Но этого было недостаточно. Даже когда его захлестнули горячие волны оргазма, Пэйджен сознавал, что он действительно хотел совсем другого – оказаться среди высоких зеленых холмов и открытых всем ветрам просторов, насыщенных запахами жасмина и чая. Ему был необходим холодный прозрачный воздух, беспрепятственно поступающий с Бенгальского залива и покрытых снегами Гималаев.
Когда Элен снова застонала и задрожала, Пэйджен напрягся и добился своего извержения, мрачно улыбаясь, когда она задыхалась и извивалась под ним еще некоторое время. Но улыбка скоро исчезла.
Он не должен был смотреть вниз, зная, что рубин снова подмигивает ему. Насмехаясь над тщетной попыткой когда-нибудь избавиться от него.
Ветер сотрясал окна, бросая снежные вихри в матовые стекла. В комнате краснощекая экономка, глядя с тревогой на седовласого мужчину, спящего на кровати, заговорила первой:
– Как чувствует себя старый джентльмен?
Ее коренастый компаньон не отвечал, его губы вздрагивали от волнения.
– Ну, мистер Гудфеллоу? Что сказал доктор?
Слуга вздохнул:
– Очень плохо, миссис Каррис. Он получил серьезный удар по голове и потерял много крови. И у него слабое сердце.
Пухлая женщина побледнела.
– Бедный старик, – прошептала она, глядя на лежащего на кровати.
В своем беспокойном забытьи он ворочался и бормотал. Даже теперь повязка на голове окрасилась свежей кровью. Скрюченные пальцы сжимали пустоту. Внезапно он закричал:
– Гудфеллоу! Принеси мне карболовую кислоту! Нет, закись азота будет лучше. Поторопись! Мы должны найти ее, прежде...
Он вздрогнул и погрузился в беспокойное тревожное молчание. Слуга покачал головой.
– Если бы мы могли отыскать мисс Баррет.
Она бы успокоила его.
– А где молодая мисс?
Лоб Гудфеллоу покрылся морщинами.
– Тот молодой констебль не сумел ей помочь.
Он проследил мерзавцев до борделя к югу отсюда, а потом потерял их.
– К югу? – Экономка широко открыла глаза.
– Да. Вероятно, они направлялись к Лондону. Констебль сказал, что он приведет с собой напарника, но...
– Но что, Эндрю?
В первый раз экономка в Циннамон-Хилле забылась настолько, что назвала слугу по имени.
Если бы не горестные обстоятельства, Гудфеллоу мог бы улыбнуться. Но сейчас он смог только беспокойно покачать головой:
– Я не знаю, Фелисити. Я ничего не знаю.
Глава 9
Свет камина уже почти угас, когда Пэйджен проснулся на толстом ковре на полу. Он скорчил гримасу. Вожделение и бренди оставили неприятный привкус во рту. Что он здесь делает? Почему он снова в этом городе, который ненавидит с такой страстью? Начиная с запаха лошадиного навоза и горящего угля до непрерывных криков уличных торговцев – он ненавидел все в Лондоне. Но больше всего он ненавидел самого себя. За то, каким он стал. Воспоминания делали его чужим на собственной земле.
Пожав плечами, он накинул шелковый халат и подошел к кровати, чтобы снять рубин со спящей Элен. В дверях он жестом подозвал Сингха и приказал ему возвратить драгоценный камень в комнату сэра Хамфри со всей осторожностью. Даже Элен было бы трудно избежать скандала, если бы ее проделка была обнаружена.
Покончив с этим, виконт подошел к окну. «Думай о деньгах, – приказал он себе. – Думай о полях, которые ты сможешь засадить чаем, обладая суммой в двести пятьдесят тысяч фунтов. Не думай о Канпуре. Не думай о тех двоих, умерших сегодня вечером во время аукциона.
Прежде всего не думай о женщине с ароматом весны и кожей, подобной шелку».
Не отрывая глаз от беспокойной реки, Пэйджен пытался справиться со своими мыслями. Ему уже почти удалось, но где-то внизу хлопнула дверь. Секундой позже босые ноги пробежали по толстым обюссонским коврам. Пронзительный крик нарушил ночную тишину. Кричала женщина.
– Рубин! – Это был голос молодой китаянки. – Святые небеса, сэр Хамфри! Кто-то убил сэра Хамфри! Мой Будда, защити меня! Кто-то украл «Глаз Шивы»!
Когда Пэйджен открыл дверь, он увидел в зале неподвижное тело в новых ботинках и порванной на рукаве льняной рубашке. В спине торчал серебряный кинжал со змеей на рукоятке, около безжизненных пальцев лежала сотня золотых гиней. А «Глаз Шивы» исчез.
