Пока нас не было, Виолета успела приготовить даже оладышки с медом. Моя подруга рассказала, что рецепт тортильи узнала во время одного из своих путешествий в Кордову за книгами, случайно зайдя в ресторан «Сантос» к востоку от мечети, а готовить анчоусы научилась в заведении к северу, которое смахивает на украшение фасада мечети. Виолете удалось приготовить сальморехо как раз нужной густоты, чтобы можно было обмакивать в него черствый хлеб, привозившийся на Свети-Клемент раз в два дня с острова Вис. Анчоусы у нее получились хуже, потому что, само собой, просто не успели как следует пропитаться уксусом. Зато на следующий день они будут в самый раз, и нашим хозяевам достанется замечательное лакомство.
Местные жители понимали толк в еде, но, в отличие от гастрономов с адриатического или средиземноморского побережья, не предавались обжорству. Я пожалел, что здесь нет легкого винца из погребов Луиса Фернандеса, Морилеса, Вине-дос-дель-Караколя: такие вина отменно подошли бы к ветчине и сыру – закускам перед основными блюдами. Но мы заменили их тринадцатиградусным «Завала», тоже вполне сносным.
Кто бы мог подумать, что по дороге к свету я возьмусь рассуждать о кулинарных изысках!
Жаркое по-хорватски покорило всех участников нашей экспедиции, хотя после утреннего происшествия нас не покидала тревога. Каждый сознавал, что нападение может в любую минуту повториться, ведь у нас была книга, которую так жаждали заполучить наши загадочные противники.
Снова полил дождь, мы перебрались на кухню и посвятили вечер болтовне и чревоугодию. В общем, получился замечательный гастрономический праздник.
После обеда в волшебной кухоньке появился Тонко Матиевич – веселый, счастливый, добродушный. Мы пригласили его разделить с нами десерт; в данном случае десертом оказалась щедрая порция красного вина. За двадцать минут Тонко высосал три четверти литра и уже намекал Барбьери, что пора открывать новую бутылочку. Хорват пел и от всей души перебирал струны. Нам нравилась и музыка, и пылкость исполнителя, но потанцевать мы не могли, здесь просто не хватило бы места.
Виолета разглядывала меня пристально и настойчиво; сидя между Клаудией и Динисом, она временами так и впивалась в меня глазами.
Все мы дружно улыбались: подвыпивший хорват дал нам восхитительный концерт, благодаря Тонко мы провели незабываемый вечер.
Еще до темноты нам следовало выступить в обратный путь, к Пальмизане, однако ливень все не утихал. Динис выдал нам огромные черные мешки для мусора, и мы проделали в них отверстия для головы и рук, таким образом подготовившись к экспедиции. Но дождь, который явно зарядил надолго, хлестал так, что идти пешком все равно было бы очень трудно.
Велько переговорил с Динисом. Отец хозяина посоветовал нам возвращаться морем, на лодке. Я вгляделся в завесу дождя и увидел на волнах пенные буруны – значит, шторм разгулялся не на шутку. Если по земле добираться было сложно, то по морю – просто рискованно. Чем меньше времени оставалось, чем ниже опускалось солнце, тем больше мы сомневались и в конце концов все же сделали выбор в пользу лодки, в первую очередь из-за жалоб Клаудии на боль в лодыжке. Подруга Велько подвернула ногу, бросившись бежать в суматохе утреннего нападения.
Было холодно, нас донимали усталость и дождь. Итак, мы отправились в малую гавань острова Свети-Клемент, где нас уже поджидали отец Диниса, взявшийся управлять лодкой, и не кто иной, как Тонко; весь его хмель как рукой сняло. Тонко помог нам подняться на борт, и мы расселись в лодке, стараясь ее не кренить. Динис, его жена и двое детей простились с нами, пожелав счастливого пути.
Когда наконец мы отчалили, начались болтанка и качка. Лодка уходила подальше от береговых скал, но так, чтобы берег не терялся из виду. Мы провели на воде всего десять или пятнадцать минут, но из-за качки казалось, что прошло втрое, вчетверо больше времени. Волны яростно лупили в борта плоскодонки, перегруженной испуганными людьми. Мы не только не желали погибнуть – некоторые из нас собирались жить вечно. Однако сейчас самым главным было выжить.
Наша лодка накренилась, на мгновение показалось, что все мы вывалимся за борт. Соленая вода хлестала нам в лицо, попадала в рот, в нос и в уши. Мы всерьез испугались неминуемого крушения, как вдруг раздался крик Барбьери:
– Этого еще не хватало! Судно по правому борту!
