Вы знаете,
между прочим, чем отличается гениальный писатель от посредственного?
Думаете, глубиной и широтой понимания человека? Чушь! Исключительно
способностью выдумывать что-то свое и из себя и приписывать это любому
человеку. А потом литературные критики действительно замечают это в людях,
ибо в людях в потенции есть все, что угодно (поскольку в них нет ничего).
Неврастеник заявил, что он с этим категорически несогласен, поскольку такая
концепция обедняет человека. Мазила его поддержал и заявил, что такая
концепция оправдывает беспринципность. Болтун сказал, что принципиальность
есть качество нравственное, привносимое в человека извне как ограничение его
социальных потенций. И к данной теме оно никакого отношения не имеет. А
насчет обеднения -- было бы что обеднять! Вас возмущает ложь в других, но вы
боитесь признать ее в себе. Если хотите знать, самую глубокую основу всех
мерзостей образует не безнравственность средних и худших представителей рода
человеческого, а ущербная нравственность его лучших представителей.
КИБЕРНЕТИКА И ОБЩЕСТВО
Неврастеник назвал последнюю акцию ибанского начальства глупостью. Даже
младенцу было ясно, чем это кончится, сказал он. Ученый с ним не согласился.
Это сейчас кажется, что результат акции был очевиден заранее, сказал он. А
возьмите те данные, которые имелись до совершения акции, и попробуйте
рассчитать с ними наилучший вариант поведения! И Ученый стал рассказывать о
том, насколько трудными являются задачи управления обществом и принятия
наилучших решений. В заключение он описал радужные перспективы, которые
открываются на этот счет в связи с развитием и применением кибернетики.
Кибернетике в общественной жизни предстоит сыграть великую роль, поверьте
мне, закончил он свою в высшей степени квалифицированную речь. Но его
подняли на смех.
Все это вздор, сказал Болтун. Пусть, например, группа А должна
выработать линию поведения по отношению к В. Абстрактно говоря, А стремится
к наиболее выгодной для себя линии поведения. Но пусть группа А внутренне
расчленена и сама состоит из разнородных лиц и групп лиц. Встает вопрос: а
кто и как вырабатывает эту линию поведения? Это не научное совещание. Хотя
научные совещания теперь могут служить образцом бестолковости, и мое
противоставление лишено смысла. Внутри А есть люди, группы людей и
организации, которые существуют за счет того, что возникают проблемы
взаимоотношения с В. И рассматриваемая задача решается не как ученическая
задача на отыскание оптимального варианта поведения, а как элемент в тех
задачах, которые решают для себя упомянутые люди, группы и организации. Дело
тут не в уме или в отсутствии оного, а в их реальных взаимоотношениях, не
имеющих ничего общего с интеллектом. Можно применять машины, находящие
наилучший вариант, как предложил Ученый. Но это не меняет положения. Машины
обслуживают люди. Материал для машин поставляют люди. Теперь арена, на
которой разыгрывается наша задачка, несколько сместится. Все то же самое
будет проигрываться в форме отбора и оценки сведений, поступающих в машину,
а также в оценке ее результатов и в принятии решений. Возьмите, например,
множество лиц, от которых зависит назначение Претендента директором. В это
множество входит некто А, который считает Претендента наилучшим кандидатом,
некто В, который шепнул Теоретику, что Претендент хитрит, некто С, который
пишет на Претендента доносы во все инстанции, и т.д. Спрашивается, умно или
глупо, дальновидно или близоруко это множество лиц? Эти понятия применимы
лишь к социальной группе как единому целому, как к индивиду. А тут
социальной группы нет. Даже в случае группы возможны случаи, когда группа из
гениев совершает поступки, достойные идиотов. Чего же вы хотите от множества
разнородных лиц, объединяемых волею случая для решения задачи, на которую им
наплевать, в которой они не разбираются, о которой они даже не подозревают.
Суть дела тут не в том, что не могут принять умное, с нашей точки зрения,
решение, а в том, что складывается система социальных отношений, вынуждающая
принимать решения, которые кажутся глупыми даже с их собственной точки
зрения.
ИНФЕКЦИЯ ЗЛА
Мы обижаемся на западную интеллигенцию за то, что они за нас не
заступаются или заступаются ниже своих возможностей, говорит Мазила. А какое
мы имеем на то право? У них свои дела и интересы. И в общем-то им на нас
наплевать. Это так, говорит Посетитель. Но много ли нужно ума понять простую
истину: если где-то в мире мучают людей, и ты к этому равнодушен, то это
будет использовано как оправдание или образец мучений, направленных против
тебя самого. Зло заразительно. Зло можно локализовать, говорит Мазила.
