Уфф, уфф! Как когда-то Виннету и Олд Шеттерхэнд: лучше находиться в центре опасности, чем на краю! - Тут его теплый взгляд вновь скользнул по моему лицу. Кайова продолжал: - Но почему вы сопровождаете их к озеру, которое грозит вам гибелью? Может, для того, чтобы сорвать с них маску лжи, а потом наказать? Нет! У вас есть другие, более важные причины. Смогу ли я их разгадать?
- Попробуй!
- Вы собираетесь подслушать встречу кайова и команчей с сиу и юта. Я прав?
- Мой красный брат, похоже, очень проницателен.
Тут кайова улыбнулся, заметив:
- Пида, друг Олд Шеттерхэнда, еще более проницателен! - С этими словами индеец поднял на меня свои прекрасные, честные глаза: - Нет, он ничего не знает и не узнает о том, что я делаю. Он вождь своего племени и сын своего отца. Как и эти двое, он должен быть вашим врагом. Но он любит Олд Шеттерхэнда, как никого другого. Потому в душе он хочет одного: чтобы Олд Шеттерхэнд вновь смог победить врагов, как прежде, но на сей раз не оружием, а любовью и примирением. Он не узнает, что я сейчас делаю, поэтому я поступаю как хочу, не спрашивая у него на то разрешения. Я отведу вас на то место, которое поистине создано для осуществления ваших намерений.
- Не к Воде Смерти?
- Нет! Мы пойдем кружным путем, чтобы никто нас не видел. Так вы доберетесь не только до Воды Смерти, но и до Дома Смерти. Вы боитесь духов?
- Бояться надо живых, а не мертвых. Никогда раньше не слышал о Доме Смерти. Где он находится?
- Его обнаружили лишь два года назад. Там нашли останки, сохранившиеся с древних времен, бесчисленные тотемы, вампумы и другие святыни. Все это тщательно изучали много недель. Потом была выкурена трубка тайны, и никто теперь не имеет права ступить туда. Тот, кто все-таки отважится, тотчас будет сражен духами умерших.
- И ты хочешь рискнуть?
- Да.
- Вот это мужество!
Мне трудно было понять, серьезно или с иронией издал это восклицание наш друг Молодой Орел. А кайова между тем с улыбкой продолжал:
- Один я бы на такое не решился, но с вами мне ничего не страшно. В этом я убежден, словно услышал завет Великого Маниту. Вы не знаете меня. Вы, конечно, можете мне не доверять. Но я прошу вас все же следовать за мной. Знаете ли вы Кольму Пуши?
- Конечно.
- Она мой друг. А Ашту, скво Вакона, самого знаменитого мужа племени дакота?
- Ее тоже.
- Мы живем далеко друг от друга, но часто посылаем друг к другу гонцов. Надеюсь увидеть обеих в ближайшее время вопреки вражде между нашими народами. Вы верите мне?
Его желание вселить в нас уверенность в нем было очень трогательно. Кто знает, чем он рисковал, служа нам! А самое главное, он, похоже, даже не подозревал, что, назвав этих женщин своими друзьями, он невольно раскрыл свою принадлежность к женскому роду…
- Верим, - ответил я. - Итак, веди нас! Мы последуем за тобой.
Оба Энтерса удалились уже на приличное расстояние. Мы медленно последовали за ними, чтобы братья не смогли нас заметить, а когда они исчезли за горизонтом, мы взяли вправо, чтобы сразу добраться до Дома Смерти. Кайова скакал впереди, а Папперман держался рядом - наверняка чтобы порасспрашивать индейца и познакомиться поближе. Прежде всего он справился, откуда тот знает Энтерсов.
- Я не знаю их, - заявил индеец. - Но Киктахан Шонка выслал гонца, чтобы сообщить о их прибытии. От посланца я услышал, что двое бледнолицых, которые должны приехать, - братья, а их задача - выдать сиу Олд Шеттерхэнда, его скво, старого белого охотника с синей половиной лица и Молодого Орла из племени апачей. Всех четверых ждет неминуемая смерть! Тогда я решил спасти вас. Удалившись от озера на полдня пути, я спрятался в том месте, где вы должны были проехать. Я ждал вчера и сегодня. И вот наконец я увидел вас. Количество соответствовало: один индеец, четверо белых и одна белая скво. Я поскакал к вам и прежде всего постарался разъединить вас с этими опасными братьями. Это мне удалось.
- Значит, ты веришь, что мистер Бартон и Олд Шеттерхэнд - одно лицо?
- Да. Разве я ошибся?
- Спроси его сам!
- Не стоит. Если бы это был не он, вы сразу ответили бы «нет».
Я больше ничего не услышал, поскольку оба пришпорили лошадей. Но Душенька не преминула вставить:
- Вот и все! Кончилось твое инкогнито!
- Еще нет, - ответил я с улыбкой.
- Думаешь, кайова смолчит?
- Если захочу, да.
- Значит, он тебе понравился?
- Конечно!