Другая лодка, значительно больше нашей, стремительно приближалась, ее нос надвигался на нас. Если она не сбавит ход или не сменит курс, наше суденышко разломится пополам, а на берегу нас ожидают только неприступные скалы. Бухта осталась далеко позади, рядом не было отлогих пляжей, до которых мы могли бы доплыть. Итак, на нас напали там, где очутиться за бортом означало погибнуть в волнах, а остаться в лодке значило погибнуть от пуль или взлететь на воздух при взрыве.
– Стой, стой! – крикнул Барбьери отцу Диниса.
Тот молниеносно повиновался, словно Велько был здесь капитаном.
Лодка наших преследователей тоже сбавила ход и стала нас огибать. Мы вздохнули спокойней: по крайней мере, столкновения не будет. Логично, ведь нападающие стремились отобрать у нас книгу, а не утопить ее в морской пучине.
Я насчитал в чужой лодке шесть человек в черном, с лицами, прикрытыми капюшонами. Мы не знали, кто они такие, и, хоть я подозревал Рикардо Лансу, надежных доказательств у меня не было.
Теперь оба судна стояли, раскачиваясь на волнах, моторы урчали на малых оборотах. Две скорлупки грецкого ореха посреди морской бури.
Встав к борту борт, мы смотрели друг на друга. Один из преследователей, устроившийся наносу, держал нас на прицеле, еще один остался у руля, а остальные четверо перепрыгнули на нашу лодку, сильно ее раскачав.
Низкорослый субъект шагнул ко мне, словно бросая мне вызов. В руке его блеснул огромный нож – такими ножами на охоте свежуют оленей и кабанов. Он вдруг направил оружие на Джейн, но, прежде чем сверкающее острое лезвие коснулось ее кожи, я обезоружил наглеца, вывернув ему руку. Он верещал как свинья, пока я не двинул его локтем в трахею. Потом я попытался ухватить злодея за волосы, чтобы удар в нос пришелся наверняка; я сумел ухватить лишь капюшон, но парень все равно рухнул как подкошенный. Он показался мне знакомым… Кажется, мы с ним ходили в один спортзал? Невысокий, с козлиной бородкой, с длинными курчавыми волосами, вполне симпатичный с виду… Да, точно, мы с ним вечно перешучивались во время занятий. Неужели это тот самый Хуан Торрико, студент с факультета информатики? Как он здесь оказался, зачем подался в наемники? Меня утешало лишь предположение, что передо мной – двойник Торрико, живущий на другом конце света.
Пока я дрался с одним из нападавших, Велько, Фернандо и сын Дагмары пытались разоружить остальных троих, а стрелок на носу никак не мог хорошенько прицелиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Местные жители понимали толк в еде, но, в отличие от гастрономов с адриатического или средиземноморского побережья, не предавались обжорству. Я пожалел, что здесь нет легкого винца из погребов Луиса Фернандеса, Морилеса, Вине-дос-дель-Караколя: такие вина отменно подошли бы к ветчине и сыру – закускам перед основными блюдами. Но мы заменили их тринадцатиградусным «Завала», тоже вполне сносным.
Кто бы мог подумать, что по дороге к свету я возьмусь рассуждать о кулинарных изысках!
Жаркое по-хорватски покорило всех участников нашей экспедиции, хотя после утреннего происшествия нас не покидала тревога. Каждый сознавал, что нападение может в любую минуту повториться, ведь у нас была книга, которую так жаждали заполучить наши загадочные противники.
Снова полил дождь, мы перебрались на кухню и посвятили вечер болтовне и чревоугодию. В общем, получился замечательный гастрономический праздник.
После обеда в волшебной кухоньке появился Тонко Матиевич – веселый, счастливый, добродушный. Мы пригласили его разделить с нами десерт; в данном случае десертом оказалась щедрая порция красного вина. За двадцать минут Тонко высосал три четверти литра и уже намекал Барбьери, что пора открывать новую бутылочку. Хорват пел и от всей души перебирал струны. Нам нравилась и музыка, и пылкость исполнителя, но потанцевать мы не могли, здесь просто не хватило бы места.
Виолета разглядывала меня пристально и настойчиво; сидя между Клаудией и Динисом, она временами так и впивалась в меня глазами.
Все мы дружно улыбались: подвыпивший хорват дал нам восхитительный концерт, благодаря Тонко мы провели незабываемый вечер.
Еще до темноты нам следовало выступить в обратный путь, к Пальмизане, однако ливень все не утихал. Динис выдал нам огромные черные мешки для мусора, и мы проделали в них отверстия для головы и рук, таким образом подготовившись к экспедиции. Но дождь, который явно зарядил надолго, хлестал так, что идти пешком все равно было бы очень трудно.
