Кругом лед сверху стаивал, а снизу продолжал расти; вот и появились эти ледяные грибы. За четыре года они выросли почти в рост человека.
Наличие старого лагеря дрейфующей станции «Северный полюс-2» доказывало существование замкнутого течения. Это было новое открытие экспедиции. Лед, попадающий в это течение, мог дрейфовать в нем долгое время, пока под влиянием ветра льды не попадали в зону выносного течения, и тогда, проходя мимо полюса, они покидали Арктику. Дрейф последующих станций окончательно доказал это.
Когда Ваня вернулся на базу, мы поздравили его с «творческой находкой».
— Тебе везет, ты счастливчик, — сказал Гурий, которому очень хотелось найти самому эту льдину.
— Под Полярной звездой родился,— отвечал, смеясь, Ваня.
Василий Федотович поручил мне обследовать льдину другой дрейфующей станции — «СП-3», организуемую в западном секторе одновременно с «СП-4». Тогда льдина эта находилась вблизи полюса. Я прилетел туда, и мне сразу бросился в глаза изменившийся пейзаж. Он был много суровее. Очень синие, почти фиолетовые, тени шли от торосов. Поражала и белизна снегов. Но лед не понравился. Это не были восточные толстые паки с большой прочностью, способные противостоять огромным силам сжатий.
Этой льдине было не больше двух — трех лет. Сверху ее прикрывал очень толстый слой снега, чуть не в метр толщиной. Нижние его слои уже превратились в ледяные пластинки. Этот снег, как шуба, закрывал лед от суровых зимних холодов и не давал ему сделаться прочнее. Правда, он же предохранял и от таяния. Толщина ледяного покрова была небольшой. Очевидно, льдину вынесло из прибрежных морей, и она еще не была в переделках. Я поделился своими выводами и опасениями с Алексеем Федоровичем Трешниковым, — он был начальником новой дрейфующей станции. Снова мы встречались с ним на дрейфующих льдах.
— То, что ты сказал, конечно, достаточно неприятно, но других прочных льдин в этом районе нет. Мы провели обследование большого района. Везде все более или менее одинаково. Это не паковый лед востока, — сказал он, а затем добавил со свойственным ему спокойствием: — Поживем — увидим.
Его неоценимое качество — спокойствие даже в самых трудных обстоятельствах — позволяло ему в его огромной экспедиционной деятельности всегда находить правильные решения.
Спокойствие, выдержка и еще раз спокойствие — это необходимые качества для каждого полярного исследователя. Ведь, в условиях Арктики всегда надо быть готовым к любым неожиданностям.
В те дни лагерь дрейфующей станции «СП-3» готовился к встрече майских праздников, и в свободное от вахты время все строили ледяной дворец. Из снежных кирпичей сложили высокие стены, устроили перекрытия и сверху закрыли брезентом. Ледяной дворец получился
великолепным. Он мог ймеСтйть пятьдесят человек. У входа в него аэролог Вася Канаки, показав свои недюжинные способности скульптора, слепил из снега двух белых медведей. В этом дворце и должно было происходить празднование Первого мая.
— У вас, как при Анне Ивановне, ледяной дворец; только там строили его для свадьбы.
— А у нас будет крещение, посвящение в полярники,— ответили мне зимовщики.
— Кого же?
— Академика Дмитрия Ивановича Щербакова,— ответил Алексей Федорович.
— Ну, вот здорово!
Дмитрий Иванович был самым уважаемым и пожилым членом нашей экспедиции и самым молодым полярником. Он был первый раз в Арктике.
Посвящение прошло замечательно.Василий Федотович привез с собой почетного гостя.Перед входом во дворец была подвешена ленточка. Ее держали в зубах Васины снежные медведи.
Дмитрия Ивановича нарядили в кухлянку и дали ему ножницы. Перед тем как он перерезал ленточку, была произнесена речь о посвящении его в «юные» полярники. Все смеялись. Когда ленточка была перерезана и, приоткрыв полог из двух оленьих шкур, все вошли в ледяной дворец, то сразу ахнули. Внутри при свете прожекторов все сверкало и искрилось. Огромный стол был красиво сервирован. И хотя здесь не было хрусталя и фарфора, но его игру заменили ледяные кристаллы стен. Они искрились миллионами разноцветных огней.
Это было что-то феерическое. Пожалуй, ни одна экспедиция никогда не встречала Первое мая в столь роскошном снежном дворце. Так все было красиво.
