так поступают они все, за исключением Секли, у которой, видимо из-за ее темперамента, особые права. Кстати, Кани и Тола вовсе не родные дочери Авы и Мвапуне. Эти девочки – имасефуне, духовные дочери. Оло считают, что в трехлетнем возрасте природная связь между матерью и ребенком ослабевает, и ребенок передается на воспитание другому лицу, которое формирует мелжду ним и собой духовную близость. Чаще всего это кто-то из родственников, тетка или дядя, но может быть таким воспитателем и посторонний человек с другого конца деревни.
Что касается У., то, как мне сказали в ответ на мой вопрос, он здоров и выполняет свое предназначение. Улуне не желает пояснять, что это значит. Сосредоточь внимание на твоем собственном предназначении, говорит он. По-видимому, это самое предназначение, иначе можно сказать: рок, судьба, играет огромную роль в жизни оло. Я спросила Улуне, неужели никто не может избежать своей судьбы. Да, ответил он небрежным тоном, ведь на то и существуем мы, колдуны. И рассмеялся. Это совершенно в духе оло – выразить мысль в форме глупой шутки.
Позже я снова пристала к нему с этим. У него существуют два выражения лица, когда он не хочет отвечать на мои расспросы. Одно доброе, как у папочки, когда он говорит своему дитяти: это слишком сложно, дружок, ты не поймешь, подожди, пока подрастешь. Другое почти смущенное, будто он чего-то стыдится. Последнее я вижу, когда задаю вопросы о перемене судьбы, манипулировании временем или о том, откуда произошли оло. Кажется, все это взаимосвязано.
Еще один день, Даноло
Я, кажется, пропустила Рождество и Новый год. Луна во второй четверти, но еще немного вогнутая.
Я очень плохо чувствую себя от того, чем кормит и поит меня Улуне в эти дни. Он говорит, что мое тело должно измениться для того, чтобы часть его постоянно пребывала в невидимом мире. Я это знала под именем химической магии, как твердил мне о том Марсель, но я ему не верила. Сегодня я проделала свой первый колдовской трюк после трех дней подготовки, сопровождаемой тошнотой, ночными потами и кошмарами. Все это считается хорошим знаком. До сих пор я никогда не помнила свои сны, а здесь мы с Улуне каждое утро начинали с того, что я подробно рассказывала ему о своих жутких сновидениях, необычайно живых и почти ощутимых. Улуне вовсе не считает, что сны – бессмысленная чепуха, возникающая у спящего в мозгу.
Мое первое колдовское деяние заключалось в том, чтобы я оказалась способной «унюхать» ауру магии. Мы вышли за пределы города, и я нашла маленький мешочек, закопанный Улуне под акацией, как специально обученная свинья находит трюфели. Я до смешного была довольна собой и наконец-то поняла, что это за острый, но не определяемый запах преследовал меня в последние два дня.
По пути домой я увидела, что какой-то парень вышел из кустов и последовал за нами. От него так и тянуло духом колдовства, и я спросила Улуне, не колдун ли это, но Улуне рассмеялся и сказал, что это всего лишь пааролаватс. На языке оло это означает, как мне уже было известно, «разрушенная личность». Когда ветер усилился, нас обдало тяжелым запахом гниющего мяса. Улуне не показался мне особенно обеспокоенным, но я его спросила, почему это существо преследует нас. Он ответил, что это Дуракне Ден, колдун, следит за нами, вселившись в оболочку пааролаватса. Я спросила, не мертвец ли это, но Улуне снова засмеялся. Нет, Жанна, мертвецы спят, они не могут ходить. Существо, в которое вселяются, чтобы использовать его, лишено разума, и колдун пользуется им как лошадью. Никогда не позволяй таким существам дотрагиваться до тебя. Улуне произнес эти слова с особым ударением.
Очередной день, Даноло
У меня месячные, и если они наступили с обычной для меня регулярностью, значит, сегодня тридцать третий день нашего пребывания в Даноло. Полнолуние. Улуне немного раздражителен со мной, не понимаю почему. Но ко мне подошла Секли, и все стало ясно. Дело в моем состоянии. Можно относиться ко мне как к почетному гостю-мужчине, но духов не обманешь. Она дает мне подробные указания, как поступать с моими «тряпочками», чтобы не дать возможность враждебным колдунам и демонам воспользоваться моей уязвимостью. Я должна следующие три дня провести среди женщин, но, поскольку никто против этого не возражает, большую часть времени я провожу с Турмой. Она совершенно не похожа на большинство здешних людей, она обладает душевной чистотой высокой пробы, и это скорее личное качество, а не результат воздействия культурной среды. Турма счастлива, распевает целый день, пока ткет на плоском деревянном стане длинные полосы из пестрых бумажных ниток, а потом шьет из них сумки, мешочки, большие платки.
