– спросила Скада.
– Да! – сердито сказала Дженна. – Как может волшебство Альты быть добрым, если оно вредит Ее сторонникам не меньше, чем Ее врагам? Десять хеймов погибло, Джарет лишился дара речи, а мы все стали убийцами во имя Ее.
– Но и героями тоже, – сказала Скада.
Дженна повернулась к ней лицом.
– Погляди вокруг, сестра. Погляди хорошенько. Где ты тут видишь героев?
Они поглядели вместе. У трубы стоял король с кубком в руке, мрачно глядя в него, словно читая там свое незавидное будущее. Рядом несли караул двое солдат в грязных бурых камзолах и рваных штанах. Один чистил клинок рукавом. Вокруг костров пили и болтали воины. Огонек у ворот высвечивал чумазые лица Петры и мальчиков. Она рассказывала им что-то, помогая себе руками. В дальнем углу, около пяти уцелевших еще ступенек разрушенной лестницы, сидели Пит с Катроной по одну сторону и Катри по другую. Они шептали ему что-то в оба уха, а он с улыбкой обнимал их. Потом они встали и ушли куда-то по освещенной луной дороге.
– А каким, по-твоему, должен быть герой? – спросила Скада. – Блестящий шлем, свежий камзол, чисто вымытые волосы и рот, полный белых зубов?
– Во всяком случае, не таким, как они.
Скада потрясла головой, словно ветерок дунул в лицо Дженне.
– Ошибаешься, сестра. Мы здесь все герои.
СКАЗКА
Жил-был однажды тиран, и ему было предсказано, что победит его только герой, который родится не от женщины и явится не пешком и не верхом, без меча и копья.
Тиран правил долго, и много мужчин, женщин и детей пали жертвами его кровавого гнева.
Но вот в одной деревушке родилась девочка – повитуха извлекла ее на свет из чрева мертвой матери, взрезав живот ножом, а вскормила ее коза вместе со своими козлятками.
Так они и выросли вместе – девочка, козлик и козочка. Вместе они и играли – бодались, взбирались на пригорки и скакали друг через дружку. И девочка росла высокой и красивой, хотя ее жизнь началась столь печально.
Шли годы, и тиран состарился и сам был не прочь умереть, но пророчество оставалось в силе, и не находилось ни одного воина, который мог бы его убить, хотя многие пытались.
Однажды девушка со своими козами отправилась в столичный город. Играючи, она ехала то на козлике, то на козочке, перебирая ногами по земле.
Тиран, выйдя прогуляться, увидел девушку, которая, хоть и ехала, все равно, что шла пешком. Он остановил ее и спросил:
– Скажи, дитя, – как ты родилась на свет?
– Я не родилась – меня вынули из мертвой матери.
– Ага, – сказал тиран. – А каким же это манером ты едешь?
– Я не еду на них по-настоящему – ведь это мои братик и сестричка. Мы просто играем так.
– Ну, тогда выходи за меня замуж, ибо так мне суждено, – сказал тиран.
И они поженились, и он умер в свою брачную ночь, умер с улыбкой, побежденный любовью. Так сбылось предсказание. И верно говорят мудрецы: не так-то просто распознать героя. Им может быть и девушка, едущая на двух козах, между тем как бравые воины с мечами терпят неудачу.
ПОВЕСТЬ
– Дженна! – окликнул из темноты Карум.
Дженна обернулась, и Скада вместе с ней. Карум вытаращил глаза.
– Так это правда. Не близнецы, но светлая и темная сестры. Никогда не смел в это поверить.
– Но это правда, – хором сказали обе.
– И вы все время вместе?
– Ты же видел, что прежде я была одна, – сказала Дженна.
– Нужна луна, чтобы я появилась, – сказала Скада. – Или яркий огонь.
Озадаченный Карум молчал.
– Или свечка у кровати, – засмеялась Скада. – Карум, у тебя лоб, точно пруд, в который бросили камень. Не тревожься так. Задуй свечу, и я исчезну.
– Я не хочу, чтобы ты уходила, сестра, – сказала Дженна, взяв ее за руку.
– Придет время – захочешь, – тихо ответила Скада. – Но потом снова захочешь, чтобы я пришла. Я знаю ее мысли и ее сердце, – сказала она Каруму, – ведь они и мои тоже. Ступай в лес, юный принц, туда, где ветви переплетаются, не пропуская луну. Ни одна темная сестра не сможет сопровождать там светлую.
– Но ты все равно будешь знать.
– Такова уж Дженна, – пожала плечами Скада. – Ты полюбил ее, зная об этом, – и целовал ее.
– Я не знал.
– Я такая, как есть, – сказала Дженна, – и ты знал.
– Ну да, знал, – с несчастным видом сознался Карум. – И не знал в то же время.
Что же теперь, когда ты знаешь? Скада не спросила об этом, но Карум услышал и шепнул:
– Пойдем в лес, Дженна. Там мы сможем поговорить наедине.
