Почти каждую службу
Бвадресу и Фафхрду удавалось передвинуть свой незамысловатый алтарь на
несколько ярдов в сторону цитадели, поскольку волны их прихожан буквально
затопляли места, занимаемые божествами с меньшей притягательной силой, а
запоздавшие, но неутомимые поклонники зачастую заставляли их служить, пока
небо не зарозовеет зарей, по десять-двенадцать раз (с выигрышем по
нескольку ярдов) за ночь. Прошло не так много времени, и состав прихожан
стал меняться. Начали появляться субъекты с кошельками, порой весьма
тугими: наемные солдаты и купцы, холеные воры и чиновники средней руки,
обвешанные драгоценностями куртизанки и захаживающие в трущобы
аристократы, бритые философы, слегка подтрунивавшие над путаными доводами
Бвадреса и несуразным символом веры Иссека, но втайне трепетавшие перед
явной искренностью старца и его могучего служки-поэта, - и вместе с этими
состоятельными людьми неизбежно стали появляться и неумолимые наймиты
Пульга и прочих стервятников, круживших над птичьими дворами служителей
культов.
Вполне естественно, что все это стало грозить Серому Мышелову
серьезными осложнениями.
Пока Иссек, Бвадрес и Фафхрд оставались в пределах крика совы от
Болотной заставы, беспокоиться было не о чем. По окончании службы Фафхрд
обходил прихожан с протянутой рукой и получал пожертвования в виде
заплесневелых корок, не слишком свежих овощей, всяческих тряпок, хвороста,
кусочков угля и - крайне редко, что обычно сопровождалось восхищенными
кликами - погнутых и позеленевших медяков. Подобный вздор не представлял
интереса даже для более мелких рэкетиров, чем Пульг, и Фафхрду не
составляло никакого труда разобраться с тщедушными и туповатыми типами,
вздумавшими поиграть в короля воров в тени Болотной заставы. Не раз
Мышелов исхитрялся намекнуть Фафхрду, что лучшего положения дел не стоит и
желать и что любое сколько-нибудь значительное продвижение Иссека вверх по
улице Богов приведет лишь к серьезным неприятностям. Мышелов тем самым
выказывал себя человеком осторожным и вдобавок весьма дальновидным. Он
любил или твердо верил, что любит, свое вновь достигнутое прочное
положение больше себя самого. Он понимал, что поскольку поступил на службу
к Пульгу совсем недавно, то находится под неусыпным наблюдением этого
великого человека и любой намек на дружбу с Фафхрдом (почти все вокруг
считали, что они рассорились навсегда) могут ему в случае чего зачесть.
Поэтому, фланируя порой в нерабочее время по улице Богов (то есть днем,
так как в Ланкмаре религиозные мистерии - дело по преимуществу ночное,
творящееся при свете факелов), он никогда не обращался к Фафхрду напрямую.
Однако, оказавшись как бы случайно подле Северянина и будучи явно занят
каким-либо личным делом или удовольствием (а быть может, и затем, чтобы
втайне поглумиться над плачевным состоянием своего врага, - это была
вторая линия обороны Мышелова против возможных обвинений со стороны
Пульга), он, почти не разжимая губ, вел разговоры с Фафхрдом, и тот
отвечал ему - если отвечал вообще - таким же манером, хотя скорее просто
по рассеянности, нежели в целях конспирации.
- Послушай, Фафхрд, - процедил Мышелов в свой третий подобный подход,
делая вид, что разглядывает тонконогую девочку-нищенку со вспученным
животом, словно пытаясь решить: смогут ли диета из нежирного мяса и
гимнастические упражнения превратить ее в редкую красотку немного
мальчишеского типа. - Послушай, Фафхрд, здесь у тебя есть все, что тебе
нужно; лично я полагаю, что это возможность сочинять стихи и пищать их в
лицо всяким идиотам. Так вот, как бы там ни было, ты должен делать это
здесь, у Болотной заставы, потому что единственная в мире вещь, которая
располагается не у Болотной заставы, - это деньги, а ты утверждаешь - вот
осел! - что они тебе не нужны. Вот что я тебе скажу: если ты позволишь
Бвадресу продвинуться в сторону цитадели хотя бы на бросок камня, вам
придется брать и деньги, хотите вы этого или нет, и вы с Бвадресом будете
вынуждены что-то на них покупать - тоже невольно, независимо от того, как
крепко вы завяжете свои кошельки и как плотно заткнете уши, чтобы не
слышать криков уличных торговцев. И в результате вы с Бвадресом получите
за свои деньги лишь головную боль.
Фафхрд только пробурчал что-то в ответ, с таким же успехом он мог
просто пожать плечами. Он напряженно, чуть ли не до косоглазия, смотрел
мимо своей кустистой бороды вниз, на какой-то предмет, который энергично и
вместе с тем осторожно вертел в своих длинных пальцах, но Мышелов никак не
мог разглядеть, что же это было.
