Я уже знаю, что нам искать, - спокойное и сухое местечко на горке, где все крутом видно и слышно, куда редко заходят люди. Разве ради этого не стоит побегать?
- Стоит-то стоит, конечно. Только где оно, это местечко?
- Не у реки - это ты и сам знаешь. Отойдем - и сразу начнем двигаться вверх, так или нет? Нам нужен безлесый холм.
- А что если все откажутся идти так далеко? Да и ты хорош - твердишь, «надо переправляться, надо переправляться», и сам же говоришь, что устал и не можешь плыть.
- Я-то успею отдохнуть, а вот Плошка совсем выбился из сил. Он, похоже, еще и лапу поранил. Но на полдня-то можно остановиться.
- Ладно, пошли поговорим с остальными. Отдохнуть кто откажется. Переправляться они все равно не захотят, разве что кто-то пугнет.
Едва братья повернули назад, из-за кустов на краю лужайки выглянул Шишак.
- А я-то думаю, куда вы подевались, - сказал он, обращаясь к Ореху. - Готовы?
- Нет, я - нет, - твердо ответил Орех. - По-моему, нам нужно задержаться здесь до «на-Фрита». Когда все отдохнут, попробуем перебраться на луг.
Шишак хотел что-то ответить, но его опередил Черничка.
- Слушай, Шишак, - сказал он, - а почему бы тебе сейчас не сплавать туда - посмотрел бы, что да как? Вряд ли лес тянется далеко в обе стороны. С того берега ты все увидишь, а потом мы решим, куда лучше идти.
- Ладно, - проворчал Шишак, - в этом, кажется, есть здравый смысл. Переплыву я вам эту эмблерскую речку, сколько хотите. Слушаю и повинуюсь.
И, не раздумывая, он сделал два огромных скачка, плюхнулся в воду и поплыл через глубокую тихую заводь. Остальные смотрели, как он выбрался на берег возле расцветшего куста норичника, сорвал и, зажав в зубах грубый стебель, отряхнулся, так что брызги полетели в ольшаник. Через мгновение приятели увидели, как он продрался через кусты и припустил к лугу.
- Хорошо, что он с нами, - сказал Серебряному Орех, снова вспомнив лукавого Треараха. - Этот парень разнюхает все, что надо. Эй, посмотри-ка, да он уже возвращается.
Шишак несся по высокой траве обратно, и вид у него был куда более встревоженный, чем при встрече с капитаном. Он чуть ли не головой врезался в воду и быстро заработал лапами, оставляя на спокойной бурой глади воды похожий на стрелу след. Едва выскочив на песок, Шишак сказал:
- Ну, Орех! На твоем месте я бы не стал ждать «на-Фрита»! Уходить надо немедленно. Что да, то да.
- Это почему? - спросил Орех.
- В лесу большой пес. Сорвался с привязи. Орех вздрогнул:
- Что? Откуда ты знаешь?
- С того берега хорошо видна часть леса возле реки. Местами все просматривается насквозь. Я заметил пса, когда он выбежал на поляну. За ним волочится цепь, так что наверняка сорвался с привязи. Может, он идет по следу лендри, но лендри уже спит где-то. Ты что, надеешься, что наш запах он не заметит, - мы же разнесли его по всему лесу, да еще его и росой прибило! И что тогда? Пошли, пора убираться.
Орех растерялся. Шишак стоял перед ним, мокрый, отважный, прямодушный - просто олицетворение решимости. Рядом молча дрожал Пятик. Орех почувствовал на себе пристальный взгляд Чернички и понял, что тот ждет его решения, будто Шишака и не существует. Плошка съежился на песке - самый испуганный, самый беспомощный кролик на свете. В лесу над обрывом громко залаяла собака и заверещала сойка.
У Ореха потемнело в глазах, и он сказал Шишаку:
- Раз так, ты лучше беги. Кто может плыть - за ним. А лично я подожду, пока Плошка с Пятиком отдохнут.
