Королева отказалась от предложенной ей попытки бегства. Впрочем, нельзя считать вполне доказанным, что этот эпизод имел место, хотя он выглядит вероятным на основании анализа корреспонденции Аткинс и других документов. (Возможно, существует какая-то связь между этим эпизодом и так называемым «заговором гвоздики». Если это так, то тем самым устанавливается прямая связь между Щ. Аткинс и агентурой барона Батца, в том числе между шевалье де Ружвилем и чиновником Коммуны Мишонисом.)
После возвращения в Англию Ш. Аткинс сосредоточила усилия на организации бегства дофина, и эти усилия, относящиеся к самому концу 1793 г. и первой половине 1794 г., представляют наибольший интерес, хотя они продолжались и после 9 термидора вплоть до середины 1795 г., когда было официально объявлено о смерти Шарля Луи. Главными исполнителями планов Аткинс стали де Фротте и юрист Кормье, стремившийся играть первую скрипку среди заговорщиков. На этой почве возникло его соперничество с де Фротте, которое постепенно вконец испортило отношения между двумя ближайшими сообщниками Шарлотты Аткинс. Главным агентом организации Аткинс в Париже стала жена Кормье Сюзанна Розали, урожденная Батлер, дочь графа Жана Батиста Батлера, богатого плантатора с острова Сан-Доминго. По словам Ф. Барбе, изучавшего переписку заговорщиков, это была «личность абсолютно надежная, активная, предприимчивая, призванная к тому, чтобы блестяще служить осуществлению планов лондонских роялистов».
Для того чтобы избежать подозрений, мадам Кормье, ссылаясь на длительное отсутствие мужа, считавшегося эмигрантом, возбудила дело о разводе. Этот развод — чисто фиктивный — был официально признан уже в ноябре 1794 г., а до того времени много воды утекло. На протяжении первых недель 1794 г. именно мадам Кормье передавала в Лондон подробную информацию об организации охраны Тампля, о тюремных надзирателях и другие сведения, в которых нуждались заговорщики. Письма пересылались, разумеется, не прямым путем. В то время существовали многочисленные тайные каналы, через которые информация в кратчайшие сроки доставлялась через Ла-Манш. Тем не менее нам остаются неизвестными пути, по которым сообщения мадам Кормье поступали к ее мужу, доставлявшему их в поместье Кеттерингем. В конце марта 1794 г. Кормье получил известие об аресте жены (которая еще не успела возбудить дело о фиктивном разводе), временно исчез главный источник информации для заговорщиков, но Кормье сумел наладить получение известий от других агентов. (Супруга Кормье была через некоторое время выпущена на свободу.) На содержание разведывательной сети, на покупку судна, которое было приобретено с помощью французского эмигранта барона де Сюзанне и курсировало поблизости от французского побережья, Аткинс затратила большую часть семейного состояния. (В марте 1794 г. умер ее муж, и она могла, видимо, еще более свободно распоряжаться своими средствами.) Тем не менее письма Кормье заполнены были настойчивыми требованиями денег, перемежающимися с извинениями за такую настойчивость, разъяснениями, что без дополнительных трат сорвется все дело, учитывая те трудности, с которыми сталкиваются роялистские агенты. Барбе в целом очень высоко оценивал душевные качества Кормье, считая, что этот немолодой толстяк-бретонец «сразу же возбуждал доверие у всех увидевших его в первый раз». Если бы кто-либо другой писал эти письма, полагает Барбе, то они могли бы вызвать недоверие, но то, что мы знаем о Кормье и о последствиях его действий, заставляет отвергнуть подозрения. Однако такого доверия к искренности Кормье отнюдь не ощутил другой исследователь, занявшийся более чем полвека после Ф. Барбе архивом Шарлотты Аткинс, — уже известный нам французский адвокат и историк, академик М. Гарсон. Но об этом позднее. Здесь же отметим, что переписка Ш.Аткинс свидетельствует о знакомстве ее — со слов Кормье — с планом подмены дофина другим ребенком как первого этапа похищения (плана, которого она не одобряла). Ф. Барбе считает аутентичными уже упоминавшиеся выше письма Лорана. Надо заметить, что эти письма содержат сведения, очень напоминающие те, которые фигурируют в донесениях Кормье, тем самым как бы свидетельствуя об их подлинности. Истинность сведений, сообщавшихся Кормье, подтверждается письмами Лорана. В свою очередь, их аутентичность доказывается тем, что они сообщают те же сведения, что и содержащиеся в донесениях, получаемых Шарлоттой Аткинс от Кормье. (Ведь маловероятно, что с их содержанием мог быть знаком фальсификатор, сочинивший письма через 30 лет после смерти Кормье, скончавшегося в 1805 г.)
