ближе к низу. Человек снова пошатнулся. Глубоко в его горле заклокотал низкий рычащий звук. Внезапно он ожил, застав Рубена совершенно врасплох, и бросился на своего противника. Рубен отшатнулся, выстрелив дважды и промахнувшись оба раза.
Прежде чем он смог восстановить равновесие, его противник с размаху достал его рукой, отбросив в сторону. Пытаясь прийти в себя, он отступил к кофейному столику. Неловко поскользнувшись, он напоролся ногой в носке на осколок разбитой бутылки. Рубен вскрикнул и упал, револьвер вылетел из его руки, ударился о стену и упал на пол. Второй осколок вонзился ему в спину рядом с правой почкой. Он снова вскрикнул, перекатился на живот, пытаясь убраться подальше от стекла.
Изогнувшись, чтобы дотянуться рукой до осколка бутылки, торчавшего у него в спине, Рубен увидел, что незнакомец остановился и повернулся. Он потянул за острый стеклянный край, пытаясь одновременно встать на колени, но незнакомец обрушился на него и повалил навзничь, используя свой вес, чтобы пригвоздить его к полу. Комната поплыла у него перед глазами. Боль в спине раздирала его, вкручивая в темноту, заставляя терять сознание, наполнив его собой, словно тысячью крошечных стеклянных осколков.
Из внутреннего кармана незнакомец вытащил длинный острый нож. Он занес правую руку, нацелив нож в голову Рубена. В отчаянии Рубен нашел силы, чтобы увернуться. Нож задел висок, скользнув по касательной, срезал клок волос и кусок кожи. Человек занес нож во второй раз.
Рубен ударил его коленом в пах. Тот охнул и согнулся пополам, выронив свое оружие. Рубен повторил удар, потом круто повернулся, сбросив с себя противника. Напрягая все силы, он отполз в сторону.
Великан уже приходил в себя. Рубен нащупал осколок и выдернул его. Острое стекло проткнуло плащ и проникло глубоко в тело. Он чувствовал, как его одежда быстро пропитывается кровью.
Рубен, пошатываясь, поднялся и начал искать свой револьвер. Незнакомец вновь стоял на ногах, с ножом в руке. Острая боль пронзила правую ступню Рубена, когда он ступил на нее. Он споткнулся, дав своему противнику возможность дотянуться до него и снова повалить.
На этот раз Рубен успел перехватить его руку. Лицо незнакомца было прижато к его собственному, его дыхание заполняло его ноздри, глаза были широко открыты, полны ярости. Ярости и чего-то еще. Ликования? Экстаза? Одиночества? Долга? Он сжимал нож сильными пальцами, опуская его все ниже и ниже к горлу Рубена.
Они откатились к креслу, в котором Анжелина все так же сидела, не в силах пошевелиться. Нож был теперь от него в нескольких дюймах. Левая рука Рубена коснулась чего-то твердого и холодного. Взяв предмет в руку, он поднял его. Это оказался шприц. Видимо, во время борьбы, они сбросили его со стола.
Рубен выгнул спину, пытаясь вытащить левую руку наверх. Кончик ножа уже касался его горла, правая рука слабела. В голове расцветали яркие вспышки, глухой частый стук сотрясал ее, как эхо громовых раскатов.
Он отодвинулся еще на пару дюймов и изо всех сил ткнул шприцем снизу вверх. Острие иглы вонзилось незнакомцу прямо в правый глаз. Раздался чуть слышный влажный хлопок; игла вошла целиком. Рубен отпустил шприц. Он криво повис, оставшись торчать в глазном яблоке. Незнакомец громко закричал; оба его глаза были широко раскрыты от удивления и ужаса. Он схватился обеими руками за правую сторону лица, выронив нож.
Рубен откатился в сторону. Голова у него кружилась, револьвер был все еще далеко, ему казалось, что его сейчас вырвет. Незнакомец корчился от боли, его залитые кровью пальцы шарили по лицу. Шприц к этому времени уже упал на пол.
Рубен на четвереньках пополз к тому месту, где он в последний раз видел свой револьвер. Проползти нужно было всего несколько футов, но ему они показались милями. Наконец он добрался до него, и в этот момент тошнота волнами подкатила к горлу. Его вырвало, он почувствовал, как комната качнулась, ноздри заполнил едкий запах рвоты, спину и стопу раздирала дикая боль. Он нырнул вперед, пытаясь рукой нащупать револьвер. Пол поднялся ему навстречу, надвигаясь стремительно, как мчащийся поезд, врезался ему в лицо. Больше он ничего не чувствовал.
30
Ночь застыла неподвижно. После долгих часов неистовства ветер утих. Как нож мясника, прошедшийся по кости, он отскреб небо дочиста, оставив после себя рваную паутину спутанных звезд, сияющих голо и лихорадочно ярко в непроницаемо черном зимнем небе. Так же неожиданно, как возникла, буря вдруг растеряла всю свою силу. Теперь заряженная, клокочущая неподвижность объяла весь город. Ветер прошелся своим ножом и по нему тоже, но город остался все таким же грязным и жалким.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115