Этот район Пи Джей знала плохо. Вроде бы Бостон, и вроде бы нет. Запах не тот, незнакомый, непривычный… Неподалеку от будущего жилища Сьюзен находилась крупная кондитерская фабрика, и в воздухе стоял одуряюще-сладковатый аромат.
Пи Джей вздохнула. Трудно поверить, что со времени их поездки в Бостон прошла только неделя. Как все изменилось! Мечты Сьюзен развеялись как дым. Она почти не говорила с Пи Джей об исчезновении Дэвида. Вместо этого замучила ее воспоминаниями о старых друзьях, о тех, кто хорошо знал ее и был близко знаком с Дэвидом. Большую часть свободного времени она проводила, разговаривая по телефону. Это напомнило Пи Джей о том, что за стенами Ларчвуда их всех ждет совершенно другая жизнь: у каждой своя и самое главное — не имеющая никакого отношения к теперешней. Но для Пи Джей возврат к этой жизни настанет позже, чем для остальных. Сегодня только 19 октября, а родить она должна где-то в районе Рождества — самой последней из всех. Остальные уедут из Ларчвуда, а Пи Джей останется. Одна…
Из дома донесся пронзительный телефонный звонок.
Опять звонят Сьюзен. Бедняжка! Дэвид, похоже, навсегда ушел из ее жизни. Пи Джей подумала о других девочках.
Джесс. Ее мечты о примирении с отцом такие зыбкие.
Джинни. Та вообще никак не может найти себя в этой жизни. Да и она сама не лучше. Единственная ее мечта — скорее покончить с этим постылым одиночеством. Интересно, испытывала ли мама подобное чувство? Почему она никогда не рассказывала ей, что у нее был ребенок? Ну почему? Особенно сейчас. Почему упорно скрывала? Может, мама ненавидит ее за то, что она забеременела, будучи не замужем, тем самым напомнив ей о собственном темном прошлом?
Дверь отворилась, и на веранду вошла мисс Тейлор.
— Утро сегодня просто чудесное, — заметила Пи Джей. — Стоят последние теплые денечки!
Мисс Тейлор не ответила. Пи Джей бросилась в глаза ее необычная бледность.
— Что случилось, мисс Тейлор? С вами все в порядке?
Хозяйка села рядом в плетеное кресло. — Пи Джей заметила, что она дрожит.
— Пи Джей, — с трудом выговорила она. — О Господи, даже не знаю, как тебе сказать.
— О чем? Что случилось?
Мисс Тейлор накрыла своей жилистой рукой ее руку.
— Боюсь, у меня плохие новости.
Плохие новости?
— О Дэвиде? О Боже! Бедная Сьюзен!
Мисс Тейлор ласково погладила Пи Джей по руке.
— Милая моя, только что звонила твоя мама.
Мама? Что-то случилось с мамой?
— Мы подумали, будет лучше, если я сама тебе скажу, чем ты услышишь по телефону.
Пи Джей почувствовала, как по спине пробежал холодок.
— Что произошло, мисс Тейлор? — едва выдохнула она.
Мисс Тейлор тяжело вздохнула.
— Твой отец, Пи Джей…
— Что? Что случилось с папой?
— У него был сердечный приступ…
Пи Джей порывисто вскочила с кресла.
— Что?! О Господи, нет! Только не это!
Она бросилась к двери, а в голове билась одна-единственная мысль — папа, папочка, нет…
— Я должна ею видеть! — закричала она. — Поп сможет отвезти меня туда?
— Пи Джей, милая ты моя… — тихонько прошептала мисс Тейлор.
Пи Джей бросила на нее яростный взгляд.
— Он обязан это сделать! Мне нужно во что бы то ни стало повидать папу! Бедный мой папочка! Когда это случилось? На работе?
— Да. Но, Пи Джей, боюсь, ты не поняла.
Пи Джей взглянула на хозяйку пансионата. Лицо бледное, губы, как обычно, накрашенные ярко-красной помадой, дрожат… Вдруг больно сжалось сердце, и она все поняла.
— Он умер?
Мисс Тейлор опустила глаза.
— Умер…
Пи Джей застыла.
— Умер… — эхом повторила она.
Через минуту она уже звонила домой. Трубку взял брат.
— Джуниор? Это я, Пи Джей.
— А, привет.
Какой у него отрешенный, взрослый голос!
— Джуниор, это правда?
— Да.
— О Господи! — едва выдохнула она. — Как это случилось?
— Может, тебе дать маму?
— А она может говорить?
— Мам! — закричал Джуниор. — Это Пи Джей.
Пи Джей представила себе мать. Наверное, сидит на кухне, уставившись в пустоту, на коленях блокнот. Взяла его, чтобы записать, что следует выполнить, но не до того — сил нет. Как же ей хотелось быть там! Снова почувствовать такое теплое, успокаивающее объятие. Только вот кто ее теперь обнимет? Мама? Разве она когда-нибудь ее обнимала? Ох, папочка…
— Пи Джей? — наконец послышался голос матери.
Казалось, что она находится за тридевять земель. А может, так оно и было.
