С проклятием раджа схватил за руку Баррет и потянул ее к узкому дверному проему в полуквартале от того места, где они стояли.
Позади них раздавался безудержный топот несущихся лошадей и дикий крик кучера. Он, должно быть, обезумел или был вдребезги пьян!
И тогда, с холодной уверенностью, Баррет поняла, что это не несчастный случай. Все это, как и раньше, было в соответствии с ужасным замыслом. Замыслом людей, которые не остановятся ни перед чем, чтобы завладеть ее тайной.
Дверной проем казался ужасно далеким – просто неясное пятно на фоне металлического забора. Баррет устремилась вперед, увлекаемая сильной рукой раджи. Но она только тормозила его, а огромные колеса все приближались. Они не успеют! Но даже если бы и успели, ниша слишком узка, чтобы укрыться там вдвоем...
Не переставая бормотать проклятия, индус подхватил ее на руки и бросился к небольшому углублению в ограде. Баррет слышала громкий стук его сердца, которому вторило ее собственное. Позади них раздавался оглушительный грохот железных колес по булыжной мостовой. Экипаж почти настиг их. С резким выдохом раджа втолкнул ее в узкую нишу в тот самый момент, когда карета прогремела мимо и лицо кучера мелькнуло в темноте уродливым пятном. Ужасная упряжка промчалась всего в нескольких дюймах от них.
Баррет почувствовала, что индус вздрогнул. Он медленно опустил ее на землю, все еще прижимая к своему напряженному телу. Вдоль по улице уносилась галопом упряжка лошадей, высекая град искр коваными ободьями колес экипажа.
«Без этого человека я была бы мертва. Мои кости могли быть перемолоты под ужасными железными колесами, моя плоть оказалась бы под безжалостными копытами».
Она судорожно вздрогнула и попыталась опереться на стену дома. Вместо нее она ощутила крепкие мускулы плеча раджи и бессознательно обняла его, благодаря за спасение.
Отпустит ли он меня когда-нибудь? Баррет знала, что она должна найти способ уйти. Ее знание – и открытия ее дедушки – слишком большая ценность, чтобы передавать их в случайные руки. Но как долго сможет она продолжать свое бегство?
Внезапно Баррет почувствовала, как стальные пальцы раджи грубо сжали ее талию.
– Почему, Angrezi? Почему этот шакал преследует тебя с таким смертельным упорством?
Губы Баррет сжались в плоскую линию.
– Упрямая женщина! Я мог бы помочь тебе, если бы...
– Вы уже помогли мне. Но теперь я должна идти. Боже, почему это так трудно?
– Я мог бы заставить тебя пойти со мной, – сказал смуглолицый мужчина. Внезапно он, повернулся, прижимая ее к холодной стене. – Я мог бы заставить тебя идти туда, куда хочу, и сделать все, что мне угодно. Никто не смог бы остановить меня.
Как будто в доказательство своих слов он оторвал ее от стены и поднял в воздух, как куклу.
Глядя в это резкое темное лицо, Баррет почувствовала какой-то страх. Тогда ее губы вздрогнули.
– Вы правы, конечно. – Ее голова вызывающе откинулась назад. – Вы могли бы сделать все это, но вы так не поступите. Что-то говорит мне, что вы слишком горды, чтобы взять женщину силой.
В течение долгого времени он не двигался, свирепо глядя вниз на ее хрупкие черты, полускрытые темнотой. С громким проклятием он опустил ее на землю, но медленно – бедро к бедру, грудь к груди, прижимая ее к жару своего возбуждения.
– Возможно, у меня меньше гордости, чем ты думаешь, упрямая. Я – не из ваших послушных английских джентльменов. В конце концов, я не подчиняюсь законам вашей земли. Хочешь, я докажу тебе свою власть над тобой? Хочешь, я возьму тебя прямо здесь и сейчас?
Губы Баррет слегка задрожали, но она не отпрянула от упругой стали его тела. И ее осторожная сдержанность, казалось, только увеличила его гнев. С глухим рычанием незнакомец обхватил ее лицо ладонями и прижал губы в холодном, наказующем поцелуе. Теперь в нем не было ни ласки, ни нежности, он был сердито-огненным и жестким поцелуем мужчины-господина.
Но Баррет не вздрогнула, не оказала сопротивления. Ее тело было неподвижным, упорно-пассивным при его жестоком нападении. Даже тогда, когда она знала, что должна бояться, она почему-то не испугалась. Его дыхание вырвалось резким проклятием.
– Ты в долгу передо мной, Angrezi! Никогда не забывай этого. – Он отпрянул назад. – Что ты за женщина? Ты не сопротивляешься, не кричишь, не умоляешь отпустить тебя? – Он свирепо смотрел на нее. – Всемогущий Шива, почему ты не скажешь мне «да»?
– Я хотела бы...
