- Не говори гадостей, Пайт. От других я это терплю, а от тебя нет. Ты ведь не такой, зачем притворяться?
- Лучше ответь на вопрос.
- Кэрол бывает забавной, но до чего же она холодная! Холодная и грубая. По-моему - это ужасно грустно, - она была по-настоящему влюблена в Бена, до ужаса влюблена, но даже себе самой в этом не признавалась, а теперь и подавно не может, поэтому так жестоко его передразнивает.
- Но ведь Бен - ужасный зануда!
- Не думаю, что они это замечают, Пайт, потому что сами зануды. Какой кошмар - вокруг одна скука! Взять хотя бы Роджера...
- Я, по-твоему, был бы приятным исключением?
- Может быть, мой милый Пайт, но ненадолго. Но ведь ты у нас не любишь маленьких женщин - это у тебя наполеоновское.
Пайт со смехом оглядел комнату поверх головки Би. Где Фокси? Но он не разглядел ее среди мерцания. Не пожелав прийти, она одержала над ним нравственную победу, окатила его монаршим презрением. Еще бы, ведь она произвела на свет сына! Пайт пожалел себя, стал вдруг маленьким, заброшенным.
- Где Галлахеры? - обратился он к Би.
- Мэтт сказал Джорджине, что они отправятся вместе с детьми на специальную мессу. Джорджина говорит, что он отвечал ей вежливо, но без всякой охоты.
- Мэтт становится все более независимым. А Онги?
- Джон болен.
- Это так серьезно?
- Фредди утверждает, что Джон при смерти. - В профиль Би напоминала Диану, наклоняющуюся к свече. При смерти... Перед тем, как выехать из дому, Пайт смотрел с дочерьми по телевизору, как из самолета выгружают гроб, освещенный прожекторами: длинный брус полированного дерева, гладкий, как пуля, с безвоздушной полостью внутри, куда не проникает свет; на экране мелькнула вдова, ее загородили плечи военных...
- Ты не спрашиваешь про Уитменов? - напомнила о себе Би.
- Кстати, где они?
- Ты весь как на ладони, Пайт. Понятия не имею, где они, а вот ты только и делаешь, что их высматриваешь. Мне это не очень-то лестно.
- Я нацелился на новую порцию выпивки. - Это чтобы потушить панику.
- Пайт, - сказала вдруг Би, видя, что он уходит, - я могла бы тебя полюбить. Только ты должен мне позволить.
У стола с напитками Кэрол кокетничала одновременно с Гарольдом и Фрэнком.
- Фрэнк, - попросила она громко, едва не всполошив всех гостей, предложи-ка цитатку из Шекспира. Никто ведь не знает, что сказать.
- "Спокойной ночи, милый принц", - опередила знатока Анджела. Пайт не ожидал увидеть сейчас ее овальное лицо, игру теней на ее белых плечах, линию горла, жемчуг в мочках ушей.
Красноглазый Фрэнк Эпплби послушно поразмыслил и сказал:
- "Тщеславья долг оплачен".
- Это что, цитата? - удивилась Кэрол.
- Из "Юлия Цезаря", безмозглая красотка. - Он так сдавил Кэрол плечо, что Пайт испугался за ее синее платье.
- Или вот это... - Гарольд Литтл-Смит сам усмехнулся пришедшей на ум аналогии. - "А Освальд - предостойный человек". - Дав собравшимся отсмеяться, он продолжал: - А как я хохотал! Новость прозвучала как раз в тот момент, когда я доедал десерт, gateau avec des/raises* с тремя партнерами-республиканцами, включая - Фрэнк, ты не поверишь - молодого Эда Фостера, который, как тебе известно, считает, что даже Боб Тафт в конце концов ударился в либерализм. Un реи de rose аи fin". Ну, и первая мысль у всех, считая репортеров, которые тоже все, конечно, либералы, была...
- Гарольд, а ты действительно такой уж консерватор? - перебила его Кэрол.
