На нем не было символа Икса.
У Тега появилось странное чувство ложной памяти, такое, будто он не
раз прежде оказывался в точно таком же плену. Не единичное ложное воспо-
минание, а навязчиво знакомое: пленник и его тюремщики - эти трое...
Проба. Он почувствовал себя опустошенным. Откуда он мог знать об этом
моменте? Он никогда лично не задействовал Пробу, но изучил ее действие
полностью. Да, Бене Джессерит часто использовал боль, но больше всего
полагался на Видящих Правду. И более того, Орден явно считал, что слиш-
ком активное использование механического оборудования может поставить
его в слишком сильную зависимость от Икса, станет знаком слабости, приз-
нанием, что Сестры не могут обойтись без презренных приспособлений. Тег
даже подозревал, что в этом отношении было нечто вроде похмелья Бутлери-
анского Джихада, мятежа против машин, которые могут воспроизводить самую
суть человеческих мыслей и воспоминаний.
Ложная память!
Логика ментата поставила вопрос: откуда мне известен этот момент? Он
знал, что никогда прежде не был пленником. Это была такая смехотворная
перемена ролей. Великий башар Тег - пленник? Он почти улыбался. Но все
равно, оставалось глубокое чувство повторения происходившего раньше.
Его тюремщики поместили колпак прямо над его головой и начали высво-
бождать медузообразные контакты, один за другим, прикрепляя их к его го-
лове. Чиновник наблюдал, как работают его подручные, проявляя легкие
признаки нетерпения на почти бесстрастном лице.
Тег провел взглядом по трем лицам. Кто из них будет выполнять роль
"друга"? Ага, понятно, та, что называется Инокессой. Прекрасненько. Тип
ли это Преподобной Черницы? Но никто из других не проявлял к ней того
уважения, какое, как слышал Тег, проявляют к этим возвращавшимся Зате-
рянным.
Однако же, это люди из Рассеяния - кроме, может быть, вот этого квад-
ратнолицего мужчины в коричневом стилсьюте. Тег старательно разглядывал
женщину - глянец седых волос, тихое спокойствие в широко расставленных
зеленых глазах, чуть выдающийся подбородок, навевавший ощущение солид-
ности и надежности. Она правильно выбрана на роль "друга". Лицо Инокессы
было самим воплощением респектабельности - лицом того, кому можно дове-
рять. Тег видел, однако, что за этим скрывается. Она из тех, кто будет
тщательно наблюдать, улавливая момент, когда нужно будет вступить в
действие. Наверняка она подготовлена, по крайней мере, Бене Джессерит.
"Или Преподобными Черницами".
Они закончили прикреплять контакты. Похожий на уроженца Гамму повер-
нул пульт управления Пробой в нужное положение, откуда все трое могли
наблюдать за дисплеем. Экран дисплея был закрыт от Тега.
Женщина вынула кляп изо рта Тега, подтвердив его суждение. Она будет
источником утешения. Он пошевелил языком во рту, восстанавливая ощуще-
ния. Его лицо и грудь до сих пор были чуть онемелыми от того станнера,
который поверг его наземь. Как же давно это было? Но если верить без-
молвным словам, произнесенным чиновником, Данкан ускользнул. Уроженец
Гамму поглядел на чиновника.
- Можешь начинать, Яр, - сказал чиновник.
"Яр? - подивился Тег. - Занятное имя". Звучит почти по-тлейлаксански.
Но Яр не Лицевой Танцор и не тлейлаксанский Господин. Слишком велик для
одного и нет признаков другого. Как всякий, подготовленный Орденом, Тег
был в этом абсолютно уверен.
Яр коснулся пульта управления под дисплеем Пробы.
Тег услышал свой собственный возглас боли. Ничто не приготовило его к
столь огромной боли. Они, должно быть, включили эту дьявольскую машинку
на максимум для первого воздействия. В этом и сомневаться не приходится!
Они знали, что он ментат. Ментат умел освобождать себя от некоторых тре-
бований плоти. Но это было сущей пыткой! Он не мог от этого улизнуть.
Агония сотрясала все его тело, угрожая опустошить и его сознание. Помо-
жет ли от этого прикрытие шиэра?
Боль понемногу уменьшилась и растаяла, оставив только трепещущее вос-
поминание.
И опять!
Он внезапно подумал, что, должно быть, похожие муки вызывает Спайсо-
вая Агония у Преподобной Матери. Наверняка более великой боли быть не
может. Он боролся, чтобы сохранить молчание, но слышал, как хрипит и
стонет. Все способности, которым он когда-либо учился как ментат и Бене
Джессерит, были запущены в действие, удерживая его от слов о пощаде,
обещания рассказать все, что угодно, если они только прекратят.
И опять мука сначала уменьшилась, а затем вернулась.
- Достаточно! - это женщина.
