Вот как проявляется твоя забота о ней и твое сыновнее послушание?
Все вопросы Тремонта, как всегда, носили риторический характер. В былые времена он имел обыкновение обращаться в подобной манере к своей пастве и всегда искренне удивлялся, когда никто не откликался на его призыв. Задавая очередной вопрос, Тремонт обычно распалялся и входил в раж.
— Но он все-таки сделал предложение, — хлопнул ладонью граф по каминной полке, — а она отказала ему в самой неучтивой форме.
— Я не проявляла неучтивости, — вырвалось у Софи. Девушка не хотела вмешиваться в разговор, и когда отец и сын Мгновенно повернулись к ней, поняла, что наделала. Собравшись с силами, леди Колли продолжила: — Маркиз поступил вопреки своему собственному решению. Он не хотел жениться на мне, и было бы бесчестно с моей стороны поймать его на слове.
— Бесчестно? — воскликнул Тремонт. — Почему ты так печешься о его интересах и совершенно не заботишься о нуждах своей семьи? Истлин богат как Крез.
— Еще богаче.
Тремонт, пораженный неслыханным нахальством Софи, на мгновение застыл, раскрыв рот от изумления. Софи решила, что ей уже нечего терять.
— Маркиз сам сказал мне о своем богатстве. Я заметила, что он богат как Крез, а он заявил, что даже богаче.
На квадратной челюсти графа задергался мускул. Тремонт перевел глаза с Софи на сына.
— И ты позволил ей говорить все, что взбредет в голову? Я склоняюсь к мысли, что ей лучше отправиться со мной в Тремонт-Парк.
Гарольд промолчал, и Тремонт вновь обратил свой гнев на Софи:
— А ты не боишься, что я могу просто выгнать тебя из дому, София?
— У меня сложилось впечатление, что идея приковать меня цепью к его светлости скорее имела целью прокормить вас, а не меня, — спокойно возразила Софи.
Мощная рука Тремонта вновь взлетела вверх. Вне себя от гнева, граф с силой рубанул воздух ладонью, заставив взметнуться вверх непокорные локоны Софи. Но леди Колли оставалась неподвижной, ничуть не испугавшись.
— Тебе придется здорово постараться, чтобы стать послушной и заслужить прощение! — рявкнул разъяренный граф. — Своеволие не делает тебя привлекательной.
Софи не шелохнулась даже тогда, когда Тремонт опять замахнулся на нее, уверенная, что граф не посмеет ударить ее по лицу. Она не сможет принести никакой пользы семье, если ее красота будет испорчена. С точки зрения Гарольда и Тремонта, внешность Софи — ее единственное достоинство.
— Полагаю, милорд, я в состоянии помочь процветанию Тремонт-Парка не только замужеством. Мне кое-что известно об управлении хозяйством, и я могла бы попробовать наладить работу тамошних ферм.
Гарольд скрестил руки на груди, склонил голову набок и внимательно посмотрел на отца, всем своим видом показывая, что ему уже доводилось и раньше слышать от Софи подобные речи.
— Она уже не в первый раз предлагает свои идеи ведения хозяйства, — отозвался виконт. — Она вполне сносная гувернантка для детей, а моя супруга находит ее неплохой компаньонкой. Софи настаивает, чтобы мы держали дом, не сообразуясь с нашим положением в обществе. Она, видишь ли, считает, что можно обойтись меньшим количеством слуг. Еще она думает, что нам не нужно обновлять свой гардероб, если мода с прошлого сезона не слишком переменилась.
— Дело в том, что… — Софи замолчала под властным взглядом Тремонта.
— Может, ты не понимаешь, что мы имеем в виду, — сделал граф попытку смягчить тон. — Текущее состояние наших финансов таково, что уже не важно, будем ли мы пользоваться сальными свечками или экономить на бельгийской тесьме. Мы пришли к такому положению — и тебе придется простить меня за прямоту — благодаря пьянству, волокитству и страсти к азартным играм твоего отца. Мой кузен меньше всего заботился о положении своей семьи и тех обязанностях, которые налагал на него титул. Он лишь потакал своим низменным инстинктам, ускорившим его безвременную кончину.
Тремонт заметил, что Софи страшно побледнела. С ее лица, казалось, исчезли все краски, но он продолжал свою речь. Существуют вещи, подумал он, которые необходимо высказать. Тремонт горячо верил, что для того, чтобы явить настоящую доброту, иногда следует действовать жестоко.
— Тем, что в фамильных сундуках еще что-то осталось, мы обязаны исключительно счастливой случайности. У меня нет обиды на Господа за то, что он поразил Фредерика болезнью, приковавшей его к постели. Ведь благодаря ей ему удалось сохранить то немногое, что еще оставалось нерастраченным.
Софи почувствовала, как оцепенение постепенно отпускает ее. Казалось, она вот-вот потеряет сознание.
