«Король должен умереть»
Вышло так, что в «Улей» Орех с Плошкой попали только к вечеру. Едва они подкрепились в поле, полил холодный дождь, подул ветер, и приятели приискали себе укрытие - сначала в канаве (но канава была на склоне, и минут через десять ее стало заливать), а потом под крышей сарая, стоявшего на полдороге к дому. Зарывшись в огромную кучу соломы, друзья послушали - нет ли крыс. Но все было тихо, и они задремали, потом крепко уснули, а дождь за стеной стучал и стучал. В полдень приятели проснулись. Еще моросило, и Орех решил не торопиться. Идти по мокрой траве неприятно, а кроме того, ни один уважающий себя кролик не уйдет из сарая, так совсем ничего не попробовав. Отведав и брюквы, и свеклы, Орех с Плошкой двинулись в путь лишь тогда, когда начало смеркаться. Стараясь наверстать время, они припустили по полю и все же добрались до леса засветло; шкурки у них насквозь промокли, отчего оба страдальчески морщили носы. Только два или три кролика выбрались в этот час из нор в поникшую от дождя траву. Никто не спросил, где они были, и Орех прямиком спустился к себе, настрого наказав Плошке никому не рассказывать о путешествии. В норе никого не оказалось. Орех лег и уснул.
Проснувшись под утро, он, как всегда, почувствовал под боком Пятика. Земляной пол был сухой, уютный, и Орех решил еще немного поспать, но вдруг Пятик сказал:
- Ты промок насквозь.
- Да? Ну и что? Шел дождь.
- В «силфли» так не промокнешь. На тебе же просто все хлюпало. На тебе все хлюпало. Тебя не было целый день. Ведь так?
- Я бегал поесть внизу.
- И ел брюкву? А ноги пропахли фермой - куриным пометом и мякиной. И чем-то еще - никак не пойму, Что случилось, Орех?
- Ну немножко схватился с кошкой, чего волноваться?
- Ты что-то скрываешь. И это «что-то» опасно.
- Это Падуб сейчас в опасности, а не я. Чего обо мне беспокоиться?
- Падуб? - с удивлением переспросил Пятик - Но Падуб и все остальные добрались до южного городка еще вчера вечером. Прилетел Кехаар. Ты что, хочешь сказать, что не знал об этом?
Орех понял, что попался.
- Ну теперь и я все знаю, - ответил он. - И очень рад.
- Значит, так, - сказал Пятик. - Вчера ты ходил на ферму и удрал от кошки. А на уме у тебя было что-то такое, отчего вечером ты забыл даже спросить про Падуба.
- Ладно, Пятик, я все расскажу. Я взял Плошку, и мы сбегали на ферму, про которую говорил Кехаар. Туда, где кролики в клетке. Я их нашел, поговорил, пообещал вернуться и выпустить на свободу.
- Зачем?
- Ну, у них есть две крольчихи.
- Если Падуб выполнит поручение, у нас будет крольчих сколько хочешь, а, судя по тому, что мне приходилось слышать о ручных кроликах, им не так-то просто выжить на воле. По-моему, все дело в том, что ты просто решил отличиться.
- Отличиться? - переспросил Орех. - Посмотрим, что еще скажут Шишак с Черничкой.
- Рисковать жизнью, своей и чужой, просто из удальства? - сказал Пятик. - Эти двое, конечно, пойдут с тобой. Ты ведь теперь Старшина. Только ты теперь можешь решать, что всем нам необходимо. В тебя верят. Пусть ты их уговоришь, но ничего это не докажет, а вот несколько мертвецов станут очень веским доказательством твоей глупости. Только будет уже слишком поздно.
- Ну ладно, - сказал Орех. - Я хочу спать.
На следующее утро Орех всем рассказал о походе на ферму и о своей затее, а Плошка почтительно поддакивал. Как и рассчитывал Орех, Шишак при одной только мысли о том, как он двинет на ферму освобождать сородичей, так и подпрыгнул на месте.
- Все будет отлично! - воскликнул он. - Блестящая мысль, Орех! Открывать клетки мне не по зубам, но Черничка все может. Плохо только, что ты сбежал от кошки. Кошка достойный соперник. Однажды моя мать подралась с этой зверюгой, и, скажу я вам, кое-что ей осталось на память - матушка выдрала у нее клок шерсти, будто осеннюю травку! Всех фермерских кошек беру на себя, да в придачу пару приблудных!
Черничка говорил более рассудительно, но и он, как Орех, как Шишак, втайне стыдился того, что отсиживается дома, в теплой норе, когда Падуб рискует жизнью, чтобы выполнить их поручение; и, услышав, как высоко ценят его за сообразительность, Черничка сразу же согласился.
- Наверное, больше никто и не нужен, - сказал он. - Говоришь, Орех, пес привязан и вряд ли сорвется? Если нас будет слишком много, в темноте мы только начнем мешать друг другу: кто-нибудь непременно отстанет, и потеряем время.
- Тогда возьмем Одуванчика, Плющика и Дубка, - сказал Шишак. - Остальные остаются дома Орех-рах, когда ты хочешь идти - сегодня ночью?
