Герка запрыгал от радости: ведь впервые разговор закончился деловым, конкретным решением, но вдруг услышал:
– Тренировки начнём сегодня же.
– Чего? Чего? – поразился Герка.
– Тре-ни-ров-ки, – совершенно строгим, а точнее, грозным, а ещё точнее, официальным тоном ответил дед Игнатий Савельевич. – Специальную загородку сделаем, примерно такую, какая может в музее оказаться. Вот денька три-четыре-шесть в ней и поживёшь. Поглядим, что из этого получится.
– Замечательно, дед, всё получится!
Что ж, почитаем – увидим…
ВТОРАЯ ГЛАВА.
Будущая женщина
Дед Игнатий Савельевич после долгого отсутствия, во время которого Герка извелся от нетерпеливого ожидания, вбил на улице перед домом в землю четыре длинных кола, натянул между ними верёвку, придирчиво оглядел нехитрое сооружение и удовлетворённо сказал:
– Примерно так. Устраивайся, дорогой внучек. Прикидывай. Примеривайся. Если ничего путного из тренировок не получится, если не выдержишь ты, тренировки возобновим после короткого перерыва. В музей ты должен прибыть подготовленным к демонстрации посетителям в течение дня.
– А чего устраиваться? – искренне удивился Герка. – А чего прикидывать? А чего примерять? Да и вообще ни к чему эти тренировки. Я готов! – Он пролез под веревкой, растянулся на травке. – Красота! Полный порядок! Любуйтесь экспонатом!
– Кандидатом в экс-по-на-ты, – строго поправил дед Игнатий Савельевич и, подумав, ещё более строго предложил: – Нет, нет, ты сядь. Вспомнил я, что пол в музее цементный. На нём лежать нельзя. Воспаление лёгких, по-научному, пневмонию, получить можно.
– Раскладушку привезешь!
– Привезти-то привезу, конечное дело. Но ведь ещё неизвестно, разрешается ли экс-по-на-там на раскладушке демонстрироваться. Вдруг у них условия демонстрации наравне со скелетом мамонта? А тот стоит, даже не присядет. Но тебе скорее всего предложат то сидеть, то стоять. Вот так и тренируйся.
Герка отнёсся к дедову заданию абсолютно серьёзно: действительно, если хочешь быть экспонатом, терпи всё, как скелет мамонта.
– Дед, а дед! – вдруг всполошился Герка. – Почему ты специальную загородку на улице поставил, а не во дворе?!
Отойдя на несколько шагов, дед Игнатий Савельевич предельно внимательно оглядел загородку и внука, обошёл их вокруг, ответил:
– Создадим обстановку вроде музейной. Во дворе кто тебя увидит? Кому там тебя демонстрировать? А тут – люди ходят. Как бы посетители музея. А я, если понадобится, вместо экскурсовода буду.
И он ушёл, казалось бы, удовлетворённый сверх всякой меры. На самом же деле он сверх всякой меры расстроился. Он ведь не переставал надеяться, что единственный внук, увидев специальную загородку на улице, если тут же и не поумнеет, то хотя бы сообразит, что над ним, вернее, над его ленью и избалованностью, потешаются. Увы, увы и ещё сто раз увы, единственный внук не собирался расставаться с желанием – быть в музее экспонатом наравне со скелетом мамонта.
«А кто придумал это? – в подлинном гневе спрашивал себя дед Игнатий Савельевич. И самому себе отвечал: – Да ты, вос-пи-та-тель! Ты парня запутал! Теперь вот и распутывай! А не распутаешь если, сам в музее экспонатом будешь! Дескать, самый глупый дед на всем нашем земном шаре! А рядом вот – результат его воспитательной работы – самый ленивый и самый избалованный внук на всем нашем земном шаре! Любуйтесь! Стыдитесь за них!»
Герка же сидел на травке за специальной загородкой, приятно ему было, конечно, очень, но в душе копошилась неясная тревога. Странно ведь получается! Вот сейчас на улице никого нет. Но рано или поздно подойдёт кто-нибудь и увидит необычную, а потому и непонятную картину: сидит среди кольев, соединенных веревкой, человек! Чего это он? А? Каждому объяснять, что он – кандидат в экспонаты, что загородка эта специальная? Язык устанет – раз. Да вряд ли кто всё и поймет – два. Толпа ведь соберётся! В музее – другое дело. Там будет табличка висеть, а умные ученые люди – экскурсоводы – будут про него, Герку, лекции читать… Дед, конечно, что-то очень уж здорово преувеличивает, но проверить надо! Ведь подумать только: быть в музее экс-по-на-том! Де-мон-стри-ро-вать-ся! А не уроки учить!
Но почти с каждой минутой неясная тревога в душе у Герки становилась всё сильнее. Предположим, мальчишкам, а тем более девчонкам он ничего толком объяснять не станет. Дескать, не вашего ума дело. Детки, в школу собирайтесь, а меня в музее тысячи посетителей ждут!
А вот как объяснить взрослым… И тут Герка вдруг впервые, мгновенно, неожиданно, хотя и ненадолго, усомнился в серьёзности дедовой затеи… Но то, что дед решил наказать его, Герке и в голову не пришло. Сначала он собрался упросить перенести всё-таки загородку во двор, но тут же, вспомнив рассуждения деда, согласился с ним. Отбросив прочь все подозрения, он остановился на следующем выводе: если дед поставил специальную загородку на улице и сам собирался в случае необходимости быть экскурсоводом, значит, так именно и надо. Терпи, кандидат, экспонатом будешь!
Герка приготовился вытерпеть всех и всё. Но случилось то, чего он не только не ожидал, но даже и предполагать не мог.
Из калитки соседнего дома на улицу вышла незнакомая девочка. Герка девчонок вообще презирал, хотя бы потому, что его дразнили Девчонкой без бантиков, а таких, как вот эта, особенно презирал – всей душой. Сами подумайте: ходят в брюках, а у этой ещё и широкий ремень с блестящей пряжкой, о каком Герка и мечтать не собирался. Была на девочке клетчатая рубашка с закатанными рукавами и красные кеды. Короткие, в мелких кудряшках чёрные волосы делали её совсем похожей на мальчишку, но вот большие чёрные глаза с живым и пристальным взглядом почему-то показались Герке особенно девчоночными. «Глаза большие, – подумал он, – а ростом больно уж маленькая, вроде бы не первоклашка, а…»
Она стояла рядом со специальной загородкой, внимательно разглядывала Герку, потом сказала:
– Здравствуй, мальчик… Ты почему не отвечаешь?.. Неужели ты глухонемой?.. Или просто невежливый?
– Никакой я не глухонемой! – сразу же рассердился Герка, словно тут же догадался, сколько переживаний принесёт ему знакомство с этой маленькой девочкой. – Если человек не хочет с тобой разговаривать, то это не значит, что он глухонемой или невежливый!
Девочка присела на корточки, долго, внимательно и сочувственно разглядывала Герку большими чёрными глазами и спросила обеспокоенным голосом:
– А почему ты такой нервный, мальчик?
Герку прямо-таки чуть не подбросило в воздух от неожиданно сильной злости, и он, еле-еле сдержавшись, процедил сквозь зубы:
– Откуда ты взяла, что я какой-то там нервный?
– Я догадываюсь, – объяснила девочка, продолжая внимательно и сочувственно разглядывать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90