Тремонт еще не закончил. Он сцепил руки за спиной и стоял, покачиваясь перед девушкой.
— Ты самоотверженно ухаживала за своим отцом в последние годы его жизни, что делает тебе честь. Твоя забота и преданность достойны всяческих похвал, но за это время имение пришло в еще больший упадок, плата за аренду упала, а доходы, и без того низкие, совсем иссякли. Я сам видел счета, София. Если у тебя так много замечательных рецептов, как управлять землями, то именно тогда и следовало применить их на практике, не так ли? Мы никоим образом не причастны к истории с маркизом. Не мы пустили слух о помолвке, но раз уж обстоятельства так сложились, чрезвычайно глупо не воспользоваться счастливым случаем. Тебе следует хорошо поразмыслить над своим отказом, моя дорогая, и подумать, какую пользу могло бы принести тебе замужество.
Тремонт почувствовал, что Софи сейчас просто не в состоянии защищаться и представляет собой легкую добычу, но он не остановился.
— Что ты можешь иметь против тех прекрасных вещей, которые привнес бы в твою жизнь брак с Истлином? Тебе бы с лихвой хватало того содержания, которое он бы тебе назначил. Ты стала бы хозяйкой его огромных земель в Брайдене и Истер-Хилле и в его городском особняке. Тебя всюду принимали бы как желанную гостью, перед тобой открылись бы все дома, ты имела бы роскошные экипажи, шикарные наряды и лучшую ложу в театре.
«И вдобавок его любовницу», — подумала Софи, но на сей раз ей достало здравого смысла промолчать.
— Я бы хотела пойти к себе в комнату, если вы не против, — попросила Софи.
Гарольд и его отец обменялись быстрыми взглядами.
— Конечно. И ты подумаешь над тем, о чем мы говорили сегодня, не так ли, дорогая? — ответил Тремонт.
Софи кивнула, сомневаясь, что сможет думать о чем-нибудь еще.
— Очень хорошо, — констатировал граф довольным тоном. — Кто-нибудь будет время от времени справляться о том. что ты там надумала.
И Софи поняла, что ей не скоро придется покинуть свою спальню.
Вдова Сойер собиралась ехать кататься в парк, когда ей доложили о визите маркиза Истлина. Час довольно поздний для прогулки, но миссис Сойер хорошо известно, что виконт Дансмор имеет обыкновение именно в это время разъезжать вдоль тенистых аллей парка, и вдова желала во что бы то ни стало познакомиться с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Все вопросы Тремонта, как всегда, носили риторический характер. В былые времена он имел обыкновение обращаться в подобной манере к своей пастве и всегда искренне удивлялся, когда никто не откликался на его призыв. Задавая очередной вопрос, Тремонт обычно распалялся и входил в раж.
— Но он все-таки сделал предложение, — хлопнул ладонью граф по каминной полке, — а она отказала ему в самой неучтивой форме.
— Я не проявляла неучтивости, — вырвалось у Софи. Девушка не хотела вмешиваться в разговор, и когда отец и сын Мгновенно повернулись к ней, поняла, что наделала. Собравшись с силами, леди Колли продолжила: — Маркиз поступил вопреки своему собственному решению. Он не хотел жениться на мне, и было бы бесчестно с моей стороны поймать его на слове.
— Бесчестно? — воскликнул Тремонт. — Почему ты так печешься о его интересах и совершенно не заботишься о нуждах своей семьи? Истлин богат как Крез.
— Еще богаче.
Тремонт, пораженный неслыханным нахальством Софи, на мгновение застыл, раскрыв рот от изумления. Софи решила, что ей уже нечего терять.
— Маркиз сам сказал мне о своем богатстве. Я заметила, что он богат как Крез, а он заявил, что даже богаче.
На квадратной челюсти графа задергался мускул. Тремонт перевел глаза с Софи на сына.
— И ты позволил ей говорить все, что взбредет в голову? Я склоняюсь к мысли, что ей лучше отправиться со мной в Тремонт-Парк.
Гарольд промолчал, и Тремонт вновь обратил свой гнев на Софи:
— А ты не боишься, что я могу просто выгнать тебя из дому, София?
— У меня сложилось впечатление, что идея приковать меня цепью к его светлости скорее имела целью прокормить вас, а не меня, — спокойно возразила Софи.
Мощная рука Тремонта вновь взлетела вверх. Вне себя от гнева, граф с силой рубанул воздух ладонью, заставив взметнуться вверх непокорные локоны Софи. Но леди Колли оставалась неподвижной, ничуть не испугавшись.
— Тебе придется здорово постараться, чтобы стать послушной и заслужить прощение! — рявкнул разъяренный граф. — Своеволие не делает тебя привлекательной.
