Он выпустил ее руку, пригладил свои длинные волосы.
— Для всего!
Сьюзен отхлебнула кофе — холодный. Внутри была пустота. Лицо Дэвида исказилось от боли, но это ее почему-то не тронуло. Почему она разлюбила его? Когда это случилось? Сьюзен прекрасно знала… Она перестала любить Дэвида, когда обнаружила, что беременна. Именно тогда она поняла, что если у парня с девушкой должен появиться на свет ребенок, они обязаны пожениться. Такое уж она получила воспитание, и от него не избавиться никакими силами. Проще было разлюбить Дэвида, чем ломать себе голову над такой чепухой, как замужество. Сьюзен также опасалась поступков Дэвида, большого приверженца свободы, если он узнает о ребенке. Что он сделает, Сьюзен, правда, не знала, но догадывалась: что-то такое, о чем она позже будет горько сожалеть. Да, перестать любить его было гораздо проще.
— О Боже, — прошептал он. — А я думал, ты меня любишь.
Сьюзен молча смотрела на свою чашку.
Дэвид встал и, вытащив из кармана своих выцветших расклешенных джинсов смятый доллар, бросил его на стол, откинув со лба свои длинные волосы.
— Желаю тебе счастья, Сьюзен, — проговорил он и поднял вверх два пальца. — И мира.
Он вышел из кафе, оставив Сьюзен в своей прошлой жизни.
Два дня спустя ранним утром за три тысячи миль отсюда было совершено покушение на Роберта Кеннеди. Сьюзен вышла из душа, когда по радио сообщили эту ужасную новость. У нее тут же онемели руки и ноги, и она бессильно прислонилась к стене, ловя воздух пересохшим ртом.
«Этого не может быть… Этого не может быть…» — вновь и вновь повторяла она про себя.
— Состояние здоровья сенатора критическое… — продолжал диктор. — Он только что добился убедительной победы на первоначальных выборах в штате Калифорния…
Не осознавая, что делает, Сьюзен сбросила халат и стояла теперь голая, дрожа от холода. Она вдруг почувствовала тошноту. Сейчас она должна срочно разыскать Дэвида.
Сьюзен бросилась было к двери, но остановилась.
Ведь она его больше не любит!
Тошнота усилилась, из глаз хлынули слезы.
«Ты носишь его ребенка, но его больше не любишь, — уговаривала она себя. — Разве ты забыла, что так будет лучше для всех?»
Сьюзен представила себе лицо Дэвида. Как сверкали его глаза только при одном упоминании имени Кеннеди!
Бобби Кеннеди… Спаситель человечества…
Обхватив себя руками, Сьюзен зарыдала, понимая, что любит Дэвида и никогда не переставала его любить. И сейчас он нужен ей и ее ребенку. Да и ему самому без нее не обойтись, Сьюзен это точно знала.
Она заметалась по комнате, натянула на себя потрепанные джинсы и старенький свитерок и выбежала из общежития.
Комната Дэвида находилась по другую сторону студенческого городка. Может, он еще спит.
Сьюзен бежала, не чуя под собой ног. Влажные волосы лезли в глаза, сандалии гулко шлепали по земле. Студенты собирались маленькими группками. «Уже знают, — подумала она. — А скоро узнает весь мир».
Добежав до тротуара, она неловко зацепилась за бордюр и упала на асфальт. Большой палец ноги пронзила острая боль. Кое-как поднявшись, Сьюзен оглядела ногу: из пальца шла кровь, ноготь был до половины сорван. Закрыв лицо руками, Сьюзен зарыдала.
— Сьюзен? — раздался мужской голос.
Голос был знакомый, но не Дэвида. Сьюзен подняла голову. Перед ней стоял Аллан, сосед Дэвида по комнате.
— С тобой все в порядке? — спросил он.
Трясущимися руками Сьюзен вытерла слезы.
— Где Дэвид? Мне он срочно нужен.
Аллан опустился рядом с ней на тротуар.
— Он уехал.
— Он уже слышал о Кеннеди? — едва выдохнула она.
Аллан покачал головой:
— Не знаю. После последней вашей встречи он собрал вещи и уехал.
Сьюзен похолодела.
— Куда он поехал?
— Не знаю. Родители его умерли, так что дома у него нет.
Вытащив из кармана смятый платок, Аллан замотал им кровоточащий палец на ноге Сьюзен.
— Как ты думаешь, Сьюзен, он умрет?
— Что?! — закричала она. — С чего Дэвиду умирать?
Аллан завязал на платке узел.
— Да не Дэвид, а Кеннеди. Он ведь выживет, правда?
Двадцать часов спустя Роберт Кеннеди скончался. Вместе с ним умерли и все надежды на мирное будущее. Мечты Сьюзен рассыпались. Маленький мирок, в котором она жила до сих пор, перестал существовать. И она поспешила укрыться в самом безопасном месте, которое знала, — у своих родителей.
— Мы посылаем ее учиться в самое престижное учебное заведение, которое только можем себе позволить на наши деньги, а она что творит! Тут же беременеет от какого-то хиппи! Нет, вы только подумайте! — сокрушалась Фрида Левин, застегивая на шее дочери мантию.
— Мама…
— Фрида…
Сьюзен и отец заговорили в один голос, но Фрида не обратила на них ни малейшего внимания.
— По крайней мере эта хламида скрывает твой живот.
Сьюзен вздохнула.
— Мама, о каком животе ты говоришь? Я ведь только на третьем месяце.
— Ничего, скоро появится, не беспокойся. Вот если бы ты слушала маму, никаких проблем не было бы.
— Аборт я делать не буду! — отрезала Сьюзен.
Она отошла от матери и направилась в другой конец комнаты к телефонному столику. Взяв с него квадратную шапочку, натянула ее на голову. Спорить с матерью не было смысла. Она никогда не смогла бы убедить ее в том, что любит Дэвида и их еще не родившегося ребенка, никогда не смогла бы рассказать матери, какой шок испытала в прошлом семестре, зайдя в лабораторию по биологии. Там на полке стояла колба с плавающим в формальдегиде двухмесячным эмбрионом. Крошечное существо, обреченное оставаться таковым на веки вечные… Сьюзен подумала о том, что щелочки на его лице могли бы превратиться в глаза, согнутая спинка распрямиться, а маленькое сердечко могло бы кого-то полюбить. Нет, она никогда не сделает такое со своим ребенком! С ребенком Дэвида. Лучше уж поехать в тот пансионат, который отыскал для нее отец. И пока она будет там жить, постарается разыскать Дэвида.
— Говорят, есть хороший врач, совсем молодой, он занимается такими делами. Никаких проблем бы не было. Я слышала, он сделал аборт дочке Лотти Кушман…
— И никто не узнал, верно, мама?
— Вот-вот.
— Тогда откуда ты об этом знаешь? Нет, не уговаривай.
Сьюзен сорвала с головы шапочку и, схватив щетку, принялась энергично расчесывать волосы. Мать начала уговаривать дочь сделать аборт с прошлой недели, когда Сьюзен позвонила им и сообщила, что беременна. Когда мать заговорила об этом в первый раз, Сьюзен напомнила ей, что аборты противозаконны. «Подумаешь, дело какое! — закричала мать. — Да никто об этом и не узнает. Ты, что же, думаешь, ты первая порядочная девушка, попавшая в беду? И потом, ты ведь считаешь себя либералкой, верно?»
Сьюзен положила щетку на туалетный столик.
— Если мы хотим занять хорошие места, пора выходить, — заметила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120