..
Даргомыжский едва успевает переводить на бумагу теснящиеся в голове музыкальные мысли.
А события в опере достигли кульминации. Страсти накалились. Уже пронзен предательским кинжалом Клода Фролло избранник сердца Эсмеральды и мужественный ее защитник воин Феб. Ложно обвиненная в убийстве, Эсмеральда заключена в темницу. Что ждет несчастную?
На это глухо намекает, предвещая роковой исход, печальная мелодия, возникшая на короткий миг в унисонах виолончелей и контрабасов. Слушатель поймет зловещий смысл этой мелодии, когда, развернувшись в траурный марш, она будет сопровождать в финальной сцене шествие на казнь осужденной Эсмеральды.
Сердце Александра Даргомыжского переполняет острая жалость. Он от души полюбил это резвое дитя, приносившее людям веселье и радость. Сочинитель не поскупится сделать все, чтобы милый образ стал в его опере еще более привлекательным.
Он наделяет Эсмеральду изящной, светлой темой, разнообразно варьируемой в оркестре. Тема эта возникает всякий раз при появлении на сцене Эсмеральды - от первого ее выхода до последних смертных минут. Легкие трели и летучие пассажи скрипок почти зримо передают воздушную походку танцовщицы, ее хрупкую, пленительную грацию.
Но не только в танцах проявляет себя эта девушка. Эсмеральда добра и великодушна. Ее душевное богатство автор оперы стремится раскрыть более всего в вокальной партии. Естественно и правдиво звучат полные детской непосредственности речитативы Эсмеральды, и простодушная ее песенка в начальной сцене, и пылкие признания в дуэте с возлюбленным Фебом, и, наконец, пронизанная отчаянием и страстью заключительная ария в темнице...
Возможно, Даргомыжского впоследствии будут укорять за то, что в «Эсмеральде» кое-где попадаются общие места, что в ней слышны перепевы из опер Галеви и Мейербера. Возможно, сам автор признает справедливость этих укоров и суровее, чем кто-либо, осудит свое детище. Но в одном он уверен: при всех изъянах оперы - в драматических ее сценах, особенно где действует сама Эсмеральда, в насыщенных движением ансамблях, в массовых народных сценах - ему удалось, пусть и не в полный голос, заговорить языком правды, языком, который он и впредь будет развивать в своей музыке.
Но настало время расстаться с «Эсмеральдой». Даргомыжский еще раз перелистал тщательно переписанную партитуру. Сколько же ты, Эсмеральда, унесла с собою моих лет? Подумал, посчитал - на оперу ушло почти четыре года! Да разве жалко трудов, если вот-вот в театральном зале, при погашенных огнях, раздадутся звуки знакомой интродукции и взовьется занавес...
Еще не остыв от вдохновения, сочинитель бережно повез в дирекцию императорских театров свое новорожденное дитя.
Но, видно, действительно злой рок тяготеет над сиротой-цыганкой, насылая на нее одну беду за другой.
- Опять «Эсмеральда»? - недовольно поморщились в театральной дирекции. - Опять Виктор Гюго?
И без того много хлопот причинил им в свое время этот писатель, несомненный безбожник и вольнодумец. Недаром император Николай I с опаской отнесся к постановке на русской драматической сцене сочинений Гюго, хотя бы и той же «Эсмеральды». А теперь еще опера! Ужели не мог господин Даргомыжский выбрать для дебюта более благонамеренный сюжет?
К тому же оперу русского композитора, очевидно, должна ставить русская труппа. А с той поры, как приехали в столицу сладкогласые итальянцы, публика, особенно из высшего общества, заметно охладела к отечественным певцам. Нет, не ко времени стучится в императорский театр нищая плясунья!
Правда, есть у «Эсмеральды» ходатаи, которые усердно за нее хлопочут.
- Ваше превосходительство, - осмеливаются они напомнить всесильному директору театров Гедеонову, - капельмейстеры наши на предварительных пробах весьма одобрили музыку господина Даргомыжского.
- А разве я оспариваю ее достоинства? - холодно возражает директор. - Но к чему торопиться? - Он откидывается в кресле и с усмешкой взглядывает на увесистую партитуру «Эсмеральды». - Сколько помнится, ожидает в конце оперы бедняжку печальная участь. Так зачем спешить навстречу собственной гибели?
Довольный своим остроумием, театральный сановник отдает распоряжение:
- Отправить партитуру господина Даргомыжского в архив театра... разумеется, до времени!
Старый архивариус принял партитуру «Эсмеральды», уложил в папку, накрепко перевязал. Равнодушной рукой вывел на обложке очередной входящий номер.
