.. Мне требовалось время, чтобы восстановить их.
А времени, возможно, у меня и нет.
Неизвестно, с добром или худом едет ко мне Марк Косарецкий.
Неизвестно, что он за человек.
И человек ли он, если от его подарков исходит такая ужасающая мрачная сила.
Нет, в биологической принадлежности Марка к человеческому роду я нисколько не сомневалась, но вот с точки зрения фэн-шуй Марк вполне мог оказаться тем, кого называют «ядовитая стрела». Человек – «ядовитая стрела» обречен создавать проблемы окружающим и превращать их жизнь в настоящий кошмар. Просто по-другому «ядовитая стрела» не может. В нем слишком много негативной энергии, толкающей его на то, чтобы постоянно вступать в конфликт с окружающим миром, разрушать семьи, доводить до истерик родственников и соседей. Определить такого человека достаточно просто – по его же манерам и поведению. Если «стрела» – женщина, то она наверняка склочница, сплетница, интриганка с внимательно-завистливыми глазами. От такой женщины мужья и вообще мужчины бегут, как тараканы от дихлофоса, даже несмотря на то что, как правило, такие женщины – настоящие красавицы. С ними просто невозможно ужиться. Впрочем, с мужчиной – «ядовитой стрелой» ужиться невозможно тоже. Он остро чувствует себя одиночкой, поэтому его тянет то стать неформальным политическим лидером, то удариться в разгул с самыми непотребными шлюхами, то сочинять романы или музыку, темы и стиль которых дороги и понятны лишь ему одному. По жизни такой мужчина идет один, но идет гордо и независимо, поскольку чувствует себя особенным, избранным, непонятным пошлой толпе... Только по ночам этому мужчине иногда хочется выть от одиночества...
Марк Косарецкий – такой?
Что ж, приедет – поглядим.
Он не заставил себя долго ждать. У меня еще чай не остыл в заварочном чайнике, а Марк уже звонил в парадную дверь.
Я впустила его.
– Еще раз здравствуйте, – сказал Марк, и глаза его удивленно расширились. – Ого, в каком вы наряде! Прямо императрица Цыси.
– Спасибо за комплимент, хотя он и неточен. На мне национальное китайское одеяние, а императрица Цыси, как известно, была маньчжуркой. Проходите, пожалуйста. Как вы понимаете, Марк, я пригласила вас не для праздных разговоров.
– Это-то я понимаю, но хотелось бы подробностей.
– . Пожалуйста, проходите, присаживайтесь.
Марк уверенно плюхнулся на диван в нижней гостиной, а я еще минуту постояла, чтобы налить ему чаю.
– Вот чай. – Я подала мсье Косарецкому чашку. – Настоящий китайский, сорт «мандаринская уточка», у вас в России такого никогда не подадут. Пейте.
– Надеюсь, не отравлен? – усмехнулся Марк. – Вы так на меня смотрите... Ни одна женщина еще на меня так не смотрела.
– Охотно верю. – Я присела в кресло напротив. Снова отметила, что франтом мсье Косарецкий не вырядился. Все те же тертого вида джинсы и свитер е уродливой подпалиной. Неухоженность как образ жизни. Как особая политика: женщины в первую очередь падки на неухоженного мужчину – им хочется его обиходить, отстирать-отгладить, сбрызнуть лавандовой водой, припудрить синяки и царапины... Только потом выясняется, что за внешней неухоженностью и заброшенностью скрывается стальной диктатор, который сам примется женщину кроить-выворачивать по своему образу и подобию. Я не права, господин Косарецкий? А?
Конечно, такого вопроса я не задала. Когда Марк допил чай, я сказала:
– Мне бы хотелось, чтобы вы поднялись со мной в рабочий кабинет Сони.
– А что такое?
– Увидите.
Пока мы поднимались, Марк спросил:
– Вы звонили в клинику, узнавали, как Софи себя чувствует?
– Еще нет, еще рано. Сначала мы должны с вами уладить один вопрос, а потом уж позвоним в клинику.
– Хорошо, но вы говорите такими загадками, Нила...
– Загадки – это единственная реальность, которая нас окружает. Так говорил мой учитель, – сказала я.
– Ваш учитель?
– Да. Мастер фэн-шуй.
– Я всегда считал фэн-шуй выдумкой для простаков, – начал было Марк, но я остановила его:
– Меня не интересует ваше мнение по поводу фэн-шуй, господин Косарецкий. – Если вам угодно дискутировать со мной на эту тему, давайте отложим дискуссию до лучших времен. Мы пришли.
Я толкнула дверь кабинета, она бесшумно отъехала в сторону, и уже с порога я увидела этажерку, а на ней – маленькую овальную коробочку, которая чуть не повергла меня в энергетическую кому.