— Мама, как ты? — шмыгая носом, спросила Пи Джей.
— Со мной все в порядке.
Голос прозвучал настолько уверенно, что Пи Джей поразилась.
— Мама, мне просто не верится…
— Знаю.
— Как это случилось?
Секунду помолчав, мать ответила:
— Он был на работе. И вдруг упал, ударившись головой об стол. Вызвали «скорую», но было уже поздно.
В коротких предложениях уместился весь страшный смысл случившегося.
— Нет, этого не может быть! Только не папа! — зарыдала Пи Джей.
Горе схватило ее в свои цепкие объятия. Ну почему, почему именно ее папа! Ведь она видела его две недели назад! Он выглядел вполне здоровым, разве что немного испуганным: боялся рассказать ей о постыдном прошлом матери, что Пи Джей была просто обязана знать.
— Мама, он что, плохо себя чувствовал? — рыдая, проговорила Пи Джей.
— Врачи сказали, что сердечные приступы обычно бывают вызваны стрессами, а их у него в последнее время было предостаточно благодаря тебе.
Пи Джей машинально покрутила телефонный провод.
— Когда похороны?
— Послезавтра. Отец всегда просил, если умрет первым, чтобы я не тянула с похоронами.
— Поп Хайнс отвезет меня домой.
Молчание.
— Алло, мама!
— Ты не приедешь ни при каких обстоятельствах!
Пи Джей стояла как громом пораженная.
— Почему?
— Ты меня слышала! — донесся до нее шипящий голос матери. — Может, забыла, что ты уже на седьмом месяце?
«Ах ты, сука! Сука паршивая! — хотелось завопить Пи Джей. — А как же ты сама? Ведь ты ничем не лучше меня!
Я все о тебе знаю! Все!»
Но она обещала отцу молчать об этом и обещание свое сдержит.
— Мама…
Но та не дала ей и слова сказать:
— Я не допущу, чтобы тебя здесь увидели и поняли, до чего ты докатилась! Думаю, что ты этого не сделаешь, хотя бы из уважения к отцу.
Пи Джей почувствовала — возражать бесполезно, матери ничего не докажешь.
— Я скажу знакомым, что тебя направили продолжать обучение в Европе и что я не стала сообщать тебе о смерти отца, — продолжала мать и закончила:
— Не могу поверить, что ты так поступила с нами! Отец этого не заслужил.
Единственное, чего ей хотелось, это встать под душ, смыть с себя горе, смыть с себя чувство вины. Пи Джей стояла под горячими струями воды, которые больно били по телу, вцепившись в белую полиэтиленовую штору, словно та способна была дать ей силы выстоять и жить дальше.
«Папочка, — шептали непослушные губы. — Папочка… неужели это я во всем виновата?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Пи Джей вздохнула. Трудно поверить, что со времени их поездки в Бостон прошла только неделя. Как все изменилось! Мечты Сьюзен развеялись как дым. Она почти не говорила с Пи Джей об исчезновении Дэвида. Вместо этого замучила ее воспоминаниями о старых друзьях, о тех, кто хорошо знал ее и был близко знаком с Дэвидом. Большую часть свободного времени она проводила, разговаривая по телефону. Это напомнило Пи Джей о том, что за стенами Ларчвуда их всех ждет совершенно другая жизнь: у каждой своя и самое главное — не имеющая никакого отношения к теперешней. Но для Пи Джей возврат к этой жизни настанет позже, чем для остальных. Сегодня только 19 октября, а родить она должна где-то в районе Рождества — самой последней из всех. Остальные уедут из Ларчвуда, а Пи Джей останется. Одна…
Из дома донесся пронзительный телефонный звонок.
Опять звонят Сьюзен. Бедняжка! Дэвид, похоже, навсегда ушел из ее жизни. Пи Джей подумала о других девочках.
Джесс. Ее мечты о примирении с отцом такие зыбкие.
Джинни. Та вообще никак не может найти себя в этой жизни. Да и она сама не лучше. Единственная ее мечта — скорее покончить с этим постылым одиночеством. Интересно, испытывала ли мама подобное чувство? Почему она никогда не рассказывала ей, что у нее был ребенок? Ну почему? Особенно сейчас. Почему упорно скрывала? Может, мама ненавидит ее за то, что она забеременела, будучи не замужем, тем самым напомнив ей о собственном темном прошлом?
Дверь отворилась, и на веранду вошла мисс Тейлор.
— Утро сегодня просто чудесное, — заметила Пи Джей. — Стоят последние теплые денечки!
Мисс Тейлор не ответила. Пи Джей бросилась в глаза ее необычная бледность.
— Что случилось, мисс Тейлор? С вами все в порядке?
Хозяйка села рядом в плетеное кресло. — Пи Джей заметила, что она дрожит.
— Пи Джей, — с трудом выговорила она. — О Господи, даже не знаю, как тебе сказать.
— О чем? Что случилось?
Мисс Тейлор накрыла своей жилистой рукой ее руку.
— Боюсь, у меня плохие новости.
Плохие новости?
— О Дэвиде? О Боже! Бедная Сьюзен!
Мисс Тейлор ласково погладила Пи Джей по руке.
