- Так и быть, - согласился Черный Кролик. - Но если выиграю я, ты отдашь мне усы и хвост, Эль-Ахрайрах.
Принесли камешки, и Эль-Ахрайрах уселся на гулкий холодный пол играть с Черным Кроликом Инле. Ну, вы и сами могли уже догадаться, что в «камешки» Эль-Ахрайрах умел играть преотлично. Он играл не хуже других. Но здесь, в этом страшном месте, глядя в глаза Черному Кролику, чувствуя молчаливое присутствие его бесплотной Ауслы, как ни храбрился Эль-Ахрайрах, смекалка покинула его, и прежде, чем бросить камешки, он уже понял, что Черный Кролик видит все насквозь. Черный Кролик не торопился. Он играл - как падает снег, беззвучно и ровно, - до тех пор, пока Эль-Ахрайрах окончательно не пал духом, убедившись, что тут ему не победить.
- Что ж, пора заплатить за проигрыш, Эль-Ахрайрах, - произнес Черный Кролик, - а потом тебя отведут в нору, где ты сможешь отдохнуть. Завтра я вернусь, и если застану тебя здесь, увидимся. Но помни - ты свободен и можешь уйти, когда пожелаешь.
Потом Эль-Ахрайраха увели, отрезали ему хвост, выдернули усы, а когда он пришел в себя, то лежал в пустой каменной норе возле выхода, и рядом сидел Проказник.
- Ох, хозяин, - сказал Проказник, - что делать будем? Фритом тебя заклинаю, пошли отсюда. У меня усы на месте, и я тебя выведу.
- Ну уж нет, - сказал Эль-Ахрайрах. Он все еще надеялся вытянуть из Черного Кролика то, зачем пришел, да к тому же смекнул, что их и посадили в эту нору - у выхода, - чтобы испытать. - Ну уж нет, Я сделаю себе новый хвост из кипрея, а усы - из ломоноса. Ну-ка, Проказник, принеси мне травы, но помни: ты обязательно должен вернуться до завтрашнего вечера. И если сумеешь, добудь что-нибудь поесть.
Проказник послушно ушел, а Эль-Ахрайрах остался. Спалось ему очень плохо: во-первых, от боли, во-вторых, от смертельного страха; он не сдался лишь потому, что все время пытался придумать какую-нибудь хитрость. На следующий день вернулся Проказник, Он принес траву и кусочек брюквы. Эль-Ахрайрах поел, и вместе они смастерили ему из замерзшего ломоноса новые усы, а из листа кипрея - хвост. Вечером Эль-Ахрайрах отправился к Черному Кролику, будто бы ничего не произошло.
- Ну как, Эль-Ахрайрах? - сказал Черный Кролик и понюхал воздух, но при этом не сморщил нос, как все кролики, а подался вперед, как собака. - Конечно, в моей норе тебе было не слишком уютно, но, может быть, все же тебе удалось отдохнуть?
- Да, милорд, - ответил Эль-Ахрайрах - Я рад, что ты позволил мне остаться.
- Я не стану больше играть с тобой в «камешки», - сказал Черный Кролик. - Пойми, Эль-Ахрайрах, у меня нет ни малейшего желания мучить тебя. Я не враг из Тысячи. И я повторяю: хочешь - оставайся, хочешь - уходи. Но если ты останешься, давай я расскажу свою сказку, а потом ты - свою.
- С удовольствием, милорд, - сказал Эль-Ахрайрах. - Но если сказка у меня выйдет не хуже вашей, не возьмете ли вы мою жизнь в обмен на жизнь моего племени?