– Господин Косарецкий, – не переступая порога кабинета, напряженным голосом сказала я, – пожалуйста, войдите в комнату и возьмите с этажерки маленькую коробочку, обтянутую лиловым бархатом.
Господин Косарецкий сделал это бестрепетной рукой. Еще бы, для него-то коробочка и ее содержимое не представляют никакой угрозы!
– В чем дело? – осведомился Марк, держа коробочку. – Это мой подарок Соне, обратно я его не приму.
Марк раскрыл коробочку. Я буквально принудила себя не зажмуриваться.
Облачко из нефрита, опутанное золотой паутиной, разумеется, было на месте. И ничего сверхъестественного в его блеске не наблюдалось. Ничего, кроме того, что вещица эта была выраженным злом. Воплощенным. Материальным.
– Вы так побледнели, – сказал Марк, глядя на меня.
Еще бы мне не побледнеть!
– В чем дело?
– Дело в том, господин Косарецкий, что я, в отличие от других людей, вижу истинную энергетическую суть каждой вещи. Я не буду вам сейчас говорить об инь и ян, о ци и ша, это не изменит сложившегося положения. Скажу одно: каждое явление в мире, каждый человек и каждый предмет, – да, даже неодушевленный предмет, обладает определенным зарядом энергии. Или позитивной – ци. 11ли негативной, называемой еще дыханием смерти, – ша. Чем проще структура предмета или явления, тем проще определить его энергетическую принадлежность. Но чем сложнее внутренняя структура, внутренний мир – как у человека или животных, тем труднее определить, что доминирует в нем: ци либо ша.
– И что же доминирует в этом скромном нефритовом кулоне? – сделал правильный вывод из моей лекции Марк.
– Ша. Причем настолько, если можно так выразиться, концентрированная, что одним только пребыванием этого кулона в доме можно сделать человека больным.
– То есть вы хотите сказать, – возмущенно начал Марк, – что я, подарив кулон Софи, тем самым спровоцировал ее заболевание?
– Я не хочу говорить это наверняка, – ответила я. – Но такое вполне возможно. Соне стало плохо с того момента, когда она рассмотрела этот злополучный кулон. Скажите, откуда он у вас? Уж явно не из ювелирного магазина!
– Верно, не из магазина. Этому кулону около ста пятидесяти лет. А возможно, и гораздо больше! Он принадлежал моей прапрабабке по отцу и переходил из поколения в поколение как семейная реликвия. В моей семье говорили, что прапрабабка служила в свите императрицы Цыси, а после Учанского восстания бежала на Камчатку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
А времени, возможно, у меня и нет.
Неизвестно, с добром или худом едет ко мне Марк Косарецкий.
Неизвестно, что он за человек.
И человек ли он, если от его подарков исходит такая ужасающая мрачная сила.
Нет, в биологической принадлежности Марка к человеческому роду я нисколько не сомневалась, но вот с точки зрения фэн-шуй Марк вполне мог оказаться тем, кого называют «ядовитая стрела». Человек – «ядовитая стрела» обречен создавать проблемы окружающим и превращать их жизнь в настоящий кошмар. Просто по-другому «ядовитая стрела» не может. В нем слишком много негативной энергии, толкающей его на то, чтобы постоянно вступать в конфликт с окружающим миром, разрушать семьи, доводить до истерик родственников и соседей. Определить такого человека достаточно просто – по его же манерам и поведению. Если «стрела» – женщина, то она наверняка склочница, сплетница, интриганка с внимательно-завистливыми глазами. От такой женщины мужья и вообще мужчины бегут, как тараканы от дихлофоса, даже несмотря на то что, как правило, такие женщины – настоящие красавицы. С ними просто невозможно ужиться. Впрочем, с мужчиной – «ядовитой стрелой» ужиться невозможно тоже. Он остро чувствует себя одиночкой, поэтому его тянет то стать неформальным политическим лидером, то удариться в разгул с самыми непотребными шлюхами, то сочинять романы или музыку, темы и стиль которых дороги и понятны лишь ему одному. По жизни такой мужчина идет один, но идет гордо и независимо, поскольку чувствует себя особенным, избранным, непонятным пошлой толпе... Только по ночам этому мужчине иногда хочется выть от одиночества...
Марк Косарецкий – такой?
Что ж, приедет – поглядим.
Он не заставил себя долго ждать. У меня еще чай не остыл в заварочном чайнике, а Марк уже звонил в парадную дверь.
Я впустила его.
– Еще раз здравствуйте, – сказал Марк, и глаза его удивленно расширились. – Ого, в каком вы наряде! Прямо императрица Цыси.
– Спасибо за комплимент, хотя он и неточен. На мне национальное китайское одеяние, а императрица Цыси, как известно, была маньчжуркой. Проходите, пожалуйста. Как вы понимаете, Марк, я пригласила вас не для праздных разговоров.
– Это-то я понимаю, но хотелось бы подробностей.