— Милая моя, только что звонила твоя мама.
Мама? Что-то случилось с мамой?
— Мы подумали, будет лучше, если я сама тебе скажу, чем ты услышишь по телефону.
Пи Джей почувствовала, как по спине пробежал холодок.
— Что произошло, мисс Тейлор? — едва выдохнула она.
Мисс Тейлор тяжело вздохнула.
— Твой отец, Пи Джей…
— Что? Что случилось с папой?
— У него был сердечный приступ…
Пи Джей порывисто вскочила с кресла.
— Что?! О Господи, нет! Только не это!
Она бросилась к двери, а в голове билась одна-единственная мысль — папа, папочка, нет…
— Я должна ею видеть! — закричала она. — Поп сможет отвезти меня туда?
— Пи Джей, милая ты моя… — тихонько прошептала мисс Тейлор.
Пи Джей бросила на нее яростный взгляд.
— Он обязан это сделать! Мне нужно во что бы то ни стало повидать папу! Бедный мой папочка! Когда это случилось? На работе?
— Да. Но, Пи Джей, боюсь, ты не поняла.
Пи Джей взглянула на хозяйку пансионата. Лицо бледное, губы, как обычно, накрашенные ярко-красной помадой, дрожат… Вдруг больно сжалось сердце, и она все поняла.
— Он умер?
Мисс Тейлор опустила глаза.
— Умер…
Пи Джей застыла.
— Умер… — эхом повторила она.
Через минуту она уже звонила домой. Трубку взял брат.
— Джуниор? Это я, Пи Джей.
— А, привет.
Какой у него отрешенный, взрослый голос!
— Джуниор, это правда?
— Да.
— О Господи! — едва выдохнула она. — Как это случилось?
— Может, тебе дать маму?
— А она может говорить?
— Мам! — закричал Джуниор. — Это Пи Джей.
Пи Джей представила себе мать. Наверное, сидит на кухне, уставившись в пустоту, на коленях блокнот. Взяла его, чтобы записать, что следует выполнить, но не до того — сил нет. Как же ей хотелось быть там! Снова почувствовать такое теплое, успокаивающее объятие. Только вот кто ее теперь обнимет? Мама? Разве она когда-нибудь ее обнимала? Ох, папочка…
— Пи Джей? — наконец послышался голос матери.
Казалось, что она находится за тридевять земель. А может, так оно и было.
— Мама, как ты? — шмыгая носом, спросила Пи Джей.
— Со мной все в порядке.
Голос прозвучал настолько уверенно, что Пи Джей поразилась.
— Мама, мне просто не верится…
— Знаю.
— Как это случилось?
Секунду помолчав, мать ответила:
— Он был на работе. И вдруг упал, ударившись головой об стол. Вызвали «скорую», но было уже поздно.
В коротких предложениях уместился весь страшный смысл случившегося.
— Нет, этого не может быть! Только не папа! — зарыдала Пи Джей.
Горе схватило ее в свои цепкие объятия. Ну почему, почему именно ее папа! Ведь она видела его две недели назад! Он выглядел вполне здоровым, разве что немного испуганным: боялся рассказать ей о постыдном прошлом матери, что Пи Джей была просто обязана знать.
— Мама, он что, плохо себя чувствовал? — рыдая, проговорила Пи Джей.
— Врачи сказали, что сердечные приступы обычно бывают вызваны стрессами, а их у него в последнее время было предостаточно благодаря тебе.
Пи Джей машинально покрутила телефонный провод.
— Когда похороны?
— Послезавтра. Отец всегда просил, если умрет первым, чтобы я не тянула с похоронами.
— Поп Хайнс отвезет меня домой.
Молчание.
— Алло, мама!
— Ты не приедешь ни при каких обстоятельствах!
Пи Джей стояла как громом пораженная.
— Почему?
— Ты меня слышала! — донесся до нее шипящий голос матери. — Может, забыла, что ты уже на седьмом месяце?
«Ах ты, сука! Сука паршивая! — хотелось завопить Пи Джей. — А как же ты сама? Ведь ты ничем не лучше меня!
Я все о тебе знаю! Все!»
Но она обещала отцу молчать об этом и обещание свое сдержит.
— Мама…
Но та не дала ей и слова сказать:
— Я не допущу, чтобы тебя здесь увидели и поняли, до чего ты докатилась! Думаю, что ты этого не сделаешь, хотя бы из уважения к отцу.
Пи Джей почувствовала — возражать бесполезно, матери ничего не докажешь.
— Я скажу знакомым, что тебя направили продолжать обучение в Европе и что я не стала сообщать тебе о смерти отца, — продолжала мать и закончила:
— Не могу поверить, что ты так поступила с нами! Отец этого не заслужил.
Единственное, чего ей хотелось, это встать под душ, смыть с себя горе, смыть с себя чувство вины. Пи Джей стояла под горячими струями воды, которые больно били по телу, вцепившись в белую полиэтиленовую штору, словно та способна была дать ей силы выстоять и жить дальше.
«Папочка, — шептали непослушные губы. — Папочка… неужели это я во всем виновата?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120