Слово взяла Джанет.
- Гарольд и Фрэнк - не одно и то же. Фрэнк - федералист, у него любовь к отцам-основателям, а Гарольд объявляет себя радикалом, хотя это просто бахвальство.
- Mercipour vos mots ires incisifs***. Можно продолжать? Одним словом, все решили, что это дело рук какого-нибудь психопата из правых. Помните, раньше все грустили по поводу того, что Даллас - рай для берчистов**** и так далее...
- Это французское слово? - ввернула Кэрол.
- Но потом, где-то в два тридцать, когда я вернулся в кабинет, пошла информация об Освальде. Тут звонит тот самый Эд и радостно кричит: "Слыхали? Это не наши, это они сами!"
Присутствующие испытывали примерно то же самое, поэтому смеха было меньше, чем ожидал Гарольд.
- После заката Маккарти все настоящие волки сосредоточились на левом фланге, - высказался Фрэнк.
- А я в одном уверен: он действовал не один, - сказал Фредди. Многовато выстрелов для одного! И уж больно удачное покушение.
На Фредди дружно зашикали.
- Ты повсюду видишь заговоры, - сказала ему Джанет.
- Более того, - подхватила Анджела, - он считает, что все мы заговорщики: спасаем друг дружку от смерти.
- Я говорил, что мы отодвигаем ночь.
Пайт удивился, что Фредди помнит его слова. Бесформенность шла в рост, воруя кости из вялой и бесцельной жизни самого Пайта. В последнее время Фредди смотрел на Пайта слишком пристально, с непонятной значительностью.
- Давайте-ка я посвящу вас в еще один заговор, - расщедрился Гарольд Литтл-Смит. - Когда заработает биржа, бросайтесь покупать акции. Бизнес опасался Кеннеди, а в Джонсона влюбится без задних ног. Это как раз тот самый старый негодяй, необходимый бизнесу для полного счастья.
Кэрол содрогнулась всей своей долгой голой спиной.
- Этот старый мрачный грубиян? Это то же самое, как если бы старостой класса стал хулиган-двоечник, всех застращавший и не умеющий связать двух слов. Так мы будем танцевать, Фредди?
- Гости приказывают, хозяин исполняет. Но, если честно,! я в растерянности: у меня еще не убивали президентов. Когда шлепнули Линкольна, я был еще дитя. Бедный Эйб!
Бен Солц пришел на серьезный разговор. Его бледное бородатое лицо показалось Пайту улыбающимся огрызком прошлого.
- Тем не менее, - обратился он к Фредди, - с 1865 года в этой стране процветает политическое насилие. Четыре убитых* президента, плюс покушения на Трумена и на обоих Рузвельтов... Кстати, Тэдди Рузвельта ранили во время его проигранной предвыборной компании 1912 года, не говоря о Хью Лонге. Такого нет ни в одной стране к западу от Балкан. Например, английскому премьер-министру хватает одного телохранителя.
- Недаром мы боролись за право носить оружие, - сказал' Фрэнк.
- Потанцуешь со мной, Бен? - предложила Кэрол. - Или ты не хочешь?
Он улыбнулся, как декоративный лев на крыльце, но глаза остались человеческими, испуганными. Кэрол вцепилась в руку Гарольда.
- Раз Бен такой трусишка, то, может быть, ты, Гарольд? Потанцуешь со мной? Джанет тебя заклеймила своей политикой, а я развеселю. Включай музыку, Фредди! - И она повернулась к Пайту холодной бледной спиной.
Бен, щеголявший, как и Пайт, в смокинге с чужого плеча, тоже отвернулся и заговорил с Анджелой. Пайт услышал обрывок ее вопроса: "...понравилось преподавать?" Бен страдальчески отвечал:
- Меня радует, что она после стольких лет сумела заняться интересным для нее делом.
Джорджина стояла посреди комнаты с видом хозяйки, не решившей, за что схватиться в первую очередь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89