Перспектива провести рядом с ним все время перелета до Дублина меня совершенно не устраивала, так как это означало, что в течение семи часов я не смогла бы расслабить мышцы правого бедра.
– Извините, – сказала я, указав на Пола, – но я не сяду рядом с ним.
– Я тоже рядом с ней не сяду, – сказал он.
– Так, понятно. А вы? – спросила стюардесса Маргарет. – Вы тоже не хотите сидеть рядом с кем-нибудь из них?
– Да нет, ничего такого, – ответила Маргарет.
– Прекрасно, – стюардесса проявляла ангельское терпение. – Тогда почему бы вам не сесть посередине?
– Теперь вы, – кивнула стюардесса нам с Полом, когда Маргарет послушно пересела.
– Хорошо, – кротко согласились мы. Мужчина, сидящий на переднем сиденье, чуть не вывихнул себе шею, пытаясь разглядеть нас троих получше. Некоторое время он озадаченно рассматривал нас, потом спросил:
– Извините, пожалуйста, но… сколько вам лет?
Да, я согласилась поехать домой, в Ирландию.
Я вовсе не собиралась этого делать, но кое-что заставило меня передумать. Во-первых, ко мне домой заявился высокий, темноволосый, сексуальный Люк. Я была ужасно рада его видеть.
– А почему ты не на работе? – спросила я и, не дожидаясь ответа, с гордостью представила его Маргарет и Полу.
Люк вежливо пожал им руки, но выражение лица у него было настороженное и напряженное. В надежде вызвать у него улыбку я начала в красках описывать свое пребывание в «Маунт Соломон». Но Люку эта история вовсе не показалась смешной. Он вдруг схватил меня за руку и пробормотал:
– Я хотел бы поговорить с тобой наедине.
Я несколько удивилась и, оставив Маргарет и Пола в гостиной, пошла с Люком в спальню. Судя по его мрачному виду, было непохоже, что он собирался со словами «Долой все это!» наброситься на меня и быстро сорвать с меня одежду, как это бывало раньше.
Да, я отчетливо понимала, что этого не будет, и все же оказалась совершенно не готова к тому, что произошло. Люк дал мне понять, что история с моим пребыванием в больнице вовсе не кажется ему забавной. Скажу больше, у него на лице было написано отвращение.
– Где твое чувство юмора? – изумилась я. – Ты ничем не лучше Бриджит.
– Я даже не собираюсь тебе отвечать! – прошипел он.
А потом, к моему ужасу, он сообщил мне, что разрывает наши отношения. Я вся похолодела. Он бросает меня?
– Но почему? – спросила я. Каждая клеточка моего организма истошно вопила: «Нет!». – Ты что, встретил кого-то другого?
– Не будь дурой! – бросил он мне в лицо.
– Тогда почему?
– Потому что ты – совсем не та, за кого я тебя принимал, – сказал он.
Должна признаться, что это не добавило ясности.
Он продолжал говорить мне злые и оскорбительные вещи, стараясь внушить мне, что именно я во всем виновата. Что у него просто выхода другого нет, кроме как бросить меня.
– Э, нет! – Яне могла позволить так собою манипулировать. – Можешь со мной порвать, если ты так решил, но не пытайся обвинить в этом меня.
– Господи! – злобно выдавил он. – Да с тобой просто невозможно разговаривать.
Люк встал и пошел к двери. Не уходи!
Задержавшись только для того, чтобы сказать мне еще несколько гадостей, он вышел из комнаты, хлопнув дверью. Я чувствовала себя совершенно опустошенной. Мужчинам и раньше случалось бросать меня без всяких видимых причин, но от Люка Костелло я этого не ожидала. Наши отношения длились уже более шести месяцев. Я даже начала думать, что мне повезло.
Изо всех сил я старалась скрыть свое потрясение и держаться с Маргарет и Полом так, как будто у меня все прекрасно. И вот, после всех этих унижений, от которых у меня уже начинались спазмы в желудке, Маргарет изрекла:
– Рейчел, ты должна вернуться домой. Папа уже договорился о месте для тебя в Клойстерсе.
Я почувствовала, как всю мою прошлую жизнь перечеркнули одним махом.
Клойстерс! Клойстерс – место знаменитое. Сотни рок-звезд приезжали в бывший монастырь в Уиклоу (несомненно, придумав для своих каникул какой-нибудь вполне благовидный предлог) и проводили там необходимые два месяца. И, выйдя оттуда, на некоторое время прекращали громить номера в отелях и въезжать в бассейны на автомобилях, зато начинали выпускать новые альбомы и принимать участие во всех ток-шоу, где говорили тихими вежливыми голосами, казались очень искренними, и волосы у них при этом были аккуратно подстрижены и тщательно причесаны. Ведущие ток-шоу неустанно твердили о «новом качестве» их последних работ.
