– воскликнул Барри с наигранным удивлением.
– Не дурак, – сказала Джастин, и они прошли в столовую.
Анжелика прошептала ей:
– Вы поругались?
– Нет, – ответила Джастин, уже начиная сердиться.
Все в вестибюле задерживали на Анжелике взгляд на две секунды дольше необходимого, распухшие будто от пчелиного укуса губы притягивали их, как магнит. Но они, кажется, не мешают мачехе разговаривать. И отец находит ее привлекательной?
Анжелика заказывала за отца, отец разговаривал за нее. Он то и дело упоминал каких-то людей, как будто это должно произвести на них впечатление.
– Я втянул в это Джейка Кальмана, – со значением объяснил он Барри. Во что втянул? Кто такой Джейк Кальман? – А он говорил мне, что не имеет дела с многоразовыми.
Барри дипломатично кивнул, накладывая на тост кусочки яичницы.
– И я сказал ему: «Дай мне только десять минут. Только десять минут. И тогда, если вас это не заинтересует, поступайте, как знаете, я уговаривать не буду». – Отец Джастин хлопнул по столу ладонью. – И что, вы думаете, случилось?
Барри послушно отреагировал:
– Не знаю – что?
– Я усадил его, – изрек Алекс. – Я сказал: засекайте время. И вот я произношу мой монолог.
И через пять минут он говорит мне: «Все, хватит. Я понял, о чем вы. Я с вами заодно. Здесь никаких подвохов».
– Здорово, – похвалила Джастин.
Отец поднял вверх палец в знак внимания.
– Так я говорю: «И вы считаете себя деловым человеком?» – продолжил он, накладывая в чай заменитель сахара. – «Подвох есть всегда». А он говорит мне: «Ваши десять минут истекли!» – Анжелика расхохоталась. – Вот такой он парень, этот Джейк.
– Да, – понимающе кивнула Анжелика. – Джейк особенный.
Джастин дожевывала второй рогалик.
– Он сам по себе, – поведал Алекс. – Можно соглашаться или не соглашаться, но нужно отдать ему должное, потому что он – сам по себе.
Они говорят о каких-то людях. Хвалят этих людей за то, что те остаются сами собой. А кем еще они могут быть? Он всегда был таким? Джастин потянулась за третьим рогаликом, но остановилась. У них есть ребенок. Человек, за которым она когда-то ходила по пятам, исчез.
Ее отец задавал Барри вопросы о маркетинге. Барри отвечал прямо, говорил умные вещи и не выделывался. Барри был самим собой, он был таким надежным, что она пожала под столом его колено.
– И расскажите-ка мне, как идет жизнь в Палм-Спрингс, – попросил он Анжелику.
– Моя жизнь? – Та покраснела. – Так, ничего. То есть я же мама, и я присматриваю за домом и все такое. Я много хожу по магазинам.
– Она много ходит по магазинам, – подтвердил отец Джастин.
– Обожаю потребителей, – засмеялся Барри. – Вы покупаете много натуральных лакомств?
– Вы имеете в виду – вроде яблок без пестицидов?
– О, вы – покупатель моей мечты! Вы покупаете продукты в супермаркете или в магазине здоровых продуктов? Что вы думаете об искусственных подсластителях? Как насчет плодов рожкового дерева – вы считаете, у этой замены сахара приятный вкус?
– Вот что мне нравится в Нью-Йорке, – сказала чуть позже Анжелика Джастин в женском туалете. – Когда мы приезжаем сюда, у нас случаются такие интересные разговоры. – Мачеха обвела свои расплывшиеся губы коричневым карандашом. – С людьми в целом, но особенно с тобой.
Этот комплимент рассердил Джастин.
– А о чем вы говорите в Лос-Анджелесе?
– А, о спортзале, – отозвалась та. – Каким кремом для загара пользуешься. Все такое. – На Анжелике были розовые в мелкую клетку хлопчатобумажные кеды с розовыми шнурками и розовые кожаные часы. У Кэрол никогда не появлялось подобных вещей. – Какой потрясающий парень!
Джастин фальшиво улыбнулась. Мачехи это не касается. Но все-таки он – потрясающий парень.
– И? – начала Анжелика, взбивая волосы.
Джастин терпеть не могла, когда ее вот так загоняют в угол.
– И – что?
– И хорошо, – сдалась Анжелика. – Я рада.
– Как там Хлоя? – это единокровная сестра Джастин.
– Просто куколка. – Анжелика вытащила фотографии.
Они вышли вместе. Наверное, окружающие думают, что они подруги и пришли на двойное свидание. Барри и отец Джастин стояли снаружи, они, очевидно, неплохо поладили.
– Когда мы с вами сможем поесть по-настоящему? – спросил Алекс.
– Нам с Барри нужно работать, – твердо сказала Джастин.
– Мы понятия не имеем, где поесть. – Они стояли в своих детских одежках и, только что проглотив последний кусок, планировали следующую еду. Ее утомляла их пассивность.
– Как насчет «Стейдж»? Мы, бывало, на всех парах мчались по Хатчинсон-ривер парквей за копченой говядиной в десять вечера, – рассказала она Барри.
– Он у нас сидит на диете доктора Орниша, – шепнула Анжелика.
– А помнишь, как тебе понадобился какой-то особенный фотоаппарат, и он продавался только в одном месте, на 45-й улице! И мы опять помчались по Хатчинсон! А магазин был закрыт.
Анжелика вдруг как-то заметно постарела.
– Ну, а как тогда насчет культурной программы? – спросил Алекс, будто это не он прищемил руку, резко захлопнув дверцу машины, когда узнал, что магазин закрыт. – Выбирай ты, Тини, ты же знаешь, чем тут в этих краях можно заняться.
Это же Нью-Йорк, а Алекс Шифф не знает, чем бы заняться! Но он же не в Миссури вырос!
– Почему бы вам не пойти, скажем, в музей? – предложила Джастин. – Я бы вас сводила, но в эти выходные мое время мне не принадлежит.
– Похоже, мы опять идем по магазинам, милый, – грустно улыбнулась Анжелика.
– Я понимаю, как просто было бы ее возненавидеть, – говорил Барри, когда они шли вдоль по Пятой сквозь легкую морось. Было довольно тепло, и на ней один жакет.
Джастин была не в настроении ни обливать грязью мачеху, ни объяснять, насколько иным человеком был когда-то ее отец.
– Кого? Коллагеновую Барби? Я ее не ненавижу.
– Знаешь, если сравнивать вторых жен, то твой отец определенно преуспел больше моего.
Такси врезалось в лимузин, все повыскакивали из машин и принялись поносить друг друга. Как может ее отец проводить время с женщиной, у которой рот размером с лимон и которой любую информацию нужно разжевывать, причем несколько раз. И как может ее мать проводить время с любителем сигар, который разговаривает только в том случае, если обратиться к нему лично, а лучше для верности еще и взять его за горло. Она сама, наверное, все это время подавляла в себе что-то, чтобы поддерживать в Барри интерес.
Но почему она так цинична? Барри, наверное, пойдет ради нее на все. Она почувствовала, что ей очень повезло. Они вошли в парк.
– Так мы больше не будем с ними встречаться?
– Хватит! Мы пообедали, а они хотят ужин. Если бы мы поужинали бы вместе, они захотели бы еще и позавтракать. Ты познакомился с ними, они – с тобой: все.
– Как скажешь, Ледышка. Но я думаю, он приходил повидаться с тобой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97