Шили нитками из оленьих жил, пользуясь
вместо иголок большими рыбьими костями.
Соль испаряли из морской воды. Труднее всего было поморам в конце по-
лярных ночей, когда усиливались морозы.
Они постоянно ели сырое и мороженое мясо, разрезанное на мелкие ку-
сочки, траву, пили теплую оленью кровь, много двигались. Траву, кото-
рую называли "салата", они запасали летом и сохраняли зимой квашеной.
Такой образ жизни спасал их от цинги. Только зимой 1748 г. ею заболел
и вскоре умер Федор Веригин. А через несколько месяцев заполярных ро-
бинзонов подобрало русское судно.
Целых шесть лет и три месяца провели поморы на суровой земле Груманта.
Эта сенсационная робинзонада нашла широкий отклик не только в России,
но во всем цивилизованном мире. Робинзоны были вызваны в Санкт-Петер-
бург, где ими заинтересовался один из фаворитов императрицы Елизаветы
Петровны князь Шувалов. Воспитатель его сына француз Леруа с их слов
описал необычные приключения российских полярных робинзонов. Однако
при этом сильно исказил их имена, в частности, назвал штурмана Алексе-
ем Химковым. В действительности это был Иван Андреевич Инков.
Да и сам Иван Инков написал книжку "Приключения четырех русских матро-
сов, к острову Ост-Шпицбергену бурею принесенных". О жизни и приключе-
ниях русских полярных робинзонов вы сможете подробно узнать из книги
полярника, капитана и писателя-географа К. Бадыгина "Путь на Грумант".
Английское и голландское правительства давно пытались превратить в ко-
лонии некоторые острова Арктики и таким образом закрепить их за своими
странами. Они обещали большие деньги тем, кто согласится прожить хотя
бы год на островах Шпицбергена, но даже за огромное вознаграждение же-
лающих не находилось. Дело дошло до того, что в начале ХVII ст. англи-
чане послали на Шпицберген уголовных преступников, осужденных на
смертную казнь. Им обещали помилование, если они год перезимуют в Арк-
тике. Однако, увидев суровые берега, они наотрез отказались остаться
здесь, считая, что в таких условиях их все равно ожидает смерть. Не
боялись суровой полярной природы только русские. Они первыми начали
селиться на далеких северных островах.
В истории известна еще одна полярная робинзонада, на сей раз в оди-
ночку совершенная русским охотником Яковом Миньковым, прожившим на
острове Беринга (из группы Командорских островов) в Тихом океане целых
семь лет.
Произошло это в 1805 г., когда штурман Потапов оставил его в юрте на
этом острове для охраны песцовых шкур, добытых во время промыслового
сезона. Шхуна должна была вернуться сюда через несколько дней. Прохо-
дили недели, месяцы, а ее все не было.
Однако, лишенный самых необходимых вещей, Миньков не потерял присутс-
твия духа: спасли его изобретательность и сообразительность. Поблизос-
ти была богатая рыбой река. Чтобы обеспечить себя едой, Миньков сделал
крючок и начал рыбачить. Огонь добывал кремнем. Наступила суровая зи-
ма, юрту замело снегом... Одежда и обувь робинзона износились, приго-
дились шкуры песцов, котиков и каланов, добытых на охоте. Только в
1812 г. Якова Минькова сняла с безлюдного острова проходившая мимо
шхуна, и после долгих лет тяжелых испытаний этот русский робинзон на-
конец вернулся домой.
А эта полярная одиночная робинзонада разыгралась в Баренцевом море
совсем недавно, и хоть она была несравненно короче предыдущей, явилась
не менее драматичной.
Осенью 1987 г. из маленького селения Варандей, расположенного на бе-
регу моря в Ненецком национальном округе Архангельской области, на мо-
торке отправились морем ловить рыбу на речку Черную, находящуюся в ста
километрах, ненцы - 36-летний Петр Тайбарей и его 30-летний приятель
Сергей Лагейский. Порыбачив, они ночью пустились в обратный путь. Од-
нако в темноте сбились с пути. Вскоре на море разыгрался сильный
шторм. На беду закончился бензин, и лодка стала игрушкой стихии. Рыба-
ки промокли до костей. Температура воздуха при сильном ветре снизилась
до нуля градусов. Шли дни, нестерпимо мучали голод и особенно жажда,
т. к. у них не было ни крошки съестного и ни глотка воды, ведь надея-
лись в тот же день вернуться домой. Выловленную же навагу смыло за
борт.
Когда через 5 дней злоключений неуправляемую лодку ночью наконец при-
било к какому-то берегу, Сергей Лагейский уже не мог двигаться и к ут-
ру умер от переохлаждения. Лишь немногим лучше чувствовал себя Петр
Тайбарей. Кое-как завалив тело умершего камнями, чтобы не добрались
песцы, он двинулся к видневшейся впереди избушке. Впрочем, "двинулся"
не то слово: обессилевший Тайбарей добирался до нее почти двое суток.