- Кстати, как ведет себя твой старый олух с тех пор, как он стал
регулярно питаться? - продолжал Мышелов и подошел чуть ближе, пытаясь
разглядеть предмет, который вертел в руках Северянин. - Все еще такой же
упрямый, а? Все еще хочет добраться с Иссеком до цитадели? Все еще такой
же неразумный в... в делах?
- Бвадрес - хороший человек, - спокойно ответил Фафхрд.
- Я все больше и больше склоняюсь к тому, что в этом-то и беда, -
едко и раздраженно заметил Мышелов. - Но послушай, Фафхрд, тебе вовсе не
обязательно пытаться изменить образ мыслей Бвадреса - я сомневаюсь, что
даже Шильба и Нинг, действуя заодно, смогли бы совершить революцию столь
глобального размаха. Ты можешь сам сделать все, что нужно. Сделай свою
поэзию несколько более трагичной, прибавь немного пораженчества в символ
веры Иссека - думаю, ты сам уже утомился от столь нелепого сочетания
северного стоицизма с южным мазохизмом. Для истинного художника плохих тем
не существует. Или еще проще: в удачную ночь не двигай вперед алтарь
Иссека, даже перемести его чуть назад! При большом скоплении народа
Бвадрес так возбуждается, что даже не заметит, в какую сторону вы идете.
Вы можете двигаться, как лягушка в колодце. А лучше всего научись утаивать
часть добычи, прежде чем передать выручку Бвадресу. Я за один вечер могу
показать тебе нужные трюки, хотя с твоими громадными лапищами, в которых
ты можешь спрятать что угодно, тебе никакие трюки не нужны.
- Нет, - сказал Фафхрд.
- Как хочешь, - очень легко, хотя и не без чувства, согласился
Мышелов. - Желаешь иметь неприятности - твое дело, ищешь смерти -
пожалуйста!.. Да что ты там все теребишь, Фафхрд? Погоди, дубина, да не
отдавай, только покажи. Милостивая Черная Тога - это еще что такое?
Не поднимая взгляда и не меняя позы, Фафхрд раскрыл ладони, словно
хотел показать Мышелову пойманную бабочку или жука - и вещь, которую он
держал в руках, на первый взгляд действительно показалась Мышелову похожей
на редкого жука с золотистым панцирем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Бвадресу и Фафхрду удавалось передвинуть свой незамысловатый алтарь на
несколько ярдов в сторону цитадели, поскольку волны их прихожан буквально
затопляли места, занимаемые божествами с меньшей притягательной силой, а
запоздавшие, но неутомимые поклонники зачастую заставляли их служить, пока
небо не зарозовеет зарей, по десять-двенадцать раз (с выигрышем по
нескольку ярдов) за ночь. Прошло не так много времени, и состав прихожан
стал меняться. Начали появляться субъекты с кошельками, порой весьма
тугими: наемные солдаты и купцы, холеные воры и чиновники средней руки,
обвешанные драгоценностями куртизанки и захаживающие в трущобы
аристократы, бритые философы, слегка подтрунивавшие над путаными доводами
Бвадреса и несуразным символом веры Иссека, но втайне трепетавшие перед
явной искренностью старца и его могучего служки-поэта, - и вместе с этими
состоятельными людьми неизбежно стали появляться и неумолимые наймиты
Пульга и прочих стервятников, круживших над птичьими дворами служителей
культов.
Вполне естественно, что все это стало грозить Серому Мышелову
серьезными осложнениями.
Пока Иссек, Бвадрес и Фафхрд оставались в пределах крика совы от
Болотной заставы, беспокоиться было не о чем. По окончании службы Фафхрд
обходил прихожан с протянутой рукой и получал пожертвования в виде
заплесневелых корок, не слишком свежих овощей, всяческих тряпок, хвороста,
кусочков угля и - крайне редко, что обычно сопровождалось восхищенными
кликами - погнутых и позеленевших медяков. Подобный вздор не представлял
интереса даже для более мелких рэкетиров, чем Пульг, и Фафхрду не
составляло никакого труда разобраться с тщедушными и туповатыми типами,
вздумавшими поиграть в короля воров в тени Болотной заставы. Не раз
Мышелов исхитрялся намекнуть Фафхрду, что лучшего положения дел не стоит и
желать и что любое сколько-нибудь значительное продвижение Иссека вверх по
улице Богов приведет лишь к серьезным неприятностям. Мышелов тем самым
выказывал себя человеком осторожным и вдобавок весьма дальновидным. Он
любил или твердо верил, что любит, свое вновь достигнутое прочное
положение больше себя самого. Он понимал, что поскольку поступил на службу
к Пульгу совсем недавно, то находится под неусыпным наблюдением этого
великого человека и любой намек на дружбу с Фафхрдом (почти все вокруг
считали, что они рассорились навсегда) могут ему в случае чего зачесть.
