Нужно учесть на будущее, а сейчас как можно быстрее следовало ответить на вопрос, который она задала.
— Естественно, я действовал обдуманно. Разве я не сказал, что вы сделаете меня самым счастливым мужчиной, если окажете мне честь и станете моей женой?
Теперь Софи казалась серьезной, хотя и продолжала улыбаться.
— Мне бы следовало сказать «да». Не в ответ на ваш последний вопрос, а в ответ на ваше предложение. Это лучше всего помогло бы доказать, как вы не правы, хотя и заняло бы очень много времени. Но, боюсь, такой способ преподать вам урок слишком серьезно отразился бы и на моей жизни. А я чересчур эгоистична, чтобы променять собственное благополучие на возможность разрушить вашу жизнь. Вы действительно повели себя сегодня весьма благородно, сделав мне предложение. Весьма дурно было бы дразнить вас. Я не стану отвечать вам согласием, когда вы так явно надеетесь на отказ. Но хотя и признаю жестокость своего поступка, ничуть о нем не жалею. Вы это заслужили, милорд.
Софи взглянула в лицо Истлину. Он не пытался возражать леди Колли и молча принял ее упреки. Подобная реакция обескуражила Софи, и она продолжила чуть менее уверенно:
— Вы говорили о своем счастье, но ни слова не сказали о моем. В самом деле, у вас ведь нет ни малейшего представления о том, что могло бы сделать меня счастливой. Как вы сами заметили, мы едва знакомы. Вряд ли наша встреча сегодня утром изменила ваше отношение ко мне. По крайней мере вы меня не убедили.
Ист заметил, что яркий румянец на щеках Софи побледнел. Теперь чувства девушки выдавал лишь блеск глаз. Слова Софи больно задели маркиза, но, казалось, она от них не испытывала никакого удовольствия. На губах ее вновь появилась странная улыбка, выражающая то ли сожаление, то ли замешательство. Софи выглядела почти печальной. Возможно, она чувствовала неловкость из-за неуклюжего предложения Иста или ее смущала необходимость продолжать обсуждать неприятную тему.
Истлин поставил пустой стакан на поднос между собой и девушкой. Он медлил, пытаясь подобрать нужные слова. Ничего не приходило ему в голову. Вряд ли бы Софи понравилось, если бы Истлин сказал, что ему пришлось в очередной раз изменить мнение о ней, что он никогда не предполагал в ней подобной смелости.
— Конечно, вы правы, — согласился он наконец. — Я не принял во внимание ваши чувства, говоря о женитьбе. Я думал главным образом о нашей уже свершившейся благодаря слухам помолвке. По-видимому, тот факт, что за последние девять дней мы стали главной сенсацией в жизни светского общества, не произвел на вас ни малейшего впечатления.
— Вы правы, — подтвердила Софи, — но и вы должны признать, что поспешная женитьба не сможет прекратить пересуды вокруг нас.
— Боюсь снова вас оскорбить, но посмею сказать, что я вовсе не предлагал действовать скоропалительно.
— Продолжительное ухаживание? Но оно станет для вас чистой мукой, просто агонией.
Истлин улыбнулся, вопросительно изогнув темную бровь.
— Агонией? Ну, слишком сильно сказано, вы не считаете?
— В таком случае агонией для меня.
— Умоляю вас, не следует щадить мои чувства.
Софи неожиданно поняла, что Истлин вовсе не оскорблен или обижен — он откровенно забавлялся.
— Вы все еще смеетесь надо мной, — тихо произнесла она, отводя глаза, чтобы маркиз не заметил, как сильно задел ее.
— Все еще? — Истлин попытался поймать взгляд Софи, но она старательно отворачивалась. В ее утверждении не чувствовалось и намека на упрек. Леди Колли просто произнесла вслух то, о чем подумала. — Мне и в голову не приходило смеяться над вами. Совсем наоборот. Вы заставили меня посмеяться над самим собой. Стоило мне вознестись и надуться от самодовольства, как вы тотчас опустили меня на землю. Моим друзьям очень бы понравилась ваша реакция. Они никогда не упускают возможности проделать со мной то же самое.
Софи настороженно взглянула на маркиза, раздумывая, так ли он искренен.
— В таком случае, милорд, вам, должно быть, здорово достается. Вы всегда смеетесь в компании своих друзей.
Истлин серьезно задумался.
— Не всегда, но довольно часто. Знаете, так обычно бывает, когда старые друзья собираются вместе.
Софи кивнула. Судя по всему, друзья занимали значительное место в жизни маркиза, и если бы он догадался, что у Софи нет друзей, он обязательно почувствовал бы к ней жалость. Одна даже мысль о подобном ранила ее невыносимо.
— Вы подумали, что моих друзей позабавил слух о нашей помолвке? — спросил Истлин, внимательно глядя на Софи.
