– Ну…
– Нам обоим нужны адвокаты, – терпеливо пояснил он.
– Для развода?
Она попыталась сыграть безразличие, но впервые в жизни мямлила так, что самой стало противно.
– Точно, – кратко, деловито согласился он. – Так, суть дела ты знаешь…
Лиза ничего не знала.
– Наша семья разрушена и восстановлению не подлежит, но для того, чтобы нас развели, этого мало. Нужны поводы. Если б мы прожили врозь два года, проблем не было бы. А пока этот срок не истек, кому-то из нас придется подавать на другого в суд. За невыполнение супружеских обязанностей, неадекватное поведение или измену.
– Измену?! – вспыхнула Лиза. Пока они жили вместе, она была абсолютно верна ему. – Да я никогда…
– И я никогда, – сочувственно кивнул Оливер. – Что касается невыполнения…
– Да, ты меня бросил, – подтвердила Лиза.
– Солнце, ты не оставила мне выбора. Но можешь указать это в заявлении. Правда, нужно два года прожить порознь, чтобы использовать уход из семьи как основание, а мы ведь хотим все закончить поскорее? – Он вопросительно глянул на нее, ожидая реакции.
– Да, – резко сказала Лиза. – Чего тянуть!
– Значит, остается неадекватное поведение. Надо набрать пять примеров.
– Неадекватное поведение? Это как? – Лиза чуть не рассмеялась вслух, на минуту забыв, что это касается ее. – Например, затеять генеральную уборку в три часа ночи?
– Или работать все выходные и праздники, – зло прибавил Оливер. – Или делать вид, что хочешь забеременеть, и продолжать принимать таблетки.
– Или так, – сердито кивнула Лиза.
– Выбор у нас есть. Либо я подаю иск, либо ты.
– То есть ты признаешь, что тоже вел себя неадекватно?
Оливер тяжело вздохнул:
– Лиз, это всего лишь формальность, а разборки, кто прав, кто виноват, тут ни при чем. Ответчик никакого наказания не несет. Так кто подаст заявление? Я или ты?
– Тебе решать, вон ты сколько об этом знаешь, – съязвила Лиза.
Оливер посмотрел на нее долгим взглядом, как будто силясь понять; сел поудобнее.
– Если ты так хочешь… Теперь о деньгах. Своему адвокату каждый платит сам, но расходы по суду мы делим пополам, согласна?
– А зачем нам адвокаты? Если в Вегасе нас окрутили на скорую руку, может, таким же манером развестись?
– Не так все просто, солнце. Ты забываешь, что у нас есть совместно нажитое имущество.
– Да, но мы ведь знаем, сколько каждый… Ладно, я найду себе адвоката.
Больше говорить об этом не было сил, поэтому Лиза спросила с наигранным оживлением:
– Как тебе работается?
– Чума. Только вернулся из Франции, а до того на Бали торчал.
Везучий, гад.
– Вот здесь отстреляюсь и до показов свободен. – Он кивнул на Лизин деловой костюм. – Не видел на тебе этого пиджака.
Она оглядела себя.
– «Николь Фари».
Костюм был умыкнут с январской фотосессии, но ей удалось свалить вину на Кейт Мосс.
– Мне не нравится.
– А в чем дело?
Она всегда прислушивалась к его мнению касательно одежды и причесок.
– Ни в чем. В смысле, не нравится, что я тебя в этом не видел.
Она понимала, о чем он говорит. Ее саму болезненно кольнуло, что волосы у него сильно отросли, и часы новые, и что с тех пор, как они расстались, он успел объехать полмира, а она и не знала.
– Ты какая-то другая стала, – сказал он.
– Правда?
– Нет, – покачал Оливер головой и натужно рассмеялся. – Черт, не знаю даже.
И опять она его поняла. Как причудливо соединились родственная близость и холод отчуждения.
– Извини! – прервал он сам себя, поймал ее запястье, свободной рукой потянул кисть ближе к глазам, грубо, больно вывернув. Явно хотел что-то увидеть. – Ты больше не носишь обручальное кольцо? – сверкнув карими глазами, осуждающе спросил он.
Лиза с силой вырвала руку.
– Ты мне сделал больно! – воскликнула она, растирая запястье.
– Нет, это ты сделала мне больно.
– Подумаешь, дело какое – кольцо! – От злости у нее горели щеки. – Ты же сам подаешь на развод.
– Ты первая до этого довела!
– Только потому, что ты меня бросил!
– Только потому, что ты не оставила мне выбора. Они сидели друг против друга, тяжело дыша от еле сдерживаемого бешенства.
– Ну-ка, – распорядился он, не сводя с нее глаз, еле владея собой, – пошли наверх, ко мне.
Лиза уже встала из-за столика.
– Идем.
Первый поцелуй, безумный, торопливый, такой сильный, что стукнулись и скрежетнули зубы. Пытаясь успеть слишком много сразу, Оливер потянул ее за волосы, схватил за лацкан пиджака, больно впился в губы, сорвал с себя рубаху.
– Погоди, погоди, погоди, – выдохнул измученно, прислонясь голой спиной к двери.
– Что? – шепнула Лиза, обомлев от вида его мускулистой, гладкой груди.
– Давай еще раз сначала. – Он потянулся к ней, нежно и осторожно привлек к себе. Она уткнулась головою ему в грудь. Этот его особенный запах. Забытый, но вдруг вернувшийся с такой ошеломляющей, пронзительной остротой. Пряный, терпкий, неповторимый и неописуемый – не мыло, не дезодорант, не одежда. Его запах, он сам. Такой родной.
У нее на глазах появились слезы.
Оливер легко, почти неощутимо поцеловал ее в уголок рта. Как будто в первый раз. И снова, так же мимолетно. И еще. Медленно раскрывая ей губы, вызывая наслаждение, еле отличимое от боли.
Не двигаясь, чуть дыша, Лиза принимала его поцелуи.
С Оливером, только с ним, ни с кем больше, она не вела в сексе. Ни о чем не думала, не провоцировала, не командовала, не проявляла активности. Всегда уступала инициативу ему, и он это любил.
– Смотрю в твои глаза, а тебя даже там нет, – часто говорил он. – Вот ты какая у меня – слабая, беспомощная девчушка.
Она знала, как его заводит контраст между ее обычным напором и этой покорностью в постели, но вела себя так не нарочно. Просто в такие минуты ей не надо было думать. Оливер сам точно знал, что делать. И равных ему не было.
Его губы двинулись ниже, от губ к шее, к волосам. Закрыв глаза, Лиза стонала от блаженства. Сейчас впору умереть, подумала она и услышала, как он шепчет, жарко дыша ей в ухо:
– Пропала ты, радость моя.
Как во сне, она позволила отвести себя в постель. Послушно протянула руки, чтобы дать снять пиджак; пошевелила бедрами, помогая освободить себя от юбки. Гладкие простыни приятно холодили голую спину. Лиза дрожала всем телом, но лежала не двигаясь. Когда Оливер прихватил губами ее сосок, она встрепенулась, словно от удара током. Как же она могла забыть, насколько это забирает?
Поцелуи спускались ниже, ниже… Оливер едва коснулся губами ее живота, так тихо, что не задел легких волосков внизу, но у Лизы все заныло от желания.
– Оливер, я, кажется, сейчас…
– Погоди!
Презерватив – единственное, что напомнило ей о том, что все уже не так, как было раньше. Но думать об этом Лиза себе не позволила. Он трахается с кем-то еще? Ну, и она тоже.
Когда он вошел в нее, наступило умиротворение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118