- Хорошо, - ответил Черный Кролик. - Зато если она все-таки окажется хуже, тебе отрежут уши. - Он подождал, не откажется ли Эль-Ахрайрах от такого предложения, но тот промолчал. А потом Черный Кролик рассказал до того мрачную и страшную сказку, что у Эль-Ахрайраха и у Проказника кровь застыла в жилах. Они словно примерзли к скале, ибо поняли, что каждое слово в ней правда. И от ужаса оба просто потеряли всякое соображение. Им казалось, будто плывут они в ледяном облаке и все их чувства замерзли; каждое слово Черного Кролика вползало в сердце, словно червяк в орешек, и сердце съеживалось и высыхало. А когда, наконец, все это кончилось, Эль-Ахрайрах попытался было заговорить. Но ему никак не удавалось собраться с мыслями. Он заикался, мысли метались из стороны в сторону, как мыши, которые пытаются удрать от нависшего над ними ястреба. Черный Кролик ждал молча и не торопил. Наконец стало ясно, что никакой сказки Эль-Ахрайрах не расскажет, и Аусла снова увела и усыпила его. Когда он проснулся, ушей не было, а рядом на каменном полу норы сидел Проказник и плакал, как маленький.
- Ох, хозяин, - проговорил он, - и к чему столько страданий? Ради лорда Фрита, ради зеленой травки, позволь мне увести тебя домой.
- Какой вздор! - ответил Эль-Ахрайрах. - Пойди принеси мне два хороших больших листа щавеля. Сгодятся вместо ушей.
- Они быстро зачахнут, хозяин, - сказал Проказник. - Как зачахло мое сердце.
- Их хватит довольно надолго, - мрачно отозвался Эль-Ахрайрах. - Все равно больше нам ничего не остается. Я не могу найти выход.
Когда Проказник ушел, Эль-Ахрайрах заставил себя собраться с мыслями и хорошенько подумать. Брать его жизнь Черный Кролик не хочет ни в какую. Обыграть его Эль-Ахрайраху никогда не удастся - это тоже совершенно понятно: с тем же успехом можно устроить с ним гонки по льду. Но если Черный Кролик не враг, зачем же так мучит он Эль-Ахрайраха? «Он хочет отнять у меня мужество, чтобы я бросил свою затею и сбежал», - подумал Эль-Ахрайрах. Но почему бы ему просто не отправить незваных гостей домой? Зачем ждать, пока принц сам не предложит ему состязание и не проиграет? И вдруг Эль-Ахрайраха осенило. У этих теней нет своей силы, и они могут прогнать его или же причинить ему боль только с собственного согласия Эль-Ахрайраха. И помочь они не в состоянии. Нужна только его воля. Тени пытаются отгадать, в чем она, и сломают, когда это им удастся. А вдруг Эль-Ахрайраху повезет и он отыщет здесь что-то такое, что поможет избавить от беды все его племя? Смогут ли они тогда помешать?
Вернулся Проказник и помог Эль-Ахрайраху прикрыть обезображенную, искалеченную голову листьями щавеля, а потом они оба немножко вздремнули. Но и во сне принц видел своих умирающих от голода кроликов, которые верят в него и ждут, что он вернется и прогонит солдат Короля Дарзина. Наконец он проснулся, замерзший, застывший, и пошел бродить по каменным ходам. Ковыляя, брел Эль-Ахрайрах, а листья щавеля свисали по бокам, и не мог он теперь ни приподнять свои ушки, ни навострить, как прежде. Так дошел он до места, где сходилось несколько коридоров, и начинался спуск в глубь земли, и увидел он двух мрачных призраков Ауслы, занятых каким-то своим темным делом. Призраки оглянулись, вытаращили на него глаза, пытаясь напугать, но Эль-Ахрайраху было уже псе равно, и он тоже вытаращился в ответ, а сам все думал, что же им от него нужно.
- Возвращайся домой, Эль-Ахрайрах, - наконец произнес один. - Здесь тебе делать нечего. Ты живой и уже достаточно настрадался.
- Намного меньше моих кроликов, - сказал им Эль-Ахрайрах.
- Здесь хватит страданий на тысячи тысяч кроликов, - сказала тень. - Не упрямься, Эль-Ахрайрах. В этих норах лежат все хвори, все болезни, которые приходят к кроликам, - лихорадка, чесотка, расстройство желудка. А вот тут, рядом, куриная слепота, которая гонит бедняжек в поле, где они умирают, и никто не приблизится к ним - даже стервятник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119