..
В моем опыте я пришел к такой организации, что
первичный коллектив не покрывал ни классных, школь-
ных интересов, ни производственных интересов, а являл-
ся такой ячейкой, в которой и школьные и производ-
ственные интересы приходили от разных групп. Вот по-
чему я в последнее время остановился на отряде, в
который входили и школьники разных классов, и работ-
ники разных производственных бригад.
Я очень хорошо понимаю, что для вас логика такого
строения недостаточно убедительна. Я не имею времени
развивать ее подробно, но вкратце укажу на некоторые
обстоятельства. Например, меня интересовало практи-
чески, и я исследовал в статистике, в движении, в пове-
дении такой вопрос. Возьмем вопрос возраста. Я в пер-
вое время работы тоже был сторонником строения пер-
вичного коллектива по возрастному принципу. Это вы-
текало отчасти из школьных интересов. Но потом я уви-
дел, что это ошибка.
Малыши, обособленные от старшего возраста, попа-
дают, казалось бы, в наиболее правильное и естествен-
ное положение. В таком возрасте (ребята 11—12 лет)
должны находиться в одном коллективе, иметь свои ин-
тересы, свои органы, и мне казалось, что это наиболее
правильная педагогическая точка зрения. К этому меня
приводило и некоторое влияние педагогической литера-
туры, которая считала, что возраст является одним из
определяющих начал в воспитании.
Но я увидел, что малыши, обособленные от других
возрастов, попадают в искусственное состояние. В таком
коллективе не было постоянного влияния более старше-
го возраста, не получалось преемственности поколений,
не получалось морального и эстетического импульса,
который исходит от старших братьев, от людей более
опытных и организованных и, главное, от людей, кото-
рые в известном смысле составляют образец для малы-
шей.
Когда я попробовал в качестве опыта объединить
разные возрасты, малышей и более взрослых, у меня по-
8* 227
лучилось лучше. Я на этой форме и остановился. Мой
отряд в последние 7—8 лет состоял обязательно из самых
старших, наиболее опытных, политически развитых и гра-
мотных комсомольцев и из самых маленьких моих ком-
мунаров, включая и некоторые средние возрасты. Такой
коллектив, составленный по типу различных возрастов,
приносил мне гораздо больший воспитательный эффект,
это во-первых, а во-вторых, в моих руках получался кол-
лектив более подвижный и точный, которым я мог легко
руководить.
Коллектив, составленный из ребят одного возраста,
всегда имеет тенденцию замыкаться в интересах данно-
го возраста и уходить от меня, руководителя, и от обще-
го коллектива. Если все малыши увлекаются, допустим,
коньками в зимнее время, то это коньковое увлечение,
естественно, их замыкает в чем-то отдельном, обособлен-
ном. Но если у меня составлен коллектив из разных воз-
растов, то там типы увлечений разные, жизнь первично-
го коллектива организуется более сложно, требует боль-
ше усилий от отдельных его членов, и старших, и моло-
дых, предъявляет к тем и другим большие требования,
следовательно, и дает больший воспитательный эффект.
Такой коллектив, составленный из разных возрастов,
я организовал в последнее время по принципу «кто с кем
хочет». Сначала я сам испугался этого принципа, а по-
том увидел, что это наиболее естественная и здоровая
постановка, при том условии, что в таком естественном
первичном коллективе у меня будут представители раз-
ных групп и разных школьных бригад.
В последние годы я окончательно пришел к такой
именно организации первичного коллектива.
Т. 4. С. 161—163
В школе у нас меньшая возможность звучания такого
первичного коллектива. Там должна быть какая-то дру-
гая методика. Но тем не менее я убежден в следующем.
Во-первых, первичный коллектив не должен оттеснять
общий коллектив и заменять его и, во-вторых, первич-
ный коллектив должен быть основным путем прикоснове-
ния к отдельной личности. Это общая моя теорема, а
более детальный метод — для коммуны один, а для шко-
лы должен быть совершенно другой.
Только через такой первичный коллектив официально
мы прикасались к индивидуальности... На деле мы всегда
имели в виду прежде всего отдельного воспитанника.
228
Как организовал я и мои коллеги работу с отдельны-
ми воспитанниками, с отдельной личностью?
Для того чтобы работать с отдельной личностью, ну-
жно ее знать и ее культивировать. Если в моем пред-
ставлении отдельные личности будут насыпаны, как от-
дельные горошины, без коллективного масштаба, если
я буду подходить к ним без этой коллективной мерки,
я с ними не справлюсь.
