Сабелле хотелось закричать, что она хочет получить от него только одно - сына и наследника Линдо Виста.
Однако вместо этого она нежно положила голову на плечо мужа.
- Ты так уверен в себе. Разве сила и богатство Бернетов имеют вес и в Сан-Франциско?
- Проверь. Попробуй придумать какое-нибудь желание, которое я не смог бы выполнить.
- М-м-м. Приглашение на вечер в самый большой дом на Ноб Хилл.
- Это слишком просто, малышка. - Берт рассмеялся и прижался губами к светло-золотистым волосам. - Попробуй еще.
- Дай мне немного подумать.
- Сколько угодно. Только скажи мне, когда что-нибудь придумаешь.
- Обязательно, - пообещала Сабелла, раздумывая, с чем же этот самоуверенный Берт Бернет не сможет справиться.
Однако вскоре Сабелле показалось, что ее муж действительно способен выполнить любую ее прихоть. Если ей нравилась какая-нибудь вещь, он покупал ее в тот же момент. Через пару дней после их приезда в Сан-Франциско Сабелла стала владелицей дюжины новых платьев, нескольких драгоценных камней, длинной шубы из горностая, многочисленных перчаток, туфелек и шарфов.
В театре они неизменно занимали самые удобные ложи, а в ресторане - лучшие столики. Казалось, Сабелле не удастся поймать мужа на слове - она никак не могла придумать что-нибудь невыполнимое для него.
- Знаешь, что бы мне хотелось сегодня вечером? - спросила она как-то, нежась в ванной.
Берт стоял к ней спиной, бреясь около зеркала. С полотенцем на шее, нижняя часть лица в пене, он мельком взглянул на жену.
- Даже не представляю, - отозвался он, быстрым плавным движением проводя бритвой по щеке. - Что бы то ни было - твое желание сбудется.
- Я хочу поужинать в «Клифхаузе».
- И это все?
- Только мы вдвоем, - торжествующе сказала Сабелла, уверенная, что наконец загнала Берта в угол. Ведь даже Бернеты не обладают достаточной властью, чтобы в последнюю минуту снять на весь вечер знаменитый ресторан. - Ни один посетитель, кроме нас, не должен быть допущен внутрь.
Через час, окруженные десятком вежливых официантов, они седели вдвоем за изысканным ужином в «Клифхаузе». Салат на охлажденных тарелках китайского фарфора, бутылка шампанского, горячий французский хлеб с маслом, бифштексы, печеный картофель и фасоль были выбраны Сабеллой. На десерт им предложили сливовый пудинг.
Берт отставил тарелку с нетронутой едой, зажег тонкую сигару и откинулся в кресле, наблюдая, как изящно ест его удивительная жена. Поглядывая на Сабеллу через сизые клубы дыма, Берт в который раз подумал, как она невинна, наивна, неиспорчена и далека от обыденности.
- Ну что ж, любимая, - заметил Берт, когда Сабелла наконец вздохнула и отложила вилку. - Что будет следующим?
- Ты слишком хорош для этой игры. Я думала, что мое последнее желание ты выполнить не сможешь.
Расхохотавшись, Берт через стол взял ее за руку.
- Звучит так, словно ты разочарована. Сабелла заставила себя улыбнуться.
- Вовсе нет. А сейчас я хочу попасть в самый низкопробный притон на Барбари Коаст.
Сабелла торжествующе улыбнулась: она поймала Берта. Он не осмелится повести ее в этот опасный район.
- Скорее всего, ты имеешь в виду «Золотую карусель»...
- Немедленно веди меня в «Золотую карусель»!
К ее удивлению, Берт решительно встал.
Через час они входили в обтянутые черной кожей двери шумного салуна.
Уезжая из города через три недели, Сабелла чувствовала себя побежденной. Она побывала во всех мыслимых и немыслимых местах, и все ее желания выполнялись немедленно.
Однако не удовольствие, а гнев и раздражение испытывала Сабелла: это могущество и власть семья Бернетов украла у ее матери. Легкость, с которой Берт использовал свою власть, пугала Сабеллу. Его уверенность в себе словно предупреждала о том, каким опасным врагом он может стать. Что будет, если он узнает об истинной причине ее замужества? Она дрожала, только представив, как увозит сына Берта.
Сидя в поезде, направляющемся на юг, Сабелла поглядывала на мужа, погруженного в чтение «Сан-Франциско Кроникл». Это был тот редкий момент, когда Берт не обращал на нее внимания.
Сидящий перед ней мужчина был необыкновенно красив: прямой и прекрасно очерченный нос, чуть выдающиеся скулы намекали на далекого предка-индейца; чувственные губы умели быть решительными. Темная прядь, упавшая на лоб, придавала Берту беззаботный, мальчишеский вид, так шедший ему. Серые глаза с неправдоподобно длинными ресницами могли - и Сабелла не раз видела это - в зависимости от настроения менять цвет: от серебристых до темно-серых. Эти глаза могли быть мягкими, проницательными, страстными.