- Мне тоже. Знаешь, я подметила в нем искренность и печаль. Как будто этот человек постоянно о чем-то тоскует. Не в ваших ли силах помочь ему? Как ты думаешь?
- Хм! Милая, ты хотела бы помочь всем людям на свете, но эту вековую печаль не так легко извести, как тебе кажется. Сначала нужно поближе узнать его, а ведь индейцы очень молчаливы.
- Да, но ты меня знаешь, то, что я захочу узнать, я выпытаю!
- Конечно, конечно! Я это знаю. Ты выспросишь все досконально, будь то белый человек или красный, желтый или зеленый! Но этот парень будет молчать.
- Ты так думаешь?
- Да. Он ничего не скажет!
- Хм! Давай поспорим?
- Я никогда не бьюсь об заклад, ты же знаешь.
Но Душенька не слушала меня:
- Сколько ты заплатишь, если я уже завтра узнаю всю подноготную его печали?
- Сколько ты хочешь?
- Еще пятьдесят марок для нашей радебойльской больницы.
- Дитя, это слишком много! Лучше скажи, сколько заплатишь ты, если к завтрашнему утру ничего не узнаешь?
- Двойную цену! Штраф - сто марок!
- Ты, конечно, щедра! Больница от этого спора только выиграет. Но откуда ты возьмешь сто марок?
- Из моего кредита, который возьму у тебя, мой дорогой!
- Я не дам взаймы ни гроша! Попробуй поговори со старым Папперманом. Может, тебе удастся заинтриговать его.
- Он гол как сокол! У него ничего нет. Отель, и тот уж не его! Впрочем, я прошу тебя убрать его подальше от кайова.
- Почему?
- Потому что с сего момента индейцем буду заниматься я!
- А? Ты хочешь начать дознание прямо сейчас?
- Да. Я должна узнать, что у этого индейца на душе. Вдруг ему можно помочь? Итак, прошу тебя, отзови Паппермана!
Я выполнил ее просьбу, и с этого момента до конца дня моя жена и индеец не расставались. Они явно испытывали друг к другу симпатию. И у меня не было оснований вмешиваться в их отношения.
Мы приближались к горам, среди которых пряталась Темная Вода. К вечеру далеко впереди обозначилась полоска леса, который окружал озеро. Там тридцать лет назад остановились мы на ночлег, прежде чем на рассвете вышли на берег. Сегодня мы обогнули лес и озеро, перешли неглубокий ручей и направили лошадей к нашей цели. Двигаться к Дому Смерти мы не рискнули из-за темноты. Мы разбили палатку и соорудили из камней очаг, пламя которого должно было оставаться для других невидимым. Впрочем, кайова заверил нас, что здесь, наверху, нет ни одной живой души. Внизу, у озера, стояли лагерем кайова и команчи, отдельно друг от друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
- Попробуй!
- Вы собираетесь подслушать встречу кайова и команчей с сиу и юта. Я прав?
- Мой красный брат, похоже, очень проницателен.
Тут кайова улыбнулся, заметив:
- Пида, друг Олд Шеттерхэнда, еще более проницателен! - С этими словами индеец поднял на меня свои прекрасные, честные глаза: - Нет, он ничего не знает и не узнает о том, что я делаю. Он вождь своего племени и сын своего отца. Как и эти двое, он должен быть вашим врагом. Но он любит Олд Шеттерхэнда, как никого другого. Потому в душе он хочет одного: чтобы Олд Шеттерхэнд вновь смог победить врагов, как прежде, но на сей раз не оружием, а любовью и примирением. Он не узнает, что я сейчас делаю, поэтому я поступаю как хочу, не спрашивая у него на то разрешения. Я отведу вас на то место, которое поистине создано для осуществления ваших намерений.
- Не к Воде Смерти?
- Нет! Мы пойдем кружным путем, чтобы никто нас не видел. Так вы доберетесь не только до Воды Смерти, но и до Дома Смерти. Вы боитесь духов?
- Бояться надо живых, а не мертвых. Никогда раньше не слышал о Доме Смерти. Где он находится?
- Его обнаружили лишь два года назад. Там нашли останки, сохранившиеся с древних времен, бесчисленные тотемы, вампумы и другие святыни. Все это тщательно изучали много недель. Потом была выкурена трубка тайны, и никто теперь не имеет права ступить туда. Тот, кто все-таки отважится, тотчас будет сражен духами умерших.
- И ты хочешь рискнуть?
- Да.
- Вот это мужество!
Мне трудно было понять, серьезно или с иронией издал это восклицание наш друг Молодой Орел. А кайова между тем с улыбкой продолжал:
- Один я бы на такое не решился, но с вами мне ничего не страшно. В этом я убежден, словно услышал завет Великого Маниту. Вы не знаете меня. Вы, конечно, можете мне не доверять. Но я прошу вас все же следовать за мной. Знаете ли вы Кольму Пуши?
- Конечно.
- Она мой друг. А Ашту, скво Вакона, самого знаменитого мужа племени дакота?
- Ее тоже.