Он поднял хрустальный графин и налил прекрасный выдержанный кларет в резной фужер. Понюхал темно-красный напиток, оценивая тонкий букет багряного вина. Только тогда он сделал маленький осторожный глоток. Превосходно. Как и все в его коллекции. Зорким взглядом окинул ряды застекленных витрин: египетские фигурки, китайские миниатюры из жадеита, японские позолоченные лакированные миниатюры. Да, кларет, как и все в этой комнате, был превосходен.
Он не отступал от своих привычек. Слегка покачав фужер с вином, он сделал еще один глоток, наслаждаясь медленным жаром, который проникал в грудь и распространялся к пояснице. Странная улыбка играла на его тонких губах. Неужели этот глупец действительно мог подумать, что способен обмануть Джеймса Ракели? Как смешно. С самого начала его алчные задумки были умилительно-примитивны.
Да, Томас Крейтон не оставил ему никакого выбора, кроме одного – позаботиться о его безвременной смерти в доме греха. Но все было впустую. Рубина не было и на теле сэра Хамфри.
Белые руки вздрогнули. Несколько капель пятидесятилетнего кларета пролилось на лакированную крышку стола. Все снова. Голод – ужасная потребность. Боже, как он презирал это чувство! Он откинулся на спинку кресла, как будто обжегся, глаза яростно блеснули.
Дважды ему помешали этой ночью: один раз – в зале аукциона и второй раз – у Элен. Это была полностью его ошибка, он недооценил проклятого язычника, получившего одновременно и выкуп, и драгоценный камень. Чертов раджа, вероятно, договорился о краже «Глаза Шивы», в то время как глупый сэр Хамфри занимался развратом.
Тонкие пальцы ласкали холодную хрустальную ножку фужера. Ну хорошо. Теперь он просто должен предпринять следующий шаг в этой игре. Это могло бы доставить удовольствие, если учесть, что у него были достойные противники.
Он на мгновение задумался о женщине, ожидающей его сейчас на берегу свинцовой Темзы. Она будет испугана, беспомощна, будет умолять его. Он улыбнулся.
Да, пока достаточно ее. Вполне достаточно. Пока он не получит рубин.
Часть вторая
ОСТРОВ ЦЕЙЛОН
Теперь я расскажу вам кое-что об острове /Цейлон/... Король... обладает самым прекрасным рубином, который существует во всем мире – безусловно, самым прекрасным, который когда-либо существовал или будет существовать. Он примерно равен по длине ладони и по высоте равен толщине руки мужчины. Это – самый превосходный камень во всем мире, лишенный каких бы то ни было изъянов и пылающий красным светом, похожим на огонь... Я могу со всей правдивостью сообщить вам, что Великий хан послал своих эмиссаров к этому королю и сказал ему, что желает купить этот рубин и дает ему стоимость целого города взамен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Когда Элен снова застонала и задрожала, Пэйджен напрягся и добился своего извержения, мрачно улыбаясь, когда она задыхалась и извивалась под ним еще некоторое время. Но улыбка скоро исчезла.
Он не должен был смотреть вниз, зная, что рубин снова подмигивает ему. Насмехаясь над тщетной попыткой когда-нибудь избавиться от него.
Ветер сотрясал окна, бросая снежные вихри в матовые стекла. В комнате краснощекая экономка, глядя с тревогой на седовласого мужчину, спящего на кровати, заговорила первой:
– Как чувствует себя старый джентльмен?
Ее коренастый компаньон не отвечал, его губы вздрагивали от волнения.
– Ну, мистер Гудфеллоу? Что сказал доктор?
Слуга вздохнул:
– Очень плохо, миссис Каррис. Он получил серьезный удар по голове и потерял много крови. И у него слабое сердце.
Пухлая женщина побледнела.
– Бедный старик, – прошептала она, глядя на лежащего на кровати.
В своем беспокойном забытьи он ворочался и бормотал. Даже теперь повязка на голове окрасилась свежей кровью. Скрюченные пальцы сжимали пустоту. Внезапно он закричал:
– Гудфеллоу! Принеси мне карболовую кислоту! Нет, закись азота будет лучше. Поторопись! Мы должны найти ее, прежде...
Он вздрогнул и погрузился в беспокойное тревожное молчание. Слуга покачал головой.
– Если бы мы могли отыскать мисс Баррет.
Она бы успокоила его.
– А где молодая мисс?
Лоб Гудфеллоу покрылся морщинами.
– Тот молодой констебль не сумел ей помочь.
Он проследил мерзавцев до борделя к югу отсюда, а потом потерял их.
– К югу? – Экономка широко открыла глаза.
– Да. Вероятно, они направлялись к Лондону. Констебль сказал, что он приведет с собой напарника, но...
– Но что, Эндрю?
В первый раз экономка в Циннамон-Хилле забылась настолько, что назвала слугу по имени.
Если бы не горестные обстоятельства, Гудфеллоу мог бы улыбнуться. Но сейчас он смог только беспокойно покачать головой:
– Я не знаю, Фелисити. Я ничего не знаю.
