Так что нет ничего удивительно в том, что к моменту контакта у муравьев уже есть детектор. Логично?
– Ваши рассуждения дают погрешность лет эдак в сто. Ладно, примите тот вопрос как риторический. Я только хотел сказать, что нет ничего смешнее, как бегать с сачком за драконом. Особенно, когда драконов много, а ты – один. И сачок у тебя – один. Ну пусть не один, а сколько там их было в таблице – сотня с чем-то… Но большая часть из них – дырявые. А кто, позвольте спросить, ловец? Зейдлиц – он ведь полицейский. Он до сих пор не понял, что не за бандитами гоняется. А я хочу получить истину из первых рук. Энтомолог не виноват, что его не правильно поняли. Откуда ему было знать, что у муравьев свои представления о том, как нужно служить хозяину. Они делают, что умеют, чему их научила история. И Зейдлиц – тот же галеаф, но у другого хозяина…
– Давай без морализма, – прервав Мартина, заступился я за Зейдлица, – короче говоря, ты задумал сам стать галеафом и общаться с Энтомологом напрямую. В принципе, это твое право. Быть галеафом никто не запрещал. К черту зейдлицев и иже с ними. Сам их не перевариваю.
Мартин покачал головой.
– О том, чтобы стать галеафом, я действительно думал, но прежде хотел посмотреть на них со стороны. Но, заметьте, не со стороны Зейдлица и Нибелинмуса.
– Ну и каковы они со стороны?
Мартин усмехнулся.
– "Они часть вечной силы, всегда искавшей дверь, нашедшей лишь окно", – продекламировал он.
– И ты надеялся, что эта часть вечной силы станет есть у тебя из рук… Выходит, ты не такой умный, как думает о тебе Джулия. Начал ты с обмена – договора, как ты сказал. Для чего понадобилось устраивать алеф-измерение на «Монблане», мне теперь понятно. Но зачем ты стер детектор из таблицы, если ничего не знал об убийстве на «Телемаке»?
– Меня попросили. Когда я сообщил им, что вынужден передать файл Рассвелу, что это единственный способ не раскрыть себя, они попросили убрать из таблицы один детектор.
– Понятно. Детектор вблизи «Телемака» мог подвести Рассвела к разгадке убийства Милна. Как вы связывались?
– Обменивались сообщениями через сеть Канала.
– Имена были?
– Не думаю, что имя вам о чем-то скажет. Сообщения подписывал Первый Наблюдатель.
– По крайней мере, это дает надежду, что они умеют друг друга считать. Что они предлагали в обмен на помощь?
– Они назвали это «посвящением».
– Хм, все тебя хотят во что-то или в кого-то посвятить. Зейдлиц – в проект «ОК-НО», галеафы – в галеафы. Ты не подумал, что тебе морочат голову какие-то сумасшедшие?
– Зейдлиц сумасшедшими не занимается.
– Справедливо. И тебе сказали, что посвящение произойдет во время галактического круиза?
– Да, но я не слишком-то в это поверил. Когда я узнал, что детектор у сорок-десятого Терминала демонтирован, я вспомнил, что именно его меня попросили убрать из таблицы. Это не выглядело как случайное совпадение. Я пришел к выводу, что посвящение произойдет где-то в окрестностях ТКЛ-сорок-десять. Здесь, на Терминале, я встретил Харригана. И тогда до меня дошло, что это он забрал шкатулку из сейфа – ведь до сегодняшнего дня я не подозревал в нем наблюдателя или галеафа. Он не отрицал и сказал, что меня ищут и что надо куда-то уйти…
Взгляд у Мартина замутился, он стал терять сознание. Я тряс его за плечо, спешно растолковывая, в чем он ошибся. Он мотал головой, бубня что-то про то, что все всех используют. Я ввел ему остатки обезболивающих. Я просил его собраться с силами, потерпеть еще немного, дать хоть еще один намек, где же произойдет посвящение. Впрочем, говорил я, без Мартина это будет никакое не посвящение, а что-то другое, возможно, передача информации или вроде того.
– Возьми билет Харригана, – произнес он, теряя сознание.
Вызвав Мартину врача, я поспешил к загрузочному блоку.
У ворот выстроилось шесть человек. Кто-то норовил пристроиться седьмым. Девушка в серебристой «терминальной» униформе проверяла билеты. Рядом с ней стоял инженер с бинокулярной лупой на лбу.
– Меня ждете? – спросил я, предъявляя билет Харригана.
Инженер поправил лупу и хотел что-то сказать, но я ему подмигнул и тайком показал кулак. Кивнув в ответ, он экспромтом подыграл:
– Рад вас видеть, господин Харриган.
– Капитан Харриган, – поправил я с достоинством.
– Конечно, – закивал инженер, – как я мог забыть. Капитан Харриган пойдет первым.
Никто не возразил. Я мысленно послал инженеру тысячу благодарностей.
Когда я услышал за спиной хлопок соединившихся створок, я вдруг понял, где меня ждет Передача.
