Не
желая являться в указанное место на "симке", мог бы оставить ее подальше и
дойти пешком. Остаются, значит, две последние возможности, из которых
вторая представляется мне весьма маловероятной.
Тони шагает быстро и уверенно и только раз оглядывается по сторонам.
Но делает это при пересечении Фобур Пуасоньер, возможно желая убедиться,
не идет ли следом машина. Так или иначе я слишком далеко от него, чтоб он
мог меня заметить, настолько далеко, что, когда Тони приближается к
оживленному перекрестку, где Шатодьен выходит на Лафайет, мне приходится
ускорить шаг, чтобы не дать моему человеку затеряться среди пешеходов.
Скоро половина седьмого, и народу на центральных улицах заметно
прибавилось. Я с трудом обнаруживаю Тони в толпе на левом тротуаре
Шатодьен и спешу туда же. Вот мы уже на площади Кошута, и тут Тони в
мгновение ока исчезает в каких-нибудь двадцати метрах от меня.
В подобных случаях легко впасть в панику. При мысли, что безвозвратно
потерян из виду нужный человек, ты останавливаешься посреди улицы и
начинаешь озираться по сторонам, как последний дурак. Я и сам на волосок
от подобного состояния, но, овладев собой, вхожу в кафе на углу. Отсюда
можно наблюдать за всей площадью, не рискуя быть замеченным. Тони был
слишком близко от меня, чтоб свернуть в одну из следующих улиц или
пересечь площадь, значит, ему следовало бы снова появиться, если только он
не нырнул в какой-либо знакомый ему дом, имеющий второй выход.
Опускаю в стоящий у витрины лотерейный автомат двадцать сантимов и,
делая вид, что играю, зорко слежу за площадью, в особенности за левым
тротуаром. Проходит пять минут. Неожиданно в нескольких шагах от кафе
выныривает Тони; задержавшись на бордюре, бегло оглядывается и пересекает
улицу. Он вышел из соседней букинистической лавки и держит в руке
детективный роман из "черной серии" - факт весьма примечательный, так как
Тони не станет читать даже детективный роман, разве что ему хорошо
заплатят за это усилие.
Дав моему подопечному повернуть на Фобур Монмартр, я снова пускаюсь
за ним следом, косясь на букинистическую лавку. Тони, очевидно,
использовал ее как наблюдательный пункт, чтоб сквозь заставленную книгами
витрину окинуть взглядом окрестную панораму. Перейдя улицу и вступив на
Фобур Монмартр, я вижу, что Тони сворачивает на улицу Сен-Лазер. Я делаю
то же самое, и как раз вовремя - мне удается установить, что он исчезает в
ближайшем небольшом отеле.
Раз он вошел в отель, придется ждать, а уже ровно половина седьмого.
Но если я стану ждать здесь, то пропущу встречу на Сен-Мартен, а я очень
рассчитываю попасть на нее, хотя она и не для меня устроена. Спрятавшись
за одним из входов, чтоб меня не было видно из отеля, я обдумываю свои
дальнейшие действия, как вдруг на противоположном тротуаре показывается
знакомая фигура. Фигура чрезвычайно импозантная и сверх меры чувственная,
с мощными бедрами, натягивающими при движении льняное платье
лимонно-желтого цвета, и с внушительным бюстом, опережающим свою владелицу
сантиметров на пятнадцать. Это сама Мери Ламур, которая в данный момент
подходит к отелю, зорко и хитро оглядывается во все стороны и исчезает за
дверью.
Больше ждать нет смысла. Я поворачиваюсь назад, к площади, и иду на
стоянку такси, но тут же соображаю, что в этот час улицы до того запружены
автомобилями, что едва ли на машине удастся добраться скорее, чем пешком.
Поблизости станция метро Ле Пелетье, и я стремительно сбегаю вниз, ловко
лавируя в толпе людей и не обращая внимания на сыплющуюся сзади ругань.
На перроне шумно и душно, как в бане, белые плитки облицовки блестят,
тоже как в бане, в туманных ореолах люминесцентных ламп. Втиснувшись в
первый прибывший поезд, я едва нахожу силы противостоять напору толпы и
задержаться у выхода. На станции Шоссе д'Атен я делаю пересадку на поезд,
идущий по направлению к площади Республики. Вокруг меня стоят зажатые люди
с усталыми, озабоченными лицами - этому молока надо купить на ужин,
другому забрать детей из садика, тогда как меня заботит только одно
соображение: если Тони решил не являться на место встречи, значит, вместо
него придет кто-то другой, заинтересованный в том, чтоб временно
оставаться в тени.