– . Пожалуйста, проходите, присаживайтесь.
Марк уверенно плюхнулся на диван в нижней гостиной, а я еще минуту постояла, чтобы налить ему чаю.
– Вот чай. – Я подала мсье Косарецкому чашку. – Настоящий китайский, сорт «мандаринская уточка», у вас в России такого никогда не подадут. Пейте.
– Надеюсь, не отравлен? – усмехнулся Марк. – Вы так на меня смотрите... Ни одна женщина еще на меня так не смотрела.
– Охотно верю. – Я присела в кресло напротив. Снова отметила, что франтом мсье Косарецкий не вырядился. Все те же тертого вида джинсы и свитер е уродливой подпалиной. Неухоженность как образ жизни. Как особая политика: женщины в первую очередь падки на неухоженного мужчину – им хочется его обиходить, отстирать-отгладить, сбрызнуть лавандовой водой, припудрить синяки и царапины... Только потом выясняется, что за внешней неухоженностью и заброшенностью скрывается стальной диктатор, который сам примется женщину кроить-выворачивать по своему образу и подобию. Я не права, господин Косарецкий? А?
Конечно, такого вопроса я не задала. Когда Марк допил чай, я сказала:
– Мне бы хотелось, чтобы вы поднялись со мной в рабочий кабинет Сони.
– А что такое?
– Увидите.
Пока мы поднимались, Марк спросил:
– Вы звонили в клинику, узнавали, как Софи себя чувствует?
– Еще нет, еще рано. Сначала мы должны с вами уладить один вопрос, а потом уж позвоним в клинику.
– Хорошо, но вы говорите такими загадками, Нила...
– Загадки – это единственная реальность, которая нас окружает. Так говорил мой учитель, – сказала я.
– Ваш учитель?
– Да. Мастер фэн-шуй.
– Я всегда считал фэн-шуй выдумкой для простаков, – начал было Марк, но я остановила его:
– Меня не интересует ваше мнение по поводу фэн-шуй, господин Косарецкий. – Если вам угодно дискутировать со мной на эту тему, давайте отложим дискуссию до лучших времен. Мы пришли.
Я толкнула дверь кабинета, она бесшумно отъехала в сторону, и уже с порога я увидела этажерку, а на ней – маленькую овальную коробочку, которая чуть не повергла меня в энергетическую кому.
– Господин Косарецкий, – не переступая порога кабинета, напряженным голосом сказала я, – пожалуйста, войдите в комнату и возьмите с этажерки маленькую коробочку, обтянутую лиловым бархатом.
Господин Косарецкий сделал это бестрепетной рукой. Еще бы, для него-то коробочка и ее содержимое не представляют никакой угрозы!
– В чем дело? – осведомился Марк, держа коробочку. – Это мой подарок Соне, обратно я его не приму.
Марк раскрыл коробочку. Я буквально принудила себя не зажмуриваться.
Облачко из нефрита, опутанное золотой паутиной, разумеется, было на месте. И ничего сверхъестественного в его блеске не наблюдалось. Ничего, кроме того, что вещица эта была выраженным злом. Воплощенным. Материальным.
– Вы так побледнели, – сказал Марк, глядя на меня.
Еще бы мне не побледнеть!
– В чем дело?
– Дело в том, господин Косарецкий, что я, в отличие от других людей, вижу истинную энергетическую суть каждой вещи. Я не буду вам сейчас говорить об инь и ян, о ци и ша, это не изменит сложившегося положения. Скажу одно: каждое явление в мире, каждый человек и каждый предмет, – да, даже неодушевленный предмет, обладает определенным зарядом энергии. Или позитивной – ци. 11ли негативной, называемой еще дыханием смерти, – ша. Чем проще структура предмета или явления, тем проще определить его энергетическую принадлежность. Но чем сложнее внутренняя структура, внутренний мир – как у человека или животных, тем труднее определить, что доминирует в нем: ци либо ша.
– И что же доминирует в этом скромном нефритовом кулоне? – сделал правильный вывод из моей лекции Марк.
– Ша. Причем настолько, если можно так выразиться, концентрированная, что одним только пребыванием этого кулона в доме можно сделать человека больным.
– То есть вы хотите сказать, – возмущенно начал Марк, – что я, подарив кулон Софи, тем самым спровоцировал ее заболевание?
– Я не хочу говорить это наверняка, – ответила я. – Но такое вполне возможно. Соне стало плохо с того момента, когда она рассмотрела этот злополучный кулон. Скажите, откуда он у вас? Уж явно не из ювелирного магазина!
– Верно, не из магазина. Этому кулону около ста пятидесяти лет. А возможно, и гораздо больше! Он принадлежал моей прапрабабке по отцу и переходил из поколения в поколение как семейная реликвия. В моей семье говорили, что прапрабабка служила в свите императрицы Цыси, а после Учанского восстания бежала на Камчатку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63