- Ах ты болван! - воскликнул Шишак. - Тогда нам всем конец! Мы…
- Не ори, - сказал Орех. - Тебя могут услышать. Что же ты предлагаешь?
- Предлагаю?! Что предлагать-то! Кто может плыть, пусть бежит отсюда. Остальным придется сидеть на месте и надеяться на лучшее. Вдруг пес возьмет да пройдет мимо.
- Боюсь, я так не могу. Втянул Плошку в это дело я, я его и вытащу.
- Но Пятика-то ты не втягивал, а? Он сам тебя втянул.
Орех подумал, невольно восхищаясь, что Шишак, хоть и вышел из себя, сам не слишком спешит спасаться, да и трусит, пожалуй, поменьше других. Орех нашел глазами Черничку и увидел, как тот присел у воды выше по течению, где песчаная полоса на берегу уступали место крупной гальке. Лапы у него наполовину ушли в мокрые камешки, и он обнюхивал какой-то большой и плоский предмет, который лежал возле самой кромки воды. Предмет напоминал обломок доски.
- Черничка, - позвал Орех, - Ну-ка на минуточку. Черничка обернулся, тряхнул лапы и подошел.
- Орех, - быстро проговорил он, - там кусок дерева, плоский - такой же точно лежит у нас на Зеленой Поляне, закрывает яму - помнишь? А этот, наверное, принесло водой. Значит, он может плавать. Мы посадим на него Плошку с Пятиком и снова столкнем в воду. Так и переправим их на тот берег. Понятно?
Орех представления не имел, что тут надо понимать. Для него все это была сплошная бессмыслица, и лишь горло перехватывало от растерянности и ужаса. Мало того, что злится нетерпеливый Шишак, мало того, что перепугался Плошка, что где-то рядом бродит собака, так еще самый умный из всей команды лишился рассудка. Орех был близок к отчаянию.
- О Фритрах! Да, я понял! - почти возле самого уха Ореха вдруг зазвенел взволнованный голос. Это воскликнул Пятик. - Орех, быстро, нечего ждать! Пошли, подтолкни Плошку!
Черничка встряхнул помертвевшего Плошку и заставил его сделать несколько прыжков к галечной отмели. Кусок дерева, чуть больше крупного листа ревеня, только краем лежал на гальке. Черничка едва не силой усадил на него Плошку. И тот, дрожа, сел, сжался в комочек, а за ним «на борт» ступил Пятик.
- Кто посильней? - распорядился Черничка. - Шишак! Серебряный! Ну-ка толкните!
Никто его не послушал. Растерявшиеся, озадаченные кролики только жались к земле. Тогда Черничка сам зарылся носом в гальку, поддел край доски, приподнял и толкнул. Доска накренилась, Плошка заверещал, а Пятик лишь опустил голову и сжал чубы. Потом плот с двумя кроликами выровнялся и на несколько футов отплыл от берега. Он медленно развернулся, и Плошка с Пятиком оказались спиной к своим приятелям.
- Фрит и Инле! - воскликнул Одуванчик. - Они сидят прямо-таки на воде! Почему же они не тонут?
- Они сидят на деревяшке, а дерево плавает, можешь ты это понять или нет? - сказал Черничка. - А теперь поплывем и мы. Ну, Орех?
За эти несколько минут Орех растерялся как никогда в жизни. Он и так еле владел собой, готовый в ответ на обидное нетерпение Шишака рискнуть жизнью, но не бросить Пятика с Плошкой на произвол судьбы. И, ничего не понимая, Орех видел одно - Черничка ждет, чтобы он показал, кто здесь все-таки главный. В голове прояснилось.
- Поплыли, - сказал он. - Поплыли все.
Он смотрел, как они вошли в воду. Одуванчик плыл не хуже, чем бегал, - легко и быстро. Серебряный тоже. Остальные барахтались как попало. Сам Орех прыгнул в речку только тогда, когда все добрались до противоположного берега.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
- Стоит-то стоит, конечно. Только где оно, это местечко?