Дженна посмотрела на Скаду. Та кивнула, Дженна медленно кивнула в ответ, и они втроем перешли через залитую луной дорогу. В лесу Скада стала дрожать, как лист на ветру, хотя ночь была теплая. В ближнем пруду квакали лягушки. Скада улыбнулась дрожащей улыбкой, заколебалась, как тень, и исчезла.
– Скада… – оглянулась Дженна.
Ладонь Карума легла на ее руку.
– Не оборачивайся. Не зови ее. Не сейчас.
И они ушли еще дальше во мрак, уже вдвоем, не касаясь, однако, друг друга.
Дженна ни с кем еще не вела таких долгих задушевных разговоров. Они рассказали друг другу всю свою жизнь: Дженна – о своем детстве в хейме, Карум – о годах, проведенных в Гарунийском дворце. Она пересказала ему памятные сызмальства сказки и песни, он ей – сказки с Континента, сильно изменившиеся за четыреста лет в Долинах. Они говорили обо всем, кроме будущего. Сначала следовало разделаться с прошлым, с теми годами, когда они еще не знали друг друга. Поначалу они вели себя осторожно, предлагая другому каждую частицу прошлого, будто подарок, который, чего доброго, не будет принят, но скоро уже трещали вовсю, перебивая один другого и переплетая одно прошлое с другим.
– И со мной так было, – то и дело восклицала Дженна.
– И со мной, – вторгался в ее рассказ Карум.
Было так, словно обе их жизни слились – здесь, в темном лесу, так далеко от дома.
Когда Карум рассказывал что-то о своем отце, человеке, который не допускал свой королевский титул к домашнему очагу, в руинах хейма вдруг поднялся крик и послышался громкий лошадиный топот. Дженна и Карум вскочили разом, хотя и не могли разобрать того, что кричат.
– Случилось несчастье, – сказала Дженна.
Карум схватил ее за руку, и они побежали на шум.
Когда они оказались на дороге, луна, почти уже закатившаяся за хейм, вернула им бледный силуэт Скады.
– Что там стряслось? – на бегу спросила Дженна свою темную сестру.
– Я знаю не больше твоего, – тенью голоса ответила та. Они вбежали в разбитые ворота. Вокруг очага с гневными криками клубились воины. Карум врезался в толпу, Дженна и Скада следом.
– Что случилось? Король? – крикнул Карум.
Ему ответили хором, так что ничего нельзя было разобрать.
– Медведь! – расслышал наконец Карум.
– Медведь сбежал.
– Экий ублюдок. Убил насмерть.
– Теперь он расскажет, где мы.
– Ну нет, Хенк его догонит.
– Где там. Он взял коня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
– Да! – сердито сказала Дженна. – Как может волшебство Альты быть добрым, если оно вредит Ее сторонникам не меньше, чем Ее врагам? Десять хеймов погибло, Джарет лишился дара речи, а мы все стали убийцами во имя Ее.
– Но и героями тоже, – сказала Скада.
Дженна повернулась к ней лицом.
– Погляди вокруг, сестра. Погляди хорошенько. Где ты тут видишь героев?
Они поглядели вместе. У трубы стоял король с кубком в руке, мрачно глядя в него, словно читая там свое незавидное будущее. Рядом несли караул двое солдат в грязных бурых камзолах и рваных штанах. Один чистил клинок рукавом. Вокруг костров пили и болтали воины. Огонек у ворот высвечивал чумазые лица Петры и мальчиков. Она рассказывала им что-то, помогая себе руками. В дальнем углу, около пяти уцелевших еще ступенек разрушенной лестницы, сидели Пит с Катроной по одну сторону и Катри по другую. Они шептали ему что-то в оба уха, а он с улыбкой обнимал их. Потом они встали и ушли куда-то по освещенной луной дороге.
– А каким, по-твоему, должен быть герой? – спросила Скада. – Блестящий шлем, свежий камзол, чисто вымытые волосы и рот, полный белых зубов?
– Во всяком случае, не таким, как они.
Скада потрясла головой, словно ветерок дунул в лицо Дженне.
– Ошибаешься, сестра. Мы здесь все герои.
СКАЗКА
Жил-был однажды тиран, и ему было предсказано, что победит его только герой, который родится не от женщины и явится не пешком и не верхом, без меча и копья.
Тиран правил долго, и много мужчин, женщин и детей пали жертвами его кровавого гнева.
Но вот в одной деревушке родилась девочка – повитуха извлекла ее на свет из чрева мертвой матери, взрезав живот ножом, а вскормила ее коза вместе со своими козлятками.
Так они и выросли вместе – девочка, козлик и козочка. Вместе они и играли – бодались, взбирались на пригорки и скакали друг через дружку. И девочка росла высокой и красивой, хотя ее жизнь началась столь печально.
Шли годы, и тиран состарился и сам был не прочь умереть, но пророчество оставалось в силе, и не находилось ни одного воина, который мог бы его убить, хотя многие пытались.
Однажды девушка со своими козами отправилась в столичный город. Играючи, она ехала то на козлике, то на козочке, перебирая ногами по земле.
