--——————.,.„__ ... ._ ——— и -
работу, и к ним приходили взрослые — инженеры, педа-
гоги и я, которые вели день дальше.
Я сначала поражался, зная, как трудно встать вовре-
мя, натереть полы, когда за тобой никто не следит, а
потом перестал удивляться и увидел, что это нормальное
коллективное действие, нормальный человеческий посту-
пок, а нормальный человеческий поступок и есть самый
простой и самый легкий поступок.
Вот я и приношу к вам вывод, который могу вам пред-
ложить,— это моя уверенность в том, что коммунистиче-
ское воспитание — это счастливый процесс, который сам
в себе несет успех, и поэтому дело воспитания — легкое
и счастливое дело...
Т. 4. С. 324
Я категорически утверждаю и всю жизнь говорю: ни
одного процента брака, ни одной загубленной жизни.
Давайте же, товарищи, примем за норму — ни одного
процента брака в воспитательной работе.
Т. 4. С. 292
<...> В наших школах воспитывается больше 30
миллионов детей и юношей 14. Это в несколько раз боль-
ше любой армии в любом государстве, это больше очень
многих самих государств. И если мы допустим в этом
важнейшем воспитательном деле хотя бы 10 процентов
брака, то это значит, что мы прибавили в нашем обще-
стве 3 миллиона плохо воспитанных, а может быть, и
вредно воспитанных молодых людей. Народное образо-
вание и народное воспитание в нашем государстве сде-
лались таким количественно могучим, что и один процент
брака в этой работе грозит нашей стране серьезными
прорывами.
Перед лицом этой постоянной политической пробле-
мы уместно спросить: что сделано и что делается в об-
ласти организации школьного воспитания? И ответить
нужно в очень грустных словах. В советской жизни нет
другой области, в которой делалось бы наше советское
дело так неуверенно, так неразборчиво, так неопреде-
ленно.
Т. 4. С. 317—318
Моим основным принципом (а я считал, что это прин-
цип не только мой, но и всех советских педагогов) всег-
да было: как можно больше требования к человеку, но
18
вместе с тем и как можно больше уважения к нему.
В нашей диалектике это, собственно говоря, одно и то
же: нельзя требовать большего от человека, которого
мы не уважаем. Когда мы от человека много требуем,
то в этом самом и заключается наше уважение, именно
потому, что мы требуем, именно потому, что это требо-
вание выполняется, мы и уважаем человека.
Т. 4. С. 232
Я настаиваю на том, что основным принципом в на-
шей педагогической работе, школьной, внешкольной, до-
школьной, является как можно большее уважение к че-
ловеку.
Как можно больше уважения и настойчивого, ясного,
открытого требования: веди себя так-то и так-то.
Т. 4. С. 266
Это и есть советская педагогика, основанная, с одной
стороны, на безграничном доверии к человеку, а с дру-
гой стороны, на бесконечном к нему требовании. Соеди-
нение огромного доверия с огромным требованием и есть
стиль нашего воспитания.
Т. 7. С. 41
<...> Нужно предъявлять человеку большие требо-
вания. Это необходимое педагогическое принципиальное
положение, без которого нельзя воспитывать человека.
Если с человека не потребовать многого, от него и не
получишь многого.
Убеждение в том, что многое вырастает само из ниче-
го при помощи каких-то химических влияний ваших пе-
дагогических взглядов, неправильно.
Многое может вырасти только тогда, когда вы не
только про себя педагогически мечтаете, а когда вы по-
настоящему требуете. Этого не может сделать не сби-
тый, не организованный педагогический коллектив. И не-
льзя организовать его, если нет единого школьного кол-
лектива. А когда имеется единый школьный коллектив,
тогда можно требовать многое.
И наконец, последний момент — когда требование
встречается детьми не с подавленным настроением, а да-
же торжественно, когда чем больше вы требуете, тем
больше их радуете, потому что тем самым вы высказьь
ваете доверие их силам.
19
Если все эти требования соблюдены, то с таким кол-
лективом можно, я бы сказал, делать чудеса. <...>
Надо сказать, что требование часто пугает педаго-
гов. Боятся риска. Во всяком деле есть риск. Никакое
дело без риска делать нельзя.
Два слова о педагогическом риске. Я говорил о пе-
дагогическом риске на одном из собраний в Ленингра-
де в октябре 15. Мне сказали: «Вот вы говорите о риске,
а у нас один ученик десятого класса взял да повесился,
потому что ему поставили плохой балл. А вы говорите
о риске. Ведь если мы будем так много требовать и рис-
ковать, то все перевешаются».
Вы знаете, что я им ответил?
Поставить плохой балл — это вовсе не рискованное
действие. Какой здесь риск? И сколько вообще мы со-
вершаем таких нерискованных действий? Ученик не от-
ветил мне. Я ему поставил «плохо». Какой же здесь
риск? Он сел мне на шею, я его осторожненько стащил
и сказал: «Детка, не садись педагогу на шею». Никако-
го риска здесь нет. Он мне плюнул в лицо, а я перед ним
извинился. Что же здесь рискованного? Ведь не я ему
плюнул, а он мне. А я еще извинился перед ним.
Все это нерискованные действия. Однако нериско-
ванное действие, другое, третье, десятое, двадцатое —
и создается общая атмосфера нерискованности, такая
атмосфера, что многим может захотеться полезть в пет-
лю. Безысходная серая тоска: никто ничего не требует,
никто ничего не хочет, каждый беспокоится только о
том, как бы чего не вышло и как бы на меня мальчики
не обиделись.
Такая атмосфера может привести к очень плохим на-
строениям и очень плохим результатам.
Если же вы прямо, по-товарищески, открыто будете
требовать, то от этого человек никогда не захочет по-
веситься. Он будет знать, что вы относитесь к нему, как
к человеку.
Такая требовательность еше более сколачивает кол-
лектив, еще больше объединяет и учителей и учеников.
А как разрешается, товарищи, вопрос об учительском
авторитете? Очень часто тот или иной учитель заявляет:
— Вы подорвали мой авторитет, вы при учениках
сделали мне замечание, вы объявили мне выговор.
Спрашивается, на чем же базируется авторитет? Не-
ужели на вашей безнаказанности? Неужели на том убе-
ждении, что вы никогда не можете согрешить?
20
Я ставлю вопрос так: учительский авторитет основы-
вается на ответственности в первую очередь. Учитель
должен, не стесняясь, сказать своим ученикам:
— С меня требуют, я отвечаю, я ошибаюсь, я за свою
ошибку отвечаю. Вы видели, что я отвечаю?
— Видели.
— С меня требуют, поэтому и я требую с вас.
Нет ничего позорного, если директор объявит выго-
вор учителю. Пусть учитель считает, что он не совсем
виноват, но раз директор объявил ему выговор, он дол-
жен этим выговором воспользоваться для поднятия свое-
го авторитета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117