23. Передача
Увы, таков закон чертей и приведений:
Каким путем вошел, таким и выходить.
Гете, «Фауст».
В тоннеле были только я и мое эхо. Поблескивал свежим блеском металл, неубранный под пластиковую облицовку. Свисавшие с потолка провода заканчивались разъемами с заглушками. Кое-где виднелись рабочие граффити: «СТЫК 0876-0877», «НЗ» (не заизолировано), «Вик, не забудь пропаять», «Не забуду»…
На том месте, где обычно пишут большими красными буквами название Терминала, отсутствовала панель.
У выхода из разгрузочного тоннеля стоя спал робот-монтер. На его боку был выведен порт приписки: ТКЛ-4011.
Хлопнули ворота, выпустив нового пассажира – мужчину, стоявшего за мной в очереди на транспортировку. От неожиданности я вздрогнул. Зашел за угол и стал ждать. Рука лежала на рукоятке бластера. Новый хлопок, затем – диалог:
– Где это мы? – спросил женский голос. Ни тени испуга, обычное любопытство.
– Пока я только вижу, что это не сорок-десятый, – ответил мужчина.
– А какой там следующий?
– Сорок-одиннадцатый. По-моему, это он.
– Кажется, он был законсервирован.
– Для нас расконсервировали, – и мужчина совсем не по мужски хихикнул.
– Я не вижу капитана Харригана, – обеспокоено произнесла женщина.
– Наверное, прошел вперед.
Поколебавшись мгновение, я действительно прошел вперед – к залу ожидания. Ждать разоблачения или прятаться?
– Ой, я слышу шаги, – приглушенно воскликнула женщина. – Капитан Харриган, это вы?
Глаза искали, где бы спрятаться, ноги несли к ближайшему проему, но преисполненный мужества я громко ответил:
– Да, я здесь. Пойду осмотрюсь, – и дал волю ногам.
Удовлетворенная моим ответом, парочка проследовала в зал ожидания.
Галеафы прибывали. Отделенный от них неплотно прикрытой дверью, я наблюдал, как галеафы поочередно входят в зал. Они уже видели друг друга на предыдущем Терминале, но держались поодиночке, садясь кто где на металлический пол. Только парочка, прибывшая следом за мной, держалась вместе. Пятым – предпоследним – прибыл мужчина в комбинезоне инженера «Спэйс-Транзит-Инжениринг», у которого я выяснял причины задержки транспортировки. Таинственно переглянувшись, парочка галеафов отошла от остальных и подошла вплотную к двери, за которой я притаился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
– Ваши рассуждения дают погрешность лет эдак в сто. Ладно, примите тот вопрос как риторический. Я только хотел сказать, что нет ничего смешнее, как бегать с сачком за драконом. Особенно, когда драконов много, а ты – один. И сачок у тебя – один. Ну пусть не один, а сколько там их было в таблице – сотня с чем-то… Но большая часть из них – дырявые. А кто, позвольте спросить, ловец? Зейдлиц – он ведь полицейский. Он до сих пор не понял, что не за бандитами гоняется. А я хочу получить истину из первых рук. Энтомолог не виноват, что его не правильно поняли. Откуда ему было знать, что у муравьев свои представления о том, как нужно служить хозяину. Они делают, что умеют, чему их научила история. И Зейдлиц – тот же галеаф, но у другого хозяина…
– Давай без морализма, – прервав Мартина, заступился я за Зейдлица, – короче говоря, ты задумал сам стать галеафом и общаться с Энтомологом напрямую. В принципе, это твое право. Быть галеафом никто не запрещал. К черту зейдлицев и иже с ними. Сам их не перевариваю.
Мартин покачал головой.
– О том, чтобы стать галеафом, я действительно думал, но прежде хотел посмотреть на них со стороны. Но, заметьте, не со стороны Зейдлица и Нибелинмуса.
– Ну и каковы они со стороны?
Мартин усмехнулся.
– "Они часть вечной силы, всегда искавшей дверь, нашедшей лишь окно", – продекламировал он.
– И ты надеялся, что эта часть вечной силы станет есть у тебя из рук… Выходит, ты не такой умный, как думает о тебе Джулия. Начал ты с обмена – договора, как ты сказал. Для чего понадобилось устраивать алеф-измерение на «Монблане», мне теперь понятно. Но зачем ты стер детектор из таблицы, если ничего не знал об убийстве на «Телемаке»?
– Меня попросили. Когда я сообщил им, что вынужден передать файл Рассвелу, что это единственный способ не раскрыть себя, они попросили убрать из таблицы один детектор.
– Понятно. Детектор вблизи «Телемака» мог подвести Рассвела к разгадке убийства Милна. Как вы связывались?
– Обменивались сообщениями через сеть Канала.
– Имена были?
– Не думаю, что имя вам о чем-то скажет. Сообщения подписывал Первый Наблюдатель.
– По крайней мере, это дает надежду, что они умеют друг друга считать. Что они предлагали в обмен на помощь?