31 октября 1794 г. Кормье сообщил Ш. Аткинс, что, по его сведениям, «хозяин и его собственность спасены». Это совпадает с содержанием письма Лорана от 7 ноября, в котором говорится о подмене дофина немым ребенком. Вместе с тем Кормье лишь через две недели сообщил эту новость де Фротте, при этом категорически отказавшись назвать имена своих агентов. Кормье добился того, что и Ш. Аткинс стала уклоняться от передачи де Фротте полученной информации, даже когда тот сам лично отправился на континент и его контакты с агентами Кормье могли бы, казалось, принести явную пользу. Кормье тем временем рассорился с группой эмигрантов, которых он, как честный человек, осуждал за предпринятую ими фабрикацию фальшивых французских ассигнаций. Враги сумели очернить Кормье в глазах английских властей и воспрепятствовать тому, чтобы ему была поручена какая-то важная миссия в Голландии. Тем не менее он в конце ноября 1794 г. по собственному почину отправился в эту страну. Момент был выбран очень неудачно, так как вскоре, в декабре и начале января, Голландия была занята французскими войсками. В течение месяца от Кормье не поступало никаких известий, пока не выяснилось, что бретонец как эмигрант успел каким-то образом ускользнуть от ареста или бежать из-под стражи и очутился в Гамбурге, откуда снова стал сообщать Ш. Аткинс о действиях их агентов.
Кормье очень оптимистически оценивал ситуацию. Ф. Барбе считал, что информация Кормье вполне совпадает со сведениями, содержащимися в письмах Лорана от 5 февраля и 7 марта 1795 г., в которых повествуется о подмене немого ребенка новым мальчиком. Ш. Аткинс сохраняла оптимизм и после официального объявления в Париже 8 июня 1795 г. о смерти дофина. 16 сентября 1795 г. бретонец сообщил, что дофина действительно похитили из Тампля, но, вместо того чтобы попасть в руки ожидавших его людей Кормье, ребенок был захвачен какими-то другими лицами. Ш. Аткинс сохранила и позднее убеждение, что бегство удалось. По мнению Ф. Барбе, лица, которые увезли дофина, были агентами Лорана, в следующем году уехавшего в Сан-Доминго, где он умер в 1807 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278
После возвращения в Англию Ш. Аткинс сосредоточила усилия на организации бегства дофина, и эти усилия, относящиеся к самому концу 1793 г. и первой половине 1794 г., представляют наибольший интерес, хотя они продолжались и после 9 термидора вплоть до середины 1795 г., когда было официально объявлено о смерти Шарля Луи. Главными исполнителями планов Аткинс стали де Фротте и юрист Кормье, стремившийся играть первую скрипку среди заговорщиков. На этой почве возникло его соперничество с де Фротте, которое постепенно вконец испортило отношения между двумя ближайшими сообщниками Шарлотты Аткинс. Главным агентом организации Аткинс в Париже стала жена Кормье Сюзанна Розали, урожденная Батлер, дочь графа Жана Батиста Батлера, богатого плантатора с острова Сан-Доминго. По словам Ф. Барбе, изучавшего переписку заговорщиков, это была «личность абсолютно надежная, активная, предприимчивая, призванная к тому, чтобы блестяще служить осуществлению планов лондонских роялистов».
