Я никогда не поднимал руку на Фанни.
– Неужели? А не вы ли рассекли ей губу и оставили синяк на щеке?
О'Рурк явно смутился.
– Я не собирался этого делать. Просто так получилось. Я ведь люблю Фанни.
– У вас довольно странный способ демонстрировать свою любовь.
– Вы так считаете? – В тоне О'Рурка появился намек на воинственность. – А какое вам до этого дело, ваша светлость? Фанни ведь не связалась с вами?
– Нет, я не наслаждаюсь ее услугами, если вы об этом. Но, тем не менее, она находится под моей защитой. У нас с мисс Ирвин общие друзья.
О'Рурк кивнул и откинулся на спинку кресла.
– Так вот в чем дело!.. Вы интересуетесь той сумасшедшей девицей, которая напала на меня?
Хит с усмешкой ответил:
– Можно и так сказать. Я надеюсь когда-нибудь сделать эту сумасшедшую своей женой, поэтому забочусь о благополучии ее подруг.
– Это она послала вас сюда?
– Я вызвался сам, – ответил Хит. – И можете считать, что вам повезло. Я не позволил ей явиться сюда. А она безумно жаждала вашей крови.
– А вы?..
– Скажем так: я готов ограничиться предупреждением. Но если вы снова поднимете руку на мисс Ирвин или если по вашей вине с ее головы упадет хоть волосок, то вы мне ответите за это.
Картежник с вызовом посмотрел на маркиза.
– А что вы сделаете, ваша светлость? Вызовете меня на дуэль? Это едва ли будет справедливо, ведь вы – один из лучших фехтовальщиков в Лондоне.
– Я бы сказал, в Англии, – заметил Хит. – Я также считаюсь прекрасным стрелком, и вы, наверное, об этом знаете.
О'Рурк посмотрел на руки Хита – тот сложил их на золотом набалдашнике трости.
– Если я не ошибаюсь, эта трость со шпагой внутри?
– Совершенно верно. Я взял себе за правило никогда не встречаться с противником безоружным.
– Я вам не враг, милорд.
– Станете, если будете плохо обращаться с мисс Ирвин. О'Рурк стиснул зубы.
– И тогда вы однажды утром встретитесь со мной на рассвете?
– Такая возможность существует, – ответил Хит. – Хотя есть и другая. Не исключено, что вам придется закрыть двери вашего клуба.
О'Рурк еще больше помрачнел.
– Хотите сказать, что заставите меня это сделать? Заставите прикрыть свое дело?
– Совершенно верно. Я безо всяких сожалений уничтожу того, кто жестоко обращается с женщинами. – Выразительно взглянув на собеседника, маркиз добавил: – Вы должны понимать, что репутация игорного заведения – очень хрупкая вещь. И если пройдет слух о неких нечестных…
– У меня в заведении не жульничают!
– Да, понимаю. Но слухи о жульничестве очень трудно опровергнуть.
О'Рурк насупился и спросил:
– Чего вы хотите от меня, лорд Клейборн? Скажите прямо.
– Я уже сказал, чего хочу. Не прикасайтесь к мисс Ирвин.
– Хорошо, не буду!
– И еще я хочу, чтобы вы взяли обратно свою угрозу посадить в долговую тюрьму ее подруг.
– Черт возьми, но почему?! Этот долг – совершенно законный!
– Возможно, законный, но все же не совсем честный. Вы заманили их за карточный стол и поднимали ставки значительно выше их возможности заплатить. Но дело не только в этом! Как бы ни возник этот долг, вскоре у них появятся средства, и они с вами расплатятся. А если нет, то я сам уплачу весь долг.
О'Рурк молчал, и Хит с дружелюбной улыбкой добавил:
– Я мог бы уже сегодня принести вам чек из банка, но моя «сумасшедшая девушка», как вы ее назвали, – очень уж гордая и независимая. Поэтому она желает сама разрешить эту проблему, а я решил, что не стану вмешиваться, пока не возникнет необходимость. Но так или иначе, мистер О'Рурк, вам заплатят.
О'Рурк в раздражении помотал головой:
– Нет, мне не нужны ваши деньги, милорд.
– Тогда чего же вы хотите?
– Фанни. Я хочу Фанни.
Тут Хит все-таки уселся в кресло. Он подозревал, что услышит нечто подобное.
– Не желаете ли объясниться, мистер О'Рурк? Говорите же. Я слушаю вас.
– Я по уши влюбился в Фанни с первого же взгляда, – проворчал картежник. – Между прочим, я и был ее первым покровителем.
– Но она не ответила на ваши чувства, не так ли?
– Нет, к сожалению. Я сказал, что могу жениться на ней, но она мне отказала. Ей тогда было шестнадцать, и она хотела роскошной жизни. А я в то время не мог ей дать такую жизнь. Теперь я богат как Крез, и я мог бы удовлетворить любые ее желания. Но Фанни и сейчас даже слышать не желает о браке. Говорит, что не хочет меня в мужья, и все. Я думаю, она считает, что слишком хороша для такого, как я. Но я знаю, что смогу заставить ее образумиться.