– Они назвали это «посвящением».
– Хм, все тебя хотят во что-то или в кого-то посвятить. Зейдлиц – в проект «ОК-НО», галеафы – в галеафы. Ты не подумал, что тебе морочат голову какие-то сумасшедшие?
– Зейдлиц сумасшедшими не занимается.
– Справедливо. И тебе сказали, что посвящение произойдет во время галактического круиза?
– Да, но я не слишком-то в это поверил. Когда я узнал, что детектор у сорок-десятого Терминала демонтирован, я вспомнил, что именно его меня попросили убрать из таблицы. Это не выглядело как случайное совпадение. Я пришел к выводу, что посвящение произойдет где-то в окрестностях ТКЛ-сорок-десять. Здесь, на Терминале, я встретил Харригана. И тогда до меня дошло, что это он забрал шкатулку из сейфа – ведь до сегодняшнего дня я не подозревал в нем наблюдателя или галеафа. Он не отрицал и сказал, что меня ищут и что надо куда-то уйти…
Взгляд у Мартина замутился, он стал терять сознание. Я тряс его за плечо, спешно растолковывая, в чем он ошибся. Он мотал головой, бубня что-то про то, что все всех используют. Я ввел ему остатки обезболивающих. Я просил его собраться с силами, потерпеть еще немного, дать хоть еще один намек, где же произойдет посвящение. Впрочем, говорил я, без Мартина это будет никакое не посвящение, а что-то другое, возможно, передача информации или вроде того.
– Возьми билет Харригана, – произнес он, теряя сознание.
Вызвав Мартину врача, я поспешил к загрузочному блоку.
У ворот выстроилось шесть человек. Кто-то норовил пристроиться седьмым. Девушка в серебристой «терминальной» униформе проверяла билеты. Рядом с ней стоял инженер с бинокулярной лупой на лбу.
– Меня ждете? – спросил я, предъявляя билет Харригана.
Инженер поправил лупу и хотел что-то сказать, но я ему подмигнул и тайком показал кулак. Кивнув в ответ, он экспромтом подыграл:
– Рад вас видеть, господин Харриган.
– Капитан Харриган, – поправил я с достоинством.
– Конечно, – закивал инженер, – как я мог забыть. Капитан Харриган пойдет первым.
Никто не возразил. Я мысленно послал инженеру тысячу благодарностей.
Когда я услышал за спиной хлопок соединившихся створок, я вдруг понял, где меня ждет Передача.
23. Передача
Увы, таков закон чертей и приведений:
Каким путем вошел, таким и выходить.
Гете, «Фауст».
В тоннеле были только я и мое эхо. Поблескивал свежим блеском металл, неубранный под пластиковую облицовку. Свисавшие с потолка провода заканчивались разъемами с заглушками. Кое-где виднелись рабочие граффити: «СТЫК 0876-0877», «НЗ» (не заизолировано), «Вик, не забудь пропаять», «Не забуду»…
На том месте, где обычно пишут большими красными буквами название Терминала, отсутствовала панель.
У выхода из разгрузочного тоннеля стоя спал робот-монтер. На его боку был выведен порт приписки: ТКЛ-4011.
Хлопнули ворота, выпустив нового пассажира – мужчину, стоявшего за мной в очереди на транспортировку. От неожиданности я вздрогнул. Зашел за угол и стал ждать. Рука лежала на рукоятке бластера. Новый хлопок, затем – диалог:
– Где это мы? – спросил женский голос. Ни тени испуга, обычное любопытство.
– Пока я только вижу, что это не сорок-десятый, – ответил мужчина.
– А какой там следующий?
– Сорок-одиннадцатый. По-моему, это он.
– Кажется, он был законсервирован.
– Для нас расконсервировали, – и мужчина совсем не по мужски хихикнул.
– Я не вижу капитана Харригана, – обеспокоено произнесла женщина.
– Наверное, прошел вперед.
Поколебавшись мгновение, я действительно прошел вперед – к залу ожидания. Ждать разоблачения или прятаться?
– Ой, я слышу шаги, – приглушенно воскликнула женщина. – Капитан Харриган, это вы?
Глаза искали, где бы спрятаться, ноги несли к ближайшему проему, но преисполненный мужества я громко ответил:
– Да, я здесь. Пойду осмотрюсь, – и дал волю ногам.
Удовлетворенная моим ответом, парочка проследовала в зал ожидания.
Галеафы прибывали. Отделенный от них неплотно прикрытой дверью, я наблюдал, как галеафы поочередно входят в зал. Они уже видели друг друга на предыдущем Терминале, но держались поодиночке, садясь кто где на металлический пол. Только парочка, прибывшая следом за мной, держалась вместе. Пятым – предпоследним – прибыл мужчина в комбинезоне инженера «Спэйс-Транзит-Инжениринг», у которого я выяснял причины задержки транспортировки. Таинственно переглянувшись, парочка галеафов отошла от остальных и подошла вплотную к двери, за которой я притаился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107