- Не у реки - это ты и сам знаешь. Отойдем - и сразу начнем двигаться вверх, так или нет? Нам нужен безлесый холм.
- А что если все откажутся идти так далеко? Да и ты хорош - твердишь, «надо переправляться, надо переправляться», и сам же говоришь, что устал и не можешь плыть.
- Я-то успею отдохнуть, а вот Плошка совсем выбился из сил. Он, похоже, еще и лапу поранил. Но на полдня-то можно остановиться.
- Ладно, пошли поговорим с остальными. Отдохнуть кто откажется. Переправляться они все равно не захотят, разве что кто-то пугнет.
Едва братья повернули назад, из-за кустов на краю лужайки выглянул Шишак.
- А я-то думаю, куда вы подевались, - сказал он, обращаясь к Ореху. - Готовы?
- Нет, я - нет, - твердо ответил Орех. - По-моему, нам нужно задержаться здесь до «на-Фрита». Когда все отдохнут, попробуем перебраться на луг.
Шишак хотел что-то ответить, но его опередил Черничка.
- Слушай, Шишак, - сказал он, - а почему бы тебе сейчас не сплавать туда - посмотрел бы, что да как? Вряд ли лес тянется далеко в обе стороны. С того берега ты все увидишь, а потом мы решим, куда лучше идти.
- Ладно, - проворчал Шишак, - в этом, кажется, есть здравый смысл. Переплыву я вам эту эмблерскую речку, сколько хотите. Слушаю и повинуюсь.
И, не раздумывая, он сделал два огромных скачка, плюхнулся в воду и поплыл через глубокую тихую заводь. Остальные смотрели, как он выбрался на берег возле расцветшего куста норичника, сорвал и, зажав в зубах грубый стебель, отряхнулся, так что брызги полетели в ольшаник. Через мгновение приятели увидели, как он продрался через кусты и припустил к лугу.
- Хорошо, что он с нами, - сказал Серебряному Орех, снова вспомнив лукавого Треараха. - Этот парень разнюхает все, что надо. Эй, посмотри-ка, да он уже возвращается.
Шишак несся по высокой траве обратно, и вид у него был куда более встревоженный, чем при встрече с капитаном. Он чуть ли не головой врезался в воду и быстро заработал лапами, оставляя на спокойной бурой глади воды похожий на стрелу след. Едва выскочив на песок, Шишак сказал:
- Ну, Орех! На твоем месте я бы не стал ждать «на-Фрита»! Уходить надо немедленно. Что да, то да.
- Это почему? - спросил Орех.
- В лесу большой пес. Сорвался с привязи. Орех вздрогнул:
- Что? Откуда ты знаешь?
- С того берега хорошо видна часть леса возле реки. Местами все просматривается насквозь. Я заметил пса, когда он выбежал на поляну. За ним волочится цепь, так что наверняка сорвался с привязи. Может, он идет по следу лендри, но лендри уже спит где-то. Ты что, надеешься, что наш запах он не заметит, - мы же разнесли его по всему лесу, да еще его и росой прибило! И что тогда? Пошли, пора убираться.
Орех растерялся. Шишак стоял перед ним, мокрый, отважный, прямодушный - просто олицетворение решимости. Рядом молча дрожал Пятик. Орех почувствовал на себе пристальный взгляд Чернички и понял, что тот ждет его решения, будто Шишака и не существует. Плошка съежился на песке - самый испуганный, самый беспомощный кролик на свете. В лесу над обрывом громко залаяла собака и заверещала сойка.
У Ореха потемнело в глазах, и он сказал Шишаку:
- Раз так, ты лучше беги. Кто может плыть - за ним. А лично я подожду, пока Плошка с Пятиком отдохнут.