ПУСТЬ ЗВУК ПРЯМО ВЫРАЖАЕТ СЛОВО
Вечер был тепел и тих. Так тих, что слышался малейший шорох прибрежных кустов и легкий всплеск весел на недвижной глади реки. В небе не виднелось ни облачка. Для плавучей серенады нельзя было пожелать погоды более благоприятной.
Волшебное зрелище, эти плавучие серенады! По гладким водам Черной речки, а далее по Малой Невке к островам медленно движется украшенный фонарями, флажками и цветочными гирляндами катер с музыкантами. За катером следуют богато убранные лодки. И вот раздается в вечерней тиши то раздольная русская песня, то бойкий французский романс, то оперная ария с аккомпанементом фортепиано. Пение перемежают звуки труб. И в тот же миг в воздухе вспыхивают римские свечи, вертящиеся колеса, ракеты, рассыпаясь каскадом разноцветных огней и освещая многолюдные толпы зрителей на берегу.
В часы отдыха сюда стекаются петербуржцы, и среди них - те любители музыки, которые за недостатком средств редко посещают театры и концертные залы.
Еще во времена своей юности великолепные серенады затевал Михаил Глинка. С тех пор и ведутся эти музыкальные празднества, на которых каждый, кто хочет, желанный гость.
С катера, плывущего сегодня по Черной речке, слышится пение небольшого хора всего из десяти-двенадцати человек. Звучит он на редкость слитно и одухотворенно. Но больше всего поражают любителей музыки пьесы, которые исполняет хор. Они завораживают слух красотой и свежестью гармоний, естественностью музыкальной декламации, полным слиянием мелодии с поэтическим словом.
На другой день в Петербурге только и было разговоров, что о необыкновенном музыкальном празднестве на Черной речке.
А душою всего предприятия оказался не кто иной, как Александр Сергеевич Даргомыжский. Он проверял на этом концерте, данном для безымянных слушателей, звучание своих хоровых пьес. С этими пьесами связан новый его замысел.
Давно бы пора ввести в музыкальный обычай хоровое или ансамблевое пение без аккомпанемента (а капелла). Отличная это будет школа для певцов и для воспитания слушателей.
Так появились у Даргомыжского хоровые пьесы, которые впоследствии составили цикл «Петербургских серенад».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Даргомыжский едва успевает переводить на бумагу теснящиеся в голове музыкальные мысли.
А события в опере достигли кульминации. Страсти накалились. Уже пронзен предательским кинжалом Клода Фролло избранник сердца Эсмеральды и мужественный ее защитник воин Феб. Ложно обвиненная в убийстве, Эсмеральда заключена в темницу. Что ждет несчастную?
На это глухо намекает, предвещая роковой исход, печальная мелодия, возникшая на короткий миг в унисонах виолончелей и контрабасов. Слушатель поймет зловещий смысл этой мелодии, когда, развернувшись в траурный марш, она будет сопровождать в финальной сцене шествие на казнь осужденной Эсмеральды.
Сердце Александра Даргомыжского переполняет острая жалость. Он от души полюбил это резвое дитя, приносившее людям веселье и радость. Сочинитель не поскупится сделать все, чтобы милый образ стал в его опере еще более привлекательным.
Он наделяет Эсмеральду изящной, светлой темой, разнообразно варьируемой в оркестре. Тема эта возникает всякий раз при появлении на сцене Эсмеральды - от первого ее выхода до последних смертных минут. Легкие трели и летучие пассажи скрипок почти зримо передают воздушную походку танцовщицы, ее хрупкую, пленительную грацию.
Но не только в танцах проявляет себя эта девушка. Эсмеральда добра и великодушна. Ее душевное богатство автор оперы стремится раскрыть более всего в вокальной партии. Естественно и правдиво звучат полные детской непосредственности речитативы Эсмеральды, и простодушная ее песенка в начальной сцене, и пылкие признания в дуэте с возлюбленным Фебом, и, наконец, пронизанная отчаянием и страстью заключительная ария в темнице...
Возможно, Даргомыжского впоследствии будут укорять за то, что в «Эсмеральде» кое-где попадаются общие места, что в ней слышны перепевы из опер Галеви и Мейербера. Возможно, сам автор признает справедливость этих укоров и суровее, чем кто-либо, осудит свое детище. Но в одном он уверен: при всех изъянах оперы - в драматических ее сценах, особенно где действует сама Эсмеральда, в насыщенных движением ансамблях, в массовых народных сценах - ему удалось, пусть и не в полный голос, заговорить языком правды, языком, который он и впредь будет развивать в своей музыке.
