Эти дела президент не берет под свой контроль, из-за них не вылетают из своих добротных кожаных кресел генеральные прокуроры - значит, не те это дела, на которые стоит тратить силы одного-двух следователей перегруженных провинциальных прокуратур.
Была я в прокуратуре города Лобни. Разумеется, разговаривать со мной не стали. Заместитель прокурора г-н Симаков посмотрел на меня так, будто его сейчас стошнит.
К таким расстройствам пищеварения у сотрудников прокуратуры я привыкла. Поразило меня не это. Прокуратуру, видно, недавно отремонтировали, обои новые поклеили. На стенах ещё не появились надписи из трех знакомых букв. А прямо у входа в кабинет прокурора Лобни висит единственная картина: снега, снега, и от горизонта - стая пингвинов идет нестройной толпой, видно, кушать очень хочется.
Может, если бы там ещё какие-нибудь батальные полотна висели, я на этих ленивых птиц, которые, говорят, и летать-то не умеют, и внимания не обратила. Но, кроме этих пингвинов, в прокуратуре Лобни просто никого не было.
Следствие ведут пингвины?
Убийство в доме судьи
Первого апреля в восемь часов утра Оксана Бутырина, как всегда, поехала в МГУ на лекции. Она училась на первом курсе социологического факультета. Мама проводила её до лифта, поцеловала. Прежде чем сомкнулись дверцы лифта, Оксана спросила: "Мама, как я сегодня выгляжу?"
Исчезновения
Как может выглядеть семнадцатилетняя девушка из благополучной семьи? Веселая, жизнерадостная, ещё не вполне повзрослевшая. И внешностью бог не обидел - худенькая, высокая, чернобровая...
В тот день она выглядела хорошо.
Договорились, что, если Оксана освободится пораньше, часам к пяти, поедут с мамой покупать подарок - у отца в воскресенье день рождения.
Ни в пять, ни в шесть она не появилась. И ни разу не позвонила. Все это было странно. Странствования за полночь и безудержные гулянья в семье были не приняты. Оксанин отец, профессор МГУ, неуклонно настаивал на том, чтобы позже одиннадцати Оксана не задерживалась. Если возникали обычные в таком юном возрасте проблемы - чуть позже, ещё чуть-чуть, - Оксана всегда звонила, и её встречали на улице. Правда, нельзя сказать, чтобы Оксану такая "старорежимность" совершенно удовлетворяла. Среди её новых знакомых по факультету были и такие, кому было просто невдомек, как можно не ходить на ночные дискотеки, в модные клубы и что вообще значит - ночью непременно находиться дома. А жить когда?
Однако все это было нечасто. И уж вовсе не бывало такого, чтобы Оксана за весь день ни разу не позвонила.
Тем не менее к одиннадцати часам вечера ни одного звонка.
Оксанина мать начала звонить её подругам. В два часа позвонили по "02". Там ответили, что если человеку 17 лет и он не пришел домой ночевать, это вполне естественно и вовсе не является поводом для звонка в милицию.
Второго апреля утром Оксанин отец поехал в МГУ, чтобы узнать, не пришла ли она на занятия. На занятиях её не было. Снова позвонили по "02" там сказали, что нужно звонить в бюро несчастных случаев. Оттуда направили в "неотложку". А в "неотложке" минут через десять дали телефон "труповозки". Почему? Потому что Оксана была в списках.
Выяснилось, что в 11 часов 40 минут труп Оксаны привезли в морг. Девушка, которая отвечала по телефону, сказала Оксаниной матери, что она вся исколота, "она у вас наркоманка".
В эту минуту надежда на то, что произошла ошибка, вспыхнула в последний раз. Оксана - наркоманка? Нет. Так, может быть, это не она?
Описание одежды, особенно оранжевые джинсы, да все, все было Оксанино. А ещё сообщили, что труп Оксаны привезли с улицы Жуковского, и дали телефон.
Название этой улицы ничего Оксаниной матери не говорило. Никаких знакомых дочери с этой улицы она не знала. Но в морге её твердо заверили, что сейчас там к телефону подойдет мама и все расскажет.
Какая мама? Чья мама?
Станислава Альбиновна набрала номер.
К телефону тотчас подошла женщина. Станислава Альбиновна сказала, что она - мать Оксаны Бутыриной. Первые слова на другом конце провода - какая трагедия, какое несчастье. Рассказ же этой женщины, которую зовут Наталья Андреевна Бонч-Бруевич, начинался с того, что накануне вечером, приблизительно в половине десятого, в дверь позвонили. Она открыла. Перед ней стояла совершенно незнакомая девушка. Девушка сказала, как её зовут, и сообщила, что хочет видеть Андрея Бонч-Бруевича, сына Натальи Андреевны. Они вместе учатся в МГУ, знакомы и все прочее.
