Мы немного поболтали, потом он пошел послушать, что медик скажет Зейдлицу. Вернулся где-то через час. Ничего неожиданного медик Зейдлицу не сообщил. О Передаче он знал едва ли больше меня. Кастен оглушил его и связал сразу после того, как тот его освободил. Разумеется, Зейдлиц проверил его прибором для распознания галеафов и, разумеется, результат был отрицательным. Теперь Зейдлиц озадачен поисками девятого галеафа, удравшего с ТКЛ-4009 в тот момент, когда я оказался в очереди на транспортировку вместо капитана Харригана. Галеаф, видимо, был не самым сознательным, раз он не предупредил остальных. Камера наблюдения на ТКЛ-4009 успела его заснять.
– Ничего не могу гарантировать, – сказал я, вглядываясь в физиономию на снимке. – Передача начисто вышибла из головы все триста снимков за шестнадцатое апреля. Помню только попугая в клетке. Красно-синий ара, говорит на латыни и венгерском. Это случайно не его хозяин?
– Когда не надо, память у тебя действительно феноменальная, – скривился Шеф. – Этот субъект был знаком с Харриганом и Кастеном. Он знал, кто ты такой, и это он стрелял в тебя на Ундине. Ну так кто это? – Он продолжал тестировать мои мозги на предмет полного выздоровления. – Его имя тебе известно, ты даже с ним однажды разговаривал.
– Доктор Томальди, глава экологического контроля на Ундине и знакомец спасателя Алексеева.
– Угадал, – ухмыльнулся Шеф.
– Что с ним сделают, когда поймают?
– Не наша забота, – сказал Шеф, заменив (думаю, из уважения к моему состоянию) единственное число второго лица на множественное первого.
Настаивать я не стал. Я подумал, что когда Татьяна вернется из экспедиции, я попрошу Зейдлица одолжить мне галеафометр.
Эпилог
Ливень застиг нас на дне котлована с друидскими мегалитами. Друидам-то ничего, а мы вымокли до нитки. Я еще как-то сумел вскарабкаться по скользкому обрыву, но профессора Рассвела и Джулию Чэпмэн вынесли наверх в ковше робота-экскаватора. Как оказался наверху Гордон Алистер, я так и не понял. Адвокаты – они такие проныры.
– Ну вот, он опять вышел сухим из воды, – Джулия указала на Дина Мартина, прятавшегося под навесом, установленным археологами рядом с котлованом. За три минуты до начала ливня физик вылез из котлована, чтобы показать археологам какую-то находку.
Переждав под навесом пока не утихнет дождь, мы побрели к дому профессора. По дороге мы не разговаривали. Алистер только однажды спросил меня:
– Это ты носом так хлюпаешь или башмаками?
Я снова не нашел, что ответить. В последнее время мне стало трудно отвечать на его вопросы. Из нас пятерых только он один не был посвящен в проект «ОК-НО», хотя название ему было, конечно же, известно, и адвокат постоянно грозил раскрыть тайну проекта самостоятельно. «И подниму скандал в прессе», – обещал он. «„Сектор Фаониссимо“ всегда к твоим услугам», – отвечал я. – «Специально для тебя откроем рубрику „Адвокатские байки“».
Больше всего Алистера злило то, что мы – то есть я, Рассвел, Джулия и Мартин – умудряемся в его присутствии обсуждать проект «ОК-НО», не выдавая при этом никаких секретов. Говоря в действительности о галеафах, мы на разные лады развивали легенду о девятерых друидах, забравшихся когда-то давно на Дуб-Хранитель. Друиды несли синий кожаный мешочек с омелой Кернунносу – рогатому богу всех животных, а следовательно – и муравьев.
– …и вирусов, – шепотом добавила Джулия, когда Алистер полез за бутылками в почерневший от старости дубовый буфет.
– Тсс, – Мартин прижал палец к губам.
– Вот ваши капли, – Алистер громыхнул о стол бутылкой, куда более древней, чем та, которую профессор имел в виду, говоря о профилактике простудных заболеваний. Профессор не смел протестовать. Изничтожив нас взглядом, Алистер пошел на кухню готовить ужин из тех продуктов, что Джулия догадалась прихватить из города. «Предатель», – шепнул он мне, проходя мимо. Я почувствовал, что краснею, но в старой гостиной царил полумрак и никто не заметил.
– Не подслушивает? – спросил Мартин почему-то у Джулии. Он с первого взгляда невзлюбил адвоката. Это чувство было взаимным. Джулия на цыпочках подкралась к дверному проему и высунула голову в коридор.
– Да не слушаю я! – До крайности возмущенный возглас донесся из кухни.
– Вроде нет, – сказал Джулия, вернувшись под войлочный плед на тяжелом деревянном кресле у камина. Она протянул ступни к огню и пошевелила пальцами. – Пускай сохнут, – пояснила она.