Мы с ней много разговариваем; своими рассказами Турма помогает мне понять психологию оло и сама расспрашивает меня о моей стране. Какие демоны (оло называют их грелет, это множественное число, а единственное – грел) существуют у нас? Я вынуждена ответить ей, что в нашей стране люди не верят в демонов. Тогда она спрашивает, верят ли они в краски? воду? бобы? Это вызывает шумное оживление среди присутствующих при нашем разговоре женщин, и я смеюсь вместе с ними.
День 34-й, Даноло
Привела Турму к себе, в мой маленький домик (бон), чтобы показать ей свои сокровища. На нее они не произвели особого впечатления. Она хотела знать, сама ли я сделала шариковые авторучки, фонарик, цветные карандаши, разные другие предметы и инструменты, и сразу поскучнела, когда я сказала, что нет, и попыталась объяснить ей, что такое поздний капитализм. Торговцы не пользуются особой популярностью у оло. Визит кончился плачевно, едва я показала ей без всякого умысла свой артефакт оло. Я увидела это свое приобретение в сумке и спросила Турму, что это такое. Видимо, идубде? Турма закричала, отпрянула и бросилась бежать к большому дому с такой поспешностью, словно за ней гнались все демоны ада.
Позже я поговорила с ней, но она наотрез отказалась ответить мне на вопрос, для чего предназначен этот амулет. Секли сделала мне выговор за то, что я показала его Турме: это самое худшее, что можно показать беременной женщине, – ч'андоултет, самый сильный амулет колдовства. Неужели я этого не знала? Я сказала, что знаю пока немногое.
Турма поет своему еще не рожденному ребенку и разговаривает с ним. У нее будет девочка, Турма это знает. Она надеется, что будет сефуне с этим ребенком. Такое иногда случается, и это великое знамение. Турма поет облакам и птицам, кустам и камням. Уверяет, будто они тоже ей поют. Неужели ты не слышишь, Гдездикамаи? Нет, я не слышу.
День 36-й, Даноло
Улуне сегодня в разговорчивом настроении, точнее сказать, он склонен к рассуждениям, но нередко изъясняется афоризмами или просто загадками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
Что касается У., то, как мне сказали в ответ на мой вопрос, он здоров и выполняет свое предназначение. Улуне не желает пояснять, что это значит. Сосредоточь внимание на твоем собственном предназначении, говорит он. По-видимому, это самое предназначение, иначе можно сказать: рок, судьба, играет огромную роль в жизни оло. Я спросила Улуне, неужели никто не может избежать своей судьбы. Да, ответил он небрежным тоном, ведь на то и существуем мы, колдуны. И рассмеялся. Это совершенно в духе оло – выразить мысль в форме глупой шутки.
Позже я снова пристала к нему с этим. У него существуют два выражения лица, когда он не хочет отвечать на мои расспросы. Одно доброе, как у папочки, когда он говорит своему дитяти: это слишком сложно, дружок, ты не поймешь, подожди, пока подрастешь. Другое почти смущенное, будто он чего-то стыдится. Последнее я вижу, когда задаю вопросы о перемене судьбы, манипулировании временем или о том, откуда произошли оло. Кажется, все это взаимосвязано.
Еще один день, Даноло
Я, кажется, пропустила Рождество и Новый год. Луна во второй четверти, но еще немного вогнутая.
Я очень плохо чувствую себя от того, чем кормит и поит меня Улуне в эти дни. Он говорит, что мое тело должно измениться для того, чтобы часть его постоянно пребывала в невидимом мире. Я это знала под именем химической магии, как твердил мне о том Марсель, но я ему не верила. Сегодня я проделала свой первый колдовской трюк после трех дней подготовки, сопровождаемой тошнотой, ночными потами и кошмарами. Все это считается хорошим знаком. До сих пор я никогда не помнила свои сны, а здесь мы с Улуне каждое утро начинали с того, что я подробно рассказывала ему о своих жутких сновидениях, необычайно живых и почти ощутимых. Улуне вовсе не считает, что сны – бессмысленная чепуха, возникающая у спящего в мозгу.
