И дети тоже становятся взрослыми рано. Мы в 20 лет считаемся уже взрослыми.
Удивление Укатонена быстро усиливалось.
— Но разве вы готовы в такие молодые годы к тому, чтобы воспитывать детей?
— Мы всегда были такими. Тысячу лет назад большинство людей, доживших до 40 лет, почитали себя счастливчиками. Они рожали детей уже лет в 13—14. Половина родившихся умирала в детском возрасте, так что меньше 6—8 детей в семье не бывало.
— За раз? — в изумлении спросил Укатонен, светившийся ярким красным цветом. — Какие же они были эгоисты!
— Им дети были необходимы, чтобы те заботились о них в старости, — объясняла Джуна. — В те времена дети были главным богатством.
— Но так много молодых? Как же вам удавалось обучать их за такое малое время? Как можно было прокормить столько?
— Мы очень много работали. Мы… — Тут Джуна опять поискала слова, чтоб объяснить, что такое продовольственные культуры и домашние животные. — Мы выращивали много растений, идущих в пищу, животных на мясо, как вы держите нейри.
— Твои люди очень странные, — сказал Укатонен.
— Мои люди — другие, — сказала Джуна. И подумала: а как бы она могла рассказать Укатонену про такие вещи, как войны или голод? Воевали ли тенду хоть когда-нибудь? Умирали ли они от голода? Она отвернулась. Мысль о том, чтобы задать такого рода вопросы этим миролюбивым существам, вызвала у нее краску стыда. И она вспомнила лагерь беженцев, вспомнила, как терзал голод ее желудок. Побурев от стыда, она припомнила, как воровала пищу для себя и для Тойво, когда умерла их мать. Она делала это, чтобы выжить, но вряд ли это могло извинить те ужасные вещи, которые ей приходилось делать.
Джуна посмотрела на небо — солнце вдруг померкло. Надвигалась мощная гряда облаков. Деревенские бросились собирать свои вещи и складывать их на плоты. Она тоже побежала помогать Нинто и Анито тащить грузы на палубу. Она видела тенду, видела их влажные тела, блестевшие в опаловом свете, предвещавшем близкий ливень. Как не походила их жизнь на жизнь людей! И сможет ли она хоть когда-нибудь объяснить им мотивы человеческих поступков?
На следующий день пришлось остановиться и перетаскивать плоты и грузы в обход большого водопада. Это заняло половину этого дня и весь следующий — надо было разбирать плоты, переносить бревна и грузы, снова собирать плоты и нагружать их. После водопада характер реки совершенно изменился. Она стала широкой, а вблизи дельты разбилась на множество рукавов с заболоченными берегами. Джуна научилась хорошо залечивать свои порезы и ссадины. Когда они вышли в область мангровых зарослей, окаймлявших берег океана, на них обрушился шквал мелких черных кусачих насекомых. Анито показала Джуне, как синтезировать в своей ому особый репеллент против насекомых и как изменить свою кожу, чтобы ее не обожгла сильно соленая вода океана. После нескольких дней плавания по тихим протокам и заводям они услышали шум прибоя. Деревья расступились, и перед ними открылась широкая бухта.
Укатонен прыгнул в воду и исчез под накатом волн. Деревня ждала, всматриваясь в воду. Стояла тишина, нарушаемая лишь слабыми шлепками воды по бортам плотов да далеким ревом прибоя.
Внезапно вода перед плотом заволновалась. Гладкое лоснящееся тело вынырнуло из воды; за ним еще несколько таких же. Когда они приблизились, плоты сбились теснее, а на телах деревенских тенду замелькали пятна, говорившие о сильном возбуждении. Затем морские существа окружили плоты. К удивлению Джуны, Нинто наклонилась и помогла одному из них влезть на палубу. Было видно, как трудно ему стоять на своих толстых коротких ножках.
— Меня зовут Мунато. Я провожу вас к нашему острову, — сказало существо на языке кожи. — А у вас есть мед?
17
Тихая рябь улыбки прошла по коже Анито, когда она увидела, как изумилась ее атва, увидев слова лайли-тенду.
— Что это за существо? — спросила Иирин, когда Нинто, обменявшись приветствием со странным морским животным, протянула ему солидный кусок сотов.
— Это лайли-тенду — морской человек, — объяснила Анито. — Это тенду, которые живут в море.
— Но он же выглядит совсем иначе! — Анито посмотрела на лайли-тенду. И в самом деле, Мунато обладал куда более развитыми жабрами, короткими руками, длинные пальцы которых были соединены перепонками, и широкими, похожими на ласты, ступнями. На спине у него, однако, были такие же, как у деревенских, жгучие красные полосы. Голова вытянутая, хорошо приспособленная к плаванию, но глаза — самые обыкновенные, такие же, как у самой Анито. Кровь отличалась повышенной концентрацией соли, но сердечный ритм тот же. Для общения с себе подобными на больших расстояниях лайли-тенду пользовались сильными протяжными звуками, но на близких говорили на языке кожи. Как может Иирин сомневаться, что это тоже тенду!