– Что показало вскрытие? – спросил меня Рассвел.
– У всех пятерых обнаружено кровоизлияние в мозг, но чем оно вызвано, пока неизвестно.
– А тот, девятый…
– То допрашивают, то обследуют. В сущности, о своей миссии он знает едва ли больше, чем окольцованная птица о своем кольце. Твердит, что кроме Энтомолога, никто не убережет космос от загрязнения. В общем, зомби есть зомби.
– Как официально объяснили убийство Мак-Магга?
– Тут особой выдумки не потребовалось. Капитан Харриган ограбил сейф собственного корабля, думая, что Сведенов везет в шкатулке какие-то немыслимые бриллианты. Жорж Кастен, чудом уцелевший после катастрофы на «Телемаке», был его сообщником. Он убил Мак-Магга, потому что тот видел, как Харриган забирает шкатулку из сейфа. Харригана пристрелили во время задержания, Кастен умер от инсульта, поскольку переволновался – шутка ли – полтора года на нелегальном положении. Сведенова, разумеется, отпустили на все четыре стороны. Шкатулку не нашли, и Сведенов получил-таки страховку. Его сосед сверху, опознавший Кастена по шраму на руке, получил, как он и просил, ящик вашего «Гиннеса». Никого не пропустил?
Рассвел промолчал. Джулия откинул плед и обхватила голову руками.
– Как же мы теперь будем жить, – проговорила она голосом, охрипшим то ли от волнения, то ли от простуды, – как нам жить, зная, что за нами установлено наблюдение? Не поверите, я это теперь чувствую каждой клеточкой: кто-то подсматривает, подслушивает…
– Да не подслушиваю я! – Негодующий Алистер вошел в гостиную, держа в руках поднос с бутербродами. – Нате, ешьте, пока друиды не отняли.
Он опустил поднос на стол с такой силой, что от хлебцев, подрумяненных в тостере, поотскакивала колбаса с сыром.
– Сыр кладется под колбасу, – сказала Джулия, заново формируя бутерброды. – Он обладает связующим свойством.
Но Алистера уже не было в гостиной, он снова ушел на кухню. Вернулся почти что сразу вместе с включенным миникомпьютером.
– Вот, читайте! – он повернул к нам экран.
– Надо же, уже настрочил донос, – пробормотал Мартин и хмыкнул.
– Читать одновременно у нас не получится, – заметил профессор. – Ты не соблаговолишь…
– О'кей, слушайте, – Алистер стал зачитывать вслух и, видимо, не сначала:
– "…о секте «наследников Мерлина» мы ничего не слышали до тех пор, пока пятеро ее членов не свершили коллективное самоубийство на Терминале сорок-одиннадцать, знаменитом тем, что он ни разу не использовался для пассажирских транспортировок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
– Ничего не могу гарантировать, – сказал я, вглядываясь в физиономию на снимке. – Передача начисто вышибла из головы все триста снимков за шестнадцатое апреля. Помню только попугая в клетке. Красно-синий ара, говорит на латыни и венгерском. Это случайно не его хозяин?
– Когда не надо, память у тебя действительно феноменальная, – скривился Шеф. – Этот субъект был знаком с Харриганом и Кастеном. Он знал, кто ты такой, и это он стрелял в тебя на Ундине. Ну так кто это? – Он продолжал тестировать мои мозги на предмет полного выздоровления. – Его имя тебе известно, ты даже с ним однажды разговаривал.
– Доктор Томальди, глава экологического контроля на Ундине и знакомец спасателя Алексеева.
– Угадал, – ухмыльнулся Шеф.
– Что с ним сделают, когда поймают?
– Не наша забота, – сказал Шеф, заменив (думаю, из уважения к моему состоянию) единственное число второго лица на множественное первого.
Настаивать я не стал. Я подумал, что когда Татьяна вернется из экспедиции, я попрошу Зейдлица одолжить мне галеафометр.
Эпилог
Ливень застиг нас на дне котлована с друидскими мегалитами. Друидам-то ничего, а мы вымокли до нитки. Я еще как-то сумел вскарабкаться по скользкому обрыву, но профессора Рассвела и Джулию Чэпмэн вынесли наверх в ковше робота-экскаватора. Как оказался наверху Гордон Алистер, я так и не понял. Адвокаты – они такие проныры.
– Ну вот, он опять вышел сухим из воды, – Джулия указала на Дина Мартина, прятавшегося под навесом, установленным археологами рядом с котлованом. За три минуты до начала ливня физик вылез из котлована, чтобы показать археологам какую-то находку.
Переждав под навесом пока не утихнет дождь, мы побрели к дому профессора. По дороге мы не разговаривали. Алистер только однажды спросил меня:
– Это ты носом так хлюпаешь или башмаками?