Когда она кивнула в ответ, маркиз уловил легкую нерешительность, как будто девушка не хотела выдавать своих чувств и боялась обнаружить их своим маленьким признанием.
— Вы отчасти правы, — улыбнулся Ист и заметил, как сразу смутилась его собеседница, — но они посмеялись над тем затруднительным положением, в которое попал я. Они никогда бы не стали смеяться над вами, леди София. Напротив, они бы искренне вам посочувствовали.
— Я не верю вам.
Ист в ответ лишь пожал плечами.
— Значит, вы изменили свое мнение обо мне как о честном человеке?
— Хорошо, — согласилась наконец Софи, выдержав паузу, — но, надеюсь, вы не станете отрицать, что их реакция не делает чести ни одному из нас.
— Ну, в ней можно винить одного лишь меня, — невозмутимо ответил маркиз.
Софи почувствовала, как уголки ее рта предательски дрогнули, и ей пришлось приложить все усилия, чтобы не улыбнуться.
— А я вовсе не нуждаюсь в сочувствии ваших друзей, — холодно заявила девушка, гордо вскинув подбородок.
— Я непременно поставлю их в известность о ваших словах. Они узнают правду как можно скорее.
— Что, собственно, вы имеете в виду?
От Истлина не укрылась мгновенная перемена в поведении Софи. Воинственно поднятый кверху подбородок опустился, а из голоса исчезли ледяные нотки.
— Возможно, мне не следовало давать так много пищи вашему воображению и бросать вызов вашей проницательности, — миролюбиво заверил Ист. — Я просто не подумал, что следовало кое-что разъяснить.
— Но вы ведь не собираетесь и в самом деле представить меня своим друзьям? Или их мне? Да и зачем?
— Да ни за чем. Просто так принято в обществе. Люди знакомятся друг с другом. Обмениваются ничего не значащими любезностями. Если никто не станет прилагать такого рода усилий, боюсь, всей нашей цивилизации придет конец.
Истлин испытующе взглянул на Софи.
— Только не вздумайте говорить, что хотели бы положить конец человеческой цивилизации. Она и так достаточно хрупка и уязвима. Один неверный шаг, и… — Голос Истлина снизился до шепота. Он поднял руки вверх, изображая полнейшую беспомощность.
— Как вам не стыдно, — сердито отозвалась Софи.
— Увы!
— Вы способны вывести из себя даже святого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
— Естественно, я действовал обдуманно. Разве я не сказал, что вы сделаете меня самым счастливым мужчиной, если окажете мне честь и станете моей женой?
Теперь Софи казалась серьезной, хотя и продолжала улыбаться.
— Мне бы следовало сказать «да». Не в ответ на ваш последний вопрос, а в ответ на ваше предложение. Это лучше всего помогло бы доказать, как вы не правы, хотя и заняло бы очень много времени. Но, боюсь, такой способ преподать вам урок слишком серьезно отразился бы и на моей жизни. А я чересчур эгоистична, чтобы променять собственное благополучие на возможность разрушить вашу жизнь. Вы действительно повели себя сегодня весьма благородно, сделав мне предложение. Весьма дурно было бы дразнить вас. Я не стану отвечать вам согласием, когда вы так явно надеетесь на отказ. Но хотя и признаю жестокость своего поступка, ничуть о нем не жалею. Вы это заслужили, милорд.
Софи взглянула в лицо Истлину. Он не пытался возражать леди Колли и молча принял ее упреки. Подобная реакция обескуражила Софи, и она продолжила чуть менее уверенно:
— Вы говорили о своем счастье, но ни слова не сказали о моем. В самом деле, у вас ведь нет ни малейшего представления о том, что могло бы сделать меня счастливой. Как вы сами заметили, мы едва знакомы. Вряд ли наша встреча сегодня утром изменила ваше отношение ко мне. По крайней мере вы меня не убедили.
Ист заметил, что яркий румянец на щеках Софи побледнел. Теперь чувства девушки выдавал лишь блеск глаз. Слова Софи больно задели маркиза, но, казалось, она от них не испытывала никакого удовольствия. На губах ее вновь появилась странная улыбка, выражающая то ли сожаление, то ли замешательство. Софи выглядела почти печальной. Возможно, она чувствовала неловкость из-за неуклюжего предложения Иста или ее смущала необходимость продолжать обсуждать неприятную тему.
Истлин поставил пустой стакан на поднос между собой и девушкой. Он медлил, пытаясь подобрать нужные слова. Ничего не приходило ему в голову. Вряд ли бы Софи понравилось, если бы Истлин сказал, что ему пришлось в очередной раз изменить мнение о ней, что он никогда не предполагал в ней подобной смелости.