Мунато с интересом разглядывал Иирин.
— А это что такое? — спросил он.
— Это Иирин, — ответила Анито. — Она — новое существо. Ее народ очень далеко. Они оставили ее тут по ошибке.
Облако сочувствия цвета темной охры заволокло кожу Мунато.
— Это очень тяжело — жить вдали от своего народа.
— Они придут за ней, — обнадежила его Анито.
— В последнее время тут произошло много странных событий. Морские люди видели, как огромный камень упал в воду. Потом он поднялся и поплыл подобно колоссальному обломку дерева. Держался он на воде с большим шумом. Я слышал, что его выбросило на берег возле Лайнана и что существа, сидевшие внутри, принесли много вреда.
Иирин потемнела от стыда.
— Это были мои люди, — сказала она. — Они не знали, что лес кому-то принадлежит. Они потом исправят принесенный вред.
— Иирин помогает людям Лайнана восстановить лес, — добавила Анито, беспокоясь и чувствуя необходимость защитить Иирин. У нее и так много проблем, не хватало еще вызвать враждебность морского народа.
— Я слыхал что-то насчет состязания по вскапыванию земли, — сказал Мунато. — Вы там не были, когда это случилось?
— Иирин в этом участвовала. Она выиграла состязание.
Уши Мунато растопырились, и от удивления он порозовел.
— Ты плаваешь так же хорошо, как копаешь?
Иирин снять потемнела.
— Сомневаюсь, что я плаваю так же хорошо, как ты.
— Она плавает довольно прилично, — сказала Анито.
На груди Мунато вновь проступила рябь улыбки.
— Руви-тенду вряд ли являются крупными специалистами по таким вопросам. Всю свою жизнь они карабкаются по деревьям. Давай сплаваем, пятипалая, — сказал он Иирин. И тут же почти без брызг ушел в воду. Иирин вопросительно поглядела на Анито.
— Плыви, — сказала та. — Тут безопасно.
Иирин последовала за Мунато. Он, как бы играя, описывал вокруг нее круги, а потом вдруг ушел в глубину. Иирин нырнула за ним, но выплыла на поверхность куда раньше лайли-тенду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
Удивление Укатонена быстро усиливалось.
— Но разве вы готовы в такие молодые годы к тому, чтобы воспитывать детей?
— Мы всегда были такими. Тысячу лет назад большинство людей, доживших до 40 лет, почитали себя счастливчиками. Они рожали детей уже лет в 13—14. Половина родившихся умирала в детском возрасте, так что меньше 6—8 детей в семье не бывало.
— За раз? — в изумлении спросил Укатонен, светившийся ярким красным цветом. — Какие же они были эгоисты!
— Им дети были необходимы, чтобы те заботились о них в старости, — объясняла Джуна. — В те времена дети были главным богатством.
— Но так много молодых? Как же вам удавалось обучать их за такое малое время? Как можно было прокормить столько?
— Мы очень много работали. Мы… — Тут Джуна опять поискала слова, чтоб объяснить, что такое продовольственные культуры и домашние животные. — Мы выращивали много растений, идущих в пищу, животных на мясо, как вы держите нейри.
— Твои люди очень странные, — сказал Укатонен.
— Мои люди — другие, — сказала Джуна. И подумала: а как бы она могла рассказать Укатонену про такие вещи, как войны или голод? Воевали ли тенду хоть когда-нибудь? Умирали ли они от голода? Она отвернулась. Мысль о том, чтобы задать такого рода вопросы этим миролюбивым существам, вызвала у нее краску стыда. И она вспомнила лагерь беженцев, вспомнила, как терзал голод ее желудок. Побурев от стыда, она припомнила, как воровала пищу для себя и для Тойво, когда умерла их мать. Она делала это, чтобы выжить, но вряд ли это могло извинить те ужасные вещи, которые ей приходилось делать.
Джуна посмотрела на небо — солнце вдруг померкло. Надвигалась мощная гряда облаков. Деревенские бросились собирать свои вещи и складывать их на плоты. Она тоже побежала помогать Нинто и Анито тащить грузы на палубу. Она видела тенду, видела их влажные тела, блестевшие в опаловом свете, предвещавшем близкий ливень. Как не походила их жизнь на жизнь людей! И сможет ли она хоть когда-нибудь объяснить им мотивы человеческих поступков?