Я снова не нашел, что ответить. В последнее время мне стало трудно отвечать на его вопросы. Из нас пятерых только он один не был посвящен в проект «ОК-НО», хотя название ему было, конечно же, известно, и адвокат постоянно грозил раскрыть тайну проекта самостоятельно. «И подниму скандал в прессе», – обещал он. «„Сектор Фаониссимо“ всегда к твоим услугам», – отвечал я. – «Специально для тебя откроем рубрику „Адвокатские байки“».
Больше всего Алистера злило то, что мы – то есть я, Рассвел, Джулия и Мартин – умудряемся в его присутствии обсуждать проект «ОК-НО», не выдавая при этом никаких секретов. Говоря в действительности о галеафах, мы на разные лады развивали легенду о девятерых друидах, забравшихся когда-то давно на Дуб-Хранитель. Друиды несли синий кожаный мешочек с омелой Кернунносу – рогатому богу всех животных, а следовательно – и муравьев.
– …и вирусов, – шепотом добавила Джулия, когда Алистер полез за бутылками в почерневший от старости дубовый буфет.
– Тсс, – Мартин прижал палец к губам.
– Вот ваши капли, – Алистер громыхнул о стол бутылкой, куда более древней, чем та, которую профессор имел в виду, говоря о профилактике простудных заболеваний. Профессор не смел протестовать. Изничтожив нас взглядом, Алистер пошел на кухню готовить ужин из тех продуктов, что Джулия догадалась прихватить из города. «Предатель», – шепнул он мне, проходя мимо. Я почувствовал, что краснею, но в старой гостиной царил полумрак и никто не заметил.
– Не подслушивает? – спросил Мартин почему-то у Джулии. Он с первого взгляда невзлюбил адвоката. Это чувство было взаимным. Джулия на цыпочках подкралась к дверному проему и высунула голову в коридор.
– Да не слушаю я! – До крайности возмущенный возглас донесся из кухни.
– Вроде нет, – сказал Джулия, вернувшись под войлочный плед на тяжелом деревянном кресле у камина. Она протянул ступни к огню и пошевелила пальцами. – Пускай сохнут, – пояснила она.
– Что показало вскрытие? – спросил меня Рассвел.
– У всех пятерых обнаружено кровоизлияние в мозг, но чем оно вызвано, пока неизвестно.
– А тот, девятый…
– То допрашивают, то обследуют. В сущности, о своей миссии он знает едва ли больше, чем окольцованная птица о своем кольце. Твердит, что кроме Энтомолога, никто не убережет космос от загрязнения. В общем, зомби есть зомби.
– Как официально объяснили убийство Мак-Магга?
– Тут особой выдумки не потребовалось. Капитан Харриган ограбил сейф собственного корабля, думая, что Сведенов везет в шкатулке какие-то немыслимые бриллианты. Жорж Кастен, чудом уцелевший после катастрофы на «Телемаке», был его сообщником. Он убил Мак-Магга, потому что тот видел, как Харриган забирает шкатулку из сейфа. Харригана пристрелили во время задержания, Кастен умер от инсульта, поскольку переволновался – шутка ли – полтора года на нелегальном положении. Сведенова, разумеется, отпустили на все четыре стороны. Шкатулку не нашли, и Сведенов получил-таки страховку. Его сосед сверху, опознавший Кастена по шраму на руке, получил, как он и просил, ящик вашего «Гиннеса». Никого не пропустил?
Рассвел промолчал. Джулия откинул плед и обхватила голову руками.
– Как же мы теперь будем жить, – проговорила она голосом, охрипшим то ли от волнения, то ли от простуды, – как нам жить, зная, что за нами установлено наблюдение? Не поверите, я это теперь чувствую каждой клеточкой: кто-то подсматривает, подслушивает…
– Да не подслушиваю я! – Негодующий Алистер вошел в гостиную, держа в руках поднос с бутербродами. – Нате, ешьте, пока друиды не отняли.
Он опустил поднос на стол с такой силой, что от хлебцев, подрумяненных в тостере, поотскакивала колбаса с сыром.
– Сыр кладется под колбасу, – сказала Джулия, заново формируя бутерброды. – Он обладает связующим свойством.
Но Алистера уже не было в гостиной, он снова ушел на кухню. Вернулся почти что сразу вместе с включенным миникомпьютером.
– Вот, читайте! – он повернул к нам экран.
– Надо же, уже настрочил донос, – пробормотал Мартин и хмыкнул.
– Читать одновременно у нас не получится, – заметил профессор. – Ты не соблаговолишь…
– О'кей, слушайте, – Алистер стал зачитывать вслух и, видимо, не сначала:
– "…о секте «наследников Мерлина» мы ничего не слышали до тех пор, пока пятеро ее членов не свершили коллективное самоубийство на Терминале сорок-одиннадцать, знаменитом тем, что он ни разу не использовался для пассажирских транспортировок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107