- Ах ты болван! - воскликнул Шишак. - Тогда нам всем конец! Мы…
- Не ори, - сказал Орех. - Тебя могут услышать. Что же ты предлагаешь?
- Предлагаю?! Что предлагать-то! Кто может плыть, пусть бежит отсюда. Остальным придется сидеть на месте и надеяться на лучшее. Вдруг пес возьмет да пройдет мимо.
- Боюсь, я так не могу. Втянул Плошку в это дело я, я его и вытащу.
- Но Пятика-то ты не втягивал, а? Он сам тебя втянул.
Орех подумал, невольно восхищаясь, что Шишак, хоть и вышел из себя, сам не слишком спешит спасаться, да и трусит, пожалуй, поменьше других. Орех нашел глазами Черничку и увидел, как тот присел у воды выше по течению, где песчаная полоса на берегу уступали место крупной гальке. Лапы у него наполовину ушли в мокрые камешки, и он обнюхивал какой-то большой и плоский предмет, который лежал возле самой кромки воды. Предмет напоминал обломок доски.
- Черничка, - позвал Орех, - Ну-ка на минуточку. Черничка обернулся, тряхнул лапы и подошел.
- Орех, - быстро проговорил он, - там кусок дерева, плоский - такой же точно лежит у нас на Зеленой Поляне, закрывает яму - помнишь? А этот, наверное, принесло водой. Значит, он может плавать. Мы посадим на него Плошку с Пятиком и снова столкнем в воду. Так и переправим их на тот берег. Понятно?
Орех представления не имел, что тут надо понимать. Для него все это была сплошная бессмыслица, и лишь горло перехватывало от растерянности и ужаса. Мало того, что злится нетерпеливый Шишак, мало того, что перепугался Плошка, что где-то рядом бродит собака, так еще самый умный из всей команды лишился рассудка. Орех был близок к отчаянию.
- О Фритрах! Да, я понял! - почти возле самого уха Ореха вдруг зазвенел взволнованный голос. Это воскликнул Пятик. - Орех, быстро, нечего ждать! Пошли, подтолкни Плошку!
Черничка встряхнул помертвевшего Плошку и заставил его сделать несколько прыжков к галечной отмели. Кусок дерева, чуть больше крупного листа ревеня, только краем лежал на гальке. Черничка едва не силой усадил на него Плошку. И тот, дрожа, сел, сжался в комочек, а за ним «на борт» ступил Пятик.
- Кто посильней? - распорядился Черничка. - Шишак! Серебряный! Ну-ка толкните!
Никто его не послушал. Растерявшиеся, озадаченные кролики только жались к земле. Тогда Черничка сам зарылся носом в гальку, поддел край доски, приподнял и толкнул. Доска накренилась, Плошка заверещал, а Пятик лишь опустил голову и сжал чубы. Потом плот с двумя кроликами выровнялся и на несколько футов отплыл от берега. Он медленно развернулся, и Плошка с Пятиком оказались спиной к своим приятелям.
- Фрит и Инле! - воскликнул Одуванчик. - Они сидят прямо-таки на воде! Почему же они не тонут?
- Они сидят на деревяшке, а дерево плавает, можешь ты это понять или нет? - сказал Черничка. - А теперь поплывем и мы. Ну, Орех?
За эти несколько минут Орех растерялся как никогда в жизни. Он и так еле владел собой, готовый в ответ на обидное нетерпение Шишака рискнуть жизнью, но не бросить Пятика с Плошкой на произвол судьбы. И, ничего не понимая, Орех видел одно - Черничка ждет, чтобы он показал, кто здесь все-таки главный. В голове прояснилось.
- Поплыли, - сказал он. - Поплыли все.
Он смотрел, как они вошли в воду. Одуванчик плыл не хуже, чем бегал, - легко и быстро. Серебряный тоже. Остальные барахтались как попало. Сам Орех прыгнул в речку только тогда, когда все добрались до противоположного берега.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119