Тег шарил в памяти, вспоминая ее имя. Инокесса!
Яр брюзгливо проговорил:
- Он напичкан шиэром, которого ему хватит, по меньшей мере, на год, -
он указал на экран дисплея. - Пусто.
Тег дышал мелкими судорожными вздохами. Ну и мука! Она продолжала на-
растать, несмотря на требование Инокессы.
- Я сказала - довольно! - обрубила Инокесса.
"Какая же искренность", - подумал Тег. Он почувствовал, как боль
уменьшалась, покидая его, словно каждый нерв удаляли из тела, вытаскива-
ли прочь, словно нити вспоминаемой муки.
- То, что мы делаем - неправильно, - сказала Инокесса.
- Этот человек...
- Он такой же, как и любой другой, - возразил Яр. - Не следует ли мне
установить особый контакт к его пенису?
- Нет, пока я здесь! - сказала Инокесса.
Тег почувствовал, что почти купился на ее искренность. Последние нити
агонии покинули его тело, и он лежал с таким ощущением, словно растекся
по поверхности, его поддерживавшей. Чувство нереальности происходившего
оставалось. Он был сейчас и здесь, и не здесь. Он и раньше бывал здесь,
и не бывал.
- Им не понравится, если мы потерпим неудачу, - сказал Яр. - Ты гото-
ва предстать перед ними, потерпев еще одну неудачу?
Инокесса резко встряхнула головой. Она наклонилась так, чтобы ее лицо
оказалось в поле зрения Тега между медузообразными переплетениями кон-
тактов Пробы.
- Башар, я сожалею о том, что мы делаем. Поверь мне. Это не моя за-
тея. Умоляю тебя. Я полна отвращения. Скажи нам теперь то, что знаешь, и
позволь мне утешить тебя.
Тег улыбнулся ей. Она хороша! Он поднял взгляд на наблюдавшего чинов-
ника.
- Передай от меня своим хозяевам: она отлично справляется.
Лицо чиновника потемнело от прихлынувшей крови. Он угрюмо насупился.
- Задай ему максимум, Яр, - проговорил он обрывистым тенорком, не
знавшим голосовой тренировки, столь явной у Инокессы.
- Пожалуйста! - сказала Инокесса. Она выпрямилась, но продолжала
смотреть в глаза Тега.
Учителя Бене Джессерит учили Тега этому:
"Наблюдай за глазами! Наблюдай, как изменяется их фокус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157
У Тега появилось странное чувство ложной памяти, такое, будто он не
раз прежде оказывался в точно таком же плену. Не единичное ложное воспо-
минание, а навязчиво знакомое: пленник и его тюремщики - эти трое...
Проба. Он почувствовал себя опустошенным. Откуда он мог знать об этом
моменте? Он никогда лично не задействовал Пробу, но изучил ее действие
полностью. Да, Бене Джессерит часто использовал боль, но больше всего
полагался на Видящих Правду. И более того, Орден явно считал, что слиш-
ком активное использование механического оборудования может поставить
его в слишком сильную зависимость от Икса, станет знаком слабости, приз-
нанием, что Сестры не могут обойтись без презренных приспособлений. Тег
даже подозревал, что в этом отношении было нечто вроде похмелья Бутлери-
анского Джихада, мятежа против машин, которые могут воспроизводить самую
суть человеческих мыслей и воспоминаний.
Ложная память!
Логика ментата поставила вопрос: откуда мне известен этот момент? Он
знал, что никогда прежде не был пленником. Это была такая смехотворная
перемена ролей. Великий башар Тег - пленник? Он почти улыбался. Но все
равно, оставалось глубокое чувство повторения происходившего раньше.
Его тюремщики поместили колпак прямо над его головой и начали высво-
бождать медузообразные контакты, один за другим, прикрепляя их к его го-
лове. Чиновник наблюдал, как работают его подручные, проявляя легкие
признаки нетерпения на почти бесстрастном лице.
Тег провел взглядом по трем лицам. Кто из них будет выполнять роль
"друга"? Ага, понятно, та, что называется Инокессой. Прекрасненько. Тип
ли это Преподобной Черницы? Но никто из других не проявлял к ней того
уважения, какое, как слышал Тег, проявляют к этим возвращавшимся Зате-
рянным.
Однако же, это люди из Рассеяния - кроме, может быть, вот этого квад-
ратнолицего мужчины в коричневом стилсьюте. Тег старательно разглядывал
женщину - глянец седых волос, тихое спокойствие в широко расставленных
зеленых глазах, чуть выдающийся подбородок, навевавший ощущение солид-
ности и надежности. Она правильно выбрана на роль "друга". Лицо Инокессы
было самим воплощением респектабельности - лицом того, кому можно дове-
рять. Тег видел, однако, что за этим скрывается. Она из тех, кто будет
тщательно наблюдать, улавливая момент, когда нужно будет вступить в
действие. Наверняка она подготовлена, по крайней мере, Бене Джессерит.