Наша экспедиция закончила работы и, распростившись с теми, кто оставался дрейфовать, улетела на «Большую землю», захватив с собой письма людей, оставшихся на льду. Но я уносил с собой тревогу за льдину, на которой дрейфовали мои друзья у полюса; за восток, где остался Евгений Иванович, можно было не опасаться. А вот у Алексея Федоровича...
Так и случилось.Тревожные телеграммы с дрейфующей станции «Северный полюс-3» стали приходить уже с конца ноября.Собственно, тревожных слов в этих телеграммах не было. Они очень скупо передавали только то, что льдина, на которой расположен лагерь, лопнула, образовались трещины и одна из них разделила лагерь на две части. Дальше шли сообщения, что началось торошение и сжатие. В телеграммах также говорилось, что научные работы продолжаются, но много времени уходит на авралы по спасению имущества и оборудования.
Чувство тревоги охватывало за тех, кто был там, далеко в Арктике. Стихия негодовала и бушевала; в декабре она обрушилась с новой силой.
В середине декабря радиокомитет дал специальный концерт «Для тех, кто на льдине». Из великолепного белого мраморного зала неслись туда, на льдину, слова дружеского привета и пожелания встретить хорошо Новый год. А там в это время стояла темная, мрачная ночь. Только луна порой освещала своим скупым желтым светом безбрежную ледяную пустыню да лагерь смелых людей, забравшихся сюда, чтобы изучать эту негостеприимную природу. Люди устали. Уже два месяца держали их льды в огромном напряжении, а нужно сохранить свои силы до конца дрейфа. Много неприятного еще может преподнести коварная ледяная стихия! Она разрушила и тот прекрасный ледяной дворец, в котором мы праздновали день Первого мая. Одна стена его рухнула в трещину, где, при отблеске факелов, волновалась черная, будто отлитая из темного, густого металла вода.
Но люди пережили все. Ледяная стихия не смогла испугать их.Идут года, но по-прежнему, освещенные весенним солнцем или блеском ночного северного сияния, красуются научные городки «СП». На маленьких льдинах они заброшены в неизведанные просторы седого океана и несут свою вахту. Теперь уже дрейфует комсомольско-молодежная станция «СП-8» и «СП-9»; на очереди новые станции. Все они дают неоценимые материалы наблюдений для познания природы этого сумрачного, сурового края. Сменяя друг друга, приходят научные коллективы, сотни отважных людей уже путешествовали вместе с льдинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Наличие старого лагеря дрейфующей станции «Северный полюс-2» доказывало существование замкнутого течения. Это было новое открытие экспедиции. Лед, попадающий в это течение, мог дрейфовать в нем долгое время, пока под влиянием ветра льды не попадали в зону выносного течения, и тогда, проходя мимо полюса, они покидали Арктику. Дрейф последующих станций окончательно доказал это.
Когда Ваня вернулся на базу, мы поздравили его с «творческой находкой».
— Тебе везет, ты счастливчик, — сказал Гурий, которому очень хотелось найти самому эту льдину.
— Под Полярной звездой родился,— отвечал, смеясь, Ваня.
Василий Федотович поручил мне обследовать льдину другой дрейфующей станции — «СП-3», организуемую в западном секторе одновременно с «СП-4». Тогда льдина эта находилась вблизи полюса. Я прилетел туда, и мне сразу бросился в глаза изменившийся пейзаж. Он был много суровее. Очень синие, почти фиолетовые, тени шли от торосов. Поражала и белизна снегов. Но лед не понравился. Это не были восточные толстые паки с большой прочностью, способные противостоять огромным силам сжатий.
Этой льдине было не больше двух — трех лет. Сверху ее прикрывал очень толстый слой снега, чуть не в метр толщиной. Нижние его слои уже превратились в ледяные пластинки. Этот снег, как шуба, закрывал лед от суровых зимних холодов и не давал ему сделаться прочнее. Правда, он же предохранял и от таяния. Толщина ледяного покрова была небольшой. Очевидно, льдину вынесло из прибрежных морей, и она еще не была в переделках. Я поделился своими выводами и опасениями с Алексеем Федоровичем Трешниковым, — он был начальником новой дрейфующей станции. Снова мы встречались с ним на дрейфующих льдах.
— То, что ты сказал, конечно, достаточно неприятно, но других прочных льдин в этом районе нет. Мы провели обследование большого района. Везде все более или менее одинаково. Это не паковый лед востока, — сказал он, а затем добавил со свойственным ему спокойствием: — Поживем — увидим.
Его неоценимое качество — спокойствие даже в самых трудных обстоятельствах — позволяло ему в его огромной экспедиционной деятельности всегда находить правильные решения.