Закрыть границы и изолировать страну. Поди, например, узнай, что творится в
Китае. Можно, говорит Посетитель. Но изоляция одних областей мира ведет к
распаду и усилению изоляционных тенденций в других. А это сокращает
внутренние способности каждой области противостоять злу. Откуда тебе это
известно, говорит Мазила. Опыт истории, личные наблюдения и теория, говорит
Посетитель. Можно построить теорию социальных систем, в которой мои
утверждения можно доказывать как теоремы. Но они очевидны и без этого. И
дело не в том, что их не понимают или не признают. Дело в том, что одни
хотят делать зло, а другие хотят чего-то другого вне проблемы Зла и Добра.
ХИТРОСТЬ
На этот раз решили схитрить. Мазила поехал на склад. Болтун с
Карьеристом остались в мастерской ждать звонка. В случае звонка они идут на
улицу, хватают первую попавшуюся машину и едут на склад. Я частное лицо,
говорит Болтун Карьеристу. Мои соображения -- результат наблюдения того, что
на виду у каждого. А ты -- фигура. У тебя пост. Связи. Знакомства, Ты вхож в
самые верхи. Скажи, как с твоей колокольни все это смотрится? Еще хуже,
говорит Карьерист. А выход, спрашивает Болтун. Есть выход? Можно предложить
что-то позитивное? Конечно, можно, говорит Карьерист. В предложениях
недостатка нет. Вот, допустим, чем не идея: делать вещи так, чтобы их трудно
было сломать, и так, чтобы ими легко было управлять. Это не решение, говорит
Болтун. Пройдет время, привыкнут. И крепкое станет ломким. Легко управляемое
-- трудным. Да, говорит Карьерист, это не решение. Я технарь. Думать -- твоя
профессия. А что ты можешь предложить? Я продумал и просчитал тысячи
вариантов, говорит Болтун. Решения нет. В принципе. Дело не в том, что надо
придумать что-то очень умное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
между прочим, чем отличается гениальный писатель от посредственного?
Думаете, глубиной и широтой понимания человека? Чушь! Исключительно
способностью выдумывать что-то свое и из себя и приписывать это любому
человеку. А потом литературные критики действительно замечают это в людях,
ибо в людях в потенции есть все, что угодно (поскольку в них нет ничего).
Неврастеник заявил, что он с этим категорически несогласен, поскольку такая
концепция обедняет человека. Мазила его поддержал и заявил, что такая
концепция оправдывает беспринципность. Болтун сказал, что принципиальность
есть качество нравственное, привносимое в человека извне как ограничение его
социальных потенций. И к данной теме оно никакого отношения не имеет. А
насчет обеднения -- было бы что обеднять! Вас возмущает ложь в других, но вы
боитесь признать ее в себе. Если хотите знать, самую глубокую основу всех
мерзостей образует не безнравственность средних и худших представителей рода
человеческого, а ущербная нравственность его лучших представителей.
КИБЕРНЕТИКА И ОБЩЕСТВО
Неврастеник назвал последнюю акцию ибанского начальства глупостью. Даже
младенцу было ясно, чем это кончится, сказал он. Ученый с ним не согласился.
Это сейчас кажется, что результат акции был очевиден заранее, сказал он. А
возьмите те данные, которые имелись до совершения акции, и попробуйте
рассчитать с ними наилучший вариант поведения! И Ученый стал рассказывать о
том, насколько трудными являются задачи управления обществом и принятия
наилучших решений. В заключение он описал радужные перспективы, которые
открываются на этот счет в связи с развитием и применением кибернетики.
Кибернетике в общественной жизни предстоит сыграть великую роль, поверьте
мне, закончил он свою в высшей степени квалифицированную речь. Но его
подняли на смех.