- Мы живем далеко друг от друга, но часто посылаем друг к другу гонцов. Надеюсь увидеть обеих в ближайшее время вопреки вражде между нашими народами. Вы верите мне?
Его желание вселить в нас уверенность в нем было очень трогательно. Кто знает, чем он рисковал, служа нам! А самое главное, он, похоже, даже не подозревал, что, назвав этих женщин своими друзьями, он невольно раскрыл свою принадлежность к женскому роду…
- Верим, - ответил я. - Итак, веди нас! Мы последуем за тобой.
Оба Энтерса удалились уже на приличное расстояние. Мы медленно последовали за ними, чтобы братья не смогли нас заметить, а когда они исчезли за горизонтом, мы взяли вправо, чтобы сразу добраться до Дома Смерти. Кайова скакал впереди, а Папперман держался рядом - наверняка чтобы порасспрашивать индейца и познакомиться поближе. Прежде всего он справился, откуда тот знает Энтерсов.
- Я не знаю их, - заявил индеец. - Но Киктахан Шонка выслал гонца, чтобы сообщить о их прибытии. От посланца я услышал, что двое бледнолицых, которые должны приехать, - братья, а их задача - выдать сиу Олд Шеттерхэнда, его скво, старого белого охотника с синей половиной лица и Молодого Орла из племени апачей. Всех четверых ждет неминуемая смерть! Тогда я решил спасти вас. Удалившись от озера на полдня пути, я спрятался в том месте, где вы должны были проехать. Я ждал вчера и сегодня. И вот наконец я увидел вас. Количество соответствовало: один индеец, четверо белых и одна белая скво. Я поскакал к вам и прежде всего постарался разъединить вас с этими опасными братьями. Это мне удалось.
- Значит, ты веришь, что мистер Бартон и Олд Шеттерхэнд - одно лицо?
- Да. Разве я ошибся?
- Спроси его сам!
- Не стоит. Если бы это был не он, вы сразу ответили бы «нет».
Я больше ничего не услышал, поскольку оба пришпорили лошадей. Но Душенька не преминула вставить:
- Вот и все! Кончилось твое инкогнито!
- Еще нет, - ответил я с улыбкой.
- Думаешь, кайова смолчит?
- Если захочу, да.
- Значит, он тебе понравился?
- Конечно!
- Мне тоже. Знаешь, я подметила в нем искренность и печаль. Как будто этот человек постоянно о чем-то тоскует. Не в ваших ли силах помочь ему? Как ты думаешь?
- Хм! Милая, ты хотела бы помочь всем людям на свете, но эту вековую печаль не так легко извести, как тебе кажется. Сначала нужно поближе узнать его, а ведь индейцы очень молчаливы.
- Да, но ты меня знаешь, то, что я захочу узнать, я выпытаю!
- Конечно, конечно! Я это знаю. Ты выспросишь все досконально, будь то белый человек или красный, желтый или зеленый! Но этот парень будет молчать.
- Ты так думаешь?
- Да. Он ничего не скажет!
- Хм! Давай поспорим?
- Я никогда не бьюсь об заклад, ты же знаешь.
Но Душенька не слушала меня:
- Сколько ты заплатишь, если я уже завтра узнаю всю подноготную его печали?
- Сколько ты хочешь?
- Еще пятьдесят марок для нашей радебойльской больницы.
- Дитя, это слишком много! Лучше скажи, сколько заплатишь ты, если к завтрашнему утру ничего не узнаешь?
- Двойную цену! Штраф - сто марок!
- Ты, конечно, щедра! Больница от этого спора только выиграет. Но откуда ты возьмешь сто марок?
- Из моего кредита, который возьму у тебя, мой дорогой!
- Я не дам взаймы ни гроша! Попробуй поговори со старым Папперманом. Может, тебе удастся заинтриговать его.
- Он гол как сокол! У него ничего нет. Отель, и тот уж не его! Впрочем, я прошу тебя убрать его подальше от кайова.
- Почему?
- Потому что с сего момента индейцем буду заниматься я!
- А? Ты хочешь начать дознание прямо сейчас?
- Да. Я должна узнать, что у этого индейца на душе. Вдруг ему можно помочь? Итак, прошу тебя, отзови Паппермана!
Я выполнил ее просьбу, и с этого момента до конца дня моя жена и индеец не расставались. Они явно испытывали друг к другу симпатию. И у меня не было оснований вмешиваться в их отношения.
Мы приближались к горам, среди которых пряталась Темная Вода. К вечеру далеко впереди обозначилась полоска леса, который окружал озеро. Там тридцать лет назад остановились мы на ночлег, прежде чем на рассвете вышли на берег. Сегодня мы обогнули лес и озеро, перешли неглубокий ручей и направили лошадей к нашей цели. Двигаться к Дому Смерти мы не рискнули из-за темноты. Мы разбили палатку и соорудили из камней очаг, пламя которого должно было оставаться для других невидимым. Впрочем, кайова заверил нас, что здесь, наверху, нет ни одной живой души. Внизу, у озера, стояли лагерем кайова и команчи, отдельно друг от друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94