Поэтому, фланируя порой в нерабочее время по улице Богов (то есть днем,
так как в Ланкмаре религиозные мистерии - дело по преимуществу ночное,
творящееся при свете факелов), он никогда не обращался к Фафхрду напрямую.
Однако, оказавшись как бы случайно подле Северянина и будучи явно занят
каким-либо личным делом или удовольствием (а быть может, и затем, чтобы
втайне поглумиться над плачевным состоянием своего врага, - это была
вторая линия обороны Мышелова против возможных обвинений со стороны
Пульга), он, почти не разжимая губ, вел разговоры с Фафхрдом, и тот
отвечал ему - если отвечал вообще - таким же манером, хотя скорее просто
по рассеянности, нежели в целях конспирации.
- Послушай, Фафхрд, - процедил Мышелов в свой третий подобный подход,
делая вид, что разглядывает тонконогую девочку-нищенку со вспученным
животом, словно пытаясь решить: смогут ли диета из нежирного мяса и
гимнастические упражнения превратить ее в редкую красотку немного
мальчишеского типа. - Послушай, Фафхрд, здесь у тебя есть все, что тебе
нужно; лично я полагаю, что это возможность сочинять стихи и пищать их в
лицо всяким идиотам. Так вот, как бы там ни было, ты должен делать это
здесь, у Болотной заставы, потому что единственная в мире вещь, которая
располагается не у Болотной заставы, - это деньги, а ты утверждаешь - вот
осел! - что они тебе не нужны. Вот что я тебе скажу: если ты позволишь
Бвадресу продвинуться в сторону цитадели хотя бы на бросок камня, вам
придется брать и деньги, хотите вы этого или нет, и вы с Бвадресом будете
вынуждены что-то на них покупать - тоже невольно, независимо от того, как
крепко вы завяжете свои кошельки и как плотно заткнете уши, чтобы не
слышать криков уличных торговцев. И в результате вы с Бвадресом получите
за свои деньги лишь головную боль.
Фафхрд только пробурчал что-то в ответ, с таким же успехом он мог
просто пожать плечами. Он напряженно, чуть ли не до косоглазия, смотрел
мимо своей кустистой бороды вниз, на какой-то предмет, который энергично и
вместе с тем осторожно вертел в своих длинных пальцах, но Мышелов никак не
мог разглядеть, что же это было.
- Кстати, как ведет себя твой старый олух с тех пор, как он стал
регулярно питаться? - продолжал Мышелов и подошел чуть ближе, пытаясь
разглядеть предмет, который вертел в руках Северянин. - Все еще такой же
упрямый, а? Все еще хочет добраться с Иссеком до цитадели? Все еще такой
же неразумный в... в делах?
- Бвадрес - хороший человек, - спокойно ответил Фафхрд.
- Я все больше и больше склоняюсь к тому, что в этом-то и беда, -
едко и раздраженно заметил Мышелов. - Но послушай, Фафхрд, тебе вовсе не
обязательно пытаться изменить образ мыслей Бвадреса - я сомневаюсь, что
даже Шильба и Нинг, действуя заодно, смогли бы совершить революцию столь
глобального размаха. Ты можешь сам сделать все, что нужно. Сделай свою
поэзию несколько более трагичной, прибавь немного пораженчества в символ
веры Иссека - думаю, ты сам уже утомился от столь нелепого сочетания
северного стоицизма с южным мазохизмом. Для истинного художника плохих тем
не существует. Или еще проще: в удачную ночь не двигай вперед алтарь
Иссека, даже перемести его чуть назад! При большом скоплении народа
Бвадрес так возбуждается, что даже не заметит, в какую сторону вы идете.
Вы можете двигаться, как лягушка в колодце. А лучше всего научись утаивать
часть добычи, прежде чем передать выручку Бвадресу. Я за один вечер могу
показать тебе нужные трюки, хотя с твоими громадными лапищами, в которых
ты можешь спрятать что угодно, тебе никакие трюки не нужны.
- Нет, - сказал Фафхрд.
- Как хочешь, - очень легко, хотя и не без чувства, согласился
Мышелов. - Желаешь иметь неприятности - твое дело, ищешь смерти -
пожалуйста!.. Да что ты там все теребишь, Фафхрд? Погоди, дубина, да не
отдавай, только покажи. Милостивая Черная Тога - это еще что такое?
Не поднимая взгляда и не меняя позы, Фафхрд раскрыл ладони, словно
хотел показать Мышелову пойманную бабочку или жука - и вещь, которую он
держал в руках, на первый взгляд действительно показалась Мышелову похожей
на редкого жука с золотистым панцирем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59