Глава 9
Свет камина уже почти угас, когда Пэйджен проснулся на толстом ковре на полу. Он скорчил гримасу. Вожделение и бренди оставили неприятный привкус во рту. Что он здесь делает? Почему он снова в этом городе, который ненавидит с такой страстью? Начиная с запаха лошадиного навоза и горящего угля до непрерывных криков уличных торговцев – он ненавидел все в Лондоне. Но больше всего он ненавидел самого себя. За то, каким он стал. Воспоминания делали его чужим на собственной земле.
Пожав плечами, он накинул шелковый халат и подошел к кровати, чтобы снять рубин со спящей Элен. В дверях он жестом подозвал Сингха и приказал ему возвратить драгоценный камень в комнату сэра Хамфри со всей осторожностью. Даже Элен было бы трудно избежать скандала, если бы ее проделка была обнаружена.
Покончив с этим, виконт подошел к окну. «Думай о деньгах, – приказал он себе. – Думай о полях, которые ты сможешь засадить чаем, обладая суммой в двести пятьдесят тысяч фунтов. Не думай о Канпуре. Не думай о тех двоих, умерших сегодня вечером во время аукциона.
Прежде всего не думай о женщине с ароматом весны и кожей, подобной шелку».
Не отрывая глаз от беспокойной реки, Пэйджен пытался справиться со своими мыслями. Ему уже почти удалось, но где-то внизу хлопнула дверь. Секундой позже босые ноги пробежали по толстым обюссонским коврам. Пронзительный крик нарушил ночную тишину. Кричала женщина.
– Рубин! – Это был голос молодой китаянки. – Святые небеса, сэр Хамфри! Кто-то убил сэра Хамфри! Мой Будда, защити меня! Кто-то украл «Глаз Шивы»!
Когда Пэйджен открыл дверь, он увидел в зале неподвижное тело в новых ботинках и порванной на рукаве льняной рубашке. В спине торчал серебряный кинжал со змеей на рукоятке, около безжизненных пальцев лежала сотня золотых гиней. А «Глаз Шивы» исчез.
Он поднял хрустальный графин и налил прекрасный выдержанный кларет в резной фужер. Понюхал темно-красный напиток, оценивая тонкий букет багряного вина. Только тогда он сделал маленький осторожный глоток. Превосходно. Как и все в его коллекции. Зорким взглядом окинул ряды застекленных витрин: египетские фигурки, китайские миниатюры из жадеита, японские позолоченные лакированные миниатюры. Да, кларет, как и все в этой комнате, был превосходен.
Он не отступал от своих привычек. Слегка покачав фужер с вином, он сделал еще один глоток, наслаждаясь медленным жаром, который проникал в грудь и распространялся к пояснице. Странная улыбка играла на его тонких губах. Неужели этот глупец действительно мог подумать, что способен обмануть Джеймса Ракели? Как смешно. С самого начала его алчные задумки были умилительно-примитивны.
Да, Томас Крейтон не оставил ему никакого выбора, кроме одного – позаботиться о его безвременной смерти в доме греха. Но все было впустую. Рубина не было и на теле сэра Хамфри.
Белые руки вздрогнули. Несколько капель пятидесятилетнего кларета пролилось на лакированную крышку стола. Все снова. Голод – ужасная потребность. Боже, как он презирал это чувство! Он откинулся на спинку кресла, как будто обжегся, глаза яростно блеснули.
Дважды ему помешали этой ночью: один раз – в зале аукциона и второй раз – у Элен. Это была полностью его ошибка, он недооценил проклятого язычника, получившего одновременно и выкуп, и драгоценный камень. Чертов раджа, вероятно, договорился о краже «Глаза Шивы», в то время как глупый сэр Хамфри занимался развратом.
Тонкие пальцы ласкали холодную хрустальную ножку фужера. Ну хорошо. Теперь он просто должен предпринять следующий шаг в этой игре. Это могло бы доставить удовольствие, если учесть, что у него были достойные противники.
Он на мгновение задумался о женщине, ожидающей его сейчас на берегу свинцовой Темзы. Она будет испугана, беспомощна, будет умолять его. Он улыбнулся.
Да, пока достаточно ее. Вполне достаточно. Пока он не получит рубин.
Часть вторая
ОСТРОВ ЦЕЙЛОН
Теперь я расскажу вам кое-что об острове /Цейлон/... Король... обладает самым прекрасным рубином, который существует во всем мире – безусловно, самым прекрасным, который когда-либо существовал или будет существовать. Он примерно равен по длине ладони и по высоте равен толщине руки мужчины. Это – самый превосходный камень во всем мире, лишенный каких бы то ни было изъянов и пылающий красным светом, похожим на огонь... Я могу со всей правдивостью сообщить вам, что Великий хан послал своих эмиссаров к этому королю и сказал ему, что желает купить этот рубин и дает ему стоимость целого города взамен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129