ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Для одних единственное лекарство — время и терпение, для других этого будет мало. — Он повернулся к Анито. — Ты же не одна, кто винит в смерти твоего ситика Иирин. Они сердиты и из-за смерти ситика Кихато, хотя та и знала, что взялась за опасное дело.
— А ты? — спросила Джуна. — Как ты относишься ко мне?
Миато окинул ее долгим взглядом. И Джуна внезапно поняла, какой огромный, зияющий провал лежит между нею и тенду.
— Ситик Анито успел вылечиться от твоего яда еще до того, как умер. Я это знаю, так как был одним из старейшин, помогавших ему излечиться. Он умер потому, что завершил твою трансформацию и хотел этим увенчать свою жизнь. Просто пришло ему время умирать. В его смерти ты, Иирин, не виновата, и я тебе ее в счет не ставлю. И большинство деревенских думают так же. Но есть и такие, кто смотрит иначе. Вот это и создает напряжение в гармонии деревни, которое не будет ликвидировано, пока либо ты, либо они не покинут деревню. — Сожаление охватило его тело серым туманом.
— Я говорил с Укатоненом об этих трудностях, — продолжал Миато, обращаясь к Анито. — Он сказал, что ты скоро уйдешь, чтобы стать энкаром. Я постараюсь до того времени как-то сглаживать дисгармонию, но тебе надо быть очень внимательной и не создавать новых неприятностей.
— Я постараюсь, кене, — сказала Анито. — Я буду стараться.

Анито сидела, прислонившись к гладкой, мягко закругленной стене своей комнаты. Лицо закрыто руками, уши тесно прижаты к голове. Она чувствовала, что кожа ее посерела от горя, самого большого горя, которое ей довелось испытать после смерти Илто. Дисгармония в деревне ощущалась ею как глубокая кровоточащая рана, которую залечить было невозможно. Как бы хотела она скрыть свой позор, скрыться где-нибудь в диких джунглях, стать отщепенцем.
Одновременно, однако, она ощущала и гнев. Несмотря на то, что Иирин была чужаком и отличалась глубокой невежественностью, она была надежна, полезна и даже обладала своеобразной, хотя и чуждой Анито, мудростью. Анито полюбила это странное создание и верила ей — в пределах ее компетентности. Иирин была для нее чем-то вроде бейми. Анито должна была защитить ее от злобы и непонимания других деревенских.
Кто-то коснулся ее плеча. Иирин — цвета охры от горя.
— Анито? — спросила она и протянула руки для аллу-а. — Слияние не поможет? — Анито покачала головой. Сейчас она была не в настроении сливаться с новым существом. Слишком была сердита на нее. — Может, я еще чем-то могу быть полезна? — шепнула Джуна.
Анито снова отрицательно качнула головой.
— Дело в других деревенских, да? Но нам же удалось завоевать их в Лайнане? Можно и здесь добиться чего-то в этом роде.
Анито на мгновение отвернулась, ища нужные слова.
— Тут все иначе. Это Нармолом. Я — часть деревни. Она… — Анито начала фразу, не зная, как выразить боль, которую она чувствовала оттого, что вызвала дисгармонию в деревне. — Если бы только Укатонен был здесь! Я не могу… Я — часть деревни.
— Но деревня — не ты. Я знаю, что ты не ненавидишь меня, — сказала Иирин.
Анито вскочила и стала бегать по комнате.
— Ты не понимаешь. Деревня — это я. И я — это деревня. Когда мы в гармонии, то это так, как и должно быть. А сейчас… — Она снова замолчала, не находя слов. — Теперь деревня не в гармонии из-за меня. Я чувствую… мне больно. Я… я потеряла равновесие.
— Пожалуйста, дай мне помочь, — молила Иирин. — Ведь это частично моя вина.
Анито взглянула в глубоко посаженные чужие глаза.
— Ничего ты не сможешь сделать. Я отвечаю за тебя.
— Нет, кене, — сказала Иирин. — Я сама отвечаю за себя. А ты помогаешь мне. Ты удерживаешь меня от глупостей, которые могут причинить вред, но ответственность за свои действия несу я сама.
— Ты моя атва, — стояла на своем Анито. — Я за тебя в ответе. Если ты создала проблему, она — моя ошибка. Деревня винит тебя. Я виню себя.
— А я тебя не виню. Я хочу искупить ошибку, которую я совершила. Я несу за нее ответственность, но мне нужна твоя помощь.
— Все равно ты моя атва. Деревня считает меня ответственной. Значит, и ошибка моя.
— Ах, если б тут был Укатонен! Уж он-то что-нибудь придумал бы.
— А может, нам надо радоваться, что его нет, — сказала Анито. — Его могли бы попросить вынести решение, и оно могло нам не понравиться. Лучше решать среди своих.
— А что мне делать?
— Пойти на собрание Совета, — сказала Анито. — Извиниться. Предложить помочь устранить ущерб. Попросить, чтобы тебя научили всему, что относится к атвам. И дать мне торговаться за тебя. Я постараюсь добиться самого малого наказания. — По коже Анито прошло облачко, что было равнозначно вздоху. — Вот и все, что мы можем.

Джуна глубоко вздохнула, стараясь уменьшить свое нервное напряжение перед лицом Совета.
— Кене, я пришла сюда, чтобы признать вину за тот вред, который я причинила, и предложить сделать все, что смогу, чтобы загладить свою вину перед атвой Джохито. Я действовала по незнанию и приношу извинения. Я хотела бы знать больше, чтобы в будущем избежать подобных ошибок. Я мало знаю о ваших Советах, а потому прошу Анито дальше говорить за меня.
Миато выразил согласие, и Анито встала, чтобы начать говорить.
— Я прошу вашей мудрости. Иирин — новое существо среди нас и еще не знает всех тонкостей нашей жизни. Научим ее, и она не нарушит наших обычаев вновь. Научим ее, и она научит свой народ, когда он вернется сюда. Они причинят меньше бед, если мы научим Иирин нашим обычаям. А это принесет пользу всем тенду.
Поднялся другой старейшина. Это был Омито — один из самых опытных старейшин, обойденный, когда Укатонен выбрал Миато в качестве главного старейшины.
— Зачем нам заботиться о делах всех остальных тенду? Мы — Нармолом. Здесь, на этом Совете, нам нужно решать, что хорошо или плохо для нашего Нармолома. Наш предыдущий главный старейшина спас жизнь этого нового существа. А она убила его. Она усыновила бейми, хотя и понятия не имеет о том, как надо бейми воспитывать. Наши бейми учатся непонятной речи кожи и странным идеям этого существа. Кто знает, что еще может случиться, если дела и дальше пойдут так же?
Моуки потемнел от гнева и стыда. Джуна обняла его, но она не могла защитить его от боли, причиненной жестокими словами Омито. Поскольку она усыновила Моуки, он всегда будет отличаться от других тенду, но зато он остался жив. Только время может показать, правильно ли она поступила.
— Это чужое животное нарушает структуру нашей атвы, — продолжал Омито. — Это плохо, и нам следует изгнать его из Нармолома, прежде чем оно не станет причиной еще худших бед.
Омито сел, кое-где вспыхнули отдельные аплодисменты. Большинство деревенского люда удивилось, но некоторые смотрели на Джуну внимательно, и их кожа искрилась охрой — знак сочувствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148