Вы считаете, будто можете, так как в глубине души расцениваете то, о чем я говорю, как безумные бредни. И думаете, будто пистолеты, наручники, тюремные камеры и так далее сделают свое дело. Но это не так.
– Ясно, – сказал Барлоу. – Ну и что же вы нам советуете предпринять? Делать перед ним пассы?
Она что-то пробормотала, и тут взорвался Джимми:
– Говорите же? Какое средство? Святая вода?
– Джиладоул.
– Это еще что за чертовщина? – прорычал Паз и увидел, как Барлоу поджал губы.
В дверь постучали, и в комнату влетела взбудораженная женщина-полицейский; она объявила, что прибыл адвокат миссис Доу и требует немедленной встречи с ней, а капитан Мендес в свою очередь хочет видеть обоих детективов – и тоже немедленно. Оба детектива посмотрели друг на друга. Паз пробурчал что-то себе под нос и, громко топая, вышел. Барлоу выключил магнитофон из сети, взял его с собой и тоже удалился, оставив задержанную наедине с женщиной-полицейским.
Мендес выглядел отнюдь не блестяще. Паз решил, что начальник находится почти в полной прострации и дрожит от страха. Мендес обычно имел очень аккуратный и даже элегантный вид – этакий хладнокровный манипулятор, распоряжающийся людьми и обстоятельствами по своей воле. Сейчас узел галстука сполз ему на грудь, две верхние пуговицы шелковой рубашки были расстегнуты, а где-то на уровне брючного ремня на этой рубашке темнело пятно от кофе. Пепельница на письменном столе была полна окурков сигарет и сигар. Паз и Барлоу сели, но Мендес продолжал мерить шагами пол. Зажужжал зуммер телефона, однако капитан и не подумал поднять трубку.
– Мэру позвонили из офиса губернатора по поводу этой суки, которую вы задержали, – начал Мендес. – Этой богатой суки. Вы знали, черт ее дери, кто она такая? Проклятый архиепископ тоже влез в это дело. Вы говорили с ее адвокатом?
– Нет, босс, парень только что приехал, и потом…
– Это она совершила преступление? У вас есть доказательства ее вины?
– Нет, – ответил Барлоу, – и еще раз нет. Она утверждает, что все преступления совершил ее муж. Уитт Мур.
Мендес перестал ходить.
– Это сделал он?
– Если она не окончательно спятила, получается, похоже на то. Проблема в том, что нет никаких вещественных улик, а на все время совершения преступлений у него есть безупречное алиби. И он не какая-нибудь вам шпана. Знаменитый черный писатель.
– Мне плевать на то, кто он такой. Мне нужен тот, кого я могу предъявить. Вы представляете, что там снаружи творится? Половина репортеров страны окружила здание. Это уже не местное преступление. Представлена вся сеть каналов телевидения. Они хотят знать, каким образом какой-то маньяк мог проникнуть в здание, охраняемое полицией, и располосовать женщину у нее в комнате, не разбудив женщину, спящую на соседней кровати. Я тоже хотел бы это знать. Мне предстоит спуститься к ним и говорить с ними. Я должен дать объяснения Хортону и мэру. И что я скажу? Что вы не детективы, а полное дерьмо? Это вы прикажете им сказать?
Мендес выпучил глаза, лицо у него побагровело.
– Он пользовался наркотиком, действующим на психику порошком из Африки, – сказал Паз.
Мендес уставился на него.
– Кто, Мур? Вам это известно?
– Это единственное объяснение, имеющее смысл, – соблюдая разумную осторожность, подтвердил свое заявление Джимми. – Он может одурманивать людей, временно погружать их в глубокий сон. Так он это и делает.
– Это теория, Арни. У нас нет прямых доказательств, – вставил свое слово Барлоу.
– В таком случае, так вас и этак, найдите их! Сфабрикуйте, в конце концов! Мне необходимо хоть что-то. Я не могу выйти к ним нагишом, помахивая пенисом! Схватите, задержите его. Возьмите любое количество людей себе в помощь, газовые маски, все, что угодно. Все! Идите.
Они встали. Паз спросил:
– А как быть с Джейн Доу?
Мендес махнул рукой.
– Отпустите ее! Мне вполне хватает архиепископа и прочей публики.
Они отправились назад в комнату для допросов. Барлоу шагал впереди, распрямив спину. Паз мог бы сказать, что его напарник зол, только неясно на кого: то ли на себя самого, то ли на Мендеса. В комнате Джейн Доу беседовала с крупным лысым мужчиной в очках в золотой оправе и отлично сшитом сером костюме. Ясно, это адвокат Томас П. Финнеган. Он сообщил, что на сегодняшний день миссис Доу закончила давать показания.
– Я так не думаю, – сказал Паз. Он не хотел отпускать эту женщину. – Миссис Доу обладает чрезвычайно ценной информацией по исключительно важному делу о серийных убийствах. Мы не закончили ее допрашивать.