Но настало время расстаться с «Эсмеральдой». Даргомыжский еще раз перелистал тщательно переписанную партитуру. Сколько же ты, Эсмеральда, унесла с собою моих лет? Подумал, посчитал - на оперу ушло почти четыре года! Да разве жалко трудов, если вот-вот в театральном зале, при погашенных огнях, раздадутся звуки знакомой интродукции и взовьется занавес...
Еще не остыв от вдохновения, сочинитель бережно повез в дирекцию императорских театров свое новорожденное дитя.
Но, видно, действительно злой рок тяготеет над сиротой-цыганкой, насылая на нее одну беду за другой.
- Опять «Эсмеральда»? - недовольно поморщились в театральной дирекции. - Опять Виктор Гюго?
И без того много хлопот причинил им в свое время этот писатель, несомненный безбожник и вольнодумец. Недаром император Николай I с опаской отнесся к постановке на русской драматической сцене сочинений Гюго, хотя бы и той же «Эсмеральды». А теперь еще опера! Ужели не мог господин Даргомыжский выбрать для дебюта более благонамеренный сюжет?
К тому же оперу русского композитора, очевидно, должна ставить русская труппа. А с той поры, как приехали в столицу сладкогласые итальянцы, публика, особенно из высшего общества, заметно охладела к отечественным певцам. Нет, не ко времени стучится в императорский театр нищая плясунья!
Правда, есть у «Эсмеральды» ходатаи, которые усердно за нее хлопочут.
- Ваше превосходительство, - осмеливаются они напомнить всесильному директору театров Гедеонову, - капельмейстеры наши на предварительных пробах весьма одобрили музыку господина Даргомыжского.
- А разве я оспариваю ее достоинства? - холодно возражает директор. - Но к чему торопиться? - Он откидывается в кресле и с усмешкой взглядывает на увесистую партитуру «Эсмеральды». - Сколько помнится, ожидает в конце оперы бедняжку печальная участь. Так зачем спешить навстречу собственной гибели?
Довольный своим остроумием, театральный сановник отдает распоряжение:
- Отправить партитуру господина Даргомыжского в архив театра... разумеется, до времени!
Старый архивариус принял партитуру «Эсмеральды», уложил в папку, накрепко перевязал. Равнодушной рукой вывел на обложке очередной входящий номер.
ПУСТЬ ЗВУК ПРЯМО ВЫРАЖАЕТ СЛОВО
Вечер был тепел и тих. Так тих, что слышался малейший шорох прибрежных кустов и легкий всплеск весел на недвижной глади реки. В небе не виднелось ни облачка. Для плавучей серенады нельзя было пожелать погоды более благоприятной.
Волшебное зрелище, эти плавучие серенады! По гладким водам Черной речки, а далее по Малой Невке к островам медленно движется украшенный фонарями, флажками и цветочными гирляндами катер с музыкантами. За катером следуют богато убранные лодки. И вот раздается в вечерней тиши то раздольная русская песня, то бойкий французский романс, то оперная ария с аккомпанементом фортепиано. Пение перемежают звуки труб. И в тот же миг в воздухе вспыхивают римские свечи, вертящиеся колеса, ракеты, рассыпаясь каскадом разноцветных огней и освещая многолюдные толпы зрителей на берегу.
В часы отдыха сюда стекаются петербуржцы, и среди них - те любители музыки, которые за недостатком средств редко посещают театры и концертные залы.
Еще во времена своей юности великолепные серенады затевал Михаил Глинка. С тех пор и ведутся эти музыкальные празднества, на которых каждый, кто хочет, желанный гость.
С катера, плывущего сегодня по Черной речке, слышится пение небольшого хора всего из десяти-двенадцати человек. Звучит он на редкость слитно и одухотворенно. Но больше всего поражают любителей музыки пьесы, которые исполняет хор. Они завораживают слух красотой и свежестью гармоний, естественностью музыкальной декламации, полным слиянием мелодии с поэтическим словом.
На другой день в Петербурге только и было разговоров, что о необыкновенном музыкальном празднестве на Черной речке.
А душою всего предприятия оказался не кто иной, как Александр Сергеевич Даргомыжский. Он проверял на этом концерте, данном для безымянных слушателей, звучание своих хоровых пьес. С этими пьесами связан новый его замысел.
Давно бы пора ввести в музыкальный обычай хоровое или ансамблевое пение без аккомпанемента (а капелла). Отличная это будет школа для певцов и для воспитания слушателей.
Так появились у Даргомыжского хоровые пьесы, которые впоследствии составили цикл «Петербургских серенад».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37