Для того чтобы избежать подозрений, мадам Кормье, ссылаясь на длительное отсутствие мужа, считавшегося эмигрантом, возбудила дело о разводе. Этот развод — чисто фиктивный — был официально признан уже в ноябре 1794 г., а до того времени много воды утекло. На протяжении первых недель 1794 г. именно мадам Кормье передавала в Лондон подробную информацию об организации охраны Тампля, о тюремных надзирателях и другие сведения, в которых нуждались заговорщики. Письма пересылались, разумеется, не прямым путем. В то время существовали многочисленные тайные каналы, через которые информация в кратчайшие сроки доставлялась через Ла-Манш. Тем не менее нам остаются неизвестными пути, по которым сообщения мадам Кормье поступали к ее мужу, доставлявшему их в поместье Кеттерингем. В конце марта 1794 г. Кормье получил известие об аресте жены (которая еще не успела возбудить дело о фиктивном разводе), временно исчез главный источник информации для заговорщиков, но Кормье сумел наладить получение известий от других агентов. (Супруга Кормье была через некоторое время выпущена на свободу.) На содержание разведывательной сети, на покупку судна, которое было приобретено с помощью французского эмигранта барона де Сюзанне и курсировало поблизости от французского побережья, Аткинс затратила большую часть семейного состояния. (В марте 1794 г. умер ее муж, и она могла, видимо, еще более свободно распоряжаться своими средствами.) Тем не менее письма Кормье заполнены были настойчивыми требованиями денег, перемежающимися с извинениями за такую настойчивость, разъяснениями, что без дополнительных трат сорвется все дело, учитывая те трудности, с которыми сталкиваются роялистские агенты. Барбе в целом очень высоко оценивал душевные качества Кормье, считая, что этот немолодой толстяк-бретонец «сразу же возбуждал доверие у всех увидевших его в первый раз». Если бы кто-либо другой писал эти письма, полагает Барбе, то они могли бы вызвать недоверие, но то, что мы знаем о Кормье и о последствиях его действий, заставляет отвергнуть подозрения. Однако такого доверия к искренности Кормье отнюдь не ощутил другой исследователь, занявшийся более чем полвека после Ф. Барбе архивом Шарлотты Аткинс, — уже известный нам французский адвокат и историк, академик М. Гарсон. Но об этом позднее. Здесь же отметим, что переписка Ш.Аткинс свидетельствует о знакомстве ее — со слов Кормье — с планом подмены дофина другим ребенком как первого этапа похищения (плана, которого она не одобряла). Ф. Барбе считает аутентичными уже упоминавшиеся выше письма Лорана. Надо заметить, что эти письма содержат сведения, очень напоминающие те, которые фигурируют в донесениях Кормье, тем самым как бы свидетельствуя об их подлинности. Истинность сведений, сообщавшихся Кормье, подтверждается письмами Лорана. В свою очередь, их аутентичность доказывается тем, что они сообщают те же сведения, что и содержащиеся в донесениях, получаемых Шарлоттой Аткинс от Кормье. (Ведь маловероятно, что с их содержанием мог быть знаком фальсификатор, сочинивший письма через 30 лет после смерти Кормье, скончавшегося в 1805 г.)
31 октября 1794 г. Кормье сообщил Ш. Аткинс, что, по его сведениям, «хозяин и его собственность спасены». Это совпадает с содержанием письма Лорана от 7 ноября, в котором говорится о подмене дофина немым ребенком. Вместе с тем Кормье лишь через две недели сообщил эту новость де Фротте, при этом категорически отказавшись назвать имена своих агентов. Кормье добился того, что и Ш. Аткинс стала уклоняться от передачи де Фротте полученной информации, даже когда тот сам лично отправился на континент и его контакты с агентами Кормье могли бы, казалось, принести явную пользу. Кормье тем временем рассорился с группой эмигрантов, которых он, как честный человек, осуждал за предпринятую ими фабрикацию фальшивых французских ассигнаций. Враги сумели очернить Кормье в глазах английских властей и воспрепятствовать тому, чтобы ему была поручена какая-то важная миссия в Голландии. Тем не менее он в конце ноября 1794 г. по собственному почину отправился в эту страну. Момент был выбран очень неудачно, так как вскоре, в декабре и начале января, Голландия была занята французскими войсками. В течение месяца от Кормье не поступало никаких известий, пока не выяснилось, что бретонец как эмигрант успел каким-то образом ускользнуть от ареста или бежать из-под стражи и очутился в Гамбурге, откуда снова стал сообщать Ш. Аткинс о действиях их агентов.
Кормье очень оптимистически оценивал ситуацию. Ф. Барбе считал, что информация Кормье вполне совпадает со сведениями, содержащимися в письмах Лорана от 5 февраля и 7 марта 1795 г., в которых повествуется о подмене немого ребенка новым мальчиком. Ш. Аткинс сохраняла оптимизм и после официального объявления в Париже 8 июня 1795 г. о смерти дофина. 16 сентября 1795 г. бретонец сообщил, что дофина действительно похитили из Тампля, но, вместо того чтобы попасть в руки ожидавших его людей Кормье, ребенок был захвачен какими-то другими лицами. Ш. Аткинс сохранила и позднее убеждение, что бегство удалось. По мнению Ф. Барбе, лица, которые увезли дофина, были агентами Лорана, в следующем году уехавшего в Сан-Доминго, где он умер в 1807 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278