– Поэтому вы используете долг как средство давления? Вы уверены, что таким способом заставите Фанни вернуться к вам?
– Да, уверен. А на деньги мне наплевать. Я вовсе не хочу отправлять этих старых сводниц в тюрьму. Теперь понимаете, почему я не хочу, чтобы вы оплачивали их долг? Если вы заплатите, Фанни не выйдет за меня.
– Теперь понимаю, – кивнул Хит. Отчасти он даже сочувствовал этому человеку, поскольку и сам находился в такой же ситуации – старался убедить Лили в том, что она должна выйти за него замуж. Но сочувствовать – не значит потворствовать.
Тут О'Рурк снова заговорил, и теперь в его голосе не было раздражения:
– Вы, похоже, разумный человек, милорд. Мы ведь с вами наверняка сможем договориться, верно?
– Думаю, сможем, если постараемся.
– Я больше никогда не трону Фанни, даю вам слово, милорд.
– Что ж, очень хорошо. И если вы собираетесь продолжить попытки завоевать ее руку и сердце, то вы делайте это, не угрожая ее подругам. Сегодня же вы напишете Флер и Шантель и сообщите им о своей готовности подождать с оплатой долга. И вы должны быть вежливы с ними.
– Договорились, милорд, – ответил О'Рурк со вздохом. – Вы ведь не оставили мне выбора…
Хит с улыбкой кивнул:
– Да, не оставил. Именно такими были мои намерения, мистер О'Рурк. И я рад, что вы оказались дальновидным коммерсантом.
В этот день Лили получила послание от Хита, но это была короткая записка, в которой сообщалось лишь о том, что он «решил проблему О'Рурка». Новость, конечно же, была приятная, но Лили не чувствовала полного удовлетворения. Она хотела, чтобы этот жестокий человек был примерно наказан за то, что обидел Фанни, а Хит, судя по всему, ограничился предупреждением.
Но час спустя Флер и Шантель получили от О'Рурка письмо с извинениями (тот писал, что очень сожалеет о том, что причинил им беспокойство, и заверил, что больше не настаивает на немедленной выплате долга), и Лили решила, что можно удовлетвориться и этим.
Она была очень благодарна Хиту за то, что он помог ее подругам избежать долговой тюрьмы, а также за его готовность защитить Фанни. И еще более она была благодарна за то, что он сделал для Бетти и Пег. Его доброта – когда он утешал всхлипывающую девушку – произвела на Лили огромное впечатление, однако ее вновь озадачило поведение маркиза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
– Неужели? А не вы ли рассекли ей губу и оставили синяк на щеке?
О'Рурк явно смутился.
– Я не собирался этого делать. Просто так получилось. Я ведь люблю Фанни.
– У вас довольно странный способ демонстрировать свою любовь.
– Вы так считаете? – В тоне О'Рурка появился намек на воинственность. – А какое вам до этого дело, ваша светлость? Фанни ведь не связалась с вами?
– Нет, я не наслаждаюсь ее услугами, если вы об этом. Но, тем не менее, она находится под моей защитой. У нас с мисс Ирвин общие друзья.
О'Рурк кивнул и откинулся на спинку кресла.
– Так вот в чем дело!.. Вы интересуетесь той сумасшедшей девицей, которая напала на меня?
Хит с усмешкой ответил:
– Можно и так сказать. Я надеюсь когда-нибудь сделать эту сумасшедшую своей женой, поэтому забочусь о благополучии ее подруг.
– Это она послала вас сюда?
– Я вызвался сам, – ответил Хит. – И можете считать, что вам повезло. Я не позволил ей явиться сюда. А она безумно жаждала вашей крови.
– А вы?..
– Скажем так: я готов ограничиться предупреждением. Но если вы снова поднимете руку на мисс Ирвин или если по вашей вине с ее головы упадет хоть волосок, то вы мне ответите за это.
Картежник с вызовом посмотрел на маркиза.
– А что вы сделаете, ваша светлость? Вызовете меня на дуэль? Это едва ли будет справедливо, ведь вы – один из лучших фехтовальщиков в Лондоне.
– Я бы сказал, в Англии, – заметил Хит. – Я также считаюсь прекрасным стрелком, и вы, наверное, об этом знаете.
О'Рурк посмотрел на руки Хита – тот сложил их на золотом набалдашнике трости.
– Если я не ошибаюсь, эта трость со шпагой внутри?
– Совершенно верно. Я взял себе за правило никогда не встречаться с противником безоружным.
– Я вам не враг, милорд.
– Станете, если будете плохо обращаться с мисс Ирвин. О'Рурк стиснул зубы.
– И тогда вы однажды утром встретитесь со мной на рассвете?
– Такая возможность существует, – ответил Хит. – Хотя есть и другая. Не исключено, что вам придется закрыть двери вашего клуба.
О'Рурк еще больше помрачнел.
– Хотите сказать, что заставите меня это сделать? Заставите прикрыть свое дело?