"Или Преподобными Черницами".
Они закончили прикреплять контакты. Похожий на уроженца Гамму повер-
нул пульт управления Пробой в нужное положение, откуда все трое могли
наблюдать за дисплеем. Экран дисплея был закрыт от Тега.
Женщина вынула кляп изо рта Тега, подтвердив его суждение. Она будет
источником утешения. Он пошевелил языком во рту, восстанавливая ощуще-
ния. Его лицо и грудь до сих пор были чуть онемелыми от того станнера,
который поверг его наземь. Как же давно это было? Но если верить без-
молвным словам, произнесенным чиновником, Данкан ускользнул. Уроженец
Гамму поглядел на чиновника.
- Можешь начинать, Яр, - сказал чиновник.
"Яр? - подивился Тег. - Занятное имя". Звучит почти по-тлейлаксански.
Но Яр не Лицевой Танцор и не тлейлаксанский Господин. Слишком велик для
одного и нет признаков другого. Как всякий, подготовленный Орденом, Тег
был в этом абсолютно уверен.
Яр коснулся пульта управления под дисплеем Пробы.
Тег услышал свой собственный возглас боли. Ничто не приготовило его к
столь огромной боли. Они, должно быть, включили эту дьявольскую машинку
на максимум для первого воздействия. В этом и сомневаться не приходится!
Они знали, что он ментат. Ментат умел освобождать себя от некоторых тре-
бований плоти. Но это было сущей пыткой! Он не мог от этого улизнуть.
Агония сотрясала все его тело, угрожая опустошить и его сознание. Помо-
жет ли от этого прикрытие шиэра?
Боль понемногу уменьшилась и растаяла, оставив только трепещущее вос-
поминание.
И опять!
Он внезапно подумал, что, должно быть, похожие муки вызывает Спайсо-
вая Агония у Преподобной Матери. Наверняка более великой боли быть не
может. Он боролся, чтобы сохранить молчание, но слышал, как хрипит и
стонет. Все способности, которым он когда-либо учился как ментат и Бене
Джессерит, были запущены в действие, удерживая его от слов о пощаде,
обещания рассказать все, что угодно, если они только прекратят.
И опять мука сначала уменьшилась, а затем вернулась.
- Достаточно! - это женщина.
Тег шарил в памяти, вспоминая ее имя. Инокесса!
Яр брюзгливо проговорил:
- Он напичкан шиэром, которого ему хватит, по меньшей мере, на год, -
он указал на экран дисплея. - Пусто.
Тег дышал мелкими судорожными вздохами. Ну и мука! Она продолжала на-
растать, несмотря на требование Инокессы.
- Я сказала - довольно! - обрубила Инокесса.
"Какая же искренность", - подумал Тег. Он почувствовал, как боль
уменьшалась, покидая его, словно каждый нерв удаляли из тела, вытаскива-
ли прочь, словно нити вспоминаемой муки.
- То, что мы делаем - неправильно, - сказала Инокесса.
- Этот человек...
- Он такой же, как и любой другой, - возразил Яр. - Не следует ли мне
установить особый контакт к его пенису?
- Нет, пока я здесь! - сказала Инокесса.
Тег почувствовал, что почти купился на ее искренность. Последние нити
агонии покинули его тело, и он лежал с таким ощущением, словно растекся
по поверхности, его поддерживавшей. Чувство нереальности происходившего
оставалось. Он был сейчас и здесь, и не здесь. Он и раньше бывал здесь,
и не бывал.
- Им не понравится, если мы потерпим неудачу, - сказал Яр. - Ты гото-
ва предстать перед ними, потерпев еще одну неудачу?
Инокесса резко встряхнула головой. Она наклонилась так, чтобы ее лицо
оказалось в поле зрения Тега между медузообразными переплетениями кон-
тактов Пробы.
- Башар, я сожалею о том, что мы делаем. Поверь мне. Это не моя за-
тея. Умоляю тебя. Я полна отвращения. Скажи нам теперь то, что знаешь, и
позволь мне утешить тебя.
Тег улыбнулся ей. Она хороша! Он поднял взгляд на наблюдавшего чинов-
ника.
- Передай от меня своим хозяевам: она отлично справляется.
Лицо чиновника потемнело от прихлынувшей крови. Он угрюмо насупился.
- Задай ему максимум, Яр, - проговорил он обрывистым тенорком, не
знавшим голосовой тренировки, столь явной у Инокессы.
- Пожалуйста! - сказала Инокесса. Она выпрямилась, но продолжала
смотреть в глаза Тега.
Учителя Бене Джессерит учили Тега этому:
"Наблюдай за глазами! Наблюдай, как изменяется их фокус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157