На следующий день четыре караванщика, употреблявшие только воду,
дезинфицированную кислым вином, а также два багроворуких красильщика,
родственники хозяина кабачка, клялись, что никакого превращения не было, и
что они не заметили ничего, или почти ничего, необычного. Однако три
подгулявших солдата царя Антиоха и четыре их подруги, равно как совершенно
трезвый армянский фокусник, подтвердили случившееся до последней
подробности. Некий египтянин, промышлявший контрабандой мумий, на
некоторое время привлек внимание слушателей утверждением, что, дескать,
необычно одетая свинья на самом деле была лишь видимостью таковой, или
фантомом, после чего принялся бормотать что-то насчет видений, которыми
звериные боги удостаивали людей у него в стране, однако поскольку
Селевкиды выбили Птоломеев из Тира всего год назад, египтянина быстренько
заставили замолчать. Оборванный странствующий проповедник из Иерусалима
занял еще более деликатную позицию, заявляя, что свинья была вовсе не
свиньей и даже не ее видимостью, а всего-навсего видимостью видимости
свиньи.
Между тем Фафхрду было совсем не до метафизических тонкостей. Взревев
от ужаса и отвращения, он отшвырнул от себя визжащее чудище, которое, с
громким всплеском угодив прямо в чан с водой, снова обернулось долговязой
галатийской девицей, причем разъяренной не на шутку, так как от затхлой
воды ее наряд промок насквозь, желтые космы прилипли к черепу (тут Мышелов
пробормотал: "Афродита!"), а тесный корсаж критского платья расползся на
необъятной свиной туше по всем швам. Гнев ее рассеялся только тогда, когда
полуночные звезды заглянули сквозь окошко в крыше в чан с водой, а кубки
наполнились и опорожнились не один раз. Но только Фафхрд вознамерился
снова запечатлеть предначальный поцелуй на мягких устах юной девы, как
почувствовал, что рот ее опять сделался слюнявым и клыкастым. На сей раз
оказавшаяся между двух винных бочонков галатийка встала сама и, не обращая
внимания на крики, возбужденные возгласы и удивленные взоры, словно они
были лишь частью затянувшегося грубого розыгрыша, вышла из кабачка с
достоинством амазонки. Остановилась она при этом только раз, на грязном
затоптанном пороге, причем лишь для того, чтобы метнуть в Фафхрда
небольшой кинжал, который тот рассеянно отбил своим медным кубком, так что
клинок воткнулся прямо в рот деревянному сатиру на стене, отчего тот стал
похож на божество, самозабвенно ковыряющее в зубах.
В зеленоватых, цвета морской волны, глазах Фафхрда появилась
задумчивость: Северянин размышлял, какой это такой волшебник решил
вмешаться в его интимную жизнь. Он неторопливо, одно за другим, обвел
взглядом плутоватые лица завсегдатаев погребка; взгляд его, с сомнением
задержавшись на высокой темноволосой девушке, сидевшей подле чана, снова
вернулся к Мышелову. В глазах у Северянина появилась тень подозрения.
Мышелов сложил руки на груди, раздул ноздри вздернутого носа и вернул
другу взгляд с насмешливой учтивостью парфянского посла. Затем резко
повернулся, обнял и поцеловал сидевшую рядом с ним косоглазую гречанку,
молча ухмыльнулся Фафхрду, отряхнул с груботканой туники из серого шелка
осыпавшуюся с век девицы сурьму и снова скрестил руки на груди.
Фафхрд начал тихонько постукивать донышком кубка о ладонь. Его
широкий, туго затянутый кожаный пояс с пятнами пота, которым была
пропитана и белая льняная туника, легонько поскрипывал.
Между тем предположения относительно личности человека, наложившего
заклятие на Фафхрдову галатийку, покружили по кабачку и неуверенно
остановились на высокой темноволосой девушке, - возможно, потому, что она
сидела особняком и в перешептываниях не участвовала.
- Она слегка с приветом, - сообщила Мышелову Хлоя, косоглазая
гречанка. - Многие называют ее Салмакидой [Салмакида - в греческих
легендах нимфа источника, без взаимности влюбившаяся в гермафродита,
отчего боги объединили их в одно существо] Молчуньей, но я знаю, что ее
настоящее имя Ахура.
- Персиянка? - осведомился Мышелов.
Хлоя пожала плечами.
- Она здесь сшивается уже не один год, хотя никто толком не знает,
где она живет и чем занимается. Раньше это была веселая девчушка, не прочь
посудачить, хотя с мужчинами не водилась. Однажды даже подарила мне
амулет, сказала, он от кого-то защищает, я до сих пор его ношу. А потом на
какое-то время она пропала, - продолжала болтать Хлоя, - а вернулась уже
такая, какой ты ее видишь, - робкая, слова не вытянешь, а в глазах -
выражение человека, подсматривающего в щелку в дверях борделя.
- Ах вот как, - бросил Мышелов. Он не сводил одобрительного взгляда с
темноволосой девушки даже несмотря на то, что Хлоя дергала его за рукав.
Гречанка мысленно огрела себя палкой по пяткам: зачем она поступила как
последняя дура и обратила внимание мужчины на другую девушку?
Фафхрда эта немая сцена с толку не сбила. Он продолжал сверлить
Мышелова взглядом с упорством целой аллеи каменных египетских колоссов.
Котелок его гнева наконец забулькал.
- Послушай, ты, поскребыш мудрого и цивилизованного мира, - начал он.
- По-моему, это верх вероломства - пробовать на мне свое паскудное
колдовство.
- Полегче, извращенец, - промурлыкал Мышелов. - Подобные неприятности
случались и с другими, к примеру, с одним пылким ассирийским
военачальником, чья возлюбленная превратилась под одеялом в паука, или с
неким страстным эфиопом, внезапно обнаружившим, что он болтается в
нескольких ярдах над землей и пытается поцеловать жирафу. Воистину, для
человека, знакомого с анналами чародейства и колдовства, нет ничего
нового.
- К тому же, - продолжал Фафхрд, и его бас зарокотал в тишине, -
разве это не предел подлости - проделывать со мной свои свинские фокусы,
когда я вконец расслабился?
- Если б я вздумал удержать тебя от распутства с помощью чар, - гнул
свое Мышелов, - мне вряд ли пришло бы в голову начинать превращения с
твоей женщины.
- Более того, - не унимался Фафхрд, подавшись вперед и положив ладонь
на длинный кинжал в ножнах, лежавший рядом на скамье, - я расцениваю как
прямое и возмутительное оскорбление тот факт, что для своих опытов ты
выбрал галатийскую девушку, представительницу расы, родственной моей.
- Мне уже и раньше, - зловеще заметил Мышелов, скользнув пальцами под
тунику, - приходилось сражаться с тобой из-за женщины.
- Но раньше, - еще более зловеще отозвался Фафхрд, - тебе не
приходилось сражаться со мной из-за свиньи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59