Хантер молча сделал шаг прочь.
Сэйбл просунула руку в отверстие накидки и схватила его за локоть. Весенний воздух, совсем недавно ощущавшийся почти теплым, холодил кожу, глина под ногами вдруг стала ледяной.
— Скажи, тебя там избивали? Бичом?
Хантер круто повернулся, лицо его было белым, обострившимся. Что еще она знала? Что он успел выболтать в бреду?
— Нас всех избивали в тюрьме! Чем придется.
— Может быть, ты расскажешь мне все? — робко предложила она. — Я знаю, что ты был раньше разведчиком. Я подслушала разговор… Отец говорил с одним из генералов…
— Я сказал, хватит об этом!
Хантер бесцеремонно отбросил ее руку. Не хватало ей еще черпать из затхлого колодца его памяти! Тем более сейчас. Он смерил Сэйбл отчужденным взглядом и снова сделал шаг в сторону.
— У тебя есть братья или сестры? — крикнула она в последней отчаянной попытке пробиться сквозь стену, которую он упорно воздвигал между ними. — Где ты жил раньше? Твои родители до сих пор живут там?
— Какого черта? При чем здесь мои родители?
— Поговори же со мной хоть о чем-нибудь, что касается лично тебя, твоей жизни, твоих близких! Ты как будто замуровал себя в четырех стенах и не позволяешь никому даже приблизиться. Впусти меня, Хантер!
— Ты и так слишком приблизилась ко мне.
— Ну так что же? Что в этом плохого? Почему ты стараешься оттолкнуть меня каждый раз, когда я касаюсь твоего прошлого? Если что-то болит, нужно лечить это, иначе однажды боль убьет тебя.
Ответом был непроницаемый взгляд. В глазах Хантера как бы появились невидимые заслонки, отделившие от Сэйбл его душу, намеренно замуровавшие ее. Так случалось всегда, как только речь заходила о темной тайне его прошлого. На лице Сэйбл отразились обида и возмущение. Хантер невольно протянул руку, но она отступила, балансируя на самой кромке берега.
— Ну и черт с тобой! — крикнула она в ярости. — Забейся в нору и лежи там в спячке, как какой-нибудь суслик! Забросай себя землей и оставайся гнить! А еще лучше, отправляйся к дьяволу!
— Последите за своей речью, мисс Сэйбл Кавано.
— С кем поведешься, от того и наберешься!
— Сэй, ты и близко не подошла бы ко мне, если бы знала…
— Да как вы смеете решать за меня, что бы я сделала, а что — нет, мистер Мак-Кракен?! Вы слишком много на себя берете! Я жалею, что близко подошла к вам, но совсем по другой причине! Я жалею, что связалась с трусом!
Хантер выпрямился во весь рост. Он побледнел еще сильнее, так что даже шрам на щеке стал белым. Сэйбл невольно прикусила язык: она снова позволила себе лишнее.
— Ах вот как? Значит, я стал нехорош, отказавшись выложить всю свою подноготную? Зато я был хорош полчаса назад, когда раздвигал тебе ноги! Тебе надо, чтобы все было по-твоему, как тебе благоугодно, только тогда будет достигнута гармония? Очнись, маленькая дурочка! Гармонии не существует, жизнь безобразна и несправедлива, поэтому все, что мы можем, это принимать ее удары, не сгибаясь. Только в этом случае нам полагается приз — немного радости и удовольствия. — Хантер помолчал, желваки так и ходили на скулах, потом угрюмо усмехнулся. — Я нашел свой приз в тебе, между этими хорошенькими белыми ножками. Мы с тобой любовники, Сэйбл. Ничего больше.
Вот и все, подумала она. Она была права, когда предостерегала себя против близости с этим человеком. Но она не доставит ему удовольствия увидеть свои слезы.
Она открыла рот для гневной реплики. В этот момент глинистая кромка берега, на которой она стояла, рухнула в реку с оглушительным плеском. Сэйбл ненадолго оказалась под водой, ледяной холод которой задушил родившийся в горле крик. Бешено молотя руками и ногами, она вскоре вынырнула и забарахталась у берега. Но быстро обессилев, она обмякла на прибрежном мелководье, ледяная вода едва достигала плеч. Течение, мягко побулькивая, неслось мимо нее, как мимо полузатонувшей коряги.
Хантер и не подумал бросаться на помощь. В его раскатистом смехе звучала мстительная нотка. Он подошел к тому месту, где глыба обрушилась в реку, и воздвигся над Сэйбл, уперев руки в бока.
— Так тебе и надо! Будешь знать, как скандалить.
— Скандалить я буду сколько захочу! — огрызнулась она, стуча зубами и борясь с течением, которое так и норовило увлечь ее за собой на середину потока. — А вы, мистер Мак-Кракен, заслуживаете того, чтобы вас пристрелили. И, клянусь, я сделаю это!
— Сначала надо добраться до оружия, а я не дурак, чтобы тебе это позволить.