Самым существенным и неясным пока что остается значение названия
Сен-Мартен. Если оно относится к улице, то миссия моя абсолютно
безнадежна, потому что у меня нет времени их обходить. Одна Фобур
Сен-Мартен растянулась больше чем на километр. Но, договариваясь о месте
встречи, никогда не ограничатся простым упоминанием улицы протяженностью
больше километра. Если бы имелось в виду самое начало ее, Милко наверняка
сказал бы: "Порт Сен-Мартен".
Вероятнее всего, местом встречи выбрана остановка метро Сен-Мартен,
потому что в этом городе встречи обычно назначают у остановок метро. Так
или иначе, единственное, что я могу сделать, - это понаблюдать за
остановкой, хотя вопрос о том, под землей состоится встреча или на улице,
для меня остается открытым.
Поезд грохочет по подземным проходам от станции до станции. По стенам
тоннелей тянутся назойливые желто-зеленые надписи: ДЮБО...ДЮБОН...ДЮБОНЕ,
прославляющие аперитив того же названия. По лестницам движутся густые
толпы народа. Монмартр. Бон Нувель... Страсбур Сен-Дени.
Следующая остановка, если верить висящей в вагоне схеме, Сен-Мартен.
Я протискиваюсь к выходу и уже стою у самой двери. Грохочущий поезд
стремительно подкатывает к перрону станции Сен-Мартен и с той же
стремительностью мчится дальше, увозя меня к остановке Репюблик.
Было что-то гнетущее, почти зловещее в этой пустынной станции, по
какой-то причине давно закрытой для пассажиров. Безлюдные, в густой пыли
перроны, кучи цементных мешков и железа, почти стертые временем афиши
какого-то фильма Бинг Кроссби, тусклый свет редких, сиротливо мерцающих
желтых лампочек - от всего этого веет заброшенностью и запустением.
Однако я человек не столь уж впечатлительный, особенно если это не
вызывается обстоятельствами, и потому, выйдя на оживленной Репюблик, думаю
главным образом о том, как бы поскорее вернуться пешком на Сен-Мартен -
если станция закрыта для пассажиров, то это вряд ли могло помешать
назначению встречи там.
Когда я наконец подхожу к пустующей лестнице с тривиальным каменным
барьером и надписью "Метрополитен" в ржавой рамке, часы показывают без
десяти семь. Вход в подземную часть перекрыт передвижной решеткой, но
задвинута она не до конца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
желая являться в указанное место на "симке", мог бы оставить ее подальше и
дойти пешком. Остаются, значит, две последние возможности, из которых
вторая представляется мне весьма маловероятной.
Тони шагает быстро и уверенно и только раз оглядывается по сторонам.
Но делает это при пересечении Фобур Пуасоньер, возможно желая убедиться,
не идет ли следом машина. Так или иначе я слишком далеко от него, чтоб он
мог меня заметить, настолько далеко, что, когда Тони приближается к
оживленному перекрестку, где Шатодьен выходит на Лафайет, мне приходится
ускорить шаг, чтобы не дать моему человеку затеряться среди пешеходов.
Скоро половина седьмого, и народу на центральных улицах заметно
прибавилось. Я с трудом обнаруживаю Тони в толпе на левом тротуаре
Шатодьен и спешу туда же. Вот мы уже на площади Кошута, и тут Тони в
мгновение ока исчезает в каких-нибудь двадцати метрах от меня.
В подобных случаях легко впасть в панику. При мысли, что безвозвратно
потерян из виду нужный человек, ты останавливаешься посреди улицы и
начинаешь озираться по сторонам, как последний дурак. Я и сам на волосок
от подобного состояния, но, овладев собой, вхожу в кафе на углу. Отсюда
можно наблюдать за всей площадью, не рискуя быть замеченным. Тони был
слишком близко от меня, чтоб свернуть в одну из следующих улиц или
пересечь площадь, значит, ему следовало бы снова появиться, если только он
не нырнул в какой-либо знакомый ему дом, имеющий второй выход.
Опускаю в стоящий у витрины лотерейный автомат двадцать сантимов и,
делая вид, что играю, зорко слежу за площадью, в особенности за левым
тротуаром. Проходит пять минут. Неожиданно в нескольких шагах от кафе
выныривает Тони; задержавшись на бордюре, бегло оглядывается и пересекает
улицу. Он вышел из соседней букинистической лавки и держит в руке
детективный роман из "черной серии" - факт весьма примечательный, так как
Тони не станет читать даже детективный роман, разве что ему хорошо
заплатят за это усилие.
