– Нам уже десять лет назад следовало создать детский отдел.
Барри теперь подчинялся непосредственно Райнекеру.
Барри набрал номер Джастин, и секретарь Боб попросил его подождать. Барри углубился в деловой раздел «Таймс». Джастин обычно раздевала его, как только он входил. И он лежал на кровати, пока она тщательно развешивала все предметы своего туалета.
– Ложись, – требовательно звал он каждый раз.
– Минутку, – говорила она, разглаживая складки.
– Джастин!
– Иду! – говорила она и с разбегу прыгала в кровать. Все обычно начиналось на такой холодной и жесткой ноте. А с тех пор, как они отказались от презервативов (даже не сдав анализы – принимая во внимание плачевную историю сексуальной жизни Барри за последний год), она исчезала в самый критический момент и до бесконечности плескалась в ванной. Возвращалась она с ледяными руками. Это случалось каждый раз, как они занимались сексом. Зачастую до этого не доходило – она устала, она сердита, у нее молочница или голова болит.
Боб опять появился в трубке: Джастин перезвонит. И так каждое утро. Его возмущало то, как складываются отношения.
Херн просунул голову в дверь.
– Послушай: родители Джини приезжают восьмого, так что в доме никого не будет. Не хочешь провести выходные в Вермонте?
Чтобы не дать себе слишком обрадоваться, Барри поскорее позвонил Джастин.
– Это не чрезвычайно важно, но довольно срочно, – сказал он секретарю Бобу, который попросил его подождать. Джастин взяла трубку.
– Так вот, у них есть камин и до горы пятнадцать минут, и я подумал, мы можем отправиться, как только ты освободишься в ту пятницу, – сказал он, стараясь, чтобы это прозвучало как можно безразличнее. – Как оно тебе кажется?
Последовала пауза, а потом она тепло ответила:
– В лучшем виде, честно говоря, – и ему стало физически легче.
Он начал говорить ей что-то личное, но она тут же оборвала его:
– Мне пора.
Барри опять почувствовал себя лишним. «Пэкер Брибис» принадлежало девяносто восемь процентов Джастин. С другой стороны, она сказала «да». Он выбежал на улицу и купил путеводитель по Новой Англии. Позвонил, заказал билеты на подъемник и столики в ресторанах. Все равно она все отменит в последнюю минуту.
После обеда представители «Фридкин Мак-Кенна Де Фео» ждали в комнате с телевизором и прочим оборудованием, вид у них был разгоряченный, щеголеватый, какой-то нездешний. Барри начал совещание:
– Мы видим «Юрких ящерок» как жизнерадостный, энергичный продукт для подростков.
– Пока не проведут тесты, – прервал Райнекер, – это «Кусочки фруктов».
– «Кусочки фруктов», – послушно повторил Барри, стараясь изгнать сарказм из интонации. – Мы нацелены на подростков старшего школьного возраста, но мы привлечем все возраста молодежной музыкой, уникальной формой, веселым названием.
– Прикольно, – сказал Лен Лефкович, креативный директор, жуя конфету, – Эй, ребята! Тянучие, тягучие, взрывные, с…
– Так вы хотите оттолкнуть женщин с 18 до 45? – сказал Райнекер, будто объяснял что-то ребенку. – Наиболее значительную часть потребителей.
Барри что-то пропустил?
– Это же детский отдел.
– Когда у нас будет продукт для детей, будет и детский отдел. Мамаши имеют больший потенциал.
Мамаши!
– Мамаши не покупают конфет. Райнекер разглядывал его сквозь стальную оправу своих очков.
– Твои исследования показывают обратное, – наконец заявил он. Этот негодяй использует его цифры против него самого. – Полностью натуральные – в этом вся разница. Стратегия, подразумевающая натуральные фрукты, идеально соответствует нашему имиджу, мы лучше всего это умеем.
Барри возмутился, но не подавал виду. Они не полностью натуральные. Это конфеты.
– Конфеты – это по-американски. – Он продолжал настаивать. – Все на этом зиждется – мгновенное вознаграждение, ненужные траты, лишние калории. Сахар! Давайте все-таки назовем это конфетами и получим удовольствие.
– Фруктовые рулетики, – бредил Лен, широко раскрыв глаза. – Фрулетики. Самый настоящий фрукт в рулетике.
– Акустическая гитара, – сказал новый арт-директор.
– Подросток на качелях, – добавил новый копирайтер.
– Подросток на покрышке, раскачивается над залитым солнцем озером, – импровизировал Лен. – Вкуснятина, которую любят ваши мамаши.
У Барри совсем упало сердце.
– У меня кариес начинается от одних ваших разговоров. Послушайте, мамаши раскупают «Дижонский медовый с ранчо», не успеешь вилкой махнуть. Но они не купят конфеты, если их об этом конкретно не попросят. Нужно ориентироваться на детей, чтобы они довели мамаш до белого каления. У нас может быть основной брэнд, назовем его «Юркие ящерки»…
– Никто старше пяти лет от роду не попросит «Юрких ящерок», – насмешливо отрезал Райнекер. Все рассмеялись.
– Как ни назовите, – не сдавался Барри, – но потом должен стоять детский определитель. «Кусочки фруктов», «Кусочки фруктов от ящерки». Отдельные кампании, одна группа о другой не знает.
Ну почему ему всегда больше всех надо?
– Расширение линии. – Райнекер был недоволен его чрезмерным рвением.
– Помните фокус-группу на Рождество?
– Это было феноменально, – поддержала его Айрис. Самое время. – Дети просто с ума посходили. А рептилии сейчас в большом ходу.
– Кампания, проводимая сразу в двух направлениях..
– Вносит ненужную путаницу в умы людей и стоит в два раза больше, – закончил Райнекер, кривясь от отвращения. – Так мы ничего не добьемся. Соберите фокус-группу.
Барри и не ожидал такого взаимопонимания, как при работе с Херном, или свободы для маневров, как с Пластом. Но он надеялся – в дополнение к тому, что его подпускают ближе к источнику власти, – что он научится чему-нибудь у Райнекера. Однако всемилостивый повелитель был не в настроении наставлять.
Барри вернулся к себе за стол и постарался сосредоточиться. В путеводителе перечислялись только крупные достопримечательности. Ему хотелось ей позвонить, но он себя остановил. Его достало постоянно осторожничать с Джастин! Пора уже расслабиться и пустить все на самотек. Если они планируют отдохнуть вместе, почему бы ей, черт возьми, не познакомиться с его матерью?
Секретарь Боб снова попросил его подождать.
– Что? – Она была очень занята. Он сказал сквозь зубы:
– Я хочу познакомить тебя с моей матерью.
– Ладно, организовывай. – Джастин хотела, чтобы он положил трубку.
– Хорошо, – буркнул он и обиженно отключился.
На глаза ему попались осенние листья с обложки путеводителя, и он рассмеялся. Проклятый неврастеник.
В четверг вечером в дверь Барри позвонили. Вошла его мать Роза, мятая и измотанная, с торчащей вверх прядью белых волос. К его разочарованию, она даже не попыталась привести себя в порядок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97