Я была вовсе не против отправиться в Клойстерс. В этом не было ничего постыдного. Наоборот. И потом, там меня могли ждать интересные знакомства. Предательство Люка заставило меня пересмотреть свою жизнь. «Возможно, это даже хорошо – уехать на время из Нью-Йорка, – осторожно подумала я. – Тем более, что здесь мне больше не дадут наслаждаться жизнью. Не обязательно уезжать насовсем – так, на пару месяцев. Пока не почувствую себя лучше. Да и какая теперь разница, если у меня все равно больше нет ни работы, ни любовника? Что касается работы, всегда можно найти другую. А вот любовника… да уж…»
– Ну как, Рейчел, – с тревогой спросила Маргарет, – что ты об этом думаешь?
Разумеется, надо было покочевряжиться для виду. Не могла же я открыто признать свою здешнюю жизнь настолько никчемной, чтобы ее можно было вот так легко оставить и уйти без оглядки. Я для вида посопротивлялась, но это была лишь пустая бравада, позерство и больше ничего.
– Как бы тебе понравилось, – сказала я Маргарет, – если бы я вломилась в твою жизнь и сказала – значит так, Мег, простись с Полом, со своими друзьями, квартирой, работой, со всем, что тебе дорого. Ты отправишься в психушку за три тысячи миль отсюда. Так надо, даже если у тебя ничего серьезного. Ну, что бы ты мне на это ответила?
Маргарет чуть не плакала:
– Ах, Рейчел, поверь, мне так жаль! Но это вовсе не психушка, и потом…
Долго я не выдержала. Мне вовсе не хотелось расстраивать Маргарет. Пусть она копила деньги с детства, пусть не занималась сексом до брака – я все же была очень привязана к ней. Так что к тому времени, когда я произнесла: «Маргарет, неужели совесть позволит тебе так поступить со мной? Как ты будешь спать по ночам после этого?», внутренне я уже полностью капитулировала.
Когда я наконец выговорила: «Ладно, я поеду», Бриджит, Маргарет и Пол с облегчением переглянулись, чем вызвали у меня крайнее раздражение. Они вели себя так, словно я была каким-то недоумком.
В конце концов, реабилитационный центр, если хорошо подумать, – это не такая уж плохая идея. Просто отличная идея! У меня сто лет не было отпуска. Так что несколько недель мира и покоя мне совсем не повредило бы. Спрятаться где-нибудь и зализать нанесенные Люком раны.
В моем сознании всплыли строчки из «Пришествия» Патрика Каваны:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
– Извините, – сказала я, указав на Пола, – но я не сяду рядом с ним.
– Я тоже рядом с ней не сяду, – сказал он.
– Так, понятно. А вы? – спросила стюардесса Маргарет. – Вы тоже не хотите сидеть рядом с кем-нибудь из них?
– Да нет, ничего такого, – ответила Маргарет.
– Прекрасно, – стюардесса проявляла ангельское терпение. – Тогда почему бы вам не сесть посередине?
– Теперь вы, – кивнула стюардесса нам с Полом, когда Маргарет послушно пересела.
– Хорошо, – кротко согласились мы. Мужчина, сидящий на переднем сиденье, чуть не вывихнул себе шею, пытаясь разглядеть нас троих получше. Некоторое время он озадаченно рассматривал нас, потом спросил:
– Извините, пожалуйста, но… сколько вам лет?
Да, я согласилась поехать домой, в Ирландию.
Я вовсе не собиралась этого делать, но кое-что заставило меня передумать. Во-первых, ко мне домой заявился высокий, темноволосый, сексуальный Люк. Я была ужасно рада его видеть.
– А почему ты не на работе? – спросила я и, не дожидаясь ответа, с гордостью представила его Маргарет и Полу.
Люк вежливо пожал им руки, но выражение лица у него было настороженное и напряженное. В надежде вызвать у него улыбку я начала в красках описывать свое пребывание в «Маунт Соломон». Но Люку эта история вовсе не показалась смешной. Он вдруг схватил меня за руку и пробормотал:
– Я хотел бы поговорить с тобой наедине.
Я несколько удивилась и, оставив Маргарет и Пола в гостиной, пошла с Люком в спальню. Судя по его мрачному виду, было непохоже, что он собирался со словами «Долой все это!» наброситься на меня и быстро сорвать с меня одежду, как это бывало раньше.
Да, я отчетливо понимала, что этого не будет, и все же оказалась совершенно не готова к тому, что произошло. Люк дал мне понять, что история с моим пребыванием в больнице вовсе не кажется ему забавной. Скажу больше, у него на лице было написано отвращение.
– Где твое чувство юмора? – изумилась я. – Ты ничем не лучше Бриджит.
– Я даже не собираюсь тебе отвечать! – прошипел он.
А потом, к моему ужасу, он сообщил мне, что разрывает наши отношения. Я вся похолодела. Он бросает меня?
