— Не трать патроны зря, Мун, и выслушай, что я тебе предлагаю. Богатства превыше всех твоих грез и вечную жизнь. Я могу сделать тебя бессмертным, Мун. Могу исполнить самые несбыточные твои желания.
Мун расслабился и убрал пистолет в кобуру.
— Это сон, так ведь? Разрази меня Бог, я же сплю!
— Нет, не спишь, Мун, — сказал ему багряный мужчина. — Хочешь жить вечно?
— Я слушаю.
— Мой мир умирает. Мне нужен другой. Человек, которого ты знал как Савла, открыл мне Врата, и я теперь оглядел твой мир. Он мне по вкусу. Но мне нужен здесь помощник, чтобы руководить моими… войсками. Мысли, которые я успел извлечь из умирающего Савла, подсказали мне, что этот человек — ты. Это так?
— Объясни мне про вечную жизнь, — сказал Мун, не отвечая на вопрос.
— Она может начаться прямо сейчас, Мун. Значит, ты желаешь ее?
— Ага!
Мун чуть не опрокинулся — его лоб невыносимо обожгло. Он вскрикнул, поднес руку ко лбу, но боль исчезла столь же внезапно, как вспыхнула. На середине лба пальцы Муна нащупали маленький камешек.
— Пока ты будешь служить мне, Мун, ты будешь бессмертным. Ощущаешь новую силу в своем теле, энергию… жизнь?
Иаков Мун ощущал не только это. Наружу вырвалось его долго подавляемое ожесточение, его первозданная злоба. Как сказало видение, он ощущал в себе новые силы, усталость от долгого пути исчезла, спина больше не ныла от долгих часов в седле.
— Ощущаю, — сказал он решительно. — Что тебе от меня нужно?
— Поезжай к развалинам древнего города к северу от Долины Паломника. Там я встречу тебя.
— Я спросил, что тебе от меня нужно? — сказал Мун.
— Крови, — ответило видение. — Реки крови. Насилие и смерть, ненависть и войны.
— Ты Дьявол? — спросил Мун.
— Я лучше Дьявола, Мун. Ведь я победил.
Гарет не знал, что его мать решила взбираться следом за ним, оставив Шэнноу на уступе последним. Когда веревка внезапно утратила натяжение, Амазига потеряла опору. В такое мгновение большинство людей поддались бы панике и с воплем полетели бы вниз навстречу смерти. Но она была другой.
Она жила ради одной заветной цели — найти Сэма.
А потому, когда веревка перестала ее поддерживать и она сорвалась, ее пальцы уже шарили по мокрому камню. Первый выступ, за который она было ухватилась, был слишком мал, и она снова заскользила. Пальцы впивались в камень, один ноготь был сорван, но тут ее рука ухватила надежный выступ, и скольжение прекратилось. Она повисла на одной руке почти у нижнего края навеса, ее ноги болтались над пустотой, а рука быстро уставала, и сжимать пальцы становилось все труднее.
— Шэнноу! — крикнула Амазига. — Помоги мне! Ее пальцы почти разжались, но тут сильная рука ухватила ее за пояс, и Шэнноу втащил ее на уступ. Поникнув на коленях, она прижалась затылком к обрыву и закрыла глаза. Боль в поврежденной кисти ее почти обрадовала: значит, она жива!
Шэнноу поднял веревку и осмотрел ее конец.
— Кто-то ее перерезал, — сказал он. Ее охватил страх.
— Гарет! — прошептала она.
— Возможно, они взяли его живым, — сказал Шэнноу шепотом. — Вопрос в том, что сейчас делать нам? Вверху враги, наши лошади внизу.
— Если они поглядят с обрыва, то не увидят нас, — ответила она. — И решат, что мы сорвались. Думаю, нам следует лезть вверх.
Она увидела, как Шэнноу улыбнулся.
— Не знаю, сумею ли я, госпожа, но знаю, что с поврежденной рукой вы никак не сумеете.