Он полз, время от времени погружаясь в беспамятство. Избушка оказалась
очень ветхой, скособоченной, продуваемой ветром, с небольшими подсле-
поватыми окошками, затянутыми вместо стекла пленкой. Но и она в таких
условиях стала для Тайбарея пристанищем, спасшим ему жизнь. К тому же
он обнаружил здесь поистине бесценные в его отчаянном положении сокро-
вища. Прежде всего это была почти полная коробочка спичек и большая
бочка с соляркой, что давало ему возможность обеспечить тепло в доми-
ке, а также куча тряпья, позволившая, завернувшись в него, просушить
промокшую одежду.
Несказанно обрадовался потерпевший крушение и множеству окурков, т.
к. ему мучительно хотелось курить. Что же касается съестного, то Тай-
барей обнаружил здесь всего лишь две окаменевшие заплесневшие булки и
половину металлической банки с жиром. От прежних хозяев остались нес-
колько листков пожелтевшей бумаги и огрызок карандаша, а также потре-
панная карта Архангельской области с подчеркнутым на ней названием
острова "Долгий". Это же название Тайбарей обнаружил и на стене доми-
ка. Сомнений не оставалось: он оказался на одном из отдаленных безлюд-
ных песчаных островов, расположенных на полпути между берегом материка
и островом Вайгач. Надежда на скорое возвращение домой растаяла.
Предстояла суровая борьба за выживание и, надо отметить, Петр Тайбарей
проявил при этом завидное мужество. Прежде всего нужно было хотя бы
частично восстановить силы. Раздробив в мелкие крошки окаменевшие бул-
ки, он ссыпал их в сохранившуюся здесь посудину, залил водой и поста-
вил на огонь, сдобрив варево кусочком жира. Получилось вполне съедоб-
ное блюдо наподобие тюри, которой робинзон питался несколько дней. Шло
время, природа на острове напоминала о предстоящей суровой зиме. Жизнь
Тайбарея протекала по единому расписанию. Просыпаясь утром, он, подоб-
но Робинзону Крузо, отмечал на бумаге специальной черточкой очередной
день своего пребывания на острове, кипятил воду, благо в многочислен-
ных здешних озерах ее здесь более, чем достаточно, и, бросив в кипяток
кусочек жира, "завтракал".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
вместо иголок большими рыбьими костями.
Соль испаряли из морской воды. Труднее всего было поморам в конце по-
лярных ночей, когда усиливались морозы.
Они постоянно ели сырое и мороженое мясо, разрезанное на мелкие ку-
сочки, траву, пили теплую оленью кровь, много двигались. Траву, кото-
рую называли "салата", они запасали летом и сохраняли зимой квашеной.
Такой образ жизни спасал их от цинги. Только зимой 1748 г. ею заболел
и вскоре умер Федор Веригин. А через несколько месяцев заполярных ро-
бинзонов подобрало русское судно.
Целых шесть лет и три месяца провели поморы на суровой земле Груманта.
Эта сенсационная робинзонада нашла широкий отклик не только в России,
но во всем цивилизованном мире. Робинзоны были вызваны в Санкт-Петер-
бург, где ими заинтересовался один из фаворитов императрицы Елизаветы
Петровны князь Шувалов. Воспитатель его сына француз Леруа с их слов
описал необычные приключения российских полярных робинзонов. Однако
при этом сильно исказил их имена, в частности, назвал штурмана Алексе-
ем Химковым. В действительности это был Иван Андреевич Инков.
Да и сам Иван Инков написал книжку "Приключения четырех русских матро-
сов, к острову Ост-Шпицбергену бурею принесенных". О жизни и приключе-
ниях русских полярных робинзонов вы сможете подробно узнать из книги
полярника, капитана и писателя-географа К. Бадыгина "Путь на Грумант".
Английское и голландское правительства давно пытались превратить в ко-
лонии некоторые острова Арктики и таким образом закрепить их за своими
странами. Они обещали большие деньги тем, кто согласится прожить хотя
бы год на островах Шпицбергена, но даже за огромное вознаграждение же-
лающих не находилось. Дело дошло до того, что в начале ХVII ст. англи-
чане послали на Шпицберген уголовных преступников, осужденных на
смертную казнь. Им обещали помилование, если они год перезимуют в Арк-
тике. Однако, увидев суровые берега, они наотрез отказались остаться
здесь, считая, что в таких условиях их все равно ожидает смерть. Не
боялись суровой полярной природы только русские. Они первыми начали
селиться на далеких северных островах.
В истории известна еще одна полярная робинзонада, на сей раз в оди-
ночку совершенная русским охотником Яковом Миньковым, прожившим на
острове Беринга (из группы Командорских островов) в Тихом океане целых
семь лет.