- Чем скорей, тем лучше, - ответил Орех. - Собери этих троих и все расскажи. Жаль, что идти придется в темноте - можно было бы взять Кехаара. Ему бы понравилось.
Но в этот вечер их надеждам не суждено было сбыться - в сумерки снова зарядил дождь, с севера подул ветер и принес из долины, от садовых изгородей, аромат цветущей бирючины. Орех сидел на обрыве до темноты. Наконец, примирившись с мыслью, что дождь до утра не кончится, он вернулся в «Улей». Вся компания была в сборе и слушала сказку про Эль-Ахрайраха вместе с Кехааром, которого уговорили посидеть подальше от дождя и ветра, и когда Одуванчик закончил, Кехаар рассказал свою невероятную историю, удивившую и озадачившую всех до единого, - историю о том, как Фрит отправился путешествовать и за это время дождь затопил всю землю. Тогда человек построил огромную плавучую клетку, посадил в нее всех зверей и всех птиц, а когда Фрит вернулся, выпустил их на волю.
- Но ведь больше никогда ничего подобного не случится, Орех-рах? - спросил Плошка, слушая, как дождь снаружи шелестит в буковых листьях. - У нас-то такой клетки нет.
- Не бойся, Кехаар отнесет тебя на луну, Хлао-ру, - сказал Колокольчик, - а ты свалишься оттуда прямо Шишаку на голову, будто березовый сучок на морозе. Но сначала пошли, поспим.
Перед сном Пятик еще раз попробовал заговорить о налете.
- Наверное, нет смысла просить тебя отменить поход? - начал он.
- Послушай, - ответил Орех, - у тебя что; опять дурное предчувствие? Тогда скажи прямо. И решим, что и как.
- Никакого предчувствия нет, - сказал Пятик. - Но это не значит, что все в порядке Предчувствие ведь нахлынет, когда вздумается, - и совсем не всегда Я ничего не чувствовал ни перед встречей с лендри, ни перед нападением вороны. Если на то пошло, я понятия не имею даже, что там сейчас у Падуба. Может, все хорошо, а может, наоборот, плохо. Но вот ты и впрямь меня беспокоишь - только ты, остальные тут ни при чем. За последние дни ты стал какой-то, далекий, какой-то четкий и ясный - словно мертвая ветка на фоне неба.
- Ну, если ты думаешь, будто что-то может случиться только со мной, скажи об этом всем. Они решат, остаться мне или нет. Но знаешь, Пятик, лучше бы ты помолчал. Тебе, конечно, поверят, но все равно кто-нибудь да подумает, что я просто струсил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Вышло так, что в «Улей» Орех с Плошкой попали только к вечеру. Едва они подкрепились в поле, полил холодный дождь, подул ветер, и приятели приискали себе укрытие - сначала в канаве (но канава была на склоне, и минут через десять ее стало заливать), а потом под крышей сарая, стоявшего на полдороге к дому. Зарывшись в огромную кучу соломы, друзья послушали - нет ли крыс. Но все было тихо, и они задремали, потом крепко уснули, а дождь за стеной стучал и стучал. В полдень приятели проснулись. Еще моросило, и Орех решил не торопиться. Идти по мокрой траве неприятно, а кроме того, ни один уважающий себя кролик не уйдет из сарая, так совсем ничего не попробовав. Отведав и брюквы, и свеклы, Орех с Плошкой двинулись в путь лишь тогда, когда начало смеркаться. Стараясь наверстать время, они припустили по полю и все же добрались до леса засветло; шкурки у них насквозь промокли, отчего оба страдальчески морщили носы. Только два или три кролика выбрались в этот час из нор в поникшую от дождя траву. Никто не спросил, где они были, и Орех прямиком спустился к себе, настрого наказав Плошке никому не рассказывать о путешествии. В норе никого не оказалось. Орех лег и уснул.
Проснувшись под утро, он, как всегда, почувствовал под боком Пятика. Земляной пол был сухой, уютный, и Орех решил еще немного поспать, но вдруг Пятик сказал:
- Ты промок насквозь.
- Да? Ну и что? Шел дождь.
- В «силфли» так не промокнешь. На тебе же просто все хлюпало. На тебе все хлюпало. Тебя не было целый день. Ведь так?
- Я бегал поесть внизу.
- И ел брюкву? А ноги пропахли фермой - куриным пометом и мякиной. И чем-то еще - никак не пойму, Что случилось, Орех?
- Ну немножко схватился с кошкой, чего волноваться?
- Ты что-то скрываешь. И это «что-то» опасно.
- Это Падуб сейчас в опасности, а не я. Чего обо мне беспокоиться?
- Падуб? - с удивлением переспросил Пятик - Но Падуб и все остальные добрались до южного городка еще вчера вечером. Прилетел Кехаар. Ты что, хочешь сказать, что не знал об этом?
Орех понял, что попался.
- Ну теперь и я все знаю, - ответил он. - И очень рад.
- Значит, так, - сказал Пятик. - Вчера ты ходил на ферму и удрал от кошки. А на уме у тебя было что-то такое, отчего вечером ты забыл даже спросить про Падуба.