Спокойствие, выдержка и еще раз спокойствие — это необходимые качества для каждого полярного исследователя. Ведь, в условиях Арктики всегда надо быть готовым к любым неожиданностям.
В те дни лагерь дрейфующей станции «СП-3» готовился к встрече майских праздников, и в свободное от вахты время все строили ледяной дворец. Из снежных кирпичей сложили высокие стены, устроили перекрытия и сверху закрыли брезентом. Ледяной дворец получился
великолепным. Он мог ймеСтйть пятьдесят человек. У входа в него аэролог Вася Канаки, показав свои недюжинные способности скульптора, слепил из снега двух белых медведей. В этом дворце и должно было происходить празднование Первого мая.
— У вас, как при Анне Ивановне, ледяной дворец; только там строили его для свадьбы.
— А у нас будет крещение, посвящение в полярники,— ответили мне зимовщики.
— Кого же?
— Академика Дмитрия Ивановича Щербакова,— ответил Алексей Федорович.
— Ну, вот здорово!
Дмитрий Иванович был самым уважаемым и пожилым членом нашей экспедиции и самым молодым полярником. Он был первый раз в Арктике.
Посвящение прошло замечательно.Василий Федотович привез с собой почетного гостя.Перед входом во дворец была подвешена ленточка. Ее держали в зубах Васины снежные медведи.
Дмитрия Ивановича нарядили в кухлянку и дали ему ножницы. Перед тем как он перерезал ленточку, была произнесена речь о посвящении его в «юные» полярники. Все смеялись. Когда ленточка была перерезана и, приоткрыв полог из двух оленьих шкур, все вошли в ледяной дворец, то сразу ахнули. Внутри при свете прожекторов все сверкало и искрилось. Огромный стол был красиво сервирован. И хотя здесь не было хрусталя и фарфора, но его игру заменили ледяные кристаллы стен. Они искрились миллионами разноцветных огней.
Это было что-то феерическое. Пожалуй, ни одна экспедиция никогда не встречала Первое мая в столь роскошном снежном дворце. Так все было красиво.
Наша экспедиция закончила работы и, распростившись с теми, кто оставался дрейфовать, улетела на «Большую землю», захватив с собой письма людей, оставшихся на льду. Но я уносил с собой тревогу за льдину, на которой дрейфовали мои друзья у полюса; за восток, где остался Евгений Иванович, можно было не опасаться. А вот у Алексея Федоровича...
Так и случилось.Тревожные телеграммы с дрейфующей станции «Северный полюс-3» стали приходить уже с конца ноября.Собственно, тревожных слов в этих телеграммах не было. Они очень скупо передавали только то, что льдина, на которой расположен лагерь, лопнула, образовались трещины и одна из них разделила лагерь на две части. Дальше шли сообщения, что началось торошение и сжатие. В телеграммах также говорилось, что научные работы продолжаются, но много времени уходит на авралы по спасению имущества и оборудования.
Чувство тревоги охватывало за тех, кто был там, далеко в Арктике. Стихия негодовала и бушевала; в декабре она обрушилась с новой силой.
В середине декабря радиокомитет дал специальный концерт «Для тех, кто на льдине». Из великолепного белого мраморного зала неслись туда, на льдину, слова дружеского привета и пожелания встретить хорошо Новый год. А там в это время стояла темная, мрачная ночь. Только луна порой освещала своим скупым желтым светом безбрежную ледяную пустыню да лагерь смелых людей, забравшихся сюда, чтобы изучать эту негостеприимную природу. Люди устали. Уже два месяца держали их льды в огромном напряжении, а нужно сохранить свои силы до конца дрейфа. Много неприятного еще может преподнести коварная ледяная стихия! Она разрушила и тот прекрасный ледяной дворец, в котором мы праздновали день Первого мая. Одна стена его рухнула в трещину, где, при отблеске факелов, волновалась черная, будто отлитая из темного, густого металла вода.
Но люди пережили все. Ледяная стихия не смогла испугать их.Идут года, но по-прежнему, освещенные весенним солнцем или блеском ночного северного сияния, красуются научные городки «СП». На маленьких льдинах они заброшены в неизведанные просторы седого океана и несут свою вахту. Теперь уже дрейфует комсомольско-молодежная станция «СП-8» и «СП-9»; на очереди новые станции. Все они дают неоценимые материалы наблюдений для познания природы этого сумрачного, сурового края. Сменяя друг друга, приходят научные коллективы, сотни отважных людей уже путешествовали вместе с льдинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57