Произошло это в 1805 г., когда штурман Потапов оставил его в юрте на
этом острове для охраны песцовых шкур, добытых во время промыслового
сезона. Шхуна должна была вернуться сюда через несколько дней. Прохо-
дили недели, месяцы, а ее все не было.
Однако, лишенный самых необходимых вещей, Миньков не потерял присутс-
твия духа: спасли его изобретательность и сообразительность. Поблизос-
ти была богатая рыбой река. Чтобы обеспечить себя едой, Миньков сделал
крючок и начал рыбачить. Огонь добывал кремнем. Наступила суровая зи-
ма, юрту замело снегом... Одежда и обувь робинзона износились, приго-
дились шкуры песцов, котиков и каланов, добытых на охоте. Только в
1812 г. Якова Минькова сняла с безлюдного острова проходившая мимо
шхуна, и после долгих лет тяжелых испытаний этот русский робинзон на-
конец вернулся домой.
А эта полярная одиночная робинзонада разыгралась в Баренцевом море
совсем недавно, и хоть она была несравненно короче предыдущей, явилась
не менее драматичной.
Осенью 1987 г. из маленького селения Варандей, расположенного на бе-
регу моря в Ненецком национальном округе Архангельской области, на мо-
торке отправились морем ловить рыбу на речку Черную, находящуюся в ста
километрах, ненцы - 36-летний Петр Тайбарей и его 30-летний приятель
Сергей Лагейский. Порыбачив, они ночью пустились в обратный путь. Од-
нако в темноте сбились с пути. Вскоре на море разыгрался сильный
шторм. На беду закончился бензин, и лодка стала игрушкой стихии. Рыба-
ки промокли до костей. Температура воздуха при сильном ветре снизилась
до нуля градусов. Шли дни, нестерпимо мучали голод и особенно жажда,
т. к. у них не было ни крошки съестного и ни глотка воды, ведь надея-
лись в тот же день вернуться домой. Выловленную же навагу смыло за
борт.
Когда через 5 дней злоключений неуправляемую лодку ночью наконец при-
било к какому-то берегу, Сергей Лагейский уже не мог двигаться и к ут-
ру умер от переохлаждения. Лишь немногим лучше чувствовал себя Петр
Тайбарей. Кое-как завалив тело умершего камнями, чтобы не добрались
песцы, он двинулся к видневшейся впереди избушке. Впрочем, "двинулся"
не то слово: обессилевший Тайбарей добирался до нее почти двое суток.
Он полз, время от времени погружаясь в беспамятство. Избушка оказалась
очень ветхой, скособоченной, продуваемой ветром, с небольшими подсле-
поватыми окошками, затянутыми вместо стекла пленкой. Но и она в таких
условиях стала для Тайбарея пристанищем, спасшим ему жизнь. К тому же
он обнаружил здесь поистине бесценные в его отчаянном положении сокро-
вища. Прежде всего это была почти полная коробочка спичек и большая
бочка с соляркой, что давало ему возможность обеспечить тепло в доми-
ке, а также куча тряпья, позволившая, завернувшись в него, просушить
промокшую одежду.
Несказанно обрадовался потерпевший крушение и множеству окурков, т.
к. ему мучительно хотелось курить. Что же касается съестного, то Тай-
барей обнаружил здесь всего лишь две окаменевшие заплесневшие булки и
половину металлической банки с жиром. От прежних хозяев остались нес-
колько листков пожелтевшей бумаги и огрызок карандаша, а также потре-
панная карта Архангельской области с подчеркнутым на ней названием
острова "Долгий". Это же название Тайбарей обнаружил и на стене доми-
ка. Сомнений не оставалось: он оказался на одном из отдаленных безлюд-
ных песчаных островов, расположенных на полпути между берегом материка
и островом Вайгач. Надежда на скорое возвращение домой растаяла.
Предстояла суровая борьба за выживание и, надо отметить, Петр Тайбарей
проявил при этом завидное мужество. Прежде всего нужно было хотя бы
частично восстановить силы. Раздробив в мелкие крошки окаменевшие бул-
ки, он ссыпал их в сохранившуюся здесь посудину, залил водой и поста-
вил на огонь, сдобрив варево кусочком жира. Получилось вполне съедоб-
ное блюдо наподобие тюри, которой робинзон питался несколько дней. Шло
время, природа на острове напоминала о предстоящей суровой зиме. Жизнь
Тайбарея протекала по единому расписанию. Просыпаясь утром, он, подоб-
но Робинзону Крузо, отмечал на бумаге специальной черточкой очередной
день своего пребывания на острове, кипятил воду, благо в многочислен-
ных здешних озерах ее здесь более, чем достаточно, и, бросив в кипяток
кусочек жира, "завтракал".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117