У меня было 500 личностей. Тут было такое важное
обстоятельство. В первый год я как начинающий педагог
совершил обычную ошибку. Я обращал внимание на лич-
ность, выпадающую из коллектива. У меня был непра-
вильный взгляд, направленный в самые опасные места,
и я этими опасными местами занимался. Естественно, мо-
им особым вниманием пользовался тот, кто украл, тот,
кто хулиганил, кто идет против коллектива, кто хочет
убежать, т. е. то, что выбрасывалось из коллектива, вы-
падающее. Естественно, что я на этих людей направлял
свое особое внимание. Так я делал как человек, убежден-
ный, что он педагог и умеет работать с отдельной лич-
ностью, т. е. я каждого вызывал, с каждым разговари-
вал, убеждал и т. д.
В последние годы я изменил такой тон. Я увидел, что
наиболее опасным элементом в моей работе является не
тот, который обращает на себя особое внимание, а тот,
кто от меня прячется.
Почему я пришел к мысли об этом? Потому, что уже
сделал 15 выпусков, и я следил за этими выпущенными
и видел, что многие из тех, которых я считал самыми
опасными и плохими, в жизни идут активно, по-советски,
иногда совершают и ошибки, но в общем они удовлетво-
ряли меня вполне как продукт воспитания. А те, кото-
рые прятались от меня и были незаметны в коллективе,
в жизни иногда идут совсем как мещане: рано женятся,
заводят «семейку», пристраиваются при помощи всяких
лазеек на работу, из комсомола выходят, теряют всякую
общественную связь, обращаются в сереньких существ,
относительно которых нельзя сказать, что они такое или
«чем они пахнут». А в некоторых случаях я замечал да-
же медленнее глубокое гниение. Кто хату начинал ста-
вить, кто свиней начинает разводить, на собраниях не
бывает, газет не читает, а тот, глядишь, и в мелкую спе-
куляцию пустился.
Наблюдая такие случаи в первые свои годы своей ра-
боты, я пришел к глубокому убеждению, что именно тот,
229
кто от меня прячется и старается не попадаться на гла-
за, тот является самым опасным объектом, на того я
должен обратить внимание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
В моем опыте я пришел к такой организации, что
первичный коллектив не покрывал ни классных, школь-
ных интересов, ни производственных интересов, а являл-
ся такой ячейкой, в которой и школьные и производ-
ственные интересы приходили от разных групп. Вот по-
чему я в последнее время остановился на отряде, в
который входили и школьники разных классов, и работ-
ники разных производственных бригад.
Я очень хорошо понимаю, что для вас логика такого
строения недостаточно убедительна. Я не имею времени
развивать ее подробно, но вкратце укажу на некоторые
обстоятельства. Например, меня интересовало практи-
чески, и я исследовал в статистике, в движении, в пове-
дении такой вопрос. Возьмем вопрос возраста. Я в пер-
вое время работы тоже был сторонником строения пер-
вичного коллектива по возрастному принципу. Это вы-
текало отчасти из школьных интересов. Но потом я уви-
дел, что это ошибка.
Малыши, обособленные от старшего возраста, попа-
дают, казалось бы, в наиболее правильное и естествен-
ное положение. В таком возрасте (ребята 11—12 лет)
должны находиться в одном коллективе, иметь свои ин-
тересы, свои органы, и мне казалось, что это наиболее
правильная педагогическая точка зрения. К этому меня
приводило и некоторое влияние педагогической литера-
туры, которая считала, что возраст является одним из
определяющих начал в воспитании.
Но я увидел, что малыши, обособленные от других
возрастов, попадают в искусственное состояние. В таком
коллективе не было постоянного влияния более старше-
го возраста, не получалось преемственности поколений,
не получалось морального и эстетического импульса,
который исходит от старших братьев, от людей более
опытных и организованных и, главное, от людей, кото-
рые в известном смысле составляют образец для малы-
шей.
Когда я попробовал в качестве опыта объединить
разные возрасты, малышей и более взрослых, у меня по-
8* 227
лучилось лучше. Я на этой форме и остановился. Мой
отряд в последние 7—8 лет состоял обязательно из самых
старших, наиболее опытных, политически развитых и гра-
мотных комсомольцев и из самых маленьких моих ком-
мунаров, включая и некоторые средние возрасты. Такой
коллектив, составленный по типу различных возрастов,
приносил мне гораздо больший воспитательный эффект,
это во-первых, а во-вторых, в моих руках получался кол-
лектив более подвижный и точный, которым я мог легко
руководить.