Наталья Андреевна сообщила незнакомке, что сына нет дома. Однако девушка решительно "оттерла" её в сторону и вошла в прихожую. Наталья Андреевна от такой дерзости опешила и впустила настойчивую гостью в квартиру. Ей показалось, что девушка ведет себя странно - то ли пьяная, то ли ещё что. Запаха алкоголя не было, однако вела она себя как выпившая.
Наталья Андреевна отвела девушку в одну из комнат и оставила её там одну - девушка настойчиво повторяла, что намерена дождаться Андрея.
В квартире кроме хозяйки, по её словам, находились ещё её муж, бабушка и старая приятельница. Они смотрели телевизор, и как раз закончилась серия "Санта-Барбары" - поэтому Наталья Андреевна и запомнила время. Часов около одиннадцати Наталья Андреевна зашла в комнату, где находилась Оксана, - та сидела, опустив голову на грудь, и как-то странно полусползала-полусклонялась в сторону. Наталье Андреевне даже как будто послышалось легкое похрапывание. Она решила, что девушка засыпает, решила её не будить и ушла спать.
Около пяти часов залаяла собака, и Наталья Андреевна, которую разбудил этот лай, решила, что Оксана хочет уйти. В прихожей никого не оказалось, она заглянула в комнату. Оксана в пальто лежала на полу головой к окну, ногами к двери. Наталья Андреевна испугалась, бросилась к ней, от волнения не поняла, есть ли пульс. Она положила ей в рот таблетку валидола, разбудила мужа, приятельницу и вызвала "скорую".
Врачи "скорой", которая прибыла на улицу Жуковского в 5 часов 40 минут, сказали, что Оксана мертва.
Да, ещё Наталья Андреевна Бонч-Бруевич хотела узнать адрес Бутыриных, чтобы приехать и помочь.
Станислава Альбиновна сквозь туман не доходивших до неё слов так и не поняла, чем именно помочь. Деньгами?
Третьего апреля утром в морге Бутыриным выдали справку, в которой значилось, что Оксана умерла от острой сердечной недостаточности. Попросили, чтобы к ним вышел врач, который только что делал вскрытие. Зачем? Последовал уже знакомый ответ "нет". Однако Станислава Альбиновна и Григорий Николаевич не уходили, и минут двадцать-тридцать спустя, то есть приблизительно в начале двенадцатого, к ним вышла доктор Богачева.
Первые слова Богачевой: "Что вы можете сказать о девочке?"
Бутырины могли сказать о своей дочери много, однако сейчас им казалось уместней, чтобы говорил врач.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154
Была я в прокуратуре города Лобни. Разумеется, разговаривать со мной не стали. Заместитель прокурора г-н Симаков посмотрел на меня так, будто его сейчас стошнит.
К таким расстройствам пищеварения у сотрудников прокуратуры я привыкла. Поразило меня не это. Прокуратуру, видно, недавно отремонтировали, обои новые поклеили. На стенах ещё не появились надписи из трех знакомых букв. А прямо у входа в кабинет прокурора Лобни висит единственная картина: снега, снега, и от горизонта - стая пингвинов идет нестройной толпой, видно, кушать очень хочется.
Может, если бы там ещё какие-нибудь батальные полотна висели, я на этих ленивых птиц, которые, говорят, и летать-то не умеют, и внимания не обратила. Но, кроме этих пингвинов, в прокуратуре Лобни просто никого не было.
Следствие ведут пингвины?
Убийство в доме судьи
Первого апреля в восемь часов утра Оксана Бутырина, как всегда, поехала в МГУ на лекции. Она училась на первом курсе социологического факультета. Мама проводила её до лифта, поцеловала. Прежде чем сомкнулись дверцы лифта, Оксана спросила: "Мама, как я сегодня выгляжу?"
Исчезновения
Как может выглядеть семнадцатилетняя девушка из благополучной семьи? Веселая, жизнерадостная, ещё не вполне повзрослевшая. И внешностью бог не обидел - худенькая, высокая, чернобровая...
В тот день она выглядела хорошо.
Договорились, что, если Оксана освободится пораньше, часам к пяти, поедут с мамой покупать подарок - у отца в воскресенье день рождения.
Ни в пять, ни в шесть она не появилась. И ни разу не позвонила. Все это было странно. Странствования за полночь и безудержные гулянья в семье были не приняты. Оксанин отец, профессор МГУ, неуклонно настаивал на том, чтобы позже одиннадцати Оксана не задерживалась. Если возникали обычные в таком юном возрасте проблемы - чуть позже, ещё чуть-чуть, - Оксана всегда звонила, и её встречали на улице. Правда, нельзя сказать, чтобы Оксану такая "старорежимность" совершенно удовлетворяла. Среди её новых знакомых по факультету были и такие, кому было просто невдомек, как можно не ходить на ночные дискотеки, в модные клубы и что вообще значит - ночью непременно находиться дома. А жить когда?