– Нет, вы закончили, – возразил Финнеган.
– Кроме того, мы вправе обвинить ее в том, что она вводит нас в заблуждение.
– Дело ваше, – сказал Финнеган. – В таком случае она вам определенно ничего более не сообщит.
Обмен соответствующими взглядами. Джейн нарушила затянувшееся молчание.
– Они мне не верят. Считают меня сумасшедшей.
– Это правда, детектив? – с подчеркнутой вежливостью спросил Финнеган.
Паз сообразил, что именно это написано у него на физиономии. Он и в самом деле думал, что она психованная. Однако… Он почувствовал, как кровь у него приливает к щекам, и хотел было для достижения цели заговорить о маленькой Лус, но понял, что делать этого не стоит.
– Вы можете увести ее, советник, – заговорил Барлоу. – Полагаю, вам известно, что вам не следует уезжать куда-либо, где мы не сможем вас найти в случае необходимости.
Финнеган пророкотал должные слова о незаконном задержании и ущемлении прав личности. Джейн встала, чтобы последовать за ним. Паз остановил ее, тронув за руку.
– Скажите, что такое джилладо? – спросил он.
– Джиладоул, – поправила она. – Это война между колдунами. Желаю удачи, детектив Паз. Будьте осторожны.
Когда Финнеган и Джейн ушли, Барлоу сказал:
– Ну и впутал ты нас в историю, Джимми. Ты считаешь, надо привлекать вспомогательные силы особого назначения и запасаться газовыми масками?
– Я должен был что-то сказать.
– «Язык глупого – гибель для него, и уста его – сеть для души его», как сказано в Притчах Соломоновых, глава восемнадцатая, стих седьмой. У тебя же нет доказательств, что этот человек рассыпает свой дурманный порошок по всему городу.
– Ладно, великий умник! Не хочешь ли еще разок заскочить к Арни и сообщить ему версию Джейн? Пусть он изложит ее по национальному телевидению. Полиция Майами спасовала перед лекарем-колдуном, смотрите наш следующий выпуск в одиннадцать часов.
Джимми пошел было прочь, но Барлоу догнал его и схватил за плечо.
– Куда это ты собрался?
Паз стряхнул с плеча руку Клетиса.
– Собираюсь задержать Мура.
– А если при нем порошок?
– Задержу дыхание.
– Это неправильно. Надо все продумать хорошенько. Успокойся малость.
– Я спокоен и ничего не боюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
– Ясно, – сказал Барлоу. – Ну и что же вы нам советуете предпринять? Делать перед ним пассы?
Она что-то пробормотала, и тут взорвался Джимми:
– Говорите же? Какое средство? Святая вода?
– Джиладоул.
– Это еще что за чертовщина? – прорычал Паз и увидел, как Барлоу поджал губы.
В дверь постучали, и в комнату влетела взбудораженная женщина-полицейский; она объявила, что прибыл адвокат миссис Доу и требует немедленной встречи с ней, а капитан Мендес в свою очередь хочет видеть обоих детективов – и тоже немедленно. Оба детектива посмотрели друг на друга. Паз пробурчал что-то себе под нос и, громко топая, вышел. Барлоу выключил магнитофон из сети, взял его с собой и тоже удалился, оставив задержанную наедине с женщиной-полицейским.
Мендес выглядел отнюдь не блестяще. Паз решил, что начальник находится почти в полной прострации и дрожит от страха. Мендес обычно имел очень аккуратный и даже элегантный вид – этакий хладнокровный манипулятор, распоряжающийся людьми и обстоятельствами по своей воле. Сейчас узел галстука сполз ему на грудь, две верхние пуговицы шелковой рубашки были расстегнуты, а где-то на уровне брючного ремня на этой рубашке темнело пятно от кофе. Пепельница на письменном столе была полна окурков сигарет и сигар. Паз и Барлоу сели, но Мендес продолжал мерить шагами пол. Зажужжал зуммер телефона, однако капитан и не подумал поднять трубку.
– Мэру позвонили из офиса губернатора по поводу этой суки, которую вы задержали, – начал Мендес. – Этой богатой суки. Вы знали, черт ее дери, кто она такая? Проклятый архиепископ тоже влез в это дело. Вы говорили с ее адвокатом?
– Нет, босс, парень только что приехал, и потом…
– Это она совершила преступление? У вас есть доказательства ее вины?
– Нет, – ответил Барлоу, – и еще раз нет. Она утверждает, что все преступления совершил ее муж. Уитт Мур.
Мендес перестал ходить.
– Это сделал он?
– Если она не окончательно спятила, получается, похоже на то. Проблема в том, что нет никаких вещественных улик, а на все время совершения преступлений у него есть безупречное алиби. И он не какая-нибудь вам шпана. Знаменитый черный писатель.