Коллектив, составленный из ребят одного возраста,
всегда имеет тенденцию замыкаться в интересах данно-
го возраста и уходить от меня, руководителя, и от обще-
го коллектива. Если все малыши увлекаются, допустим,
коньками в зимнее время, то это коньковое увлечение,
естественно, их замыкает в чем-то отдельном, обособлен-
ном. Но если у меня составлен коллектив из разных воз-
растов, то там типы увлечений разные, жизнь первично-
го коллектива организуется более сложно, требует боль-
ше усилий от отдельных его членов, и старших, и моло-
дых, предъявляет к тем и другим большие требования,
следовательно, и дает больший воспитательный эффект.
Такой коллектив, составленный из разных возрастов,
я организовал в последнее время по принципу «кто с кем
хочет». Сначала я сам испугался этого принципа, а по-
том увидел, что это наиболее естественная и здоровая
постановка, при том условии, что в таком естественном
первичном коллективе у меня будут представители раз-
ных групп и разных школьных бригад.
В последние годы я окончательно пришел к такой
именно организации первичного коллектива.
Т. 4. С. 161—163
В школе у нас меньшая возможность звучания такого
первичного коллектива. Там должна быть какая-то дру-
гая методика. Но тем не менее я убежден в следующем.
Во-первых, первичный коллектив не должен оттеснять
общий коллектив и заменять его и, во-вторых, первич-
ный коллектив должен быть основным путем прикоснове-
ния к отдельной личности. Это общая моя теорема, а
более детальный метод — для коммуны один, а для шко-
лы должен быть совершенно другой.
Только через такой первичный коллектив официально
мы прикасались к индивидуальности... На деле мы всегда
имели в виду прежде всего отдельного воспитанника.
228
Как организовал я и мои коллеги работу с отдельны-
ми воспитанниками, с отдельной личностью?
Для того чтобы работать с отдельной личностью, ну-
жно ее знать и ее культивировать. Если в моем пред-
ставлении отдельные личности будут насыпаны, как от-
дельные горошины, без коллективного масштаба, если
я буду подходить к ним без этой коллективной мерки,
я с ними не справлюсь.
У меня было 500 личностей. Тут было такое важное
обстоятельство. В первый год я как начинающий педагог
совершил обычную ошибку. Я обращал внимание на лич-
ность, выпадающую из коллектива. У меня был непра-
вильный взгляд, направленный в самые опасные места,
и я этими опасными местами занимался. Естественно, мо-
им особым вниманием пользовался тот, кто украл, тот,
кто хулиганил, кто идет против коллектива, кто хочет
убежать, т. е. то, что выбрасывалось из коллектива, вы-
падающее. Естественно, что я на этих людей направлял
свое особое внимание. Так я делал как человек, убежден-
ный, что он педагог и умеет работать с отдельной лич-
ностью, т. е. я каждого вызывал, с каждым разговари-
вал, убеждал и т. д.
В последние годы я изменил такой тон. Я увидел, что
наиболее опасным элементом в моей работе является не
тот, который обращает на себя особое внимание, а тот,
кто от меня прячется.
Почему я пришел к мысли об этом? Потому, что уже
сделал 15 выпусков, и я следил за этими выпущенными
и видел, что многие из тех, которых я считал самыми
опасными и плохими, в жизни идут активно, по-советски,
иногда совершают и ошибки, но в общем они удовлетво-
ряли меня вполне как продукт воспитания. А те, кото-
рые прятались от меня и были незаметны в коллективе,
в жизни иногда идут совсем как мещане: рано женятся,
заводят «семейку», пристраиваются при помощи всяких
лазеек на работу, из комсомола выходят, теряют всякую
общественную связь, обращаются в сереньких существ,
относительно которых нельзя сказать, что они такое или
«чем они пахнут». А в некоторых случаях я замечал да-
же медленнее глубокое гниение. Кто хату начинал ста-
вить, кто свиней начинает разводить, на собраниях не
бывает, газет не читает, а тот, глядишь, и в мелкую спе-
куляцию пустился.
Наблюдая такие случаи в первые свои годы своей ра-
боты, я пришел к глубокому убеждению, что именно тот,
229
кто от меня прячется и старается не попадаться на гла-
за, тот является самым опасным объектом, на того я
должен обратить внимание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117