— Сейчас меня мало волнует, дурак вы или не дурак. Если в вас есть хоть капля от джентльмена — хоть с наперсток, — помогите мне выбраться!
— Ты и сама отлично справишься.
И Сэйбл справилась бы, несмотря на холод и тяжелую, насквозь промокшую накидку, но дно реки было столь же ненадежным, как и берег. В самый последний момент под ее ногами подался полувымытый валун. Сэйбл понесло к порогам.
— Проклятие, сбрось эту чертову накидку!
По-настоящему испуганная, Сэйбл поспешила последовать совету. К тому моменту течение было уже таким быстрым, что всех ее сил не хватало, чтобы удерживаться на месте. Поток бурлил, местами закручиваясь небольшими водоворотами, местами виляя между остовами деревьев. Бросив взгляд на берег, Сэйбл в панике сообразила, что не только не приблизилась, но была даже дальше от него, чем прежде.
— Попробуй встать! — донесся до нее крик Хантера.
Оказывается, он уже был в воде и выглядел сильно встревоженным.
Хантер знал эту реку. Зимой и летом она была неглубока и неопасна. Но он совершенно упустил из виду, что в горах началось весеннее таяние снегов.
Сэйбл попробовала встать, но дна под ногами не оказалось. Вода шумела уже так громко, что не было слышно, что кричит Хантер. Впереди показался бок первого крупного валуна.
— Хантер, я не могу встать! — пронзительно и отчаянно крикнула она.
Тот был уже по грудь в воде и забредал все глубже, одной рукой удерживая равновесие, а другую протягивая к Сэйбл. Но он был слишком далеко. Тем не менее она попыталась подобраться поближе, из последних сил колотя по воде немеющими руками. Ноги начинало сводить судорогой, дыхание пресекалось, в глазах темнело. Хантер выудил из воды длинный сук и вытянул его так далеко, как мог, не заходя дальше, чтобы не быть увлеченным течением. К облегчению Хантера, Сэйбл смогла дотянуться до сука, ухватилась за него… но пальцы соскользнули с покрытого илом дерева, поток подхватил ее и понес прямо на пороги.
Хантер почувствовал такой ужас, что оцепенел, стоя по грудь в ледяной воде, потом поспешно выбрел на берег и бросился бежать вдоль него. Даже после короткого пребывания в реке ноги стали тяжелыми и слегка онемели, но Хантер заставлял себя двигаться как можно быстрее. Время от времени голова Сэйбл появлялась над поверхностью воды, и тогда он вздыхал с облегчением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
Сэйбл просунула руку в отверстие накидки и схватила его за локоть. Весенний воздух, совсем недавно ощущавшийся почти теплым, холодил кожу, глина под ногами вдруг стала ледяной.
— Скажи, тебя там избивали? Бичом?
Хантер круто повернулся, лицо его было белым, обострившимся. Что еще она знала? Что он успел выболтать в бреду?
— Нас всех избивали в тюрьме! Чем придется.
— Может быть, ты расскажешь мне все? — робко предложила она. — Я знаю, что ты был раньше разведчиком. Я подслушала разговор… Отец говорил с одним из генералов…
— Я сказал, хватит об этом!
Хантер бесцеремонно отбросил ее руку. Не хватало ей еще черпать из затхлого колодца его памяти! Тем более сейчас. Он смерил Сэйбл отчужденным взглядом и снова сделал шаг в сторону.
— У тебя есть братья или сестры? — крикнула она в последней отчаянной попытке пробиться сквозь стену, которую он упорно воздвигал между ними. — Где ты жил раньше? Твои родители до сих пор живут там?
— Какого черта? При чем здесь мои родители?
— Поговори же со мной хоть о чем-нибудь, что касается лично тебя, твоей жизни, твоих близких! Ты как будто замуровал себя в четырех стенах и не позволяешь никому даже приблизиться. Впусти меня, Хантер!
— Ты и так слишком приблизилась ко мне.
— Ну так что же? Что в этом плохого? Почему ты стараешься оттолкнуть меня каждый раз, когда я касаюсь твоего прошлого? Если что-то болит, нужно лечить это, иначе однажды боль убьет тебя.
Ответом был непроницаемый взгляд. В глазах Хантера как бы появились невидимые заслонки, отделившие от Сэйбл его душу, намеренно замуровавшие ее. Так случалось всегда, как только речь заходила о темной тайне его прошлого. На лице Сэйбл отразились обида и возмущение. Хантер невольно протянул руку, но она отступила, балансируя на самой кромке берега.
— Ну и черт с тобой! — крикнула она в ярости. — Забейся в нору и лежи там в спячке, как какой-нибудь суслик! Забросай себя землей и оставайся гнить! А еще лучше, отправляйся к дьяволу!
— Последите за своей речью, мисс Сэйбл Кавано.
— С кем поведешься, от того и наберешься!