Софи не шелохнулась даже тогда, когда Тремонт опять замахнулся на нее, уверенная, что граф не посмеет ударить ее по лицу. Она не сможет принести никакой пользы семье, если ее красота будет испорчена. С точки зрения Гарольда и Тремонта, внешность Софи — ее единственное достоинство.
— Полагаю, милорд, я в состоянии помочь процветанию Тремонт-Парка не только замужеством. Мне кое-что известно об управлении хозяйством, и я могла бы попробовать наладить работу тамошних ферм.
Гарольд скрестил руки на груди, склонил голову набок и внимательно посмотрел на отца, всем своим видом показывая, что ему уже доводилось и раньше слышать от Софи подобные речи.
— Она уже не в первый раз предлагает свои идеи ведения хозяйства, — отозвался виконт. — Она вполне сносная гувернантка для детей, а моя супруга находит ее неплохой компаньонкой. Софи настаивает, чтобы мы держали дом, не сообразуясь с нашим положением в обществе. Она, видишь ли, считает, что можно обойтись меньшим количеством слуг. Еще она думает, что нам не нужно обновлять свой гардероб, если мода с прошлого сезона не слишком переменилась.
— Дело в том, что… — Софи замолчала под властным взглядом Тремонта.
— Может, ты не понимаешь, что мы имеем в виду, — сделал граф попытку смягчить тон. — Текущее состояние наших финансов таково, что уже не важно, будем ли мы пользоваться сальными свечками или экономить на бельгийской тесьме. Мы пришли к такому положению — и тебе придется простить меня за прямоту — благодаря пьянству, волокитству и страсти к азартным играм твоего отца. Мой кузен меньше всего заботился о положении своей семьи и тех обязанностях, которые налагал на него титул. Он лишь потакал своим низменным инстинктам, ускорившим его безвременную кончину.
Тремонт заметил, что Софи страшно побледнела. С ее лица, казалось, исчезли все краски, но он продолжал свою речь. Существуют вещи, подумал он, которые необходимо высказать. Тремонт горячо верил, что для того, чтобы явить настоящую доброту, иногда следует действовать жестоко.
— Тем, что в фамильных сундуках еще что-то осталось, мы обязаны исключительно счастливой случайности. У меня нет обиды на Господа за то, что он поразил Фредерика болезнью, приковавшей его к постели. Ведь благодаря ей ему удалось сохранить то немногое, что еще оставалось нерастраченным.
Софи почувствовала, как оцепенение постепенно отпускает ее. Казалось, она вот-вот потеряет сознание.
Тремонт еще не закончил. Он сцепил руки за спиной и стоял, покачиваясь перед девушкой.
— Ты самоотверженно ухаживала за своим отцом в последние годы его жизни, что делает тебе честь. Твоя забота и преданность достойны всяческих похвал, но за это время имение пришло в еще больший упадок, плата за аренду упала, а доходы, и без того низкие, совсем иссякли. Я сам видел счета, София. Если у тебя так много замечательных рецептов, как управлять землями, то именно тогда и следовало применить их на практике, не так ли? Мы никоим образом не причастны к истории с маркизом. Не мы пустили слух о помолвке, но раз уж обстоятельства так сложились, чрезвычайно глупо не воспользоваться счастливым случаем. Тебе следует хорошо поразмыслить над своим отказом, моя дорогая, и подумать, какую пользу могло бы принести тебе замужество.
Тремонт почувствовал, что Софи сейчас просто не в состоянии защищаться и представляет собой легкую добычу, но он не остановился.
— Что ты можешь иметь против тех прекрасных вещей, которые привнес бы в твою жизнь брак с Истлином? Тебе бы с лихвой хватало того содержания, которое он бы тебе назначил. Ты стала бы хозяйкой его огромных земель в Брайдене и Истер-Хилле и в его городском особняке. Тебя всюду принимали бы как желанную гостью, перед тобой открылись бы все дома, ты имела бы роскошные экипажи, шикарные наряды и лучшую ложу в театре.
«И вдобавок его любовницу», — подумала Софи, но на сей раз ей достало здравого смысла промолчать.
— Я бы хотела пойти к себе в комнату, если вы не против, — попросила Софи.
Гарольд и его отец обменялись быстрыми взглядами.
— Конечно. И ты подумаешь над тем, о чем мы говорили сегодня, не так ли, дорогая? — ответил Тремонт.
Софи кивнула, сомневаясь, что сможет думать о чем-нибудь еще.
— Очень хорошо, — констатировал граф довольным тоном. — Кто-нибудь будет время от времени справляться о том. что ты там надумала.
И Софи поняла, что ей не скоро придется покинуть свою спальню.
Вдова Сойер собиралась ехать кататься в парк, когда ей доложили о визите маркиза Истлина. Час довольно поздний для прогулки, но миссис Сойер хорошо известно, что виконт Дансмор имеет обыкновение именно в это время разъезжать вдоль тенистых аллей парка, и вдова желала во что бы то ни стало познакомиться с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96