И он оставался верным рыцарем Генриетты. Платен все это предусмотрела. Обостренное с юных лет и развитое ее окружением восприятие действительности помогало ей точно улавливать истинную суть происходящих событий. Она радовалась, что удалось изолировать наследную принцессу, но еще больше злорадствовала, что обвела вокруг пальца герцогиню Софию с ее видами на английский трон. Свойственная ей жестокость давала о себе знать. Она постоянно думала о себе, о своей собственной выгоде. Все должны были покоряться ее воле, и только к этой цели она и стремилась. Для этого ей нужно было еще сильнее приблизить к себе любившего роскошь повелителя. Честолюбивый князь, желавший сделать свой двор самым великолепным в Европе, был ослеплен красотой Элизабет. Ее стройный стан, ясное, прекрасное лицо, шелковистые пышные волосы постоянно возбуждали его интерес. Однако он никогда не забывал, что виноват перед женой. Ведь она родила ему детей, и на этом ее роль закончилась... Что поделать, если она оставлена им... Хотя ее дружба с великим Лейбницем в какой-то мере скрашивала ее одиночество.
Эрнст-Август пригласил свою возлюбленную в развлекательное путешествие по Италии. Во дворце Элизабет стало очень оживленно, все хотели поговорить с ней о путешествии. Претензии Элизабет неизмеримо возросли. Своими драгоценностями она уже могла бы вымостить целую улицу. Любая самая мельчайшая деталь, вплоть до украшений носилок и карет, заказывалась ею из самых красивых и дорогих материалов. Она сама придумывала целые гарнитуры платьев, верхней одежды своей и свиты. У камеристок, портных и швей не было ни минуты свободной. Башмаки Элизабет частенько летели в головы нерасторопных слуг. Все боялись всемогущей маршальши, и никто не любил ее. Платен со злобной радостью воспринимала враждебное отношение угодливо кланявшихся лакеев. Все это радовало ее в такой же степени, как, например, коллекционирование редкостей, которые ей подносили посланники иностранных дворов. Это был невеселый смех Саломеи...
В Италии гордая ганноверская куртизанка имела неслыханный успех. Очень искусно удавалось ей украсить каждый праздник своей собственной персоной. Теперь уже вся Италия не переставала говорить о Платен. Молва передавала невероятные слухи о ее красоте, ювелирных украшениях, умении танцевать. Эрнст-Август, постоянно холодный и сдержанный на людях, здесь полностью отдался своей страсти. Ведь в Ганновере присутствие герцогини и дворцовый церемониал сковывали естественные порывы его любви. Поэтому Платен в эти месяцы была особенно счастлива...
Но с приездом по приглашению Эрнста-Августа в Италию четы наследников многое изменилось для Элизабет. Она хотела уговорить Эрнста-Августа не делать этого, но он был неумолим. Он хорошо знал своего сына и понимал, что тот никогда не будет настоящим защитником юной Софьи-Доротеи. Присутствие четы наследников нисколько не поколебало «культ Платен» в здешнем высшем свете, на фоне ослепительной маршальши утонченная наследная принцесса отступала на второй план. Однако здесь раздавались голоса, отдающие пальму первенства ее хрупкой женственности. Но только тайком. Ведь Платен была могущественна, а ее супруг – изворотлив как уж. С этой четой герцогских придворных надо было поддерживать дружеские отношения...
Грандиозный скандал между наследным принцем и маршальшей мгновенно положил конец этой увеселительной поездке. Платен позволила себе в довольно широком кругу распространяться о «незаконном» происхождении наследной принцессы. А Софья-Доротея, до которой дошли эти слухи, передала эти слова мужу и назвала Элизабет и ее супруга в припадке гнева «слугами нашего дома, которых мы по нашему желанию в любой момент можем прогнать».
По возвращении в Ганновер образовались две враждующие группировки: многочисленные приверженцы куртизанки, которые важничали и кормились за счет ее милости, и немногочисленная группа наследной принцессы.
Теперь у Софьи-Доротеи появился серьезный враг. Неумолимая судьба предоставляла ему возможность погрузить ее жизнь в беспросветную тьму...
С виду все оставалось как ни в чем не бывало. В крыле замка, где жила чета наследников, жизнь текла в заведенном ритме. Софья-Доротея не жаловалась. Ее письма родителям в Целле всегда были подписаны «очень счастливой и благодарной Софьей-Доротеей...»
Платен понимала толк в жизни. Ее балы были предметом постоянных пересудов ганноверцев. Люди рассказывали друг другу о ее особых способах ухода за телом, о молочных ваннах, об изобретенных ею самой притираниях. Элизабет посмеивалась над всем этим. Она знала, что красота ее теперь стала зрелой и опасной. Но в левом крыле замка жила женщина, которая однажды могла стать более блистательной, чем она. Софья-Доротея обладала редкой привлекательностью, а к тому же и мягким южным характером своей матери. Руки ее были удивительно прекрасны...
Маршальша неустанно думала о том, как обезвредить эту соперницу. Ее сестра Генриетта, состоявшая в браке уже второй раз, нашла способ. Через свою могущественную сестру она устроила при дворе в качестве статс-дамы их кузину, бедную, но красивую. И вскоре план Элизабет был исполнен. Генриетта, еще более ленивая, чем раньше, считала делом чести остаться принцу преданной подругой. Однако ей не удалось привязать к себе принца навсегда. Министр Отто фон Гроте был тотчас вызван к маршальше. Он должен был назначить Мелузину фон дер Шуленбург придворной дамой. Отто фон Гроте должен был везде говорить, что Мейсенбурга и Шуленбурги много лет были в ссоре. Софья-Доротея поддалась на эту уловку. Ее мягкий характер мгновенно усыпила милая прелесть Мелузины. Вечером того же дня Платен сияла от радости. Все шло как было задумано. И в узком окружении Софьи-Доротеи появилась новая красотка – Meлузина фон дер Шуленбург...
После этого Платен дала в своих интимных покоях скромный ужин в честь наследного принца. Кроме Генриетты и Мелузины, никто не был приглашен. Элизабет издевательски усмехалась, когда поздравляли друг друга «Прошлое» и «Будущее» принца. И через несколько дней весь Ганновер знал, что у наследного принца новая куртизанка.
Эрнст фон Платен, испытывающий к наследной принцессе постоянную неприязнь, был очень доволен уловкой своей жены. Она была настоящей Сатаной. Ей удавалось навязать людям ход событий, никогда не устроивший бы их при трезвом размышлении. Она откровенно издевалась. Элизабет также позаботилась о том, чтобы подарить мужу двоих детей, мальчика и девочку, однако при более внимательном взгляде на детские лица было заметно явное сходство с совсем другим человеком...
В ганноверском замке барометр показывал «бурю».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79