— Сэй, ты и близко не подошла бы ко мне, если бы знала…
— Да как вы смеете решать за меня, что бы я сделала, а что — нет, мистер Мак-Кракен?! Вы слишком много на себя берете! Я жалею, что близко подошла к вам, но совсем по другой причине! Я жалею, что связалась с трусом!
Хантер выпрямился во весь рост. Он побледнел еще сильнее, так что даже шрам на щеке стал белым. Сэйбл невольно прикусила язык: она снова позволила себе лишнее.
— Ах вот как? Значит, я стал нехорош, отказавшись выложить всю свою подноготную? Зато я был хорош полчаса назад, когда раздвигал тебе ноги! Тебе надо, чтобы все было по-твоему, как тебе благоугодно, только тогда будет достигнута гармония? Очнись, маленькая дурочка! Гармонии не существует, жизнь безобразна и несправедлива, поэтому все, что мы можем, это принимать ее удары, не сгибаясь. Только в этом случае нам полагается приз — немного радости и удовольствия. — Хантер помолчал, желваки так и ходили на скулах, потом угрюмо усмехнулся. — Я нашел свой приз в тебе, между этими хорошенькими белыми ножками. Мы с тобой любовники, Сэйбл. Ничего больше.
Вот и все, подумала она. Она была права, когда предостерегала себя против близости с этим человеком. Но она не доставит ему удовольствия увидеть свои слезы.
Она открыла рот для гневной реплики. В этот момент глинистая кромка берега, на которой она стояла, рухнула в реку с оглушительным плеском. Сэйбл ненадолго оказалась под водой, ледяной холод которой задушил родившийся в горле крик. Бешено молотя руками и ногами, она вскоре вынырнула и забарахталась у берега. Но быстро обессилев, она обмякла на прибрежном мелководье, ледяная вода едва достигала плеч. Течение, мягко побулькивая, неслось мимо нее, как мимо полузатонувшей коряги.
Хантер и не подумал бросаться на помощь. В его раскатистом смехе звучала мстительная нотка. Он подошел к тому месту, где глыба обрушилась в реку, и воздвигся над Сэйбл, уперев руки в бока.
— Так тебе и надо! Будешь знать, как скандалить.
— Скандалить я буду сколько захочу! — огрызнулась она, стуча зубами и борясь с течением, которое так и норовило увлечь ее за собой на середину потока. — А вы, мистер Мак-Кракен, заслуживаете того, чтобы вас пристрелили. И, клянусь, я сделаю это!
— Сначала надо добраться до оружия, а я не дурак, чтобы тебе это позволить.
— Сейчас меня мало волнует, дурак вы или не дурак. Если в вас есть хоть капля от джентльмена — хоть с наперсток, — помогите мне выбраться!
— Ты и сама отлично справишься.
И Сэйбл справилась бы, несмотря на холод и тяжелую, насквозь промокшую накидку, но дно реки было столь же ненадежным, как и берег. В самый последний момент под ее ногами подался полувымытый валун. Сэйбл понесло к порогам.
— Проклятие, сбрось эту чертову накидку!
По-настоящему испуганная, Сэйбл поспешила последовать совету. К тому моменту течение было уже таким быстрым, что всех ее сил не хватало, чтобы удерживаться на месте. Поток бурлил, местами закручиваясь небольшими водоворотами, местами виляя между остовами деревьев. Бросив взгляд на берег, Сэйбл в панике сообразила, что не только не приблизилась, но была даже дальше от него, чем прежде.
— Попробуй встать! — донесся до нее крик Хантера.
Оказывается, он уже был в воде и выглядел сильно встревоженным.
Хантер знал эту реку. Зимой и летом она была неглубока и неопасна. Но он совершенно упустил из виду, что в горах началось весеннее таяние снегов.
Сэйбл попробовала встать, но дна под ногами не оказалось. Вода шумела уже так громко, что не было слышно, что кричит Хантер. Впереди показался бок первого крупного валуна.
— Хантер, я не могу встать! — пронзительно и отчаянно крикнула она.
Тот был уже по грудь в воде и забредал все глубже, одной рукой удерживая равновесие, а другую протягивая к Сэйбл. Но он был слишком далеко. Тем не менее она попыталась подобраться поближе, из последних сил колотя по воде немеющими руками. Ноги начинало сводить судорогой, дыхание пресекалось, в глазах темнело. Хантер выудил из воды длинный сук и вытянул его так далеко, как мог, не заходя дальше, чтобы не быть увлеченным течением. К облегчению Хантера, Сэйбл смогла дотянуться до сука, ухватилась за него… но пальцы соскользнули с покрытого илом дерева, поток подхватил ее и понес прямо на пороги.
Хантер почувствовал такой ужас, что оцепенел, стоя по грудь в ледяной воде, потом поспешно выбрел на берег и бросился бежать вдоль него. Даже после короткого пребывания в реке ноги стали тяжелыми и слегка онемели, но Хантер заставлял себя двигаться как можно быстрее. Время от времени голова Сэйбл появлялась над поверхностью воды, и тогда он вздыхал с облегчением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138