С одной стороны, правительство не препятствовало расширявшемуся вывозу в колонии оружия, боеприпасов, обмундирования и покупке по дешевке французскими купцами захваченных американскими каперами английских судов. С другой стороны, под давлением протестов лорда Стормонта часть американских капитанов и матросов была арестована. Учитывая, что Франция пыталась не допустить открытого разрыва, британская дипломатия усилила нажим. Параллельно английская секретная служба по приказу Георга III решила прибегнуть к шантажу. Для этой цели был использован английский разведчик в Париже Натаниэль Паркер Форт, который поддерживал дружеские связи с главой французского правительства Морепа. Форт доверительно сообщил своему Другу, что Англия, вероятно, в ближайшие дни объявит войну Франции, если версальский двор не примет требований, предъявленных лордом Стормонтом (запрещение приводить захваченные английские суда во французские гавани, выдача находившихся там трех каперских кораблей и т.д.). Встревоженный Морепа поспешил созвать совещание. В конечном счете английские требования были отчасти удовлетворены. Блеф удался, если учесть, что Лондон и не думал сам объявлять войну Франции и, напротив, всячески старался ее избежать. Более того, Георг III даже раздражался, когда читал отчеты Уэнтворта, который, ссылаясь на донесения Банкрофта, сообщал о надвигавшейся угрозе войны. Так, вскоре после того, как удалось заставить Париж отступить, Георг писал: «Два письма, полученные от мистера Уэнтворта, несомненно, любопытны. Однако поскольку Эдвардс биржевой игрок и к тому же шпион-двойник, в его донесениях нельзя верить ничему, кроме того, что в его личные намерения входит побудить нас считать, что французский двор намерен начать войну. На деле же, безусловно, имеются серьезные основания предполагать, что эта возможность ныне является более отдаленной, чем мы могли предполагать шесть месяцев назад». Уэнтворт в этом королевском письме был также удостоен нелестных эпитетов…
Осенью 1777 г. сведения об успехах английской стороны стали приходить реже; наоборот, поступали известия об отдельных неудачах; начало выявляться, что британские планы уничтожения армии колонистов очень далеки от осуществления. В середине ноября Георг III приказал послать Уэнтворта в Париж, чтобы с помощью Банкрофта выяснить, не собирается ли Испания вступить в войну. Уэнтворт прибыл во французскую столицу крайне озлобленным на Банкрофта: они вместе спекулировали на бирже, и доктор не поделился выигрышем со своим компаньоном.
Дело заключалось в том, что Банкрофт, узнав об очередном поражении британской армии, приказал своему лондонскому поверенному играть на понижение английских ценных бумаг. Он, видимо, не учел, что все его письма тщательно просматривались в «черном кабинете», который функционировал под руководством начальника лондонского почтамта Энтони Тодда. Как-то раз Уильям Иден спросил Тодда, умеют ли его подчиненные подделывать письма и ставить фальшивые печати. Почтмейстер с гордостью ответил: возможно, в Англии среди молодежи имеются лучшие подделыватели, чем его ребята, но зато его — самые надежные, ведь он сам обучил их этому ремеслу. Действительно, «черный кабинет» Тодда сумел скопировать переписку Франклина с лидерами вигской оппозиции — лордами Шелборном и Кэмденом, Томасом Уолполом и др. Мы еще познакомимся с тем, как использовала английская разведка эти полезные сведения, а пока что вернемся к тому, что люди Тодда перехватили письмо Банкрофта и Уэнтворт узнал о проделках своего приятеля.
Банкрофта не смутило недовольство Уэнтворта — чего не случается в делах. Игра на бирже требовала новых средств, и доктор решил заставить раскошелиться обе воюющие стороны. Он отправил письмо комитету по иностранным делам американского конгресса с настоятельным требованием оплаты года беспорочной службы, а от Уэнтворта запросил за информацию о намерениях Испании 500 ф. ст. Уэнтворт отказал. Но ссориться дальше не было расчета, и Банкрофт сообщил: Испания пока еще не согласна вступить в войну на стороне колонистов. Вынужденный даром уступить столь ценные сведения, «Эдварде», в свою очередь, упрекал Уэнтворта и особенно лорда Стормонта в том, что посол в своих нотах протеста почти буквально повторял содержание бумаг, которые были списаны у Франклина и Дина Банкрофтом и оставлены в дупле букового дерева в саду Тюильри. Это обратило уже внимание и Верженна, и Франклина. Верженн заподозрил, что это дело рук Кармайкла. Банкрофт навел подозрения на секретаря Бомарше, но, очень опасаясь разоблачения, просил заранее британский паспорт на случай бегства и вмешательства английского правительства, если «мистера Эдвардса» арестуют французские власти. На этот раз визит Уэнтворта вызвал полное удовлетворение у Георга III, ведь он привез известие, что нет угрозы немедленного вступления Испании в войну.
Однако через две недели дипломатическая обстановка резко изменилась: в конце ноября 1777 г. в Париж пришла весть о крупной победе колонистов под Саратогой — взятии в плен английской армии под командованием генерала Бургойня. В Версале теперь уверились, что Англии не выиграть войну против восставших колоний. Но Верженн, обрадованный тем, что его политика строилась на верном расчете, вместе с тем начал опасаться, что Англия пойдет на мир, признав независимость колоний, и Франция упустит свой лучший шанс в борьбе против главного соперника. Сразу же последовало обещание Версаля предоставить колонистам дополнительную субсидию в 3 млн. ливров и заключить союзный договор, от подписания которого правительство уклонялось целых полтора года. Разумеется, все действия версальского двора через Банкрофта становились немедленно известными в Лондоне.
По указанию премьер-министра Норта в начале декабря Уэнтворт снова отправился в Париж, на этот раз для переговоров с Франклином и Дином. Британский кабинет был теперь готов на любые уступки, кроме признания независимости колоний. Уэнтворт учитывал, что колонисты не подозревают, что он английский шпион, и рассматривают его как бывшего патриота, в начале войны перешедшего в лагерь лоялистов. Он рассчитывал прежде всего получить свежую информацию от Банкрофта, но того не оказалось в Париже — доктор спешно отбыл в Лондон для осуществления очередной биржевой спекуляции. Миссия Уэнтворта оказалась серьезной ошибкой британской дипломатии. Франклин, получив предложения Лондона, три недели уклонялся от встречи с британским эмиссаром. В то же время Франклин известил об этих предложениях Верженна и, усилив опасения французского министра, что примирение колоний и метрополии все же возможно, побудил ускорить заключение франко-американского союзного договора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278