— Конечно, вы правы, — согласился он наконец. — Я не принял во внимание ваши чувства, говоря о женитьбе. Я думал главным образом о нашей уже свершившейся благодаря слухам помолвке. По-видимому, тот факт, что за последние девять дней мы стали главной сенсацией в жизни светского общества, не произвел на вас ни малейшего впечатления.
— Вы правы, — подтвердила Софи, — но и вы должны признать, что поспешная женитьба не сможет прекратить пересуды вокруг нас.
— Боюсь снова вас оскорбить, но посмею сказать, что я вовсе не предлагал действовать скоропалительно.
— Продолжительное ухаживание? Но оно станет для вас чистой мукой, просто агонией.
Истлин улыбнулся, вопросительно изогнув темную бровь.
— Агонией? Ну, слишком сильно сказано, вы не считаете?
— В таком случае агонией для меня.
— Умоляю вас, не следует щадить мои чувства.
Софи неожиданно поняла, что Истлин вовсе не оскорблен или обижен — он откровенно забавлялся.
— Вы все еще смеетесь надо мной, — тихо произнесла она, отводя глаза, чтобы маркиз не заметил, как сильно задел ее.
— Все еще? — Истлин попытался поймать взгляд Софи, но она старательно отворачивалась. В ее утверждении не чувствовалось и намека на упрек. Леди Колли просто произнесла вслух то, о чем подумала. — Мне и в голову не приходило смеяться над вами. Совсем наоборот. Вы заставили меня посмеяться над самим собой. Стоило мне вознестись и надуться от самодовольства, как вы тотчас опустили меня на землю. Моим друзьям очень бы понравилась ваша реакция. Они никогда не упускают возможности проделать со мной то же самое.
Софи настороженно взглянула на маркиза, раздумывая, так ли он искренен.
— В таком случае, милорд, вам, должно быть, здорово достается. Вы всегда смеетесь в компании своих друзей.
Истлин серьезно задумался.
— Не всегда, но довольно часто. Знаете, так обычно бывает, когда старые друзья собираются вместе.
Софи кивнула. Судя по всему, друзья занимали значительное место в жизни маркиза, и если бы он догадался, что у Софи нет друзей, он обязательно почувствовал бы к ней жалость. Одна даже мысль о подобном ранила ее невыносимо.
— Вы подумали, что моих друзей позабавил слух о нашей помолвке? — спросил Истлин, внимательно глядя на Софи.
Когда она кивнула в ответ, маркиз уловил легкую нерешительность, как будто девушка не хотела выдавать своих чувств и боялась обнаружить их своим маленьким признанием.
— Вы отчасти правы, — улыбнулся Ист и заметил, как сразу смутилась его собеседница, — но они посмеялись над тем затруднительным положением, в которое попал я. Они никогда бы не стали смеяться над вами, леди София. Напротив, они бы искренне вам посочувствовали.
— Я не верю вам.
Ист в ответ лишь пожал плечами.
— Значит, вы изменили свое мнение обо мне как о честном человеке?
— Хорошо, — согласилась наконец Софи, выдержав паузу, — но, надеюсь, вы не станете отрицать, что их реакция не делает чести ни одному из нас.
— Ну, в ней можно винить одного лишь меня, — невозмутимо ответил маркиз.
Софи почувствовала, как уголки ее рта предательски дрогнули, и ей пришлось приложить все усилия, чтобы не улыбнуться.
— А я вовсе не нуждаюсь в сочувствии ваших друзей, — холодно заявила девушка, гордо вскинув подбородок.
— Я непременно поставлю их в известность о ваших словах. Они узнают правду как можно скорее.
— Что, собственно, вы имеете в виду?
От Истлина не укрылась мгновенная перемена в поведении Софи. Воинственно поднятый кверху подбородок опустился, а из голоса исчезли ледяные нотки.
— Возможно, мне не следовало давать так много пищи вашему воображению и бросать вызов вашей проницательности, — миролюбиво заверил Ист. — Я просто не подумал, что следовало кое-что разъяснить.
— Но вы ведь не собираетесь и в самом деле представить меня своим друзьям? Или их мне? Да и зачем?
— Да ни за чем. Просто так принято в обществе. Люди знакомятся друг с другом. Обмениваются ничего не значащими любезностями. Если никто не станет прилагать такого рода усилий, боюсь, всей нашей цивилизации придет конец.
Истлин испытующе взглянул на Софи.
— Только не вздумайте говорить, что хотели бы положить конец человеческой цивилизации. Она и так достаточно хрупка и уязвима. Один неверный шаг, и… — Голос Истлина снизился до шепота. Он поднял руки вверх, изображая полнейшую беспомощность.
— Как вам не стыдно, — сердито отозвалась Софи.
— Увы!
— Вы способны вывести из себя даже святого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96