"Ладно, забирайте меня! Все равно я уже ни на что не годен!" -
мысленно предлагаю я соглядатаям, машинально прикидывая одновременно,
действительно ли я ни на что не годен или это просто усталость заставляет
меня разыгрывать трагедии.
Я мог бы зайти к Франсуаз. Она говорила сегодня, что после семи будет
дома. Мог бы пойти к ней и рассказать все, что мне известно об операции
"Незабудка". Но Франсуаз - рядовой служащий, такой же, как я. Сама она не
в состоянии что-либо решить, а что решат другие, неизвестно. По всей
вероятности, не станут вступать в конфликт с американцами только ради
того, чтобы произвести на меня хорошее впечатление.
И все же посетить Франсуаз необходимо. Не для того, чтоб посвятить ее
в тайну относительно операции "Незабудка", а чтобы уладить кое-какие
другие дела. И между прочим сказать ей, что такая вот слежка за своими
людьми - настоящее расхищение государственных средств.
Выхожу на Большие Бульвары и на первой же стоянке беру такси. С
досадой, но и с некоторой гордостью констатирую, что через две минуты
пеший эскорт сменяется автомобильным. Бывают, значит, моменты, когда и
мелкая сошка пользуется своей долей внимания общества.
Открыв мне, Франсуаз вводит меня в свою "студию" без грубостей, но и
без тени теплоты. Точнее сказать, с ледяным спокойствием. Даже не
поверишь, что каких-то десять часов назад эта самая женщина замирала в
моих объятиях. Впрочем, мне не раз приходило в голову, что, лаская меня
одной рукой, она может, глазом не моргнув, всадить в меня пулю другой.
Притом не по злобе, а потому, что этого требует дело.
- Что тебя сюда привело? - холодно спрашивает она с такой неприязнью,
что фраза для меня звучит примерно так: "Ни за что бы не подумала, что у
тебя хватит наглости появиться снова".
- Может, ты хотя бы предложишь мне сесть? - отвечаю вопросом.
Женщина безучастно пожимает плечами.
- Располагайся. Только имей в виду, что не смогу уделить тебе много
времени.
- Я и сам тороплюсь. Меня ждут ваши преследователи. Нельзя же
заставлять их томиться, посматривая на часы.
Пропустив мое замечание мимо ушей, она берет со стола "синие" и
закуривает, продолжая стоять. И вообще ведет себя так, что ее прежние
грубости кажутся мне сейчас сентиментальными пустячками.
- Мне бы хотелось знать, Франсуаз, в чем именно я провинился?
Раньше она говорила в подобных случаях: "А ты как думаешь?" или "Не
прикидывайся идиотом", но сейчас рубит сплеча:
- В самом тяжком: в двойной игре.
- Фантазия! - презрительно бормочу я и тоже закуриваю "синие",
поскольку у меня курево на исходе так же, как и деньги.
- Ты весьма нахален. Но нахальство считается преимуществом только в
том случае, если оно сопровождается известной долей осторожности. Ты не
учел того обстоятельства, что люди вроде тебя всегда вызывают определенное
сомнение: кто однажды стал предателем, может стать им снова.
При обычных обстоятельствах я на эту назидательную реплику не обратил
бы внимания. Но сейчас она вспыхивает в моем сознании, как светящийся
указатель. Это ремесло не терпит лишней болтовни, так как, желая сказать
одно, можешь сболтнуть другое. Вполне понятно, что в глазах Франсуаз я все
еще предатель родины, но предатель, ведущий двойную игру. Остается только
понять, на основании чего сделан вывод о двойной игре.
Сегодня утром я не слышал такого обвинения. Значит, оно возникло
потом. Единственным, что, по моим наблюдениям, произошло позднее в этот
день, была маленькая проверка в мое отсутствие спрятанного под плитой
устройства. Сперва я не придал этому значения: со свойственной ей
подозрительностью Франсуаз послала людей проверить, действительно ли я
спрятал аппарат под паркетом или оставил его в машине. Теперь мне все
представляется в несколько ином свете. Теперь мне понятен и внезапный
любовный порыв брюнетки, имеющий целью подольше задержать меня у себя. В
коробке аппарата был магнитофон, и он записал все то, что я слышал и о чем
упомянул лишь вскользь в беседе с Франсуаз; запись была прослушана в то
время, когда я пребывал здесь.
Я не специалист по части аппаратуры - на то существуют техники, - но
необходимые профессиональные познания у меня есть. Еще как только получил,
я внимательно осмотрел небольшую пластмассовую коробочку, и, судя по ее
миниатюрным размерам и по тому, что она составлена из двух плотно
соединенных частей, я решил, что магнитофона там нет. Недоверие к
техническому прогрессу обернулось против меня злой шуткой. Устройство, по
всему вероятию, включало в себя и крохотный магнитофон, а коробка очень
плотно закрывалась для того, чтобы ее не пытались вскрыть такие вот, как
я, и чтоб исключить проверку с моей стороны. Люди, приходившие утром ко
мне домой, просто заменили хранившееся под паркетом устройство другим,
таким же.
Все эти размышления длятся ровно столько, сколько потребовалось на
три затяжки табачным дымом. План действий ясен.
- Франсуаз, - говорю, - в своей информации я всегда был искренен и
точен, кроме единственного раза. Но и этот единственный раз моя неточность
вовсе не была результатом двойной игры.
- Брось ты эти обобщения, - прерывает меня брюнетка. - Говори
конкретно!
- А конкретное в том, что я кое о чем умолчал из подслушанного с
помощью этого устройства разговора. В сущности, "умолчал" - сказано
слишком сильно, поскольку, если ты не забыла, я упомянул о том, что речь
шла о какой-то операции. Упомянул вскользь лишь потому, что мне хотелось
сперва разузнать все подробности этой операции, получившей название
"Незабудка", и тогда сообщить об этом тебе. Ты ведь сама однажды заметила,
что я в какой-то степени любитель эффекта...
- Дурного эффекта... - поправляет Франсуаз.
- Короче говоря, мне захотелось блеснуть перед тобой, раскрыв
неожиданно что-то очень важное во всех его деталях. Могу добавить, что
сейчас после дополнительных расследований я почти в состоянии это сделать.
- Погоди, - останавливает меня Франсуаз. - Надо сперва посмотреть,
нуждаемся ли мы вообще в твоих сенсационных открытиях. Скажи-ка лучше
другое: раз ты не ведешь двойную игру, зачем тебе понадобилось удирать от
наших людей, которые вели за тобой наблюдение? Тоже, наверно, из желания
блеснуть. Блеснуть мощным мотором, которым мы тебя снабдили.
- Мне в голову не приходило, что я нахожусь под наблюдением ваших
людей. Вот два нахала из Центра, верно, повисли у меня на хвосте, и мне
надо было потерять их где-нибудь, чтобы без помех переговорить по
телефону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66