Мое первое колдовское деяние заключалось в том, чтобы я оказалась способной «унюхать» ауру магии. Мы вышли за пределы города, и я нашла маленький мешочек, закопанный Улуне под акацией, как специально обученная свинья находит трюфели. Я до смешного была довольна собой и наконец-то поняла, что это за острый, но не определяемый запах преследовал меня в последние два дня.
По пути домой я увидела, что какой-то парень вышел из кустов и последовал за нами. От него так и тянуло духом колдовства, и я спросила Улуне, не колдун ли это, но Улуне рассмеялся и сказал, что это всего лишь пааролаватс. На языке оло это означает, как мне уже было известно, «разрушенная личность». Когда ветер усилился, нас обдало тяжелым запахом гниющего мяса. Улуне не показался мне особенно обеспокоенным, но я его спросила, почему это существо преследует нас. Он ответил, что это Дуракне Ден, колдун, следит за нами, вселившись в оболочку пааролаватса. Я спросила, не мертвец ли это, но Улуне снова засмеялся. Нет, Жанна, мертвецы спят, они не могут ходить. Существо, в которое вселяются, чтобы использовать его, лишено разума, и колдун пользуется им как лошадью. Никогда не позволяй таким существам дотрагиваться до тебя. Улуне произнес эти слова с особым ударением.
Очередной день, Даноло
У меня месячные, и если они наступили с обычной для меня регулярностью, значит, сегодня тридцать третий день нашего пребывания в Даноло. Полнолуние. Улуне немного раздражителен со мной, не понимаю почему. Но ко мне подошла Секли, и все стало ясно. Дело в моем состоянии. Можно относиться ко мне как к почетному гостю-мужчине, но духов не обманешь. Она дает мне подробные указания, как поступать с моими «тряпочками», чтобы не дать возможность враждебным колдунам и демонам воспользоваться моей уязвимостью. Я должна следующие три дня провести среди женщин, но, поскольку никто против этого не возражает, большую часть времени я провожу с Турмой. Она совершенно не похожа на большинство здешних людей, она обладает душевной чистотой высокой пробы, и это скорее личное качество, а не результат воздействия культурной среды. Турма счастлива, распевает целый день, пока ткет на плоском деревянном стане длинные полосы из пестрых бумажных ниток, а потом шьет из них сумки, мешочки, большие платки.
Мы с ней много разговариваем; своими рассказами Турма помогает мне понять психологию оло и сама расспрашивает меня о моей стране. Какие демоны (оло называют их грелет, это множественное число, а единственное – грел) существуют у нас? Я вынуждена ответить ей, что в нашей стране люди не верят в демонов. Тогда она спрашивает, верят ли они в краски? воду? бобы? Это вызывает шумное оживление среди присутствующих при нашем разговоре женщин, и я смеюсь вместе с ними.
День 34-й, Даноло
Привела Турму к себе, в мой маленький домик (бон), чтобы показать ей свои сокровища. На нее они не произвели особого впечатления. Она хотела знать, сама ли я сделала шариковые авторучки, фонарик, цветные карандаши, разные другие предметы и инструменты, и сразу поскучнела, когда я сказала, что нет, и попыталась объяснить ей, что такое поздний капитализм. Торговцы не пользуются особой популярностью у оло. Визит кончился плачевно, едва я показала ей без всякого умысла свой артефакт оло. Я увидела это свое приобретение в сумке и спросила Турму, что это такое. Видимо, идубде? Турма закричала, отпрянула и бросилась бежать к большому дому с такой поспешностью, словно за ней гнались все демоны ада.
Позже я поговорила с ней, но она наотрез отказалась ответить мне на вопрос, для чего предназначен этот амулет. Секли сделала мне выговор за то, что я показала его Турме: это самое худшее, что можно показать беременной женщине, – ч'андоултет, самый сильный амулет колдовства. Неужели я этого не знала? Я сказала, что знаю пока немногое.
Турма поет своему еще не рожденному ребенку и разговаривает с ним. У нее будет девочка, Турма это знает. Она надеется, что будет сефуне с этим ребенком. Такое иногда случается, и это великое знамение. Турма поет облакам и птицам, кустам и камням. Уверяет, будто они тоже ей поют. Неужели ты не слышишь, Гдездикамаи? Нет, я не слышу.
День 36-й, Даноло
Улуне сегодня в разговорчивом настроении, точнее сказать, он склонен к рассуждениям, но нередко изъясняется афоризмами или просто загадками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127