Велько переговорил с Динисом. Отец хозяина посоветовал нам возвращаться морем, на лодке. Я вгляделся в завесу дождя и увидел на волнах пенные буруны – значит, шторм разгулялся не на шутку. Если по земле добираться было сложно, то по морю – просто рискованно. Чем меньше времени оставалось, чем ниже опускалось солнце, тем больше мы сомневались и в конце концов все же сделали выбор в пользу лодки, в первую очередь из-за жалоб Клаудии на боль в лодыжке. Подруга Велько подвернула ногу, бросившись бежать в суматохе утреннего нападения.
Было холодно, нас донимали усталость и дождь. Итак, мы отправились в малую гавань острова Свети-Клемент, где нас уже поджидали отец Диниса, взявшийся управлять лодкой, и не кто иной, как Тонко; весь его хмель как рукой сняло. Тонко помог нам подняться на борт, и мы расселись в лодке, стараясь ее не кренить. Динис, его жена и двое детей простились с нами, пожелав счастливого пути.
Когда наконец мы отчалили, начались болтанка и качка. Лодка уходила подальше от береговых скал, но так, чтобы берег не терялся из виду. Мы провели на воде всего десять или пятнадцать минут, но из-за качки казалось, что прошло втрое, вчетверо больше времени. Волны яростно лупили в борта плоскодонки, перегруженной испуганными людьми. Мы не только не желали погибнуть – некоторые из нас собирались жить вечно. Однако сейчас самым главным было выжить.
Наша лодка накренилась, на мгновение показалось, что все мы вывалимся за борт. Соленая вода хлестала нам в лицо, попадала в рот, в нос и в уши. Мы всерьез испугались неминуемого крушения, как вдруг раздался крик Барбьери:
– Этого еще не хватало! Судно по правому борту!
Другая лодка, значительно больше нашей, стремительно приближалась, ее нос надвигался на нас. Если она не сбавит ход или не сменит курс, наше суденышко разломится пополам, а на берегу нас ожидают только неприступные скалы. Бухта осталась далеко позади, рядом не было отлогих пляжей, до которых мы могли бы доплыть. Итак, на нас напали там, где очутиться за бортом означало погибнуть в волнах, а остаться в лодке значило погибнуть от пуль или взлететь на воздух при взрыве.
– Стой, стой! – крикнул Барбьери отцу Диниса.
Тот молниеносно повиновался, словно Велько был здесь капитаном.
Лодка наших преследователей тоже сбавила ход и стала нас огибать. Мы вздохнули спокойней: по крайней мере, столкновения не будет. Логично, ведь нападающие стремились отобрать у нас книгу, а не утопить ее в морской пучине.
Я насчитал в чужой лодке шесть человек в черном, с лицами, прикрытыми капюшонами. Мы не знали, кто они такие, и, хоть я подозревал Рикардо Лансу, надежных доказательств у меня не было.
Теперь оба судна стояли, раскачиваясь на волнах, моторы урчали на малых оборотах. Две скорлупки грецкого ореха посреди морской бури.
Встав к борту борт, мы смотрели друг на друга. Один из преследователей, устроившийся наносу, держал нас на прицеле, еще один остался у руля, а остальные четверо перепрыгнули на нашу лодку, сильно ее раскачав.
Низкорослый субъект шагнул ко мне, словно бросая мне вызов. В руке его блеснул огромный нож – такими ножами на охоте свежуют оленей и кабанов. Он вдруг направил оружие на Джейн, но, прежде чем сверкающее острое лезвие коснулось ее кожи, я обезоружил наглеца, вывернув ему руку. Он верещал как свинья, пока я не двинул его локтем в трахею. Потом я попытался ухватить злодея за волосы, чтобы удар в нос пришелся наверняка; я сумел ухватить лишь капюшон, но парень все равно рухнул как подкошенный. Он показался мне знакомым… Кажется, мы с ним ходили в один спортзал? Невысокий, с козлиной бородкой, с длинными курчавыми волосами, вполне симпатичный с виду… Да, точно, мы с ним вечно перешучивались во время занятий. Неужели это тот самый Хуан Торрико, студент с факультета информатики? Как он здесь оказался, зачем подался в наемники? Меня утешало лишь предположение, что передо мной – двойник Торрико, живущий на другом конце света.
Пока я дрался с одним из нападавших, Велько, Фернандо и сын Дагмары пытались разоружить остальных троих, а стрелок на носу никак не мог хорошенько прицелиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109