Голос Баррет дрогнул, когда она взглянула в его лицо. Он привлекал ее. О да, он ужасно привлекал ее, этот странный мужчина с жестоким лицом и странно нежными руками. Но она не должна позволить ему узнать то, что она уже поняла сама: этот человек мог бы убедить ее, если бы он задался этой целью, – он и его тело.
– Да, в какой-то момент я думала, что могла бы согласиться. Но теперь я вижу, что должна уйти. И это вы, мой господин, помогли мне понять, что я должна уйти.
Мужчина пробормотал что-то на языке, которого Баррет не поняла. Его глаза превратились в темные щели.
– Ты опрометчиво противоречишь мне, маленький сокол. В стране, где я родился, многие люди умерли медленной смертью за гораздо меньшие прегрешения.
В напряженной тишине Баррет не отвела глаз от его безжалостного пристального взгляда.
Его дыхание обжигало ее. Его пальцы обхватили ее тонкие запястья и прижали их к кирпичной стене. Его бедра уперлись в ее мягкий живот с жестоким вызовом.
– Скажи да, черт побери! Доставь удовольствие нам обоим! Ты говорила, что у тебя нет ни мужа, ни ревнивого поклонника. Тогда что удерживает тебя здесь? Конечно, не этот проклятый город, обиталище тумана и снега!
Пока он говорил, несколько снежинок упали на щеку Баррет. Жар ее вспыхнувшей кожи быстро превратил их в серебряные бусинки воды, медленно скользящие вниз. Он последовал за влажной дорожкой своими губами. Баррет задрожала при медленном прикосновении его грубовато-мягкого языка, чувствуя весь его гнев и его желание. Но яснее всего она почувствовала огонь и ярость мужчины, удивительную тайну его прикосновения. Даже она, не имея никакого опыта в таких вещах, поняла, что его ласка была волшебной.
Но у Баррет не было времени для волшебства.
Вместо того чтобы наклониться к нему, она закрыла глаза, сопротивляясь голосу своего сердца, которое подсказывало ей уступить, позволить ему защищать ее от ужаса, скрывающегося в темноте.
Баррет призвала всю свою гордость, упрямо отказываясь просить о помощи, решительно отталкивая его широкую надежную грудь.
– Lat-sahib? – донесся низкий настойчивый голос из темноты. – Мой господин!
Внезапно из ночного мрака возникло ужасное видение – гигантский смуглый чернобородый мужчина в тюрбане, держащий огромную изогнутую саблю.
Баррет задохнулась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Позади них раздавался безудержный топот несущихся лошадей и дикий крик кучера. Он, должно быть, обезумел или был вдребезги пьян!
И тогда, с холодной уверенностью, Баррет поняла, что это не несчастный случай. Все это, как и раньше, было в соответствии с ужасным замыслом. Замыслом людей, которые не остановятся ни перед чем, чтобы завладеть ее тайной.
Дверной проем казался ужасно далеким – просто неясное пятно на фоне металлического забора. Баррет устремилась вперед, увлекаемая сильной рукой раджи. Но она только тормозила его, а огромные колеса все приближались. Они не успеют! Но даже если бы и успели, ниша слишком узка, чтобы укрыться там вдвоем...
Не переставая бормотать проклятия, индус подхватил ее на руки и бросился к небольшому углублению в ограде. Баррет слышала громкий стук его сердца, которому вторило ее собственное. Позади них раздавался оглушительный грохот железных колес по булыжной мостовой. Экипаж почти настиг их. С резким выдохом раджа втолкнул ее в узкую нишу в тот самый момент, когда карета прогремела мимо и лицо кучера мелькнуло в темноте уродливым пятном. Ужасная упряжка промчалась всего в нескольких дюймах от них.
Баррет почувствовала, что индус вздрогнул. Он медленно опустил ее на землю, все еще прижимая к своему напряженному телу. Вдоль по улице уносилась галопом упряжка лошадей, высекая град искр коваными ободьями колес экипажа.
«Без этого человека я была бы мертва. Мои кости могли быть перемолоты под ужасными железными колесами, моя плоть оказалась бы под безжалостными копытами».
Она судорожно вздрогнула и попыталась опереться на стену дома. Вместо нее она ощутила крепкие мускулы плеча раджи и бессознательно обняла его, благодаря за спасение.
Отпустит ли он меня когда-нибудь? Баррет знала, что она должна найти способ уйти. Ее знание – и открытия ее дедушки – слишком большая ценность, чтобы передавать их в случайные руки. Но как долго сможет она продолжать свое бегство?
Внезапно Баррет почувствовала, как стальные пальцы раджи грубо сжали ее талию.
– Почему, Angrezi? Почему этот шакал преследует тебя с таким смертельным упорством?
Губы Баррет сжались в плоскую линию.
– Упрямая женщина! Я мог бы помочь тебе, если бы...