Тиран, выйдя прогуляться, увидел девушку, которая, хоть и ехала, все равно, что шла пешком. Он остановил ее и спросил:
– Скажи, дитя, – как ты родилась на свет?
– Я не родилась – меня вынули из мертвой матери.
– Ага, – сказал тиран. – А каким же это манером ты едешь?
– Я не еду на них по-настоящему – ведь это мои братик и сестричка. Мы просто играем так.
– Ну, тогда выходи за меня замуж, ибо так мне суждено, – сказал тиран.
И они поженились, и он умер в свою брачную ночь, умер с улыбкой, побежденный любовью. Так сбылось предсказание. И верно говорят мудрецы: не так-то просто распознать героя. Им может быть и девушка, едущая на двух козах, между тем как бравые воины с мечами терпят неудачу.
ПОВЕСТЬ
– Дженна! – окликнул из темноты Карум.
Дженна обернулась, и Скада вместе с ней. Карум вытаращил глаза.
– Так это правда. Не близнецы, но светлая и темная сестры. Никогда не смел в это поверить.
– Но это правда, – хором сказали обе.
– И вы все время вместе?
– Ты же видел, что прежде я была одна, – сказала Дженна.
– Нужна луна, чтобы я появилась, – сказала Скада. – Или яркий огонь.
Озадаченный Карум молчал.
– Или свечка у кровати, – засмеялась Скада. – Карум, у тебя лоб, точно пруд, в который бросили камень. Не тревожься так. Задуй свечу, и я исчезну.
– Я не хочу, чтобы ты уходила, сестра, – сказала Дженна, взяв ее за руку.
– Придет время – захочешь, – тихо ответила Скада. – Но потом снова захочешь, чтобы я пришла. Я знаю ее мысли и ее сердце, – сказала она Каруму, – ведь они и мои тоже. Ступай в лес, юный принц, туда, где ветви переплетаются, не пропуская луну. Ни одна темная сестра не сможет сопровождать там светлую.
– Но ты все равно будешь знать.
– Такова уж Дженна, – пожала плечами Скада. – Ты полюбил ее, зная об этом, – и целовал ее.
– Я не знал.
– Я такая, как есть, – сказала Дженна, – и ты знал.
– Ну да, знал, – с несчастным видом сознался Карум. – И не знал в то же время.
Что же теперь, когда ты знаешь? Скада не спросила об этом, но Карум услышал и шепнул:
– Пойдем в лес, Дженна. Там мы сможем поговорить наедине.
Дженна посмотрела на Скаду. Та кивнула, Дженна медленно кивнула в ответ, и они втроем перешли через залитую луной дорогу. В лесу Скада стала дрожать, как лист на ветру, хотя ночь была теплая. В ближнем пруду квакали лягушки. Скада улыбнулась дрожащей улыбкой, заколебалась, как тень, и исчезла.
– Скада… – оглянулась Дженна.
Ладонь Карума легла на ее руку.
– Не оборачивайся. Не зови ее. Не сейчас.
И они ушли еще дальше во мрак, уже вдвоем, не касаясь, однако, друг друга.
Дженна ни с кем еще не вела таких долгих задушевных разговоров. Они рассказали друг другу всю свою жизнь: Дженна – о своем детстве в хейме, Карум – о годах, проведенных в Гарунийском дворце. Она пересказала ему памятные сызмальства сказки и песни, он ей – сказки с Континента, сильно изменившиеся за четыреста лет в Долинах. Они говорили обо всем, кроме будущего. Сначала следовало разделаться с прошлым, с теми годами, когда они еще не знали друг друга. Поначалу они вели себя осторожно, предлагая другому каждую частицу прошлого, будто подарок, который, чего доброго, не будет принят, но скоро уже трещали вовсю, перебивая один другого и переплетая одно прошлое с другим.
– И со мной так было, – то и дело восклицала Дженна.
– И со мной, – вторгался в ее рассказ Карум.
Было так, словно обе их жизни слились – здесь, в темном лесу, так далеко от дома.
Когда Карум рассказывал что-то о своем отце, человеке, который не допускал свой королевский титул к домашнему очагу, в руинах хейма вдруг поднялся крик и послышался громкий лошадиный топот. Дженна и Карум вскочили разом, хотя и не могли разобрать того, что кричат.
– Случилось несчастье, – сказала Дженна.
Карум схватил ее за руку, и они побежали на шум.
Когда они оказались на дороге, луна, почти уже закатившаяся за хейм, вернула им бледный силуэт Скады.
– Что там стряслось? – на бегу спросила Дженна свою темную сестру.
– Я знаю не больше твоего, – тенью голоса ответила та. Они вбежали в разбитые ворота. Вокруг очага с гневными криками клубились воины. Карум врезался в толпу, Дженна и Скада следом.
– Что случилось? Король? – крикнул Карум.
Ему ответили хором, так что ничего нельзя было разобрать.
– Медведь! – расслышал наконец Карум.
– Медведь сбежал.
– Экий ублюдок. Убил насмерть.
– Теперь он расскажет, где мы.
– Ну нет, Хенк его догонит.
– Где там. Он взял коня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108