Такого энтузиазма в фокус-группах в жизни не было. Тридцать детей трех разных возрастных категорий пришли в восторг от фруктовых пастилок Дэна Ро. Мальчики и девочки просили конфеты в форме обезьянок, ящериц и змей.
Барри подвез Айрис Галашофф и ее ассистента Пола Катальери до города. Он любил людей из агентства и знал, что это взаимно, – он был одиночкой из «Мейплвуд», единственным, кто вообще ходит в кино в наши дни.
– «Юркие ящерки», – предложила Айрис. В «Фридкин Мак-Кенна Де Фео» он работал именно с ней, а потому они много общались – лично и по телефону. – Можно упаковывать в пластиковые коробочки в виде ящериц.
– «Шустрые шимпанзе», – сказал Барри.
– А ты знаешь уже – про «Шустрых шимпанзе»? – нараспев продекламировал Пол. Ему было двадцать пять, и у него были все данные искусного подхалима.
– «Фруктовые штучки», – предложила Айрис. Она была очень сдержанна, атлетична и асексуальна, но всегда носила платье.
– «Фруктовые штучки»? – скептически повторил Барри.
– Ладно, «Фру-фручки», – сказала она. – Ключевая фраза «И мама ничего не скажет, потому что они полезные».
– А они нас на смех не подымут? – спросил Пол.
– Когда им будут читать рэп крутые чуваки на скейтах? – откликнулся Барри.
– Здорово! – пришел в восторг Пол. – Рэп вступает в «Мейплвуд Акрс».
Барри любил свою работу. Он влетел обратно в свой кабинет, сделав несколько непристойный жест в сторону своей секретарши Донны Калабрезе.
– Как оно, Барри? – спросила она с туманной улыбкой.
– Все торчком, Донна, – Донна злоупотребляла косметикой и обливала себя очень банальными духами. Двадцать четыре года, три раза была обручена и живет с матерью в Найяке.
Он позвал Эмили и попросил проработать цифры по фруктовым конфетам и сухофруктам.
– Посмотри по всей стране, по регионам и определи возрастную границу. Спасибо.
– Ох-хо-хо, – скривилась она. – И от кого задание?
– От меня, – коротко сказал Барри. – Твоего босса. – Всего минуту назад он был кум королю и море ему было по колено – новый замечательный продукт! – а сейчас он обижен и зол. И почему он позволил этой стерве себя задеть?
Он закрыл дверь и опять попробовал прозвонить Джастин. И неожиданно дозвонился. Для начала он пожаловался на трудности с Эмили.
– А ты уверен, что дело не в тебе? – сухо сказала она.
Все возбуждение улетучилось.
– Ну, спасибо за доверие, Джастин. Может, обойдемся без ужина и начнем избегать друг друга прямо сейчас?
Она не рассмеялась.
– Я не могу сейчас разговаривать.
– Хорошо, – покорно вздохнул он и попробовал начать с начала. Набрав воздуха, он пригласил ее на ужин к себе домой.
– Только мы, – осторожно добавил он. – Моего соседа не будет дома…
Джастин его не слушала. До него доносилось мерное пощелкивание – она вовсю стучит по клавиатуре.
– Слушай, если ты работаешь, мы можем поговорить позже.
– Позже я тоже буду работать. Давай планировать сейчас. – Она начала описывать ему свое расписание на следующие две недели.
Явно посылает его, но навсегда или только на время?
– Ага. Нет ничего соблазнительнее, чем женщина, в чьих планах тебе нет места.
Она коротко рассмеялась и тяжело вздохнула.
– В пятницу. У моего офиса. Самое позднее, скажем, в девять. И времени будет немного.
То есть это «до свиданья»?
Может, Джастин не та, кем он ее считал? Если так, то он пообещал себе немедленно с этим покончить. С Синтией он сразу все понял, но это тянулось пять лет. С этой минуты времени остается все меньше. Если это не то, надо тут же включить лампочку в приемной: «Следующий»? Барри отчаянно хотел совершить новую ошибку.
Но вместо этого окунулся с головой в конфетный проект. Он целый день проработал у себя, за закрытой дверью, а ночью – разложив бумаги на обеденном столе. Ему казалось, он снова в университете, и экзамен неотвратимо приближается. Смешно подумать, что он не смог найти себе никакой более высокой цели, побывав на волосок от гибели. Но разве это не одно и то же – акваланг, изучение Талмуда, жевательные конфеты? Все что угодно может служить точкой приложения энергии.
В пятницу, с утра пораньше, он отправил с курьером пакет для Айрис Галашофф и ее начальства во «Фридкин Мак-Кенна Де Фео» и лично отнес аккуратные синие папки Эберхарту Райнекеру, Пласту, Херну и Териакису вице-президенту по исследованиям и разработкам. Весь остаток дня он разрабатывал рекламную кампанию для «Цезаря с беконом».
После работы Барри отправился в спортзал и обошел все тренажеры по очереди, пропустив только штанги – ему нечего было себе доказывать. Он с нетерпением ждал, когда сможет наконец рассказать Джастин про фокус-группу, обсудить за бутылкой красного вина бессмысленность Анспэчера, а потом они проведут выходные вместе, радостно бездельничая.
Дома, чтобы убить время, он привел в максимально божеский вид то, что осталось от его шевелюры. Вся его уверенность в себе вдруг ушла в песок. Что эта женщина с ним делает?
Появился Винс, одетый для большого тенниса. Он налил себе шотландского виски, сел на свое обычное место и включил прогноз погоды. Барри не видел его уже неделю.
– Тебе придется найти себе другое жилье. Прямо сейчас.
Винс лениво поднял бровь.
– Правда?
Барри постарался выдержать нейтральный тон.
– Просто я встречаюсь с девушкой, и будет неудобно, если ты будешь здесь жить.
– Как ее зовут?
– Джастин.
– Джастин Шифф?
– Мм-хм. – Где-то вдалеке раздался крик.
– Ух ты. – Винс помолчал, улыбнулся, глядя в потолок. Барри захотелось разбить ему лицо в кровь. Это Винс подцепил Джастин, или наоборот? – Какая замечательная идея. Я бы никогда не подумал, что она может тебе подойти, но теперь, когда ты сам упомянул, я вижу, что это замечательная идея.
Что это значит? Барри чуть не ляпнул, к какому числу съезжать, но не хотел неловкую ситуацию превращать в безобразную.
– Ты еще должен мне за квартиру, – напомнил он, направляясь к своей девушке, и его одновременно и радовало, и злило, что он не сорвался.
В ресторане за углом от ее офиса Барри немедленно заметил яркую, аккуратную прическу Джастин. Грудь сдавило от волнения. Она была в черном костюме, склонилась над какими-то бумагами и ничего вокруг не замечала. Было что-то величественное в ее сосредоточенности. Но почему она не села в одну из отдельных кабинок в дальней части ресторана?
Он поцеловал ее в румяную щеку, пока она спокойно складывала бумаги в чистый коричневый конверт, конверт в коричневую папку, а папку убирала в большую черную сумку, стоявшую на обитой тканью банкетке. Сотовый телефон она оставила на столе.
– Джастин!
– Да? – отозвалась она, как секретарь в приемной у доктора, и подняла на него глаза безо всякого выражения. Почему?
– Ну, здравствуй!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97