Все это вздор, сказал Болтун. Пусть, например, группа А должна
выработать линию поведения по отношению к В. Абстрактно говоря, А стремится
к наиболее выгодной для себя линии поведения. Но пусть группа А внутренне
расчленена и сама состоит из разнородных лиц и групп лиц. Встает вопрос: а
кто и как вырабатывает эту линию поведения? Это не научное совещание. Хотя
научные совещания теперь могут служить образцом бестолковости, и мое
противоставление лишено смысла. Внутри А есть люди, группы людей и
организации, которые существуют за счет того, что возникают проблемы
взаимоотношения с В. И рассматриваемая задача решается не как ученическая
задача на отыскание оптимального варианта поведения, а как элемент в тех
задачах, которые решают для себя упомянутые люди, группы и организации. Дело
тут не в уме или в отсутствии оного, а в их реальных взаимоотношениях, не
имеющих ничего общего с интеллектом. Можно применять машины, находящие
наилучший вариант, как предложил Ученый. Но это не меняет положения. Машины
обслуживают люди. Материал для машин поставляют люди. Теперь арена, на
которой разыгрывается наша задачка, несколько сместится. Все то же самое
будет проигрываться в форме отбора и оценки сведений, поступающих в машину,
а также в оценке ее результатов и в принятии решений. Возьмите, например,
множество лиц, от которых зависит назначение Претендента директором. В это
множество входит некто А, который считает Претендента наилучшим кандидатом,
некто В, который шепнул Теоретику, что Претендент хитрит, некто С, который
пишет на Претендента доносы во все инстанции, и т.д. Спрашивается, умно или
глупо, дальновидно или близоруко это множество лиц? Эти понятия применимы
лишь к социальной группе как единому целому, как к индивиду. А тут
социальной группы нет. Даже в случае группы возможны случаи, когда группа из
гениев совершает поступки, достойные идиотов. Чего же вы хотите от множества
разнородных лиц, объединяемых волею случая для решения задачи, на которую им
наплевать, в которой они не разбираются, о которой они даже не подозревают.
Суть дела тут не в том, что не могут принять умное, с нашей точки зрения,
решение, а в том, что складывается система социальных отношений, вынуждающая
принимать решения, которые кажутся глупыми даже с их собственной точки
зрения.
ИНФЕКЦИЯ ЗЛА
Мы обижаемся на западную интеллигенцию за то, что они за нас не
заступаются или заступаются ниже своих возможностей, говорит Мазила. А какое
мы имеем на то право? У них свои дела и интересы. И в общем-то им на нас
наплевать. Это так, говорит Посетитель. Но много ли нужно ума понять простую
истину: если где-то в мире мучают людей, и ты к этому равнодушен, то это
будет использовано как оправдание или образец мучений, направленных против
тебя самого. Зло заразительно. Зло можно локализовать, говорит Мазила.
Закрыть границы и изолировать страну. Поди, например, узнай, что творится в
Китае. Можно, говорит Посетитель. Но изоляция одних областей мира ведет к
распаду и усилению изоляционных тенденций в других. А это сокращает
внутренние способности каждой области противостоять злу. Откуда тебе это
известно, говорит Мазила. Опыт истории, личные наблюдения и теория, говорит
Посетитель. Можно построить теорию социальных систем, в которой мои
утверждения можно доказывать как теоремы. Но они очевидны и без этого. И
дело не в том, что их не понимают или не признают. Дело в том, что одни
хотят делать зло, а другие хотят чего-то другого вне проблемы Зла и Добра.
ХИТРОСТЬ
На этот раз решили схитрить. Мазила поехал на склад. Болтун с
Карьеристом остались в мастерской ждать звонка. В случае звонка они идут на
улицу, хватают первую попавшуюся машину и едут на склад. Я частное лицо,
говорит Болтун Карьеристу. Мои соображения -- результат наблюдения того, что
на виду у каждого. А ты -- фигура. У тебя пост. Связи. Знакомства, Ты вхож в
самые верхи. Скажи, как с твоей колокольни все это смотрится? Еще хуже,
говорит Карьерист. А выход, спрашивает Болтун. Есть выход? Можно предложить
что-то позитивное? Конечно, можно, говорит Карьерист. В предложениях
недостатка нет. Вот, допустим, чем не идея: делать вещи так, чтобы их трудно
было сломать, и так, чтобы ими легко было управлять. Это не решение, говорит
Болтун. Пройдет время, привыкнут. И крепкое станет ломким. Легко управляемое
-- трудным. Да, говорит Карьерист, это не решение. Я технарь. Думать -- твоя
профессия. А что ты можешь предложить? Я продумал и просчитал тысячи
вариантов, говорит Болтун. Решения нет. В принципе. Дело не в том, что надо
придумать что-то очень умное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127