Я видела его гордыню - рану, прикрытую серебристой броней. Я
наблюдала, как его честолюбие вышагивает среди звезд, словно это
драгоценные камни на черном бархате в его сокровищнице. Я ощущала, как
свою собственную, его удушливую ненависть к ласковым и скаредным богам -
всемогущим отцам, которые скрывают сокровища мира, улыбаются нашим
мольбам, хмурятся, качают головами, карают; я чувствовала его бессильную
ярость к оковам времени и пространства, словно все пяди расстояний,
которых он не мог видеть и по которым не мог ступить, сцеплялись в
серебряные кандалы у него на руках, словно каждый миг до и после его
собственной жизни был серебряным гвоздем в его распятии. Я скиталась в
продуваемых ураганами залах его одиночества, где мне удавалось увидеть
красоту, которую он лелеял, - смутные, заманчивые формы, которые режут
душу, как нож, а однажды я набрела на узилище его любви, где было
совершенно темно и не видно, что ласкают там трупы и целуют кости. Мне
стали понятны его желания - ему хотелось чудесных вселенных, населенных
разоблаченными богами. И я познала его похоть, из-за которой он дрожал
пред видом мира, словно это была женщина, и страстно стремился познать все
его секретные уголки.
Когда я изучила брата достаточно, для того чтобы начать его
ненавидеть, я, по счастью, обнаружила, что моим телом он владеет не так
легко и отважно, как я. Он не умел смеяться, любить и рисковать. Вместо
этого он робел, всматривался, поджимал губы, отходил назад...
Когда путники уже почти спустились по пандусу, Мышелову показалось,
что стон повторился и на сей раз был более громким и свистящим.
- Они со стариком приступили к новому этапу обучения и поисков,
которые забрасывали их в самые разные концы света; они надеялись, в этом я
уверена, добраться до царства мрака, где их могущество сделается
бесконечным. Я следила, как их поиски быстро продвигаются вперед, а потом,
к моему восторгу, всякий раз оканчиваются ничем. Их протянутые руки
чуть-чуть не дотягивались до следующей ступеньки мрака. Им обоим чего-то
не хватало. Анра ожесточился и постоянно винил старика, что у них ничего
не выходит. Они стали ссориться.
Когда я поняла, что Анра потерпел окончательный крах, я начала
издевательски смеяться над ним, но не вслух, а мысленно. Отсюда и до звезд
- нигде ему не было спасения от моего смеха, и он был готов убить меня. Но
он не решался на это, пока я находилась в его теле, а я теперь научилась
ему сопротивляться.
Быть может, именно этот мой слабый мысленный смех и обратил его
отчаянные думы на вас и на секрет смеха древних богов, и к тому же ему
требовалась помощь магии, чтобы вернуть свое тело. Какое-то время я
боялась, что он нашел новый путь к спасению - или к продвижению вперед, -
но сегодня утром я с чисто жестокой радостью увидела, как вы, наплевав на
посулы брата, с помощью моего смеха убили его. Теперь надо страшиться лишь
старика...
Снова проходя под высокой сводчатой аркой со странно вырезанным
замковым камнем, путники опять услышали свистящий стон, и на этот раз у
них уже не было сомнений в его реальности, близости и в направлении,
откуда он раздавался. Бросившись в темный и особенно туманный уголок залы,
они увидели там внутреннее окно, расположенное вровень с полом, а в этом
окне разглядели лицо, как бы лишенное тела и плававшее в тумане. Узнать
его черты было невозможно, оно походило на квинтэссенцию всех старых и
разочарованных лиц в мире. Бороды под ввалившимися щеками на нем не было.
Отважившись подойти поближе, путники увидели, что лицо это, похоже,
не лишено тела напрочь. Они разглядели призрачные, болтающиеся в тумане
обрывки не то одежды, не то плоти, пульсирующий мешок, напоминавший
легкое, а также серебряные цепи с какими-то то ли крючьями, то ли когтями.
И тут единственный глаз, остававшийся на этом постыдном обрывке
плоти, открылся и уставился на Ахуру, а высохшие губы сложились в
карикатурное подобие улыбки.
- Как и тебя, Ахура, - проговорил обрывок тончайшим фальцетом, - он
послал меня с поручением, выполнять которое мне не хотелось.
Движимые безотчетным страхом, Фафхрд, Мышелов и Ахура оглянулись, как
один, через плечо и уставились в распахнутую наружную дверь, за которой
клубился туман. Они смотрели так три, четыре удара сердца. Потом они
услышали тихое ржание одной из лошадей. После этого все трое развернулись
в сторону двери, но еще раньше кинжал, посланный недрогнувшей рукой
Фафхрда, вонзился в глаз замученного существа за внутренним окном.
Так они и стояли бок о бок: Фафхрд - с дико горевшими глазами,
Мышелов - напряженный, как струна, Ахура - с видом человека, который,
удачно преодолев пропасть, поскользнулся на самой вершине.
В туманном дверном проеме показалась темная поджарая фигура.
- Смейся! - хриплым голосом Фафхрд скомандовал Ахуре. - Смейся! - И
он принялся ее трясти.
Голова ее болталась из стороны в сторону, жилы на шее дергались, губы
искривились, но из них вырывалось лишь сдавленное кваканье. Лицо девушки
исказила гримаса отчаяния.
- Да, - произнес голос, который все сразу узнали, - существует время
и место, где смех очень быстро тупится и так же безвреден, как меч,
который сегодня утром пронзил меня.
Как обычно, смертельно бледный, с маленьким кровавым пятнышком в
районе сердца и размозженным лбом, в пропыленной черной одежде перед ними
стоял Анра Девадорис.
- Итак, мы вернулись к началу, - медленно проговорил он, - но теперь
перед нами открывается более широкий простор.
Фафхрд попробовал что-то сказать, рассмеяться, но и слова, и смех
застряли у него в глотке.
- Теперь вы уже знаете кое-что обо мне и моем могуществе, как я и
надеялся, - продолжал адепт. - У вас было время все взвесить и принять
новое решение. Я все еще жду вашего ответа.
На этот раз Мышелов попытался заговорить и рассмеяться, но и он
потерпел неудачу.
Несколько мгновений адепт разглядывал их, самоуверенно улыбаясь.
Потом вдруг перевел взгляд в сторону, нахмурился и, подойдя к внутреннему
окошку, присел перед ним.
Как только он повернулся к путникам спиной, Ахура, потянув Мышелова
за рукав, попыталась что-то ему прошептать, но это получилось у нее не
лучше, чем у глухонемой.
Адепт всхлипнул:
- Этот был моим любимчиком.
Мышелов выхватил кинжал и хотел было наброситься на адепта сзади, но
Ахура оттащила его, указывая в совершенно ином направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59