– Но почему? – спросила я. Каждая клеточка моего организма истошно вопила: «Нет!». – Ты что, встретил кого-то другого?
– Не будь дурой! – бросил он мне в лицо.
– Тогда почему?
– Потому что ты – совсем не та, за кого я тебя принимал, – сказал он.
Должна признаться, что это не добавило ясности.
Он продолжал говорить мне злые и оскорбительные вещи, стараясь внушить мне, что именно я во всем виновата. Что у него просто выхода другого нет, кроме как бросить меня.
– Э, нет! – Яне могла позволить так собою манипулировать. – Можешь со мной порвать, если ты так решил, но не пытайся обвинить в этом меня.
– Господи! – злобно выдавил он. – Да с тобой просто невозможно разговаривать.
Люк встал и пошел к двери. Не уходи!
Задержавшись только для того, чтобы сказать мне еще несколько гадостей, он вышел из комнаты, хлопнув дверью. Я чувствовала себя совершенно опустошенной. Мужчинам и раньше случалось бросать меня без всяких видимых причин, но от Люка Костелло я этого не ожидала. Наши отношения длились уже более шести месяцев. Я даже начала думать, что мне повезло.
Изо всех сил я старалась скрыть свое потрясение и держаться с Маргарет и Полом так, как будто у меня все прекрасно. И вот, после всех этих унижений, от которых у меня уже начинались спазмы в желудке, Маргарет изрекла:
– Рейчел, ты должна вернуться домой. Папа уже договорился о месте для тебя в Клойстерсе.
Я почувствовала, как всю мою прошлую жизнь перечеркнули одним махом.
Клойстерс! Клойстерс – место знаменитое. Сотни рок-звезд приезжали в бывший монастырь в Уиклоу (несомненно, придумав для своих каникул какой-нибудь вполне благовидный предлог) и проводили там необходимые два месяца. И, выйдя оттуда, на некоторое время прекращали громить номера в отелях и въезжать в бассейны на автомобилях, зато начинали выпускать новые альбомы и принимать участие во всех ток-шоу, где говорили тихими вежливыми голосами, казались очень искренними, и волосы у них при этом были аккуратно подстрижены и тщательно причесаны. Ведущие ток-шоу неустанно твердили о «новом качестве» их последних работ.
Я была вовсе не против отправиться в Клойстерс. В этом не было ничего постыдного. Наоборот. И потом, там меня могли ждать интересные знакомства. Предательство Люка заставило меня пересмотреть свою жизнь. «Возможно, это даже хорошо – уехать на время из Нью-Йорка, – осторожно подумала я. – Тем более, что здесь мне больше не дадут наслаждаться жизнью. Не обязательно уезжать насовсем – так, на пару месяцев. Пока не почувствую себя лучше. Да и какая теперь разница, если у меня все равно больше нет ни работы, ни любовника? Что касается работы, всегда можно найти другую. А вот любовника… да уж…»
– Ну как, Рейчел, – с тревогой спросила Маргарет, – что ты об этом думаешь?
Разумеется, надо было покочевряжиться для виду. Не могла же я открыто признать свою здешнюю жизнь настолько никчемной, чтобы ее можно было вот так легко оставить и уйти без оглядки. Я для вида посопротивлялась, но это была лишь пустая бравада, позерство и больше ничего.
– Как бы тебе понравилось, – сказала я Маргарет, – если бы я вломилась в твою жизнь и сказала – значит так, Мег, простись с Полом, со своими друзьями, квартирой, работой, со всем, что тебе дорого. Ты отправишься в психушку за три тысячи миль отсюда. Так надо, даже если у тебя ничего серьезного. Ну, что бы ты мне на это ответила?
Маргарет чуть не плакала:
– Ах, Рейчел, поверь, мне так жаль! Но это вовсе не психушка, и потом…
Долго я не выдержала. Мне вовсе не хотелось расстраивать Маргарет. Пусть она копила деньги с детства, пусть не занималась сексом до брака – я все же была очень привязана к ней. Так что к тому времени, когда я произнесла: «Маргарет, неужели совесть позволит тебе так поступить со мной? Как ты будешь спать по ночам после этого?», внутренне я уже полностью капитулировала.
Когда я наконец выговорила: «Ладно, я поеду», Бриджит, Маргарет и Пол с облегчением переглянулись, чем вызвали у меня крайнее раздражение. Они вели себя так, словно я была каким-то недоумком.
В конце концов, реабилитационный центр, если хорошо подумать, – это не такая уж плохая идея. Просто отличная идея! У меня сто лет не было отпуска. Так что несколько недель мира и покоя мне совсем не повредило бы. Спрятаться где-нибудь и зализать нанесенные Люком раны.
В моем сознании всплыли строчки из «Пришествия» Патрика Каваны:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138