На следующий день пришлось остановиться и перетаскивать плоты и грузы в обход большого водопада. Это заняло половину этого дня и весь следующий — надо было разбирать плоты, переносить бревна и грузы, снова собирать плоты и нагружать их. После водопада характер реки совершенно изменился. Она стала широкой, а вблизи дельты разбилась на множество рукавов с заболоченными берегами. Джуна научилась хорошо залечивать свои порезы и ссадины. Когда они вышли в область мангровых зарослей, окаймлявших берег океана, на них обрушился шквал мелких черных кусачих насекомых. Анито показала Джуне, как синтезировать в своей ому особый репеллент против насекомых и как изменить свою кожу, чтобы ее не обожгла сильно соленая вода океана. После нескольких дней плавания по тихим протокам и заводям они услышали шум прибоя. Деревья расступились, и перед ними открылась широкая бухта.
Укатонен прыгнул в воду и исчез под накатом волн. Деревня ждала, всматриваясь в воду. Стояла тишина, нарушаемая лишь слабыми шлепками воды по бортам плотов да далеким ревом прибоя.
Внезапно вода перед плотом заволновалась. Гладкое лоснящееся тело вынырнуло из воды; за ним еще несколько таких же. Когда они приблизились, плоты сбились теснее, а на телах деревенских тенду замелькали пятна, говорившие о сильном возбуждении. Затем морские существа окружили плоты. К удивлению Джуны, Нинто наклонилась и помогла одному из них влезть на палубу. Было видно, как трудно ему стоять на своих толстых коротких ножках.
— Меня зовут Мунато. Я провожу вас к нашему острову, — сказало существо на языке кожи. — А у вас есть мед?
17
Тихая рябь улыбки прошла по коже Анито, когда она увидела, как изумилась ее атва, увидев слова лайли-тенду.
— Что это за существо? — спросила Иирин, когда Нинто, обменявшись приветствием со странным морским животным, протянула ему солидный кусок сотов.
— Это лайли-тенду — морской человек, — объяснила Анито. — Это тенду, которые живут в море.
— Но он же выглядит совсем иначе! — Анито посмотрела на лайли-тенду. И в самом деле, Мунато обладал куда более развитыми жабрами, короткими руками, длинные пальцы которых были соединены перепонками, и широкими, похожими на ласты, ступнями. На спине у него, однако, были такие же, как у деревенских, жгучие красные полосы. Голова вытянутая, хорошо приспособленная к плаванию, но глаза — самые обыкновенные, такие же, как у самой Анито. Кровь отличалась повышенной концентрацией соли, но сердечный ритм тот же. Для общения с себе подобными на больших расстояниях лайли-тенду пользовались сильными протяжными звуками, но на близких говорили на языке кожи. Как может Иирин сомневаться, что это тоже тенду!
Мунато с интересом разглядывал Иирин.
— А это что такое? — спросил он.
— Это Иирин, — ответила Анито. — Она — новое существо. Ее народ очень далеко. Они оставили ее тут по ошибке.
Облако сочувствия цвета темной охры заволокло кожу Мунато.
— Это очень тяжело — жить вдали от своего народа.
— Они придут за ней, — обнадежила его Анито.
— В последнее время тут произошло много странных событий. Морские люди видели, как огромный камень упал в воду. Потом он поднялся и поплыл подобно колоссальному обломку дерева. Держался он на воде с большим шумом. Я слышал, что его выбросило на берег возле Лайнана и что существа, сидевшие внутри, принесли много вреда.
Иирин потемнела от стыда.
— Это были мои люди, — сказала она. — Они не знали, что лес кому-то принадлежит. Они потом исправят принесенный вред.
— Иирин помогает людям Лайнана восстановить лес, — добавила Анито, беспокоясь и чувствуя необходимость защитить Иирин. У нее и так много проблем, не хватало еще вызвать враждебность морского народа.
— Я слыхал что-то насчет состязания по вскапыванию земли, — сказал Мунато. — Вы там не были, когда это случилось?
— Иирин в этом участвовала. Она выиграла состязание.
Уши Мунато растопырились, и от удивления он порозовел.
— Ты плаваешь так же хорошо, как копаешь?
Иирин снять потемнела.
— Сомневаюсь, что я плаваю так же хорошо, как ты.
— Она плавает довольно прилично, — сказала Анито.
На груди Мунато вновь проступила рябь улыбки.
— Руви-тенду вряд ли являются крупными специалистами по таким вопросам. Всю свою жизнь они карабкаются по деревьям. Давай сплаваем, пятипалая, — сказал он Иирин. И тут же почти без брызг ушел в воду. Иирин вопросительно поглядела на Анито.
— Плыви, — сказала та. — Тут безопасно.
Иирин последовала за Мунато. Он, как бы играя, описывал вокруг нее круги, а потом вдруг ушел в глубину. Иирин нырнула за ним, но выплыла на поверхность куда раньше лайли-тенду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148