Дав моему подопечному повернуть на Фобур Монмартр, я снова пускаюсь
за ним следом, косясь на букинистическую лавку. Тони, очевидно,
использовал ее как наблюдательный пункт, чтоб сквозь заставленную книгами
витрину окинуть взглядом окрестную панораму. Перейдя улицу и вступив на
Фобур Монмартр, я вижу, что Тони сворачивает на улицу Сен-Лазер. Я делаю
то же самое, и как раз вовремя - мне удается установить, что он исчезает в
ближайшем небольшом отеле.
Раз он вошел в отель, придется ждать, а уже ровно половина седьмого.
Но если я стану ждать здесь, то пропущу встречу на Сен-Мартен, а я очень
рассчитываю попасть на нее, хотя она и не для меня устроена. Спрятавшись
за одним из входов, чтоб меня не было видно из отеля, я обдумываю свои
дальнейшие действия, как вдруг на противоположном тротуаре показывается
знакомая фигура. Фигура чрезвычайно импозантная и сверх меры чувственная,
с мощными бедрами, натягивающими при движении льняное платье
лимонно-желтого цвета, и с внушительным бюстом, опережающим свою владелицу
сантиметров на пятнадцать. Это сама Мери Ламур, которая в данный момент
подходит к отелю, зорко и хитро оглядывается во все стороны и исчезает за
дверью.
Больше ждать нет смысла. Я поворачиваюсь назад, к площади, и иду на
стоянку такси, но тут же соображаю, что в этот час улицы до того запружены
автомобилями, что едва ли на машине удастся добраться скорее, чем пешком.
Поблизости станция метро Ле Пелетье, и я стремительно сбегаю вниз, ловко
лавируя в толпе людей и не обращая внимания на сыплющуюся сзади ругань.
На перроне шумно и душно, как в бане, белые плитки облицовки блестят,
тоже как в бане, в туманных ореолах люминесцентных ламп. Втиснувшись в
первый прибывший поезд, я едва нахожу силы противостоять напору толпы и
задержаться у выхода. На станции Шоссе д'Атен я делаю пересадку на поезд,
идущий по направлению к площади Республики. Вокруг меня стоят зажатые люди
с усталыми, озабоченными лицами - этому молока надо купить на ужин,
другому забрать детей из садика, тогда как меня заботит только одно
соображение: если Тони решил не являться на место встречи, значит, вместо
него придет кто-то другой, заинтересованный в том, чтоб временно
оставаться в тени.
Самым существенным и неясным пока что остается значение названия
Сен-Мартен. Если оно относится к улице, то миссия моя абсолютно
безнадежна, потому что у меня нет времени их обходить. Одна Фобур
Сен-Мартен растянулась больше чем на километр. Но, договариваясь о месте
встречи, никогда не ограничатся простым упоминанием улицы протяженностью
больше километра. Если бы имелось в виду самое начало ее, Милко наверняка
сказал бы: "Порт Сен-Мартен".
Вероятнее всего, местом встречи выбрана остановка метро Сен-Мартен,
потому что в этом городе встречи обычно назначают у остановок метро. Так
или иначе, единственное, что я могу сделать, - это понаблюдать за
остановкой, хотя вопрос о том, под землей состоится встреча или на улице,
для меня остается открытым.
Поезд грохочет по подземным проходам от станции до станции. По стенам
тоннелей тянутся назойливые желто-зеленые надписи: ДЮБО...ДЮБОН...ДЮБОНЕ,
прославляющие аперитив того же названия. По лестницам движутся густые
толпы народа. Монмартр. Бон Нувель... Страсбур Сен-Дени.
Следующая остановка, если верить висящей в вагоне схеме, Сен-Мартен.
Я протискиваюсь к выходу и уже стою у самой двери. Грохочущий поезд
стремительно подкатывает к перрону станции Сен-Мартен и с той же
стремительностью мчится дальше, увозя меня к остановке Репюблик.
Было что-то гнетущее, почти зловещее в этой пустынной станции, по
какой-то причине давно закрытой для пассажиров. Безлюдные, в густой пыли
перроны, кучи цементных мешков и железа, почти стертые временем афиши
какого-то фильма Бинг Кроссби, тусклый свет редких, сиротливо мерцающих
желтых лампочек - от всего этого веет заброшенностью и запустением.
Однако я человек не столь уж впечатлительный, особенно если это не
вызывается обстоятельствами, и потому, выйдя на оживленной Репюблик, думаю
главным образом о том, как бы поскорее вернуться пешком на Сен-Мартен -
если станция закрыта для пассажиров, то это вряд ли могло помешать
назначению встречи там.
Когда я наконец подхожу к пустующей лестнице с тривиальным каменным
барьером и надписью "Метрополитен" в ржавой рамке, часы показывают без
десяти семь. Вход в подземную часть перекрыт передвижной решеткой, но
задвинута она не до конца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66