Однако все это было нечасто. И уж вовсе не бывало такого, чтобы Оксана за весь день ни разу не позвонила.
Тем не менее к одиннадцати часам вечера ни одного звонка.
Оксанина мать начала звонить её подругам. В два часа позвонили по "02". Там ответили, что если человеку 17 лет и он не пришел домой ночевать, это вполне естественно и вовсе не является поводом для звонка в милицию.
Второго апреля утром Оксанин отец поехал в МГУ, чтобы узнать, не пришла ли она на занятия. На занятиях её не было. Снова позвонили по "02" там сказали, что нужно звонить в бюро несчастных случаев. Оттуда направили в "неотложку". А в "неотложке" минут через десять дали телефон "труповозки". Почему? Потому что Оксана была в списках.
Выяснилось, что в 11 часов 40 минут труп Оксаны привезли в морг. Девушка, которая отвечала по телефону, сказала Оксаниной матери, что она вся исколота, "она у вас наркоманка".
В эту минуту надежда на то, что произошла ошибка, вспыхнула в последний раз. Оксана - наркоманка? Нет. Так, может быть, это не она?
Описание одежды, особенно оранжевые джинсы, да все, все было Оксанино. А ещё сообщили, что труп Оксаны привезли с улицы Жуковского, и дали телефон.
Название этой улицы ничего Оксаниной матери не говорило. Никаких знакомых дочери с этой улицы она не знала. Но в морге её твердо заверили, что сейчас там к телефону подойдет мама и все расскажет.
Какая мама? Чья мама?
Станислава Альбиновна набрала номер.
К телефону тотчас подошла женщина. Станислава Альбиновна сказала, что она - мать Оксаны Бутыриной. Первые слова на другом конце провода - какая трагедия, какое несчастье. Рассказ же этой женщины, которую зовут Наталья Андреевна Бонч-Бруевич, начинался с того, что накануне вечером, приблизительно в половине десятого, в дверь позвонили. Она открыла. Перед ней стояла совершенно незнакомая девушка. Девушка сказала, как её зовут, и сообщила, что хочет видеть Андрея Бонч-Бруевича, сына Натальи Андреевны. Они вместе учатся в МГУ, знакомы и все прочее.
Наталья Андреевна сообщила незнакомке, что сына нет дома. Однако девушка решительно "оттерла" её в сторону и вошла в прихожую. Наталья Андреевна от такой дерзости опешила и впустила настойчивую гостью в квартиру. Ей показалось, что девушка ведет себя странно - то ли пьяная, то ли ещё что. Запаха алкоголя не было, однако вела она себя как выпившая.
Наталья Андреевна отвела девушку в одну из комнат и оставила её там одну - девушка настойчиво повторяла, что намерена дождаться Андрея.
В квартире кроме хозяйки, по её словам, находились ещё её муж, бабушка и старая приятельница. Они смотрели телевизор, и как раз закончилась серия "Санта-Барбары" - поэтому Наталья Андреевна и запомнила время. Часов около одиннадцати Наталья Андреевна зашла в комнату, где находилась Оксана, - та сидела, опустив голову на грудь, и как-то странно полусползала-полусклонялась в сторону. Наталье Андреевне даже как будто послышалось легкое похрапывание. Она решила, что девушка засыпает, решила её не будить и ушла спать.
Около пяти часов залаяла собака, и Наталья Андреевна, которую разбудил этот лай, решила, что Оксана хочет уйти. В прихожей никого не оказалось, она заглянула в комнату. Оксана в пальто лежала на полу головой к окну, ногами к двери. Наталья Андреевна испугалась, бросилась к ней, от волнения не поняла, есть ли пульс. Она положила ей в рот таблетку валидола, разбудила мужа, приятельницу и вызвала "скорую".
Врачи "скорой", которая прибыла на улицу Жуковского в 5 часов 40 минут, сказали, что Оксана мертва.
Да, ещё Наталья Андреевна Бонч-Бруевич хотела узнать адрес Бутыриных, чтобы приехать и помочь.
Станислава Альбиновна сквозь туман не доходивших до неё слов так и не поняла, чем именно помочь. Деньгами?
Третьего апреля утром в морге Бутыриным выдали справку, в которой значилось, что Оксана умерла от острой сердечной недостаточности. Попросили, чтобы к ним вышел врач, который только что делал вскрытие. Зачем? Последовал уже знакомый ответ "нет". Однако Станислава Альбиновна и Григорий Николаевич не уходили, и минут двадцать-тридцать спустя, то есть приблизительно в начале двенадцатого, к ним вышла доктор Богачева.
Первые слова Богачевой: "Что вы можете сказать о девочке?"
Бутырины могли сказать о своей дочери много, однако сейчас им казалось уместней, чтобы говорил врач.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154