— Не можем же мы бросить Гарета! — Она посмотрела на часы. — А до того, как они убьют Сэма, остается всего час. Времени спуститься и найти кружной путь у нас нет.
Шэнноу встал и обследовал уступ. Нигде ничего. Амазига присоединилась к нему, и они осмотрели уступ уже вместе. Тянулись томительные минуты, затем сверху донесся треск выстрелов — оглушительный, непрерывный.
— Ты прав, — сказала она наконец усталым от отчаяния голосом. — Мы ничего сделать не можем.
— Погодите, — перебил Шэнноу. Отцепив от пояса пистолет, он протащил конец веревки сквозь предохранительную скобу спускового крючка и туго его завязал. Отступив к краю уступа, он взялся за веревку ближе к другому концу и начал раскручивать ее над головой. Амазига посмотрела вверх. Примерно в двадцати пяти футах над ними, там, где навес был поуже, торчал каменный палец. Шэнноу взял веревку за самый конец, снова раскрутил пистолет и наконец запустил его вверх. Пистолет застучал по навесу и упал, таща за собой вниз веревку, захлестнувшую камень. Шэнноу поймал его, отвязал и убрал в кобуру.
— Ты думаешь, он выдержит твой вес? — спросила Амазига.
Шэнноу трижды подергал сдвоенную веревку и натянул ее.
— Будем надеяться, — ответил он. И полез наверх.
Гарет изнемогал от гнева. Смуглая женщина перерезала веревку, потом велела ему заложить руки за голову встать.
— Да послушайте же, — сказал он. — Я здесь, чтобы…
— Заткнись! — прикрикнула она, и он услышал щелчок взводимого курка. — Иди и помни, что я позади тебя и что мне уже приходилось убивать.
Она не отобрала у него оружие, что указывало либо на уверенность в себе, либо на глупость. Гарет выбрал уверенность. Он послушно пошел в сторону поляны, где десятка два мужчин с ружьями в руках укрывались за валунами и упавшими деревьями. На их шаги обернулся высокий чернокожий мужчина.
— Я нашла этого… эту тварь, — яростно сказала смуглая женщина, — когда он влез по веревке на обрыв позади нас. Там были и другие, но я перерезала веревку.
— Да, перерезала, — сказал Гарет, — и, наверное, убила одного из немногих твоих друзей в этом мифе, Сэм. Глаза чернокожего удивленно расширились.
— Я тебя знаю, малый?
— В определенном смысле. — Небо утренне светлело, дождь кончился. — Погляди на меня повнимательней, Сэм, кого я тебе напоминаю?
— Кто ты? — спросил Сэмюэль Арчер. — Отвечай без загадок.
По изумлению на его лице Гарет заключил, что он хотя бы отчасти догадался о правде.
— Мою мать зовут Амазига, — сказал он.
— Лжешь! — закричал Сэм. — Я знал Амазигу всю мою жизнь. Других детей у нее не было.
— Моя мать на уступе под обрывом. Она перешла из мира в мир, Сэм, чтобы найти тебя. Спроси ее сам.
В эту же секунду справа от Гарета прогремел залп. Несколько человек — и мужчин, и женщин — с криком упали. А к лагерю ринулись исчадия, стреляя на бегу. Дюжие, в туниках из черной кожи и рогатых шлемах. Сэм обернулся, хватаясь за пистолет. Гарет поднял «узи», и поляну огласили раскаты грома. Исчадия в первом ряду повалились как скошенные. Гарет бросился навстречу остальным, автомат сотрясался в его руках. Вокруг него загремели другие выстрелы — инсургенты открыли огонь. Он сменил пустую обойму на новую. Но первая атака уже захлебнулась. Исчадия укрылись среди деревьев и стреляли оттуда. Пуля просвистела мимо виска Гарета, а вторая взметнула облачко пыли у его ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86