– Мне плевать на то, кто он такой. Мне нужен тот, кого я могу предъявить. Вы представляете, что там снаружи творится? Половина репортеров страны окружила здание. Это уже не местное преступление. Представлена вся сеть каналов телевидения. Они хотят знать, каким образом какой-то маньяк мог проникнуть в здание, охраняемое полицией, и располосовать женщину у нее в комнате, не разбудив женщину, спящую на соседней кровати. Я тоже хотел бы это знать. Мне предстоит спуститься к ним и говорить с ними. Я должен дать объяснения Хортону и мэру. И что я скажу? Что вы не детективы, а полное дерьмо? Это вы прикажете им сказать?
Мендес выпучил глаза, лицо у него побагровело.
– Он пользовался наркотиком, действующим на психику порошком из Африки, – сказал Паз.
Мендес уставился на него.
– Кто, Мур? Вам это известно?
– Это единственное объяснение, имеющее смысл, – соблюдая разумную осторожность, подтвердил свое заявление Джимми. – Он может одурманивать людей, временно погружать их в глубокий сон. Так он это и делает.
– Это теория, Арни. У нас нет прямых доказательств, – вставил свое слово Барлоу.
– В таком случае, так вас и этак, найдите их! Сфабрикуйте, в конце концов! Мне необходимо хоть что-то. Я не могу выйти к ним нагишом, помахивая пенисом! Схватите, задержите его. Возьмите любое количество людей себе в помощь, газовые маски, все, что угодно. Все! Идите.
Они встали. Паз спросил:
– А как быть с Джейн Доу?
Мендес махнул рукой.
– Отпустите ее! Мне вполне хватает архиепископа и прочей публики.
Они отправились назад в комнату для допросов. Барлоу шагал впереди, распрямив спину. Паз мог бы сказать, что его напарник зол, только неясно на кого: то ли на себя самого, то ли на Мендеса. В комнате Джейн Доу беседовала с крупным лысым мужчиной в очках в золотой оправе и отлично сшитом сером костюме. Ясно, это адвокат Томас П. Финнеган. Он сообщил, что на сегодняшний день миссис Доу закончила давать показания.
– Я так не думаю, – сказал Паз. Он не хотел отпускать эту женщину. – Миссис Доу обладает чрезвычайно ценной информацией по исключительно важному делу о серийных убийствах. Мы не закончили ее допрашивать.
– Нет, вы закончили, – возразил Финнеган.
– Кроме того, мы вправе обвинить ее в том, что она вводит нас в заблуждение.
– Дело ваше, – сказал Финнеган. – В таком случае она вам определенно ничего более не сообщит.
Обмен соответствующими взглядами. Джейн нарушила затянувшееся молчание.
– Они мне не верят. Считают меня сумасшедшей.
– Это правда, детектив? – с подчеркнутой вежливостью спросил Финнеган.
Паз сообразил, что именно это написано у него на физиономии. Он и в самом деле думал, что она психованная. Однако… Он почувствовал, как кровь у него приливает к щекам, и хотел было для достижения цели заговорить о маленькой Лус, но понял, что делать этого не стоит.
– Вы можете увести ее, советник, – заговорил Барлоу. – Полагаю, вам известно, что вам не следует уезжать куда-либо, где мы не сможем вас найти в случае необходимости.
Финнеган пророкотал должные слова о незаконном задержании и ущемлении прав личности. Джейн встала, чтобы последовать за ним. Паз остановил ее, тронув за руку.
– Скажите, что такое джилладо? – спросил он.
– Джиладоул, – поправила она. – Это война между колдунами. Желаю удачи, детектив Паз. Будьте осторожны.
Когда Финнеган и Джейн ушли, Барлоу сказал:
– Ну и впутал ты нас в историю, Джимми. Ты считаешь, надо привлекать вспомогательные силы особого назначения и запасаться газовыми масками?
– Я должен был что-то сказать.
– «Язык глупого – гибель для него, и уста его – сеть для души его», как сказано в Притчах Соломоновых, глава восемнадцатая, стих седьмой. У тебя же нет доказательств, что этот человек рассыпает свой дурманный порошок по всему городу.
– Ладно, великий умник! Не хочешь ли еще разок заскочить к Арни и сообщить ему версию Джейн? Пусть он изложит ее по национальному телевидению. Полиция Майами спасовала перед лекарем-колдуном, смотрите наш следующий выпуск в одиннадцать часов.
Джимми пошел было прочь, но Барлоу догнал его и схватил за плечо.
– Куда это ты собрался?
Паз стряхнул с плеча руку Клетиса.
– Собираюсь задержать Мура.
– А если при нем порошок?
– Задержу дыхание.
– Это неправильно. Надо все продумать хорошенько. Успокойся малость.
– Я спокоен и ничего не боюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127