Сабелла внезапно вздрогнула. Она не любит его, нет, но... ее неудержимо тянет к атому мужчине. Она внезапно покраснела, вспомнив, что позволяла ему делать с собой И что сама делала с ним.
Сабелла сердилась на себя. Та постыдная жертва, которой требовал ее план мщения - ласки врага, - не состоялась: ей была сладостна любовь Берта. Сабелла предпочла бы, чтобы это было не так. Ну почему он так хорош?! Так восхитительно хорош!
Берт резко сложил газету.
- Боже сохрани! - воскликнул он громко и хлопнул себя по лбу.
Чувствуя, как участился ее пульс, Сабелла встревоженно заглянула в глаза мужа.
- Что случилось?
- Я не целовал тебя уже целый час! Ты вольна подать на меня в суд за пренебрежение супружескими обязанностями.
Сабелла заставила себя подумать, что она не хочет целоваться с ним, что ей не нравятся его поцелуи. Но это была неправда, а правда заключалась в том, что каждое его прикосновение было сладостно для нее.
Берт поцеловал жену. За первым поцелуем последовал второй, третий... Берт говорил правду, когда признавался, что не может насытиться ею.
Глава 28
- Никогда! Никогда я больше не позволю тебе коснуться меня!
- Нет, позволишь!
- Ни за что! - пронзительно закричала Джина де Темпл, глядя на усмехающегося Франко.
- Ах, милая, ты ужасно жестока ко мне. Ты просишь невозможного.
В этот тихий сентябрьский день они сидели в комнате Джины на втором этаже. Внизу в своем кабинете работал сенатор де Темпл. Занятый делами, он был в благословенном неведении о том, что его своенравная дочь принимает посетителя.
Сенатор Нельсон де Темпл - ярый сторонник приличий - пришел бы в неописуемую ярость, узнай он, что его прелестная высокородная дочь позволила одному из пастухов войти в дом и - более того! - пригласила к себе.
Но Джина не испытывала ни капли беспокойства: она слишком хорошо знала своего отца. Когда сенатор заходит в кабинет и закрывает дверь, окружающий мир перестает существовать для него. Можно нанять бродячий цирк и устроить представление - отец не заметит.
Совсем иное дело - ее слишком заботливая служанка Петра, от проницательного взгляда которой мало что укроется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Однако вместо этого она нежно положила голову на плечо мужа.
- Ты так уверен в себе. Разве сила и богатство Бернетов имеют вес и в Сан-Франциско?
- Проверь. Попробуй придумать какое-нибудь желание, которое я не смог бы выполнить.
- М-м-м. Приглашение на вечер в самый большой дом на Ноб Хилл.
- Это слишком просто, малышка. - Берт рассмеялся и прижался губами к светло-золотистым волосам. - Попробуй еще.
- Дай мне немного подумать.
- Сколько угодно. Только скажи мне, когда что-нибудь придумаешь.
- Обязательно, - пообещала Сабелла, раздумывая, с чем же этот самоуверенный Берт Бернет не сможет справиться.
Однако вскоре Сабелле показалось, что ее муж действительно способен выполнить любую ее прихоть. Если ей нравилась какая-нибудь вещь, он покупал ее в тот же момент. Через пару дней после их приезда в Сан-Франциско Сабелла стала владелицей дюжины новых платьев, нескольких драгоценных камней, длинной шубы из горностая, многочисленных перчаток, туфелек и шарфов.
В театре они неизменно занимали самые удобные ложи, а в ресторане - лучшие столики. Казалось, Сабелле не удастся поймать мужа на слове - она никак не могла придумать что-нибудь невыполнимое для него.
- Знаешь, что бы мне хотелось сегодня вечером? - спросила она как-то, нежась в ванной.
Берт стоял к ней спиной, бреясь около зеркала. С полотенцем на шее, нижняя часть лица в пене, он мельком взглянул на жену.
- Даже не представляю, - отозвался он, быстрым плавным движением проводя бритвой по щеке. - Что бы то ни было - твое желание сбудется.
- Я хочу поужинать в «Клифхаузе».
- И это все?
- Только мы вдвоем, - торжествующе сказала Сабелла, уверенная, что наконец загнала Берта в угол. Ведь даже Бернеты не обладают достаточной властью, чтобы в последнюю минуту снять на весь вечер знаменитый ресторан. - Ни один посетитель, кроме нас, не должен быть допущен внутрь.
Через час, окруженные десятком вежливых официантов, они седели вдвоем за изысканным ужином в «Клифхаузе». Салат на охлажденных тарелках китайского фарфора, бутылка шампанского, горячий французский хлеб с маслом, бифштексы, печеный картофель и фасоль были выбраны Сабеллой. На десерт им предложили сливовый пудинг.
