КРОВНЫЕ СВЯЗИ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГОРЯЩИЕ МОСТЫ

1
Ему снилась смерть и несмерть. Инспектор Гаррет Микаэлян стоял в
переулке Северного Берега Сан-Франциско, прижавшись спиной к стене. Его
приковал к месту гипнотический взгляд глаз, сверкавших, как рубины; он не
мог пошевелиться, даже чтобы переместить врезавшиеся в тело наручники,
которые, как всегда, висели на поясе. Красные огоньки играли и в волосах
женщины-вампира... какой-то отдаленной частью сознания Гаррет
регистрировал, что она вовсе не прекрасна, но двигается на своих длинных
ногах балерины и носит рыжеватые волосы с сознанием красоты.
- Вам это понравится, инспектор. - Она страстно улыбнулась ему. - Вы
не почувствуете боли. Вам будет все равно, что вы умираете.
Прикосновение ее холодных губ вызывало наслаждение, оно ощущалось,
даже когда поцелуи переместились на горло и стали алчными укусами, глубоко
проникавшими под кожу. Но своих высоких каблуках она на целых пять дюймов
возвышалась над ним. Его охватила апатия, женщина отклонила его голову,
чтобы удобнее кусать в горло.
Рот ее остановился над пульсирующей артерией.
- Прекрасно, - выдохнула она. - А теперь не шевелитесь. - Она лизнула
его кожу языком. Вытянула челюсть. Ее клыки выдвинулись, и она прокусила
кожу.
Он ощутил спазм высшего наслаждения. Затаив дыхание, еще дальше
откинул голову, подставляя горло сосущему рту.
Но постепенно его начали охватывать холод и слабость, экстаз сменился
тревогой, он с опозданием понял, что происходит что-то неестественное,
злое. Появился страх. Он пытался освободиться, но, к своему отчаянию,
обнаружил, что не может двигаться. Она прижала его своим телом к стене,
сделала совершенно беспомощным... хотя он тяжелее ее на добрых пятьдесят
фунтов. Страх становился все сильнее.
- Стреляй, тупой полицейский! - рявкнул кто-то в его сознании.
Но она не позволила ему дотянуться до оружия. Он попытался позвать на
помощь - она рукой зажала ему рот. В отчаянии он впился в ее руку зубами.
Ее кровь обожгла ему рот и горло... жидким пламенем.
Женщина-вампир отпрыгнула, разорвав при этом ему горло.
Он упал, как будто из него удалили не только кровь, но и кости.
Она насмешливо рассмеялась.
- Прощайте, инспектор. Покойтесь в мире.
Шаги ее затихли вдали, он остался лежать лицом в луже собственной
крови. С ужасом беспомощно слушал, как постепенно затихает сердцебиение,
замедляется и совсем прерывается дыхание.
Гаррет проснулся, весь дрожа.
Сидя в постели, он прижался лбом к поднятым коленям, ожидал, пока
схлынет поток адреналина в крови. Дерьмо! Сколько раз в неделю видеть ему
этот сон?
Впрочем, это даже и сном-то не назовешь. Сон - это то, от чего
переходишь к норме. Для него это норма означала бы его квартиру в
Сан-Франциско, работу с партнером Гарри Таканандой в отделе по
расследованию убийств в полицейском участке на Брайант-стрит. А вместо
этого...
Гаррет поднял голову и осмотрел знакомое помещение над гаражом Элен
Шонинг, служащей городской управы, в городе Баумене, штат Канзас, -
деревянные панели стен, кожаные кресла, кухоньку, угол небольшой ванны. На
открытой двери висит форма, рыжевато-коричневая рубашка с темными
наплечными нашивками и накладными карманами - в тон брюкам. Форма полиции
Баумена. Несмотря на тяжелые шторы, отчего в комнате царила полуночная
тьма, он отчетливо видел все подробности, мог даже прочесть буквы на
петлицах. Дневной свет снаружи давил на него огромным весом. А в горле
чувствовалась нарастающая жажда.
Он не просыпается в эти дни, а просто меняет один кошмар на другой.
Женщина-вампир - воспоминание, а не сон. Она жива... Лейн Барбер,
урожденная Мадлейн Байбер, родившаяся семьдесят лет назад в этом маленьком
степном городке, где он выследил ее и убил. Но не уничтожил.
Опустившись на подушку, чувствуя под собой в надувном матраце сухую
землю, он вздохнул. Честно говоря, Баумен не заслуживает, чтобы его
называли кошмаром. Все поверили в вымышленную историю, которой он
оправдывал свои расспросы о Лейн: что его отец был ее незаконным сыном. В
городе его приняли как одного из Байберов, впрочем, довольно странного,
несомненно, потому, что он из Калифорнии. Пятеро других полицейских
ненавидели смену с восьми вечера до четырех утра, ему же она подходила
прекрасно, а холмистые равнины вокруг города, на которых в изобилии пасся
скот, давали достаточно крови.
Вампирам не обязательно пить человеческую кровь.
Спокойный город, не замечаемый остальным миром, прекрасное укрытие,
можно закопаться, пока, - он сухо улыбнулся, - кто-нибудь не начнет
удивляться его странностям и тому, что он не стареет.
А потом? Когда он захочет покинуть этот кошмар, проснуться? Куда он
пойдет тогда?
Давление невидимого дня снаружи уменьшалось. Приближается закат.
В_с_т_а_в_а_й _и _п_р_и_в_о_д_и _с_е_б_я _в _п_о_р_я_д_о_к_, п_а_р_е_н_ь_!
Гаррет встал, свернул постель и направился в ванную.
Он брился, не зажигая света, чтобы глаза его не светились красным. С
зеркала на него смотрело худое лицо с соломенного цвета волосами и серыми
глазами, мальчишеское лицо, несмотря на усы, лица все еще незнакомое, хотя
прошло уже полтора года, как исчезло полное здоровое лицо его юности.
Н_е_п_р_а_в_д_а_, _м_а_л_ь_ч_и_к_и_ _и _д_е_в_о_ч_к_и_, пробормотал он,
подравнивая бритвой края усов, _н_е_п_р_а_в_д_а_, _ч_т_о _г_л_а_з_а
в_а_м_п_и_р_о_в _н_е _с_в_е_т_я_т_с_я _к_р_а_с_н_ы_м_.
Он одевался, а жажда все усиливалась. Достав из маленького
холодильника термос, он налил его содержимое в высокий стакан и
прислонился к столу, чтобы пить.
Кровь скота казалась безвкусной, как водянистый томатный сок: сколько
бы он ни выпил, никак не мог наесться. Но он отказывался стать тем, кем
была Лейн, он не мог охотиться на людей, выпивать из них кровь и ломать
жертвам шею, чтобы они не ожили. Он пил кровь животных, и больше ничего
пить не будет. Хотел бы он только...
Гаррет глотком прикончил свой завтрак и вымыл стакан в раковине.
Х_о_т_е_л _б_ы _я_, _ч_т_о_б_ы _о_н_а _м_н_е _н_р_а_в_и_л_а_с_ь_.

2
С помощью своего ключа Гаррет прошел через заднюю дверь в помещение
полицейского участка в городской ратуше. Шеф Данциг и лейтенант Кауфман,
как всегда после четырех, уже ушли, на вечернем дежурстве был Нат Тейвс,
но, как обычно, шеф Данциг оставил письменные указания. Сью Энн Пфайфер,
вечерний диспетчер и машинистка, из-за своей перегородки протянула ему
стопку листков:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67