Я тоже не склонен к разговорам. Только жму на газ изо всех сил,
стараясь не поддаваться тягостному ощущению пустоты, которое вновь
охватывает меня. Не отвожу глаз от бегущей ленты шоссе, машинально жму на
педаль, и мне кажется, что я лечу в этом огромном пустом пространстве бог
весть с каких пор и неведомо куда, словно брошенный кем-то камень.
Когда я выхожу из телефонной кабины, на моем лице, кроме усталости,
написано, очевидно, и что-то другое, потому что Лида, оставив на стойке
недопитый кофе, подходит ко мне и берет за руку.
- Ушел, да?
- Только что.
Мы садимся в машину, и я делаю единственное, что можно сделать в
данный момент, - еду к Старой пристани. Если в ближайшие минуты не найду
выхода и если Франсуаз подняла тревогу, мне придется освободиться от
своего хрупкого багажа и искать убежища.
Останавливаю машину у самого причала. В тихой черно-зеленой воде
лениво покачивается несколько моторок. Я останавливаю свой выбор на
блестящей четырехместной "ведэтт".
- Мечтаете о приятной прогулке? - спрашивает молодой человек, стоящий
у причала с сигаретой в зубах. - Двадцать франков в час.
Киваю в знак согласия. Владелец лодки подтягивает ее за веревку и
помогает нам сесть. Потом отвязывает лодку и готовится сесть сам.
- Вы тоже? - поднимаю брови.
- А как же иначе? - в свою очередь удивляется он.
- А так: прогулка без третьего лишнего. Иначе зачем я стану платить
двадцать франков?
- Вы знаете, сколько стоит эта "ведэтт"? - не без хвастовства и с
укором спрашивает молодой человек.
- А вы знаете, сколько стоит вон тот "ситроен"? Вот, возьмите ключи.
Я бросаю ключи от машины, и человек машинально ловит их в воздухе. И,
подумав немного, машет рукой:
- Ладно, идет. Надеюсь, править-то вы умеете?
- Не беспокойтесь. Буду править, не увлекаясь.
- Потому что, имейте в виду, она скорая...
Он не догадывается, что я как раз на это и рассчитывал, выбрав именно
ее. Завожу мотор и начинаю маневрировать, сохраняя разумную скорость.
Потом огибаю волнорез с небольшим маяком, прохожу мимо мрачных башен
крепостей Сен-Жан и Сен-Никола и даю полный газ. Легкая "ведэтт"
стремительно несется по водной глади, задрав нос, готовая, кажется, в
любое мгновенье взлететь над морем. Позади постепенно снижаются массивы
зданий. Еще через несколько минут на виду остаются лишь мрачные очертания
собора справа, а слева, на холме, возвышается силуэт Нотр-Дам де ла Гард с
изваянием мадонны.
Рядом со мной сидит Лида и наблюдает за моими маневрами с крепнущим
чувством уверенности.
- Вот он, пароход, - показываю я на темное пятно вдали, изрыгающее
клубы дыма.
На деле мое внимание направлено в обратную сторону, где в любой
момент может показаться быстроходный катер береговой полиции. Теперь все
будет зависеть от удачи.
Спустя полчаса мы приближаемся к пароходу. На черной корме уже
отчетливо видна надпись РОДИНА. Но хотя надпись эта звучит сейчас почти
символически, я продолжаю бегло посматривать назад. Там, совсем еще
вдалеке, показалась черная точка, движущаяся с внушающей опасения
скоростью.
- Не нас ли догоняют? - спрашивает молодая женщина, поймав мой
взгляд.
- Наверно. Но им не успеть.
- Как же вы вернетесь обратно?
- А зачем мне возвращаться?
- Так вас же в Болгарии будут судить!
- Посмотрим. Может, как-нибудь уладится дело.
Пароход уже рядом. На палубе столпились люди, они внимательно следят
за нашими маневрами.
- Держите штурвал вот так! - приказываю Лиде.
Затем поднимаю руки и начинаю подавать сигналы. Через две минуты
судно сбавляет ход. Я снова берусь за штурвал, чтобы подойти к кораблю
вплотную.
- Я вот спрашиваю себя, кто вы, в сущности, такой? - слышу позади
себя голос молодой женщины.
- Порой я и сам задаю себе такой вопрос, - бормочу я, запрокидывая
голову.
Там, высоко над нами, на черном фоне сверкают белые буквы: РОДИНА. А
чуть подальше два человека уже спускают лестницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66