– Совершенно верно. Я безо всяких сожалений уничтожу того, кто жестоко обращается с женщинами. – Выразительно взглянув на собеседника, маркиз добавил: – Вы должны понимать, что репутация игорного заведения – очень хрупкая вещь. И если пройдет слух о неких нечестных…
– У меня в заведении не жульничают!
– Да, понимаю. Но слухи о жульничестве очень трудно опровергнуть.
О'Рурк насупился и спросил:
– Чего вы хотите от меня, лорд Клейборн? Скажите прямо.
– Я уже сказал, чего хочу. Не прикасайтесь к мисс Ирвин.
– Хорошо, не буду!
– И еще я хочу, чтобы вы взяли обратно свою угрозу посадить в долговую тюрьму ее подруг.
– Черт возьми, но почему?! Этот долг – совершенно законный!
– Возможно, законный, но все же не совсем честный. Вы заманили их за карточный стол и поднимали ставки значительно выше их возможности заплатить. Но дело не только в этом! Как бы ни возник этот долг, вскоре у них появятся средства, и они с вами расплатятся. А если нет, то я сам уплачу весь долг.
О'Рурк молчал, и Хит с дружелюбной улыбкой добавил:
– Я мог бы уже сегодня принести вам чек из банка, но моя «сумасшедшая девушка», как вы ее назвали, – очень уж гордая и независимая. Поэтому она желает сама разрешить эту проблему, а я решил, что не стану вмешиваться, пока не возникнет необходимость. Но так или иначе, мистер О'Рурк, вам заплатят.
О'Рурк в раздражении помотал головой:
– Нет, мне не нужны ваши деньги, милорд.
– Тогда чего же вы хотите?
– Фанни. Я хочу Фанни.
Тут Хит все-таки уселся в кресло. Он подозревал, что услышит нечто подобное.
– Не желаете ли объясниться, мистер О'Рурк? Говорите же. Я слушаю вас.
– Я по уши влюбился в Фанни с первого же взгляда, – проворчал картежник. – Между прочим, я и был ее первым покровителем.
– Но она не ответила на ваши чувства, не так ли?
– Нет, к сожалению. Я сказал, что могу жениться на ней, но она мне отказала. Ей тогда было шестнадцать, и она хотела роскошной жизни. А я в то время не мог ей дать такую жизнь. Теперь я богат как Крез, и я мог бы удовлетворить любые ее желания. Но Фанни и сейчас даже слышать не желает о браке. Говорит, что не хочет меня в мужья, и все. Я думаю, она считает, что слишком хороша для такого, как я. Но я знаю, что смогу заставить ее образумиться.
– Поэтому вы используете долг как средство давления? Вы уверены, что таким способом заставите Фанни вернуться к вам?
– Да, уверен. А на деньги мне наплевать. Я вовсе не хочу отправлять этих старых сводниц в тюрьму. Теперь понимаете, почему я не хочу, чтобы вы оплачивали их долг? Если вы заплатите, Фанни не выйдет за меня.
– Теперь понимаю, – кивнул Хит. Отчасти он даже сочувствовал этому человеку, поскольку и сам находился в такой же ситуации – старался убедить Лили в том, что она должна выйти за него замуж. Но сочувствовать – не значит потворствовать.
Тут О'Рурк снова заговорил, и теперь в его голосе не было раздражения:
– Вы, похоже, разумный человек, милорд. Мы ведь с вами наверняка сможем договориться, верно?
– Думаю, сможем, если постараемся.
– Я больше никогда не трону Фанни, даю вам слово, милорд.
– Что ж, очень хорошо. И если вы собираетесь продолжить попытки завоевать ее руку и сердце, то вы делайте это, не угрожая ее подругам. Сегодня же вы напишете Флер и Шантель и сообщите им о своей готовности подождать с оплатой долга. И вы должны быть вежливы с ними.
– Договорились, милорд, – ответил О'Рурк со вздохом. – Вы ведь не оставили мне выбора…
Хит с улыбкой кивнул:
– Да, не оставил. Именно такими были мои намерения, мистер О'Рурк. И я рад, что вы оказались дальновидным коммерсантом.
В этот день Лили получила послание от Хита, но это была короткая записка, в которой сообщалось лишь о том, что он «решил проблему О'Рурка». Новость, конечно же, была приятная, но Лили не чувствовала полного удовлетворения. Она хотела, чтобы этот жестокий человек был примерно наказан за то, что обидел Фанни, а Хит, судя по всему, ограничился предупреждением.
Но час спустя Флер и Шантель получили от О'Рурка письмо с извинениями (тот писал, что очень сожалеет о том, что причинил им беспокойство, и заверил, что больше не настаивает на немедленной выплате долга), и Лили решила, что можно удовлетвориться и этим.
Она была очень благодарна Хиту за то, что он помог ее подругам избежать долговой тюрьмы, а также за его готовность защитить Фанни. И еще более она была благодарна за то, что он сделал для Бетти и Пег. Его доброта – когда он утешал всхлипывающую девушку – произвела на Лили огромное впечатление, однако ее вновь озадачило поведение маркиза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72