– Вы уже помогли мне. Но теперь я должна идти. Боже, почему это так трудно?
– Я мог бы заставить тебя пойти со мной, – сказал смуглолицый мужчина. Внезапно он, повернулся, прижимая ее к холодной стене. – Я мог бы заставить тебя идти туда, куда хочу, и сделать все, что мне угодно. Никто не смог бы остановить меня.
Как будто в доказательство своих слов он оторвал ее от стены и поднял в воздух, как куклу.
Глядя в это резкое темное лицо, Баррет почувствовала какой-то страх. Тогда ее губы вздрогнули.
– Вы правы, конечно. – Ее голова вызывающе откинулась назад. – Вы могли бы сделать все это, но вы так не поступите. Что-то говорит мне, что вы слишком горды, чтобы взять женщину силой.
В течение долгого времени он не двигался, свирепо глядя вниз на ее хрупкие черты, полускрытые темнотой. С громким проклятием он опустил ее на землю, но медленно – бедро к бедру, грудь к груди, прижимая ее к жару своего возбуждения.
– Возможно, у меня меньше гордости, чем ты думаешь, упрямая. Я – не из ваших послушных английских джентльменов. В конце концов, я не подчиняюсь законам вашей земли. Хочешь, я докажу тебе свою власть над тобой? Хочешь, я возьму тебя прямо здесь и сейчас?
Губы Баррет слегка задрожали, но она не отпрянула от упругой стали его тела. И ее осторожная сдержанность, казалось, только увеличила его гнев. С глухим рычанием незнакомец обхватил ее лицо ладонями и прижал губы в холодном, наказующем поцелуе. Теперь в нем не было ни ласки, ни нежности, он был сердито-огненным и жестким поцелуем мужчины-господина.
Но Баррет не вздрогнула, не оказала сопротивления. Ее тело было неподвижным, упорно-пассивным при его жестоком нападении. Даже тогда, когда она знала, что должна бояться, она почему-то не испугалась. Его дыхание вырвалось резким проклятием.
– Ты в долгу передо мной, Angrezi! Никогда не забывай этого. – Он отпрянул назад. – Что ты за женщина? Ты не сопротивляешься, не кричишь, не умоляешь отпустить тебя? – Он свирепо смотрел на нее. – Всемогущий Шива, почему ты не скажешь мне «да»?
– Я хотела бы...
Голос Баррет дрогнул, когда она взглянула в его лицо. Он привлекал ее. О да, он ужасно привлекал ее, этот странный мужчина с жестоким лицом и странно нежными руками. Но она не должна позволить ему узнать то, что она уже поняла сама: этот человек мог бы убедить ее, если бы он задался этой целью, – он и его тело.
– Да, в какой-то момент я думала, что могла бы согласиться. Но теперь я вижу, что должна уйти. И это вы, мой господин, помогли мне понять, что я должна уйти.
Мужчина пробормотал что-то на языке, которого Баррет не поняла. Его глаза превратились в темные щели.
– Ты опрометчиво противоречишь мне, маленький сокол. В стране, где я родился, многие люди умерли медленной смертью за гораздо меньшие прегрешения.
В напряженной тишине Баррет не отвела глаз от его безжалостного пристального взгляда.
Его дыхание обжигало ее. Его пальцы обхватили ее тонкие запястья и прижали их к кирпичной стене. Его бедра уперлись в ее мягкий живот с жестоким вызовом.
– Скажи да, черт побери! Доставь удовольствие нам обоим! Ты говорила, что у тебя нет ни мужа, ни ревнивого поклонника. Тогда что удерживает тебя здесь? Конечно, не этот проклятый город, обиталище тумана и снега!
Пока он говорил, несколько снежинок упали на щеку Баррет. Жар ее вспыхнувшей кожи быстро превратил их в серебряные бусинки воды, медленно скользящие вниз. Он последовал за влажной дорожкой своими губами. Баррет задрожала при медленном прикосновении его грубовато-мягкого языка, чувствуя весь его гнев и его желание. Но яснее всего она почувствовала огонь и ярость мужчины, удивительную тайну его прикосновения. Даже она, не имея никакого опыта в таких вещах, поняла, что его ласка была волшебной.
Но у Баррет не было времени для волшебства.
Вместо того чтобы наклониться к нему, она закрыла глаза, сопротивляясь голосу своего сердца, которое подсказывало ей уступить, позволить ему защищать ее от ужаса, скрывающегося в темноте.
Баррет призвала всю свою гордость, упрямо отказываясь просить о помощи, решительно отталкивая его широкую надежную грудь.
– Lat-sahib? – донесся низкий настойчивый голос из темноты. – Мой господин!
Внезапно из ночного мрака возникло ужасное видение – гигантский смуглый чернобородый мужчина в тюрбане, держащий огромную изогнутую саблю.
Баррет задохнулась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129