- Ладно, Пятик, я все расскажу. Я взял Плошку, и мы сбегали на ферму, про которую говорил Кехаар. Туда, где кролики в клетке. Я их нашел, поговорил, пообещал вернуться и выпустить на свободу.
- Зачем?
- Ну, у них есть две крольчихи.
- Если Падуб выполнит поручение, у нас будет крольчих сколько хочешь, а, судя по тому, что мне приходилось слышать о ручных кроликах, им не так-то просто выжить на воле. По-моему, все дело в том, что ты просто решил отличиться.
- Отличиться? - переспросил Орех. - Посмотрим, что еще скажут Шишак с Черничкой.
- Рисковать жизнью, своей и чужой, просто из удальства? - сказал Пятик. - Эти двое, конечно, пойдут с тобой. Ты ведь теперь Старшина. Только ты теперь можешь решать, что всем нам необходимо. В тебя верят. Пусть ты их уговоришь, но ничего это не докажет, а вот несколько мертвецов станут очень веским доказательством твоей глупости. Только будет уже слишком поздно.
- Ну ладно, - сказал Орех. - Я хочу спать.
На следующее утро Орех всем рассказал о походе на ферму и о своей затее, а Плошка почтительно поддакивал. Как и рассчитывал Орех, Шишак при одной только мысли о том, как он двинет на ферму освобождать сородичей, так и подпрыгнул на месте.
- Все будет отлично! - воскликнул он. - Блестящая мысль, Орех! Открывать клетки мне не по зубам, но Черничка все может. Плохо только, что ты сбежал от кошки. Кошка достойный соперник. Однажды моя мать подралась с этой зверюгой, и, скажу я вам, кое-что ей осталось на память - матушка выдрала у нее клок шерсти, будто осеннюю травку! Всех фермерских кошек беру на себя, да в придачу пару приблудных!
Черничка говорил более рассудительно, но и он, как Орех, как Шишак, втайне стыдился того, что отсиживается дома, в теплой норе, когда Падуб рискует жизнью, чтобы выполнить их поручение; и, услышав, как высоко ценят его за сообразительность, Черничка сразу же согласился.
- Наверное, больше никто и не нужен, - сказал он. - Говоришь, Орех, пес привязан и вряд ли сорвется? Если нас будет слишком много, в темноте мы только начнем мешать друг другу: кто-нибудь непременно отстанет, и потеряем время.
- Тогда возьмем Одуванчика, Плющика и Дубка, - сказал Шишак. - Остальные остаются дома Орех-рах, когда ты хочешь идти - сегодня ночью?
- Чем скорей, тем лучше, - ответил Орех. - Собери этих троих и все расскажи. Жаль, что идти придется в темноте - можно было бы взять Кехаара. Ему бы понравилось.
Но в этот вечер их надеждам не суждено было сбыться - в сумерки снова зарядил дождь, с севера подул ветер и принес из долины, от садовых изгородей, аромат цветущей бирючины. Орех сидел на обрыве до темноты. Наконец, примирившись с мыслью, что дождь до утра не кончится, он вернулся в «Улей». Вся компания была в сборе и слушала сказку про Эль-Ахрайраха вместе с Кехааром, которого уговорили посидеть подальше от дождя и ветра, и когда Одуванчик закончил, Кехаар рассказал свою невероятную историю, удивившую и озадачившую всех до единого, - историю о том, как Фрит отправился путешествовать и за это время дождь затопил всю землю. Тогда человек построил огромную плавучую клетку, посадил в нее всех зверей и всех птиц, а когда Фрит вернулся, выпустил их на волю.
- Но ведь больше никогда ничего подобного не случится, Орех-рах? - спросил Плошка, слушая, как дождь снаружи шелестит в буковых листьях. - У нас-то такой клетки нет.
- Не бойся, Кехаар отнесет тебя на луну, Хлао-ру, - сказал Колокольчик, - а ты свалишься оттуда прямо Шишаку на голову, будто березовый сучок на морозе. Но сначала пошли, поспим.
Перед сном Пятик еще раз попробовал заговорить о налете.
- Наверное, нет смысла просить тебя отменить поход? - начал он.
- Послушай, - ответил Орех, - у тебя что; опять дурное предчувствие? Тогда скажи прямо. И решим, что и как.
- Никакого предчувствия нет, - сказал Пятик. - Но это не значит, что все в порядке Предчувствие ведь нахлынет, когда вздумается, - и совсем не всегда Я ничего не чувствовал ни перед встречей с лендри, ни перед нападением вороны. Если на то пошло, я понятия не имею даже, что там сейчас у Падуба. Может, все хорошо, а может, наоборот, плохо. Но вот ты и впрямь меня беспокоишь - только ты, остальные тут ни при чем. За последние дни ты стал какой-то, далекий, какой-то четкий и ясный - словно мертвая ветка на фоне неба.
- Ну, если ты думаешь, будто что-то может случиться только со мной, скажи об этом всем. Они решат, остаться мне или нет. Но знаешь, Пятик, лучше бы ты помолчал. Тебе, конечно, поверят, но все равно кто-нибудь да подумает, что я просто струсил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119