Берт отставил тарелку с нетронутой едой, зажег тонкую сигару и откинулся в кресле, наблюдая, как изящно ест его удивительная жена. Поглядывая на Сабеллу через сизые клубы дыма, Берт в который раз подумал, как она невинна, наивна, неиспорчена и далека от обыденности.
- Ну что ж, любимая, - заметил Берт, когда Сабелла наконец вздохнула и отложила вилку. - Что будет следующим?
- Ты слишком хорош для этой игры. Я думала, что мое последнее желание ты выполнить не сможешь.
Расхохотавшись, Берт через стол взял ее за руку.
- Звучит так, словно ты разочарована. Сабелла заставила себя улыбнуться.
- Вовсе нет. А сейчас я хочу попасть в самый низкопробный притон на Барбари Коаст.
Сабелла торжествующе улыбнулась: она поймала Берта. Он не осмелится повести ее в этот опасный район.
- Скорее всего, ты имеешь в виду «Золотую карусель»...
- Немедленно веди меня в «Золотую карусель»!
К ее удивлению, Берт решительно встал.
Через час они входили в обтянутые черной кожей двери шумного салуна.
Уезжая из города через три недели, Сабелла чувствовала себя побежденной. Она побывала во всех мыслимых и немыслимых местах, и все ее желания выполнялись немедленно.
Однако не удовольствие, а гнев и раздражение испытывала Сабелла: это могущество и власть семья Бернетов украла у ее матери. Легкость, с которой Берт использовал свою власть, пугала Сабеллу. Его уверенность в себе словно предупреждала о том, каким опасным врагом он может стать. Что будет, если он узнает об истинной причине ее замужества? Она дрожала, только представив, как увозит сына Берта.
Сидя в поезде, направляющемся на юг, Сабелла поглядывала на мужа, погруженного в чтение «Сан-Франциско Кроникл». Это был тот редкий момент, когда Берт не обращал на нее внимания.
Сидящий перед ней мужчина был необыкновенно красив: прямой и прекрасно очерченный нос, чуть выдающиеся скулы намекали на далекого предка-индейца; чувственные губы умели быть решительными. Темная прядь, упавшая на лоб, придавала Берту беззаботный, мальчишеский вид, так шедший ему. Серые глаза с неправдоподобно длинными ресницами могли - и Сабелла не раз видела это - в зависимости от настроения менять цвет: от серебристых до темно-серых. Эти глаза могли быть мягкими, проницательными, страстными.
Сабелла внезапно вздрогнула. Она не любит его, нет, но... ее неудержимо тянет к атому мужчине. Она внезапно покраснела, вспомнив, что позволяла ему делать с собой И что сама делала с ним.
Сабелла сердилась на себя. Та постыдная жертва, которой требовал ее план мщения - ласки врага, - не состоялась: ей была сладостна любовь Берта. Сабелла предпочла бы, чтобы это было не так. Ну почему он так хорош?! Так восхитительно хорош!
Берт резко сложил газету.
- Боже сохрани! - воскликнул он громко и хлопнул себя по лбу.
Чувствуя, как участился ее пульс, Сабелла встревоженно заглянула в глаза мужа.
- Что случилось?
- Я не целовал тебя уже целый час! Ты вольна подать на меня в суд за пренебрежение супружескими обязанностями.
Сабелла заставила себя подумать, что она не хочет целоваться с ним, что ей не нравятся его поцелуи. Но это была неправда, а правда заключалась в том, что каждое его прикосновение было сладостно для нее.
Берт поцеловал жену. За первым поцелуем последовал второй, третий... Берт говорил правду, когда признавался, что не может насытиться ею.
Глава 28
- Никогда! Никогда я больше не позволю тебе коснуться меня!
- Нет, позволишь!
- Ни за что! - пронзительно закричала Джина де Темпл, глядя на усмехающегося Франко.
- Ах, милая, ты ужасно жестока ко мне. Ты просишь невозможного.
В этот тихий сентябрьский день они сидели в комнате Джины на втором этаже. Внизу в своем кабинете работал сенатор де Темпл. Занятый делами, он был в благословенном неведении о том, что его своенравная дочь принимает посетителя.
Сенатор Нельсон де Темпл - ярый сторонник приличий - пришел бы в неописуемую ярость, узнай он, что его прелестная высокородная дочь позволила одному из пастухов войти в дом и - более того! - пригласила к себе.
Но Джина не испытывала ни капли беспокойства: она слишком хорошо знала своего отца. Когда сенатор заходит в кабинет и закрывает дверь, окружающий мир перестает существовать для него. Можно нанять бродячий цирк и устроить представление - отец не заметит.
Совсем иное дело - ее слишком заботливая служанка Петра, от проницательного взгляда которой мало что укроется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60